Сыт я по горло, до подбородка,
Даже от песен стал уставать... Не случайно братья Стругацкие своему герою -- поэту Баневу приписали именно эти слова Высоцкого: без магнитофонных записей Высоцкого, без его хриплого баритона не обходится ныне, пожалуй, почти ни одно застолье в рабочем бараке где-либо на Енисее или в Мурманске.
Но не следует думать, что актер Театра на Таганке Владимир Высоцкий -это "Галич для бедных", хотя основной его песенный поток долго уступал творчеству и Галича, и Окуджавы и в лиризме, и в сатирической остроте.
Вскоре пришли и такие песни, как "Москва-- Одесса" ("...я лечу туда, куда не принимают...") или "Товарищи ученые!"
"Товарищи ученые!" -- не только издевка над бестолковщиной. Не просто сатира нравов. Воссоздан вживе и образ "руководящей" России. Психологический портрет власти на местах, которая, как и центральная, позволяет себе вещать о том, о чем и понятия не имеет; это уж прежде всего!
Товарищи ученые! Доценты с кандидатами,
Замучились вы с иксами, запутались в нулях... Представитель власти, конечно, -- опытный демагог, в речи его звучат и посулы приравнять ученых к героям колхозных полей:
Вы можете прославиться
почти не всю Европу, коль
С лопатами проявите вы свой патриотизьм... И укор со скрытой угрозой тем, кто забыл о главной партийной заботе, корни извлекая "по десять раз на дню":
...Ох, вы там добалуетесь, ох, вы доизвлекаетесь,
Пока сгниет, заплесневеет картошка на корню... И -- откровенная лесть:
Эйнштейны драгоценные. Ньютоны ненаглядные,
Любимые до слез... -- лесть, которая, в его подсознании, соседствует со словечком иного звучания -- кагал...
...А то вы всем кагалом там
набросились на опухоль... И вдруг из добродушного увещевателя выглядывает погоняла, крутой надсмотрщик:
Значит, так: автобусом до Сходни доезжаем,
А там рысцой и -- не стонать!.. Отдал приказ и заколебался, а ну как эйнштейны драгоценные пошлют его ко всем чертям! Отговорятся тем-этим. Знаем мы их!
И уж он лепит, что в голову придет. Подобно Никите Хрущеву, который обещал к семидесятому году догнать Америку по молоку и мясу и всех переселить в коммунизм уже в этом поколении:
Товарищи ученые! Не сумлевайтесь, милые,
Коль что у вас не ладится. Ну, там не тот аффект.
Мы мигом к вам заявимся с лопатами и вилами,
Денечек покумекаем и -- выправим дефект... Немудрящая вроде бы песенка, а как точно схвачен образ "народной власти", которая готова и эйнштейнов в телеги запрягать, лишь бы ей по шапке не дали.
Владимир Высоцкий в своих последних песнях стал перекликаться с Галичем и в обличении тех, кто, по Галичу, "умывает руки".
...Они сочувствуют слегка
Погибшим,
но -- издалека... И не только с Галичем перекликается Высоцкий. Эта тема возникает, вспомним, и в стихах Ю. Даниэля о либералах, и в записках Эдуарда Кузнецова, на которых еще задержимся.
Идущие впереди оглядываются, порой уже из-за решетки оглядываются и... вдруг видят... пустоту. Трагедия современного демократического движения, лишенного массовости, становится все более частой темой прозаиков и поэтов.
В поэзии Владимира Высоцкого немало стихов огромной социальной и образной силы ("Охота на волков"), где он как поэт в первом ряду. Третий, но -- не лишний.
Но вот... уходят и поэты. Окуджава пишет прозу. Галич вытолкан из России. И -- погиб.
Похоже, Владимир Высоцкий ощутил, каждой клеткой тела ощутил ответственность, которая легла на его плечи. Его творчество начинает меняться кардинально. В новых песнях, случается, нет ни иронии, ни пересмешек. Это песни-плачи. Плачи о России. Так явились "Очи черные", -пожалуй, самая сильная и страшная песня его, в которой звучит отчаяние.
Отчаяние борца:
Лес стеной впереди.
Не пускает стена... Отчаяние затравленного, едва спасшегося:
От погони той даже хмель иссяк.
Мы на кряж крутой на одних осях... Отчаяние сына, вернувшегося в родную глубинную Русь, которая не откликается, хоть умри! не откликается на зов:
...Есть живой кто-нибудь? Выходи! Помоги!..
Никого. Только тень промелькнула в сенях,
Да стервятник спустился и сузил круги...
Кто ответит мне, что за дом такой?
Почему во тьме? Как барак чумной.
Свет лампад погас, воздух вывелся.
Али жить у вас разучилися?
Двери настежь у вас, а душа взаперти.
Кто хозяином здесь? Напоил бы вином.
А в ответ мне: "Видать, был ты долго в пути
И людей позабыл. Мы всегда так живем.
Траву кушаем, век на щавеле.
Скисли душами, опрыщавели.