– У вас большой институт, на всех, видимо, не хватило. Короче говоря, прежде чем устроиться к нам, ты хочешь посмотреть, как мы работаем в Мюнхене?
– Вы просто читаете мои мысли.
– Это не сложно, хоть ты и ходишь все вдоль да около. Можно организовать тебе практику на пару месяцев у нас. Мы сейчас как раз готовимся к выставке в Петербурге, нам нужен кто-нибудь, кто поможет подготовить документацию на русском языке. Заодно как раз познакомишься с твоим любимым современным оборудованием и узнаешь, что и как мы поставляем вашему институту.
– Просто замечательно! А когда выставка?
– Скоро, этой осенью, так что работать надо начинать уже в ближайшие недели.
– Боюсь, что я не успею получить рабочую визу так быстро.
– Еще не пробовал, а уже боишься? Зря. Смелее надо быть.
– Просто мне уже доводилось получать визу.
– А тебя наша фирма приглашала? Ты не забывай, что мы за фирма. К нам и отношение соответствующее. Ты, главное, когда визу будешь получать, не забудь им указать, кто тебя приглашает.
– Они и сами заметят.
– Нет, ты все равно укажи. Не слишком уж на них рассчитывай.
Приглашение действительно приходит очень быстро, я иду в консульство.
– Ничего не выйдет, – говорит чиновник, подавая мне бланки анкеты.
– Рабочая виза будет готова не раньше, чем через два месяца. К тому времени срок приглашения уже истечет.
– Меня очень солидная фирма приглашает. Может быть, для нее можно сделать исключение?
– Фирма действительно солидная, но у нас один порядок для всех. Мы ни для кого не делаем исключений. К сожалению, мы вообще не можем повлиять на этот процесс, от нас просто ничего не зависит, решения принимаются в Германии.
Разочарованный, я прихожу домой. Пытаюсь послать мейл Шуберту, но на улице уже несколько дней дождь, кабели размокли, в такую погоду соединиться с интернетом я не могу. После нескольких неудачных попыток я бросаю это дело, и тут мне звонит сам Шуберт.
– Ты ходил в консульство?
– Ходил.
– Почему мне не написал?
– Интернет не работает. Дождь.
– Что?
– Я говорю, как раз собирался вам написать. Плохие новости. Виза будет только через два месяца.
– Нас это не устраивает. Ты сказал им это?
– Сказал, но они не могут повлиять, от них ничего не зависит.
– Это начальник визового отдела сказал?
– Нет.
– А кто?
– Клерк.
– По вопросу, касающемуся нашей фирмы, ты разговаривал с простым клерком?
– А что мне было делать?
– Ты нас крайне разочаровываешь. Какой телефон у консульства?
Впрочем, не надо, я сам найду.
Через полчаса он звонит мне снова: "Завтра с утра приходи в консульство с заполненной анкетой. И не разговаривай больше с клерками, не позорь нашу фирму".
На следующий день я снова прихожу в консульство.
– Мне нужно поговорить с начальником визового отдела.
– По какому вопросу?
– Моя фамилия Свердлов… Он должен быть в курсе.
Через несколько дней у меня есть виза и билеты до Мюнхена.
Ворота металлоискателя в аэропорту звенят.
"Достаньте телефон, – говорит мне пограничница. – Почему вы не выложили ваш телефон?"
Я оборачиваюсь, не тянется ли за мной провод. С чего она взяла, что я взял с собой телефон?
Металлоискатель реагировал на пачку сигарет. Он такой чувствительный, что звенит из-за фольги внутри пачки.
В Мюнхен я прилетаю днем в воскресенье. Я тут еще никогда не был. До сих пор я летал только во Франкфурт. После франкфуртского этот аэропорт кажется маленьким. Впрочем, это только на первый взгляд.
У пропускного пункта для неграждан ЕС выстраивается огромная очередь. Пограничники здесь внимательные и дотошные. Это не как во
Франкфурте, где достаточно просто показать паспорт. Здесь они внимательно рассматривают все документы, требуют приглашение, задают массу дурацких вопросов. Потому очередь движется медленно. Постоянно попадаются пассажиры, не владеющие языками, они общаются с пограничником при помощи жестов и невнятных звуков, это затягивается очень надолго. Особенно трудно приходится с пассажирами с казахскими паспортами и с теми, кто едет транзитом в Швейцарию. Швейцарские визы и голубые паспорта действуют на пограничника усыпляюще. Увидев их, он замирает и вчитывается внимательно, задавая вопросы по каждой букве.
Наконец очередь доходит и до меня.
– Какими языками вы не владеете? – устало спрашивает он.
– Какими скажете.