Погрязнув в своих мыслях, я добрался до тупика. Посмотрев вокруг, попутно прощупывая стены руками, нашёл что-то вроде лаза. Пробираться внутрь и двигаться дальше пришлось на четвереньках, но недолго. Яркий свет пробивался сквозь корни и густую траву. Выбравшись из лаза, я присел и осмотрелся. Моим выходом оказалась достаточно крупная нора, а ведь со стороны я бы и не подумал, что это путь в подземелье города. Сама крепость устрашающе виднелась далеко на горизонте, а позади меня начинались бескрайние Хайельские поля, резко переходящие в забытые земли.
Скинув сумку, я заглянул внутрь. Фляга воды, две пары припасов еды, фонарь, прибор для розжига костра и кусок карты, потрёпанный временем. Высоко стоящее солнце, как обычно, яростно обжигало тело, и, укрывшись в тени, я созерцал красоты. Фигуру верхом на большом коне я увидел за десяток километров. Словно патрулируя местность, он и его собака рыскали по полям вблизи деревеньки.
Надеюсь, эта зверюга не возьмёт мой след, проходя здесь, а если и возьмёт, то в Хайельские не сунется. Это же гиблое место! Откинув страх, я поспешил зайти в густую прохладную тень полей. В дневном свете они были не настолько тёмными, как рассказывал Нейвар, да и, на моё удивление, не такими густыми. Аккуратно пробираясь сквозь заросли, я не спеша преодолевал шаг за шагом, не оглядываясь назад и не теряя выбранный путь вперёд. Не хочется заблудиться тут и ходить кругами до самой ночи.
Яркие, сочные стебли источали аромат свежескошенной травы. Ещё недавно убивавшие разведчиков, сейчас они были спокойными и красивыми. Я заметил, как много блестящих точек, словно маленькие изумруды, переливаются на листьях растений. Остановившись, я присмотрелся: блёклые синие жучки собирали эти блестяшки и несли к самому верху, к солнцу. До чего же непонятно и красиво. Я двинулся дальше, глубоко вдыхая чудесный запах. Иногда я улавливал аромат сочных яблок, сменяющийся сладкими нотками сирени. Настроение становилось приподнятым, и я чувствовал себя дома. Клянусь, что в какой-то момент услышал, как Ричард зовёт обедать.
— Голову мне морочишь! Злодей! — Улыбнувшись, произнёс я вслух.
Если Эсна станет давить на меня такими воспоминаниями и мыслями, я буду только рад. Моя память, конечно, восстановилась, но некоторые фрагменты её иногда падают как снег на голову. И вот, утопая в запахах, подбирая слюни, я, не чувствуя усталости, шёл навстречу неизвестности.
Шаги. Быстрые, приближающиеся, словно лёгкая пехота мчит за мной в погоню. Забывшись, я резко повернулся назад, напрягая свои чувства до предела. Никого. Густые заросли и затянувшаяся тропка. Придя в себя, я осознал, что сделал. Нейвар строго-настрого запрещал оборачиваться назад, но, почему, так и не объяснил. Осмотрев заросший путь и убедившись, что погони нет, я аккуратно развернулся на свой маршрут, стараясь не повредить распушившиеся листья, и встал как вкопанный.
К такому я просто не был готов. Зарослей на пути не оказалось, и мне открылась крупная поляна, заполненная густой луговой травой по колено. Огромный, светло-серый Эсна стоял в шаге от меня и смотрел четырьмя изумрудными глазами вдаль за мою спину. Два длинных, острых рога направленных к небу заставили меня сглотнуть слюну. Глухо фыркнув, он обратил на меня свой взор, с любопытством наблюдая.
Осознав всю трагедию такой ситуации, я быстро сломал все свои чувства, успокаивая страх. Мы изучали фауну Альтара, но Эсна как один из редких животных там не описан. Неясно, на что они рассчитывали, ведь наш путь изначально лежал через Хайельские поля. Не создавая лишних движений, я плавно выпрямился и спокойно выдохнул, ожидая порцию галлюцинаций. Но ничего не произошло.
— Я тебя не трону. Обещаю, — спокойным голосом, тихо, чтобы не напугать, произнёс я.
Изящные изгибы оленьего тела содрогнулись, словно сгоняя надоедливую мошкару. Длинная шея немного опустилась ко мне, и узкие ноздри сделали несколько глубоких вдохов, обнюхивая меня.
— Воняю, согласен, лучше тебе не знать, где я лазал, мужик.
Трава, что была чуть дальше от нас, зашевелилась, и из неё появилась белоснежная морда маленького оленёнка. А за ним другая, с блестящим отливом. Эсна, повернув голову, тихо фыркнул, и маленькие мордочки спрятались в траве, двигаясь в сторону ближайших кустов.
— Вот оно что. Вторгся в ваше пространство, виноват, миледи. — Чувствуя себя полным дураком, я немного приклонился, и аккуратно протянул ей ладони. Это же самка, понятно, почему так люто защищает эту территорию. — Если считаете нужным, можете укусить меня хорошенько.
На самом деле, я никогда раньше не разговаривал с животными. Уверен, что это глупая затея, и общаются они явно иначе. Но в тот момент я решил, что это первая и самая удачная попытка. Подняв голову, я увидел, что Эсна, как шикарный фрегат, словно плывёт по зелёному морю. Уйдя в сторону к малышам, она освободила мне дорогу, и я медленно, не нарушая её покоя, направился в противоположную сторону. Я и сам позавидовал своей храбрости и спокойствию, прочувствовав, что крылатую фразу «железные яйца» теперь мог произнести и по отношению к себе.
Я почти дошёл до стены густых зарослей, сопровождаемый строгим взглядом заботливого родителя, как моё нутро почувствовало неладное. Топот погони вернулся на слух, дополнив его шорохом ломающихся веток и стеблей. Обернувшись, я увидел, как крупная чёрная тень несётся с моей тропинки. Время встало. Ощущая каждую поступь атакующего зверя, я плавно достал припрятанный в ремне нож, попутно сбрасывая на землю чехол. Маленькие глазки-бусинки светились, но даже в них я читал агрессию. Реальность слилась с воображением, заполнив окружение плывущими фигурами.
Я почувствовал на себе, как элита забирает и уничтожает животных Альтара, разоряет поселения и добывает ресурсы. Я наблюдал, как с холодной жестокостью солдаты забирают детей и увозят в неизвестность. Увидел смерти перепуганных, загнанных животных, лесных собак, пленённых хрустальными ошейниками и под приказ хозяина идущими на смерть. Мгновенная злоба взяла надо мной верх, и я, что было мочи, метнул нож в летящего на Эсну пса. Реальность словно сдвинулась, и вместо головы я метко попал в хрустальный ошейник, который мгновенно затрещал и рассыпался в пыль. Злость сразу сошла на нет, я мимолётно испугался своей произведённой резкости.
Гордо вскинув голову, Эсна смотрела на меня, словно видя нутро насквозь, а скулящий испуганный пёс забился в траву в дальний край поля. Только сейчас я понял, что зверь не тронул бы Эсну, ведь здесь на поле её территория. Всё это было просто фильмом, коротким отрывком, указывающим мне на жестокость прибывших захватчиков. Забирать выброшенный нож я не решился, и, показательно приклонив голову царице полей, я стал было уходить. После первого моего шага в густые заросли растения словно уступали мне дорогу, и совсем скоро я видел прямую тропинку, ведущую меня к концу поля, а под ногами был плотный земляной грунт.
— Спасибо, миледи, — улыбнулся я, ускоряя шаг.
Гора Акас уже близко, даже ближе, чем я мог предположить.
Глава 15. Сокрытые тайны прошлого.
Выбравшись из Хайельских полей, я уже видел склон горы Акас. Открытое пространство перед ней легко просматривалось, и я был уверен, что патрулировалось. Осталось только придумать, как мне пробраться незамеченным на такой пустынной местности.
Посидев на пригорке и не придумав ничего иного, я решил дождаться ночи и вернулся в поля, засев в траве у самой кромки. Стебли были лояльны ко мне, словно живые, они прикрыли меня от солнца и от глаз со стороны пустыря, оставляя просвет для обзора. Я достал еды, разделив на две порции, принялся поглощать одну. Безмолвная гора была открыта и одновременно неприступна. Издалека виднелась та сломанная платформа, в которой ждал меня ход в пещеру. Я прикинул расстояние и возможности: добравшись до горы, смогу по склону, минуя тропку, сократить путь и быстрее залезть на площадку.
Вокруг не было ни единого зверька. Даже жизнерадостные пистрели не парили в облаках. Я наблюдал за этой пустотой и ждал. Ожидание — самое тяжёлое, ведь именно в нём я упускал драгоценное время. Совсем немного, и мою пропажу могут обнаружить в крепости. Заметив лёгкий хруст веток и копошение позади меня, повернулся и увидел серую морду, обнюхивающую мою сумку. Аккуратно подтащив предмет к себе за ремешок, я достал вторую часть еды и протянул принюхивающейся Эсне. Она всем видом показала, что есть с руки не намерена, и я поместил кусок жёсткого хлеба на землю, вывалив сверху пару ложек рагу. Длинным, тонким языком Эсна слизала овощи и с недовольством посмотрела на меня.
— Согласен, гадость.
Она изучала меня своими огромными глазами, словно копаясь в моей голове, иногда переводя взгляд на далёкую гору. Громко фыркнув, Эсна немного испугала меня, после чего солнце в затуманенном небе, словно секундная стрелка часов, полетело в сторону горизонта. Удивлённый таким явлением, я не отводил взгляда от передвигающихся теней, исчезающих в последнем луче солнца. Ночь ожидала быть тёмной, густая пелена тумана покрывала весь простор пустоши, скрывая силуэты мёртвых деревьев.
— Впечатляюще! — воскликнул я и поднялся с места.
Выходя из высоких стеблей Хайельского поля, я обернулся к Эсне, провожая её взглядом в густые заросли. Насколько же она была сильна. Не думаю, что так просто, даже в границах своей территории, замедлить время настолько, чтобы дождаться ночи здесь. Я мысленно поблагодарил её и осмотрелся вокруг. Территория была пуста и безжизненна. Чувства зрения и слуха обострились, глаза быстро привыкли к темноте, и, крадучись, словно зверь, я направился к горе. Скрываясь за крупными валунами и сухими кустарниками, я ускорял ход, а в чистом пустыре доводилось даже передвигаться ползком. Никакого пристального взгляда на себе не ощущалось. Лишь один раз, уже у самой горы, меня посетило тревожное чувство, но, как только я восстановил дыхание и успокоил сердце, оно меня покинуло.
Эта пустошь сейчас напоминала мне Хайельские поля. Эсна ощущала в своих владениях страх и отрицательные эмоции, реагируя на них и защищая поляну. Наблюдающих на пустоши я не заметил, но их присутствие было однозначно. Они, как и Эсна, опирались на страхи и эмоции, ведь, когда первый раз наш отряд приближался к горе, мы были хоть и осторожны, но очень взволнованны. Сейчас я был спокоен, я понимал, что лишняя эмоция могла стоить мне жизни.
Добравшись до горы, я быстро осмотрелся и полез по склону вверх. Издалека мой путь казался не таким сложным, поэтому, потерпев фиаско и чуть не сорвавшись вниз, я присмотрелся к горе. Каменистые породы были мягкими и рассыпчатыми. Все уступы, за которые я пытался ухватиться, крошились прямо в руках. Отложив все свои глупые идеи, я направился по тропке. Спокойно поднявшись выше уровня платформы, сменил направление. Сначала зацепившись за крупные, более устойчивые валуны, а после почти на заднице я скатился в проделанную недавно мною пещеру. Очертания завала навеяло лёгкую тоску. Отыскав в сумке свит, я просветил проём и нырнул туда. Ничего не изменилось: огромная статуя дракона мирно спала в центре грота, слабый свет камней еле освещал её силуэт.
Аккуратно подсвечивая стену, я принялся искать выступы и ложбинки, как внезапно со стороны послышался слабый рык. Я посветил фонариком и увидел израненную собаку. Похоже, это была та, с которой мы пробили платформу, меня-то вытащили отсюда, а вот за ней, видно, не пришли. Осветив её, я заметил, что на ней не оказалось ошейника — вполне вероятно, что он разбился при падении.
Не спеша, я прощупал сумку и достал паёк. Конечно, жалко отдавать еду, когда у меня, у самого её почти нет, но это будет лучшим решением, чем разводить тут драку, привлекающую внимание. Отломив кусок чёрствого хлеба, макнул в рагу и кинул зверю. Тот принялся жадно уплетать подачку. Походу, лакомство ему понравилось больше, чем царице полей, и повторив процедуру, я скинул зверю весь паёк.
— Ну вот, оставили меня без еды. Ладно, на сегодня мне хватит, а вот завтра придётся как-то добывать, — тихо сказал я лакомящемуся животному.
Пока он спокойно ел, а после облизывался и умывался, зализывая рваные раны, я тщательно осмотрел все стены. Не побоялся даже подойти близко к отдыхающему псу, но тот, издав глухой звук, отдалённо похожий на скулёж, отвернулся от меня и, сложившись клубком, улёгся спать. Ну и хорошо. Осмотрев каждый сантиметр грота, я устал и наконец сел, облокотившись на стену. Здесь ничего нет. Никаких рифлений или потайных кнопок, я поскрёб, потыкал и понажимал всё, что плохо висело, торчало или лежало. Но ничего не произошло.
В сотый раз осматривая грот, я поймал себя на мысли, что единственное место, где я ещё не смотрел, — это громадная статуя в центре. Выкрутив свит на всю мощность, я осветил дракона. Покрытый вековой пылью, он манил и отпугивал меня одновременно. Весь серый, грязный… вот только что это? Я подполз ближе и увидел, что за лапами статуи в ложбинке лежал потемневший тканевый свёрток. Я аккуратно достал его и вернулся к стене.
Вытряхнув содержимое на пол, обнаружил несколько больших драгоценных камней разных цветов, свет сквозь красивую огранку разливал блики по всей пещере. Я спрятал камни в свою сумку и вновь посмотрел на содержимое свёртка. Пара кусков заплесневелого хлеба, остро-наточенный нож, с гравировкой непонятных символов и сложенный в несколько раз лист бумаги. Я аккуратно взял его и развернул. Потрёпанные временем буквы почти исчезли, но я с упорством принялся переводить.
«Я накопил достаточно сил, чтобы покинуть этот мир навсегда и начать всё с чистого листа там, за его пределами. Пойти на мировое соглашение со светлыми в обмен на гибель самого могущественного войска Тьмы — это отчаянный шаг, и он не приведёт к желаемому результату. Я не готов пожертвовать собой и последним в нашем мире драконом ради слепых идеалов новых правителей, но я готов уйти, чтобы дать им прочувствовать всю ничтожность их поступков и решений. Я надеюсь, когда-нибудь Тьма вернётся в сердца людей, и берсерки вновь закроют мир Стража своими клинками. Но без меня. Как жаль, что я не могу тебя забрать с собою. Спи спокойно, мой преданный друг, я верю, когда-нибудь наступит время…»
Аккуратно выведенные буквы оборвались. Пытаясь переварить прочитанное, я смотрел на недвижимую статую. Помнится, Гектор, сказал, что спящий дракон проснётся лишь от крови Тьмы. Значит, он живой, но где мне взять Тёмную кровь, чтобы разбудить его? И понять бы, стоит ли это вообще делать. Гера хотел, чтобы я нашёл тут ответы, но взамен я отыскал ещё больше вопросов.
Я снова подполз ближе к дракону и очень легко потрогал его уткнувшуюся в лапы морду. На ощупь он оказался шероховатым и твёрдым, а ещё, что немаловажно, — тёплым. Плавным движением я погладил его, сняв приличный слой пыли, под которым надеялся увидеть цвет этого создания. Но под грязью был лишь жёсткая поверхность камня. Отряхнув руки, я услышал лёгкий треск. Камень с хвоста статуи неожиданно осыпался, и заострённый шип скинул с себя остатки песка. Вся поверхность дракона затрещала и задвигалась, вот тут я по-настоящему испугался. Рванув с места, я запрыгнул в лаз и попытался залезть на металлический скат, хватаясь за выступы. Рассыпчатые камни мне не поддавались, и, забившись в угол за завал, я смотрел на узкий ход.
Минут пятнадцать спустя ничего не произошло. Зверь не вылез и не разорвал меня на куски, а главное, в самой пещере было тихо. Меня не отпускал мандраж. Всё тело колотилось в лёгких судорогах, а в голову лезли неприятные мысли. Пробывший во сне долгое время зверь, возможно, был голоден, и я мог запросто стать его обедом. Если такова моя участь в этом мире, то извольте. Вдали на пустыре заревела собака. Этот рык я запомнил с момента нашей первой встречи, если псы тут, значит, кто-то уже в курсе о моём местонахождении.
Кусая себя за запястье, я старался спрятать свой страх и вернуть контроль над онемевшим телом, после чего медленно пополз в пещеру. Я надеялся, что дракон, сожрав пса, утолил свой зверский голод и совсем не заинтересуется мной. Из лаза я заметил, как посветлело в пещере, словно кто-то развёл костёр. Встав на четвереньки, заглянул в грот. Живая и здоровая собака сидела рядом с ходом и смотрела на огромного зверя. Тот, в свою очередь, повернувшись в нашу сторону, лежал, положив на лапы голову.
Тело дракона, испещрённое жилами огненного света, вздымалось от вздохов и немного содрогалось. Вылезти из пещеры самостоятельно я не смог бы, это был необдуманный поступок, за который я себя очень винил. А за её пределами, снаружи, уже рыскали охотники, в поисках заблудившегося путника. Пёс жив, дракон спокоен, осталось только мне собраться силой воли и залезть обратно в грот.
Оценив мощь зверя и укусив себя ещё разок за ладонь, я всё-таки заполз в пещеру. Поглядывая на спокойно сидящую собаку, я немного подвинулся к дракону и заглянул в его глаза. Огромные зрачки слега сузились, и в горящей жёлтым пламенем радужке я увидел блёклое своё отражение. Его грубая кожа была матового угольного цвета, и не было ни единой чешуйки, защищающей тело.
— Как же ты, мужик, сражаешься, если ты совсем без брони? — тихо спросил я, заглядывая в его бездонные зрачки.
Его морда плавно приподнялась и слегка качнулась, словно призывая: «Эй, погладь меня». Я потерял над собой контроль. Рука так и тянулась это сделать. Мне очень хотелось его потрогать снова, только без этой каменной чешуи. Взвесив все «за» и «против», я решил, что меня ничего не останавливает, и я могу это сделать.
— Зато умру счастливым, — прошептал я, уже протянув к его морде руку, — кто из людей ещё трогал дракона?
Я коснулся его и почувствовал, насколько он был тёплый и мягкий, я словно трогал бархатный диван, правда, живой и нагретый. От моего прикосновения по руке пошла холодная волна, сопровождаемая тёмной, густой дымкой. Чёрная субстанция, касаясь меня, словно заполняла всю пустоту внутри, возвращая уверенность и спокойствие. Я смотрел на перетекающий огонь в его жилах, как на пламя свечи. Безмятежный и усмирённый, но такой непредсказуемый.
Пёс зарычал, вглядываясь в пустоту тёмного лаза, зрачки дракона сузились и направились в ход. За пределами пещеры послышались голоса, которые были уже слишком близко. Приподнявшись с места, дракон попятился и, вытеснив пса, загородил собой и без того маленький лаз, после чего уставился в центр грота. Я тоже вновь осмотрел перестановку в пещере и заметил выемку на том месте, где до этого лежал дракон. Подползая к ней поближе, я заметил до боли знакомую форму и полез за сумкой. Оттуда я вытащил драгоценные камни, один из которых по форме был очень похож на ложбинку, и, не думая о последствиях, я сунул его внутрь.
Основание пещеры затряслось, и дальняя стена от лаза пришла в движение. Уйдя вглубь на десяток сантиметров, она опустилась вниз, открывая моему взору скрытую комнату. Внутри находился крупный камень, какой-то трон на шкуре и разные вещи. Света не хватало, чтобы увидеть, что там было именно, поэтому, поднявшись, я подошёл к ним. Дракон улёгся удобнее, вытягивая своё тело по гроту, после чего приоткрыл зубастую пасть, сформировал сгусток огня во рту и держал его там, освещая всё пространство вокруг. Трон оказался крупным седлом, в том, что это для дракона, я не сомневался. На камне лежали кожаные хитросплетённые ремни и детали человеческих доспехов.