Банкомет кивнул головой и начал выкладывать ряды, говоря:
- Берите деньги.
- Рано вышла! - сказал Помахайлик, выбрасывая на стол карту.
- Наша возьмет! - подбадривал Зязульский Лобановича.
- Гони сюда! - крикнул Тарас Иванович и отвернул свою карту, под которой лежал рубль.
- Вот угадает поставить! - удивился банкомет, отсчитывая три рубля.
- Я же тебе четыре просадил.
В четвертом ряду взял король Лобановича на пять копеек. Все смеялись, а Зязульский сказал:
- Мы еще девятый ряд возьмем. Пять копеек заработал - и то хорошо.
С замиранием сердца все ждали девятого вала. Банкомет посмотрел в сторону Тараса Ивановича и Найдуса.
- Не дать бы им...
- Нам давай! - кричал Зязульский
- А у вас что?
Лобанович показал девятку.
- Ваша! - радостно крикнул Базыль.
- А что?
И Зязульский начал многозначительно подталкивать локтем Лобановича, а игроки со злостью бросили карты.
Бедный Найдус хотел незаметно взять полтинник из-под своей карты, но банкомет зорко следил за ним.
- Гони, гони! - и забрал полтинник и гривенник.
Тарас Иванович поинтересовался картой, на которую ставил Найдус, хотя тот и очень не хотел выдавать свою тайну.
- Ха-ха-ха! - хохотал Широкий. - Тамара Алексеевна, зачем вы подвели Найдуса? - и показал ей червонную даму.
- Стучу! - кричал банкомет. - Променад!
Это означало, что банк утроился и будет последняя сдача карт.
- Продул, брат, выигрыш и свои пятьдесят копеек, - грустно признался Садович приятелю. - Спущу еще рубль - и баста... Ты, брат, молодец, девятый вал взял.
- Ведь и ты же взял.
- И еще возьму! - храбрился Садович.
Базыль роздал карты. Банк его увеличился. Найдус покраснел, даже побагровел, - видимо, намеревался поставить высокую ставку. Зязульский тем временем давал Лобановичу советы, сколько и на какую карту ставить. Поставили весь предыдущий выигрыш. Садович также увеличил ставку и вместо рубля поставил два. Тамара Алексеевна казалась совершенно спокойной, но очаровательная улыбка сбежала с ее губ. Только теперь игра достигла высшей степени напряжения.
Тревожно окинул Базыль глазами поле своих противников. В банке было рублей двадцать. Хотелось сохранить этот банк, снять как можно больше. А игроки жадными взглядами окидывали кучу денег, каждому хотелось как можно больше выудить оттуда.
Банкомет закурил. Ему везло, даже девятого ряда никому не дал. Положив последнюю карту, он собрал "мазы" из-под карт и обеими руками придвинул к себе деньги.
- Нахватал, как жаба грязи! - с завистью проговорил Найдус, хотя он немного отыгрался на этот раз.
Лобанович спустил свой выигрыш, но Зязульский поддавал ему жару:
- Выиграем еще! Ты меня только слушай.
Садович тихонько подошел к Тарасу Ивановичу и напомнил ему о трех рублях долга.
- Братец ты мой родненький! Я же голый остался, семь рублей просадил! Обожди немного.
Если на первый банк банкометов не находилось, то теперь их вызвалось целых три.
- Я держу банк! - загорланил Помахайлик.
- Банк ставлю я! - засуетился старшина.
- Шиш одному и другому! - загремел Тарас Иванович и схватил карты, расчищая место за столом.
- Я первый сказал!
- Поставишь еще, черт тебя не возьмет! - сказал Широкий и положил на стол три рубля.
Помахайлик скривил губы.
- Это черт знает что! Из рук вырывать карты... Бочка! - добавил он, понизив голос.
- Заткнись, кадило... добросмердящее! - Тарас Иванович повернулся к Помахайлику, окинув его грозным взглядом.
- Тише вы, все наиграетесь! - ласково, примирительно проговорил Зязульский.
Широкий начал раздавать карты.
- Тебе сколько дать, масло ты лампадное? - спросил он Помахайлика уже примирительным тоном.
- Не хочу на твой банк карты брать! - Помахайлик сидел надувшись.
- Каяться будешь: карты везучие.
- Ну, давай! - Злость у Помахайлика прошла.