Я проследила взглядом за щенком, вздохнула, приводя себя в порядок, и с виноватой улыбкой повернулась к остальным:
— Мрак, ради Бога, прости. Я не хотела испортить тебе вечер.
— Да ладно, — буркнул брат, потирая кулак. — Жаль, ты мне не дала с ним побеседовать.
— Не стоит, — я покачала головой и развела руками. — Ты же понимаешь, вероятность того, что он сорвется, существовала все время. Воспринимай это, как производственную травму.
— Ты не испугалась? — удивленно спросил Тень.
— Нет. Я давно ожидала чего-то подобного. Ребята, извините, я отвезу его домой и вернусь. Мне кажется, ему сейчас лучше побыть одному. Подумать.
— Тебя проводить? — поинтересовался Свят.
— Нет, — холодно ответила я. От Святоши я помощи бы точно не приняла.
Спустившись к машине, я обнаружила щенка, буквально сжавшегося на сидении. Дождавшись, пока я выеду с парковки и направлю автомобиль к дому, Вин спросил, глядя в окно:
— Ты меня убьешь?
— Нет, хотя, может, потрепать и стоило бы — ответила я, не скрывая расстройства. Щенок вздохнул, мне показалось, с облегчением. Но упрямо старался не смотреть в мою сторону. Он мог сорваться в любую минуту. В любую. Так почему это должно было случиться при всех, да еще тогда, когда большинство присутствующих пьяны? Беззвучно выругавшись, я свернула на пригородное шоссе. Мелькание фонарей поредело, машина погрузилась в полумрак, рассеиваемый только тусклым светом приборной панели. Я включила радио, и салон наполнился ритмичными ударами музыки.
— Леди, извини, — начал Ирвин, едва перекрывая голосом идиотскую попсовую песенку.
— За что именно? — отозвалась я, не особо вслушиваясь в его слова.
— За то, что чуть не укусил тебя…
Я вздохнула и щелкнула языком, расстраиваясь еще больше. Неужели он действительно не осознает, что я все прекрасно понимаю? Что я почувствовала захватившую его во время танца страсть? Что я правильно интерпретировала стремление обнять меня, прижать ближе?
— Давай отложим этот разговор. Я думаю, что в этот вечер ты допустил многое, за что следовало бы извиниться.
Вин поднял голову, тревожно всматриваясь в мое лицо, но вряд ли смог считать что-либо, кроме огорчения. Злости во мне не было. Мы молча подъехали к дому. Ирвин вышел из машины и зажмурился, словно ожидая взрыва.
— Леди…
— Иди в комнату, щенок. Я вернусь к ребятам и побуду еще с ними. А у тебя будет время подумать.
Вампир покорно выполнил мое указание. Я бросила ему на стол пару упаковок с кровью и заперла дверь, поставив магический барьер.
Вернувшись в компанию, я поняла, что расслабиться мне не удастся. На меня смотрели с жалостью — девки, с тревогой — ребята, и с легким раздражением — Мрак. Я отыграла свою роль до конца, смеясь и шутя, танцуя, флиртуя и развлекаясь, ничем не выдавая своего настроения. В конце концов, остальные тоже расслабились. С чувством выполненного долга я сослалась на необходимость проверить ученика и уехала. Но, преодолев едва ли треть пути, осознала, что взвинчена куда больше, чем хотелось бы. Взрыв адреналина требовалось погасить до беседы со щенком. Я круто развернулась на ближайшем перекрестке и направилась в первый пришедший в голову ночной клуб приличного уровня. Легкая, пьянящая атмосфера, общение, отличное от привычного мне должны были послужить прекрасным отвлекающим фактором. Дома я в ту ночь не ночевала.
К логову я подъехала около девяти утра. Открыла дверь и замерла, прислушиваясь. Внутри царила тишина. Привычные звуки, едва слышные уху: урчание холодильника на кухне, тиканье часов в гостиной, навевали обманчивое ощущение покоя. Постояв несколько секунд, я разулась и прошла наверх, сменить платье на джинсы и переплести, как следует, растрепавшиеся за ночь волосы. Но время, которое можно затратить на одевание, не бесконечно. Я со вздохом подумала, что дальше тянуть уже не следует, и отправилась в комнату вампира.
Воспользовавшись скрытой в стене панелью, я подняла барьер и тихонько нажала на ручку, открывая дверь в комнату. Все помещение было залито солнцем. Через открытое окно врывался ветерок, ласково теребя шторы и насыщая воздух запахами лета: цветущих деревьев, зеленых листьев. Ирвин сидел на полу у окна, прислонившись спиной к шкафу и обвив колени руками. Когда он взглянул на меня, я поразилась, насколько он бледен. У меня сложилось ощущение, что он всю ночь просидел на этом месте, размышляя о случившемся. Оба пакета с кровью, нетронутые, лежали на столе. Я вошла и остановилась напротив него, скрестив руки на груди. Жест не был понятен даже мне: то ли желание закрыться, то ли отчаянная попытка взять себя в руки и не слишком сердиться, то ли инстинктивный порыв тела отгородится от утренней прохлады, сквозящей из окна. Проводив меня взглядом, ученик опустил голову. Тишина угнетала, резко контрастируя с щебетом птиц за окном и шорохом колышущихся занавесок.
— Вин, нам надо поговорить, — негромко сказала я.
Он кивнул, предлагая мне продолжать.
— Ты пытаешься укусить меня второй раз. Наблюдается неприятная система. Может, все-таки объяснишь мне, в чем дело?
— Не стоит, Леди. Поверь мне, — глухо обронил ученик, не поднимая головы.
Я вздохнула. Разговор будет непростым, это понятно. Но я устала бегать от обстоятельств. Необходимо было прояснить ситуацию.
— Я догадываюсь, что причина мне не понравится. Но, тем не менее, хочу ее знать. Почему ты так стремишься укусить меня? Я понимаю, что нападать ты не собирался. Глупо было бы поступать так в полном наемников зале. В чем дело? — я старалась говорить мягко, настраивая его на откровенность, но нотки раздражения все-таки проскальзывали в моем голосе.
— Леди, — Ирвин покачал головой и замешкался. — Вчера ты мне сказала… Я думал, ты догадалась.
— О чем?
Щенок, наконец, поднял голову и горько улыбнулся, взглянув на меня.
— Вампиры, как ты знаешь, имеют неприятное свойство увлекаться. Вот и я, кажется, увлекся.
— Поясни? — Верить в очевидное не хотелось.
— Зачем ты заставляешь меня произносить это? — с отчаянием в голосе отозвался Ирвин. Глаза смотрели на меня с мольбой. Я не поддалась.
— Потому что я хочу знать, правильно ли я тебя понимаю. Мы все время говорим недомолвками. Я устала играть.
— Правильно, — Вин вновь спрятал лицо. — Я… мне кажется… по-моему, я тебя… люблю.
Леди замолчала. Даже не шелохнулась, услышав признание. Ожидая взрыва и неминуемой расплаты, Вин заставил себя взглянуть мастеру в лицо. Леди выглядела растерянной. Ничего, это только первый шок. Ученик отвернулся, не желая видеть ярость и презрение на лице наставницы.
— Ирвин, — тихо окликнула его Леди и, наклонившись, прикоснулась пальцами к подбородку, вынуждая поднять лицо.
— Ты серьезно?
Вин смотрел ей в глаза, стараясь сдержать охватывающую его дрожь. Он пытался запомнить каждую черточку, сохранить в душе это мягкое тепло, вызванное, без сомнения, удивлением. Видимо, разглядев что-то в его глазах, Леди выдохнула и отпустила его. Ученик зажмурился. Сейчас начнется.
Тихое движение, легкое колебание воздуха, и мастер села рядом, принимая ту же позу, что и он, невольно коснувшись его локтя своим.
— О, Господи, — простонала она, обхватывая голову руками. — Только этого нам не хватало.
Несколько минут они молчали, не глядя друг на друга. Взаимности Ирвин не ждал. За прошедшую ночь он все обдумал еще раз, присвоил себе звание почетного дурака и пришел к выводу, что Санька прав — ничего у них с Леди не выйдет. Она не может полюбить его. Но от ее реакции, от того, что глупого щенка не наказали за непрошеное чувство, становилось теплее. Сейчас ученик понимал, что больше всего боялся увидеть на ее лице холод, отчужденность и презрение. Леди зашевелилась и подала голос:
— Можно, я закурю? — просьба прозвучала неуверенно, словно мастер не надеялась на положительный ответ. Кто он такой, чтобы ей что-то запрещать? Кто он такой, чтобы вообще спрашивать у него? Но наставница спросила разрешения. И от этого тоже становилось тепло.
— Кури, конечно.
Леди достала из кармана пачку, привычно выщелкнула сигарету. Неожиданно для себя Ирвин попросил:
— Угости меня. Пожалуйста.
Наставница удивленно взглянула на него, но, не говоря ни слова, достала вторую сигарету. Прикурив обе разом, протянула ему одну. Вин, удивленный ее поведением, нервно прикусил фильтр, стремясь ощутить ее вкус. Неожиданно пальцы мастера накрыли его ладонь, отводя сигарету от губ.
— Не торопись. Не затягивайся глубоко сразу. Снова будет плохо.
Плохо? Мир вокруг Ирвина так лучился, что сейчас омрачить его счастье было просто невозможно. Плохо? Нет, это чудесно! Леди не сердится. Не кричит. Она волнуется за него. Что может испортить этот миг?
— Давно ты?.. — мастер не окончила предложение, только махнула ладонью с зажатой в пальцах сигаретой. Ирвин осторожно затянулся, ощущая, как никотин разливается по легким, даря призрачное спокойствие.
— Понял недавно, — признался он. — После того, как увидел тебя в ванной и осознал, что… ну, в общем, чувства совсем другие. Укусить не хочется. А вообще… Думаю, с самого начала. Как впервые увидел.
— Значит тогда… все-таки пытался поцеловать? — Леди задумчиво затянулась, глядя перед собой.
Ирвин смог только кивнуть в ответ.
— Какая же я дура, — наставница раздраженно хлопнула себя по лбу. — Меня едва не носом тыкали в твое изменившееся поведение. А я все не хотела верить.
— Я сам не хотел, — примиряюще ответил Вин.
И снова молчание. Только теперь оно не казалось Ирвину тягостным. За окном пели птицы, солнце гладило их своими лучами. На душе было спокойно и легко.
— Что же мне с тобой делать?.. — задумчиво протянула Леди и резко повернулась к нему. — Вин, хороший мой, только пойми меня… Я не смогу ответить на твои чувства. Не потому, что ты плох. Но ты — мой ученик. Я никогда не смогу взглянуть на тебя по-другому. Не пытайся за мной ухаживать, ни к чему хорошему это не приведет.
— Я знаю, — спокойно ответил щенок, нежась в ласковых интонациях ее голоса. — Я уже понял. Я и не надеюсь…
Леди улыбнулась ему. Мягко и светло. Как никогда еще не улыбалась.
— Слушай, — смущаясь, начал Ирвин, — ты прости меня за вчерашнее. Мне совсем крышу сорвало. Я тебя едва не укусил потому, что… в общем, это все чувства. Ты была рядом, так близко, и… я не хотел напасть. Меня эмоциями накрыло, и голод сказался. Я контроль потерял. Я осознаю последствия. И осознаю, где и в чьем присутствии я… Постарайся понять, пожалуйста. Я не со зла. Я не причинил бы тебе вреда.
— Я понимаю, — Леди положила руку ему на плечо. — Но мне бы не хотелось, чтобы эта сцена повторилась.
— Больше не повторится, мастер. Обещаю. Теперь — точно.
— Умница. Скажи, ты хоть немного поспал сегодня?
Ирвин отрицательно покачал головой, отчаянно желая, чтобы этот момент продлился вечно. Леди, сидящая рядом, касающаяся его. Ее ладонь на его плече. Он сознавал, что мастер его не любит, но иллюзия оказалась настолько яркой, что погружала его в состояние бесконечного счастья. К сожалению, Вин понимал, что их беседа закончилась.
— Пойдем хотя бы кофе попьем, — предложила наставница, поднимаясь.
Ученик согласно кивнул, не желая разрушать очарование словами, и направился за мастером.
На общую тренировку, состоявшуюся через пару дней, я его все-таки повезла. Пусть учится справляться с последствиями своих поступков. Мрак смотрел на Ирвина волком, и я чувствовала, что щенку очень некомфортно от этого взгляда. Но Вин вел себя идеально: был послушен, молчал, не позволяя себе ни единого слова, способного спровоцировать моего побратима, и первая часть занятия прошла относительно спокойно. Когда мы объявили перерыв, и Мрак, хмурый и раздраженный, вышел из зала, Ирвин неожиданно последовал за ним. Я, встретившись с вампиром глазами, поняла его порыв, и едва заметно кивнула. Мне было интересно, что сделает ученик, чтобы наладить отношения с Мраком. Велика была вероятность, что брат сорвется, но я рискнула предоставить щенку свободу. Санька с тревогой проводил приятеля взглядом, но тоже промолчал. Решения мастера он бы не оспорил, а я молчаливо позволила Вину разбираться самому.
Мрак стоял на крыльце и курил. Ирвин осторожно приблизился к нему и замер рядом, не решаясь заговорить. Наемник неодобрительно взглянул на него, но тут же отвернулся, демонстрируя полное безразличие.
— Мрак, я хотел извиниться перед тобой, — несмело начал Вин. Мастер молчал, не глядя в его сторону. Вздохнув, щенок продолжил:
— Я понимаю, что ты сердишься. Я тебе праздник испортил…
— Ты идиот или притворяешься? — Мрак развернулся и в упор посмотрел на Ирвина. Его взгляд стал таким колючим, что Вин внезапно понял реакцию Сани на гнев мастера. Наемник же, не получив ответа, зло усмехнулся.
— Праздник меня интересует меньше всего. Тем более что после твоего ухода мы прекрасно провели время. Ты чуть не укусил мою сестру. То, что я тебя не тронул тогда и не трогаю сейчас, исключительно заслуга Леди. Будь моя воля…
Мрак замолчал, но в его глазах отразилась такая злоба, что Ирвин едва не отшатнулся.
— Я понимаю, что виноват, — проговорил он, осторожно подбирая слова. — Я очень давно не пил кровь. Я сорвался. Это непростительно, и я отдаю себе в этом полный отчет. Я объяснился с Леди, и она меня простила. Но перед тобой я тоже виноват и прошу прощения за свой поступок. Я знаю, что ты очень переживаешь за Леди. Такого больше не повторится, Мрак, я обещаю.
Наемник внимательно посмотрел на Ирвина, на его виноватое лицо и полные раскаяния глаза.
— Это не мое дело, щенок. Твои отношения с мастером меня не касаются. Но будь уверен, если с ней что-то случится по твоей вине, я буду первым, кто спросит с тебя.
— Я знаю, Мрак. И все же, я надеюсь, что ты не зол на меня, — смиренно проговорил Вин.
— Не уверен. Иди в зал. Я не желаю больше с тобой разговаривать.
Расстроившись, Ирвин опустил голову и медленно побрел обратно. В зале он встретился глазами с Леди. Мастер смотрела на него с беспокойством. В ответ на немой вопрос Вин покачал головой и поджал губы. Наемница вздохнула и вышла на улицу.
— Ты ей что? — Санька опешил от сказанного.
— Да тише ты, — цыкнул на него Вин, — не ори. Они у входа курят. Услышат — неудобно будет. Признался я ей.
— Больно было? — посочувствовал Санька.
— Нет. Наоборот. Она такая… незнакомая. Теплая. Ласковая.
Ирвин закрыл глаза, восстанавливая в памяти лицо мастера. Саня встряхнул его, взяв за плечо.
— Ты уверен, что мы сейчас именно о Леди говорим? Подожди, что значит «ласковая»? У вас, что, взаимно? Она тебе тоже призналась?
— Ха, — Вин улыбнулся до ушей. — Напротив. Отшила. Но как она это сделала… Представляешь, беспокоилась обо мне. Не давала глубоко затягиваться.
Санька явно почти убедился, что Ирвин бредит.
— Расскажи по порядку. А то я сейчас решу, что у вас любовь, а потом Леди убьет меня за такие мысли. И ты будешь виноват в моей смерти.
Вин вновь улыбнулся и задумался, решая, с чего начать. Саня не дал ему сосредоточиться:
— И сотри с лица эту идиотскую улыбку! Я завидую…
— Он тебе что? — изумленно переспросил Мрак.
— Признался, — подтвердила я.
— Что, прямо так и сказал? Что любит?
— Ага. Нет, ну, посмущался, конечно, для приличия, — я затянулась и откинула голову назад, подставляя шею летнему ветру. На улице царила адская жара. Асфальт разве что не плавился. Несмотря на работающие кондиционеры, в зале было душно. Мы спеклись уже через полтора часа после начала тренировки. К тому же, мне не терпелось рассказать Мраку последние новости.
— Обалдеть. Надо признать, смелости ему не занимать. Кстати, он передо мной извинился. Изрядно удивив меня этим поступком. Не думал, что у него хватит решимости.
— Видишь, не все так плохо, — улыбнулась я. Попытка извиниться удивила и меня.
— Прости, сестренка, я не разделяю твоей радости, — Мрак облокотился на перила и запрокинул голову назад, выдыхая струйку дыма в раскаленное небо. — Есть у меня какое-то очень неприятное предчувствие в отношении твоего щенка.
— Ты просто ревнуешь, братик, смирись с этим, — рассмеялась я и взъерошила его волосы. Настроение у меня действительно было прекрасным. По крайней мере, в моей жизни хоть что-то начало проясняться.