Очередное пробуждение Ника мало отличалось от предыдущих. Он по-прежнему был привязан к проклятущей наклонной доске. Тело по-прежнему ныло, а голод усилился в несколько раз. К тому же, ужасно хотелось пить. Впрочем, с тем голодом, что он испытывал, когда его бросили в подвале особняка на озере, этот даже рядом не бывал. А вот туманная муть перед глазами и в мыслях была чем-то новеньким. Подумав, он решил, что это последствия рабской пыли. В прошлый раз ее подмешивали ему в питьё, а не высыпали в лицо, наверное поэтому мути перед глазами не появлялось. А вот в голове бултыхался точно такой же туман.
«Что ж, значит, пока что можно отдыхать. Сейчас ведь и сударь Норт мается с такой же точно ерундой!» — сказал внутренний голос. Голос тоже слышался глухо, словно с большого расстояния или через толстую перину. Но он по-прежнему был здесь. Это немного утешало. Ник все еще не видел никакого выхода из ситуации. Но он все еще был жив и даже почти что цел. Это само по себе было весьма неплохо.
К тому же, отравленный пыльцой среброзвонника Норт совершенно точно будет отсиживаться где-то в тишине и покое, подальше от людей. Внезапно приключившуюся с волшебником немоту трудно было бы объяснить. А то и вдруг кто-то что-то, напрямую обращенное к нему, скажет — и придется выполнять. И, значит, сейчас он не только сам не навредит Скаю и Питу, но и не отправит для этого кого-нибудь другого. А это уже даже вполне хорошо. Можно засчитать себе и этот раунд поединка. Интересно, сколько продлится действие пыльцы? Доза им досталась примерно одинаковая, значит, и закончится всё примерно в одно время. Жаль, что нет отмеряющих время свечей или хотя бы оконца!
..Время, хоть и не измеренное, тянулось бесконечно. Боль от неподвижности и жестких досок уже невозможно было игнорировать. Голод и жажда тоже становились всё более мучительными. Голос, который все это время не позволял Нику остаться наедине с собственным телом, звучал всё тише, теряясь в навеянном пыльцой тумане. Хотелось плакать, кричать и молить о пощаде. Останавливало пока только то, что никакой надежды на то, что кто-то придет и поможет, не было. А вот враг может и порадоваться, если вдруг услышит отголоски его воплей.
Голос, впрочем, был иного мнения.
«Хочешь — так поори! С чего тебя должно волновать, что о тебе подумает Норт?» — пробурчал он из вязкого тумана.
От возмущения Ник даже на пару мгновений забыл о боли. Сдаться? Ну уж нет. Хотя, кажется, совсем скоро у него просто не останется сил на сопротивление.
«Ну и дурак! — прокомментировал Голос. — Ты сейчас с кем бьёшься?»
Что за дурацкие вопросы? Ник понял, что кто-то здесь сходит с ума, то ли внутренний голос, то ли он сам.
«Ты и правда думаешь, не сошло ли с ума твое же сумасшествие?» — спросил Голос с таким непередаваемым выражением, что Ник нервно хихикнул. Впрочем, сумасшествие больше не пугало. К тому же, этот безумный внутренний диалог немного отвлекал от ощущений.
Он даже снова попытался сосредоточиться и вызвать немного волшебства, но от этого стало настолько плохо, что сознание опять расплылось и погасло.
На подъезде к Скалкам Пит посоветовал Скаю спрятаться в экипаже и улечься на сиденье. Неизвестный злодей вполне мог уже выяснить не только кто они такие, но и примерно прикинуть, какой дорогой будут возвращаться в городок. Сам Пит в такой ситуации счел бы разумным нанять нескольких парней с самострелами. Среди здешних камней можно устроить очень неплохую засаду. Вдруг да повезет попасть в волшебника?
На защитный купол у Ская сейчас сил не было, но идея прятаться, когда Пит поедет в открытую на ничем не прикрытых козлах, ему совсем не понравилась.
— Не волнуйся! — непринужденно рассмеялся кучер. — Нас с тобой даже с расстояния не перепутаешь. Останавливать повозку и нападать в открытую на волшебника, да еще в виду городской стены, они не рискнут. А значит, стрелять в меня им нет ни малейшего резона. Я буду в большей опасности, если ты будешь сидеть рядом: вдруг да промахнутся?
Скай счел аргумент весомым и спрятался. Никто на них так и не напал, но в город волшебник въехал в прескверном расположении духа.
В таверне их встретила Олси, и по ее встревоженному лицу сразу стало ясно: случилось что-то неприятное. С порога девушка ничего говорить не стала, сперва провела их в ту же комнату, где они жили в прошлый раз. Прикрыв дверь, Олси рассказала им, что Ник в первую же ночь сбежал из обители Сестер и больше его никто в городе не видел.
— Он даже ваше полотенце и бритву в комнате оставил, — сказала Олси не то расстроенно, не то возмущенно. — Тетушка Лиз велела его тебе передать.
Олси вышла. Пит и Скай переглянулись.
— Вот же болван! — резюмировал Пит, — Решил, видимо, что и без нас обойдется!
— И что будем делать?
— Да ничего, сам же решил! Претензий у нас к нему нет, обязательств перед ним тоже. Грустно, конечно, если пропадет. Но ведь он это выбрал совершенно самостоятельно. К тому же, он наверняка сразу покинул город. Нам его и не найти.
Скай хотел бы что-нибудь возразить, но что тут скажешь?
Вернулась Олси и принесла полотенце с завернутой в него бритвой.
— Да, наверное нужно просто с этим смириться, — признал волшебник. — В конце концов он взрослый парень. Вот это полотенце, кстати, мне продала маленькая девочка в булочной. Весь город лежал с похмельем после дня урожая, а детишки булочника взяли дела в лавке в свои руки. И ничего, справились. И Ник справится.
Развернув полотенце, волшебник замолчал. На белой ткани виднелось большое темное пятно от какого-то травяного настоя. На первый взгляд пятно казалось случайным, но формой что-то явно напоминало. Скай расправил полотенце и с недоумением на него уставился. Пятно случайным не было — жидкость на полотенце наливали тонкими струйками, а кое-где, похоже, помогали пальцем. Знак гильдии волшебников расплылся и растекся, но оставался вполне узнаваемым.
— Что там? — подошел поближе Пит.
Волшебник молча показал ему полотенце. Пит всмотрелся и помрачнел.
— Вот же балбес! Ну нет бы по-человечески, записку написать или еще что! Нет, обязательно нужно оставлять загадочные знаки, как в таинственных романах прошлого века!
— Может, времени не было? Или его силой кто-то увел? — предположил Скай.
— Надо поговорить с тетушкой! Узнать, с кем и о чем он говорил, кого видел перед тем, как исчезнуть.
— Ладно, час еще не поздний для визитов. Давай ты к тетушке, а я пока городского волшебника найду, передам отчет для гильдии, чтобы больше на законченное уже дело не отвлекаться.
— Хорошо, сейчас я тут дела улажу и пойду. Закончишь с волшебником — возвращайся сюда, эта комната за нами. Кстати, живет он на Зеленой улице, в самом центре. Тебе любой тут дорогу покажет.
Скай посмотрелся в умывальное зеркальце, плеснул в лицо водой из тазика, поправил волосы и решил, что без долгого мытья и основательной стирки все равно не сможет привести себя в приличный вид. Что ж, придется перетерпеть стыд перед старшим коллегой, тут ничего не поделаешь. В конце концов, городской волшебник в таком захолустье, как Скалки, тоже не самая значительная персона.
На такие должности Гильдия обычно устраивала не самых сильных волшебников без амбиций. Хотя иногда на долгосрочный контракт на самой скучной окраине попадали в добровольно-принудительном порядке и провинившиеся карьеристы.
Скай, предпочитавший сам искать себе заказчиков, полагал любые долгосрочные контракты унылой кабалой. Хотя дядя и предлагал после окончания Академии теплое местечко при библиотеке. Потратить пару лет на протирание пыли с толстых фолиантов, потом еще десятилетие-другое на исследования — и, может быть, заслужить почетное право вдалбливать азы волшебной науки в бестолковые головы новых поколений? Такая перспектива повергла молодого волшебника в ужас похлеще старых катакомб, населенных дружным семейством упырей. Упыри хотя бы честные, не скрывают, что собираются пожрать твою жизнь! Но многие сокурсники почему-то сочли, что теперь имеют право смотреть на вольнонаемного мага с долей жалости и презрения.
Скай к этому даже уже почти привык и внимания не обращал. Однако сейчас, измотанный и почти напрочь лишенный силы, он внезапно почувствовал неуверенность. Даже представлять снисходительный взгляд холеного сытого чиновника при должности и всеобщем уважении было неприятно. Может, ну его? Отчет в Гильдию можно предоставить и лично. Заодно с дядюшкой поговорить, а то совсем не навещает старика. А между тем, несмотря на все разногласия, ничего плохого дядя Арли ему никогда не делал. Так что заслужил хоть немножко внимания и уважения от неблагодарного воспитанника.
Скай почти уже решил никуда не ходить и дождаться Пита в таверне. Поесть, вымыться, может быть даже вздремнуть. Но встретился взглядом со своим отражением и передумал. Чтобы он, гроза призраков и победитель одержимых, позволил себе засмущаться какого-то заплесневевшего на унылой должностишке старикана? Да не бывать такому! Да, видок у него не самый парадный. Ну так и не с парада едет, небось, а с серьезной работы. Важное открытие, между прочим, везет. И хоть про историю с запретной пыльцой коллегам не похвастаешь, но он-то сам про себя знает, что вполне себе молодец. Так что чужое мнение о собственной персоне должно волновать его примерно как прошлогодняя погода.
Волшебник подмигнул своему отражению и отправился искать скучного коллегу.
Сумерки уже перешли в густую чернильную темноту, которую редкие фонари скорее подчеркивали, чем разгоняли. Холодный ветер с гор ерошил волосы и забирался за шиворот, так что Скай спрятался поглубже в капюшон плаща и сунул руки в карманы. В одном кармане обнаружился так и не подаренный Питу лошадиный амулет, в другом — горсть орехов. Орехи сразу сделали холодный вечер куда более сносным. На перекрестке мерзли два патрульных стражника, один из которых показался Скаю знакомым. Молодой парнишка в начищенной форме тоже его узнал.
— Здравия желаю, господин волшебник Скай! — мальчишка вытянулся по стойке и замер в замешательстве. Видимо, судорожно вспоминал, надо ли отдавать волшебнику честь, если тот не состоит на службе, зато является знакомым господина начальника стражи? Задача оказалась непосильной.
Второй стражник поздоровался, но более сдержанно. Его тоже терзал непростой выбор — смеяться над напарником или сгореть от стыда?
Скай прекратил их страдания вопросом, и они объяснили, куда нужно идти и где сворачивать, чтобы найти дом «господина городского волшебника Норта».
Имя показалось Скаю знакомым, но где он его слышал, вспомнить не удалось. Наверное, решил он, этот Норт был автором одной из многочисленных книг в дядюшкиной личной библиотеке. Авторов учебников он еще мог припомнить, а вот всех остальных волшебников, написавших множество интересных и не очень книжиц — нет. Вообще, каждый уважающий себя волшебник считал своим долгом написать под старость лет хотя бы одну книжку, такова была традиция. И как тут всех упомнишь? Скай почему-то был уверен, что этот Норт — старик, но причину своей уверенности назвать тоже не смог бы.
Свернув в нужных местах, волшебник оказался на хорошо освещенной улочке с приличными, хотя и не роскошными домами. Двух- и трехэтажные домики за красивыми коваными оградами словно соревновались в благопристойности. Выметенные дорожки, чинные ряды волшебных фонариков, аккуратные ровненькие клумбы с астрами и гладиолусами. Скай в своем пыльном плаще выглядел тут совершенно неуместно. Но минута слабости давно минула, и волшебник шел по улочке, бесстыдно пялясь на дома и весело хрустя орехами.
Дом господина Норта ничем на первый взгляд не отличался от соседних. Но Скай, даже почти лишенный сил, с десятка шагов почувствовал напряжение волшебного поля вокруг ограды. Защитных чар на заборе и домике за ним было навешано, как фонариков на Зимнее Древо, по традиции прогоняющее холода и призывающее новую весну. И если в тех фонариках был хотя бы символический, ритуальный смысл, то такая защита домика простого городского волшебника в тихом захолустье вызывала недоумение. От кого тут защищаться-то? Или не всё так спокойно в Скалках, как кажется на первый взгляд?
Ладно, если волшебник окажется не слишком уж высокомерным занудой, то можно будет у него самого и спросить. По крайней мере, сегодня он был дома — в окнах второго этажа горел свет. На первом этаже тоже светилось небольшое оконце, наверное, в комнате прислуги.
Скай подергал цепочку, связанную с колокольчиком в доме. Тут же зажегся свет в прихожей и ярче вспыхнули фонарики вдоль дорожки.
Вышел слуга, совсем юный и нервный мальчишка.
— Господин Норт сегодня никого не принимает!
— А ты скажи господину, что к нему по срочному делу пришел его коллега из столицы, волшебник Скай. Может, он и передумает!
Мальчишка судорожно сглотнул. Помедлил, решая, впускать ли гостя в дом. Видимо, нрав у господина Норта суровый, но и ссориться с другим волшебником слуге показалось не с руки. Ежась на холодном ветру, мальчик распахнул калитку.
— Проходите пожалуйста! Я доложу господину.
В прихожей было темновато. Из двух волшебных фонарей на высоких изящных подставках горел только один. Второй оказался расколот, да и кованая ножка была, кажется, погнута и грубовато выправлена. Лампы в фонарях были интересной формы, что-то среднее между огоньком свечи и закрученным спиралью рогом единорога. Такую запросто не заменишь, придется заказывать тому же мастеру, что делал светильники. Похоже, кстати, что эти фонари и люстра в особняке господина Юстиниана вышли из одной мастерской.
Впрочем, волшебников, специализирующихся на дорогих изящных лампах не так уж много в принципе. Так что это, скорее всего, простое совпадение. А вот защищается, похоже, волшебник неспроста: здесь явно недавно была хорошая драка. Помимо разбитого фонаря Скай заметил на полу грубые свежие царапины. Похоже, тяжелую дубовую скамью неосторожно проволокли от стены к центру комнаты, а потом еще и не слишком аккуратно отшвырнули обратно. На лакированной древесине виднелись сколы там, где она повстречалась с чем-то жестким. Атласная обивка порвалась в уголке, и теперь от дырки ткань расползалась некрасивой стрелкой.
Похоже, на волшебника кто-то напал и защититься ему удалось не сразу. Кстати, остаточного волшебства по комнате расплескалось немало, теперь он это явственно ощутил. Что же происходит в «тихом и безопасном» городке Скалки? Может быть, коллеге нужна помощь? Жаль, что у самого Ская сейчас сил совсем мало!
Под скамьей что-то блеснуло. Скай наклонился, заглянул и вытащил небольшой серебреный перочинный ножик. Видимо, он отлетел туда во время драки и в суматохе остался незамеченным.
Серебрёный перочинный ножик, который Ник получил в качестве компенсации за нападение от покойного уже Мика. Знак гильдии волшебников на полотенце. «Дружище Норт вообще получился отлично!»
— Добрый вечер, коллега!
Скай повернулся и встретился взглядом с пожилым седовласым круглолицым волшебником. Глаза из-под кустистых бровей смотрели так же недобро, как и тогда, на рынке.
Приходить в себя в подвале Нику уже изрядно осточертело. Жажда, казалось, уже полностью высушила его изнутри. Больно было даже дышать. Зато туман перед глазами и в голове рассеялся. А это означало, что скоро придет в чувство и Норт. И вот тогда-то он вернется сюда и хорошенько поквитается с пленником за всё.
Внутренний голос, впрочем, был уверен, что намного хуже сделать уже попросту невозможно. А значит, не о чем и переживать. Теперь уже терпеть осталось совсем недолго.
Ник словно медленно тонул в раскаленном песке. Но внезапно каким-то незнакомым доселе чувством он ощутил, как где-то совсем недалеко что-то начало меняться. Что-то происходило, и от этого воздух вокруг наполнился силой. Дышать стало легче и как-то даже приятнее.
Сначала ему показалось, что он умирает. Просто жизненные силы закончились, и сейчас он покинет измученное тело и станет призраком. Ну что ж, было бы неплохо потом спрятаться, затаиться, а при случае поквитаться с Нортом. Да хотя бы рассказать кому-нибудь из его гостей, с каким негодяем тот имеет дело…
Потом стало понятно, что тело все еще при нем. И даже все еще болит. Но что-то происходило, и та его часть, которая принадлежала Лешему, получала от этого новые силы. Теперь боль снова не имела значения.
Ник напряг пальцы — и почувствовал, как волшебство заструилось из середины ладони, искажая пространство вокруг. Его тут же замутило: сил было очень мало. Ник расслабился и постарался устроиться поудобнее. Оставалось дышать, впитывая силу от происходящего там, наверху, и ждать, когда же Норт пожалует к нему. Пожалуй, он еще сумеет как следует встретить старого подлеца.