Таганцева еще какое-то время ждала от нас каких-нибудь оправданий или извинений, но не дождавшись их, встала со стула, одернула юбку и поправила рубашку. Похоже, девочка на нас обиделась.
— И кстати, если вам так нравится отжиматься, то я прямо сейчас схожу к мастеру по физической подготовке курсантов и попрошу его, чтобы он прописал вам обоим усиленные ежедневные вечерние тренировки, — она посмотрела на нас и обворожительно улыбнулась. — Надеюсь, если вместо положенного вечернего досуга вы будете бегать по спортивной площадке, это принесет намного больше пользы. Не знаю как вам, а вот Академии совершенно точно!
Огласив приговор, она пошла на выход плавно покачивая бедрами. Нет, все-таки эта девушка мне определенно нравилась! Нужно будет на досуге подумать, как взять эту крепость и с чего начать.
Я посмотрел на Владыкина, который тоже провожал взглядом сексуальную попку Таганцевой. Кусочки ваты в его носу уже насквозь пропитались кровью и теперь были похожи на пару вишен, которые торчали у него из носа.
Странное дело, но граф оказался не таким уж и мудаком, каким показался мне вначале. По крайней мере, не сдал меня Таганцевой, хотя я был практически на сто процентов уверен, что он именно так и поступит. Становится даже интересно, за что его Никита так сильно не любит?
В этот момент Михаил почувствовал на себе мой взгляд и повернулся ко мне. Его взгляд по-прежнему оставался таким же наглым и самоуверенным, вот только теперь я в нем увидел еще и искры какой-то юношеской радости, которой не заметил вначале.
— Красные или черные? — спросил он и улыбнулся.
— В смысле?
— Ну ты Софье под юбку смотрел, когда она нас отчитывала? Трусы у нее красные или черные?
— Мне показалось черные.
— Мне тоже, — он вытащил куски ваты из носа и положил их в руку. — Поздравляю с победой, Соколов. Отлично дерешься.
— Учителя хорошие были, — усмехнулся я. — Ты тоже ничего, до сих пор живот болит. Ты чего вообще ко мне полез тогда в комнате? И в самом деле мое прошлое жить мешает?
— Да нет, при чем здесь ты? Я историю Российской империи знаю неплохо, ты же тогда еще несовершеннолетний был. За дела отца, малолетний сын не в ответе, — он несколько раз шмыгнул носом и попробовал ладонью идет кровь или нет. — Так что плевать мне на твое прошлое, барон. Просто не терплю самоуверенных людей, которые на самом деле ничего из себя не представляют, понял? Люблю ставить таких на место.
— Понятно. Я тоже.
— В смысле?
— Я тоже люблю ставить таких на место, — ответил я.
Владыкин рассмеялся, но тут же схватился за нос — видимо стукнул я его крепко.
— Ну тогда, если ты не против, будем считать, что друг друга на место поставили, — сказал он и поднял голову вверх.
Предложение о дружбе? Почему бы и нет? Тем более нам еще в одном отделении с ним служить.
— Не против, — ответил я.
Граф протянул мне руку, и я ответил на его рукопожатие. Будем считать, что вечер закончился неплохо. Жаль только, что вместо вечернего досуга мы с ним теперь будем физической подготовкой заниматься, но во всем есть свои хорошие стороны — для моего тела это будет полезно.
— Слушай, Миша, насчет драк я вроде бы все понял, а как в Академии смотрят на отношения курсантов с хорошенькими сотрудницами?
Глава 8
Следующие несколько дней пролетели стремительно и в основном я был занят изучением местных порядков, ну и вообще заведенного уклада жизни в Академии. Мои новые приятели из отделения помогали мне в этом как могли, хотя больше всех мы все же сошлись с Владыкиным, чем были весьма удивлены остальные.
Мишка и в самом деле оказался довольно неплохим парнем, хотя и со своими тараканами в голове. Особенно меня сбивала с толку его манера поведения — можно было подумать, что его постоянно заносит от чувства собственной значимости. Не будешь же каждому объяснять, что он не полный моральный урод? Поэтому за два дня, прошедших с момента нашей с ним драки, у меня было несколько новых конфликтов с некоторыми недалекими личностями, которые считали, что наше с ним товарищество основано исключительно на моем подхалимаже.
Со стороны действительно могло так показаться, все-таки я барон, да еще с мутным прошлым, а он граф и парень хоть куда — что общего у нас может быть? Приходилось объяснять некоторым, что они сильно заблуждаются в своих предположениях. Приятно, что сам Мишка тоже не стеснялся участвовать в подобного рода наставлениях. В общем, интерес к этой теме угас довольно быстро и все привыкли к тому, что нас часто видят вместе.
Кстати сказать, за эти дни с ребятами из моего отделения я толком и не виделся, разве что с Владыкиным по вечерам на уроках по физической подготовке, куда нас с ним Таганцева определила. Все это время я занимался по индивидуальному расписанию и на всех занятиях кроме моей скромной персоны больше никого не было.
Понятно дело, что я вообще не понимал с чем это связано, но данный факт вызывал острый интерес всей Академии — что во мне такого особенного, кроме того, что я из «неблагополучной» семьи? Даже парни из моего отделения неоднократно подкатывали ко мне с подобным вопросом, только ничем помочь я им не мог, потому как сам не знал на него ответа.
Вот занятия у меня были все какие-то скучные и однообразные. Даже с учетом того, что благодаря стараниям Софьи Николаевны мне были прописаны дополнительные физические нагрузки, мой внешний вид явно не устраивал тренера, поэтому у меня было несколько тренировок в день. Не могу сказать, что мне это не нравилось — содержать свое тело в таком жалком состоянии, в котором находилось тело Соколова, для семнадцатилетнего парня это просто позор. Но когда практически половина светового дня состоит из одних тренировок, это как-то утомляет даже меня — слишком однообразный процесс.
Ладно бы еще это все чередовалось с лекциями или чем-то подобным, но нет — они сменялись уроками фехтования с мечом. Учитывая, что на Эпсилуме владение энергетическим мечом для дворянина — это обязательная дисциплина с юного возраста, учитель Академии просто нарадоваться мной не мог.
Его звали Кожевников Максим Михайлович, между собой курсанты в шутку называли его — Паладин. Поначалу я не мог понять зачем Мироходцам умение владеть мечом, если в современном мире они им не пользуются, но мне очень быстро все объяснили — в Порталах и прочих территориях, принадлежащих нечисти, пистолеты и пулеметы просто не работают, только магия и холодное оружие. Так что, если в моем родном мире этот навык был необходим для того, чтобы отстоять свою честь на дуэли, когда в этом возникнет потребность, то здесь все было гораздо проще и речь шла о жизни и смерти.
Я не могу сказать, что фехтование так уж меня выматывало, но с учетом слишком плотных занятий по физической подготовке, особого удовольствия от свиданий с Паладином я не получал.
На третий день, после очередного забега по спортивной площадке, я отправился к Кочеткову выяснить, когда закончится мое превращение в атлета-фехтовальщика. Вот только разговаривать он со мной не захотел. Сославшись на распоряжение Таганцевой, сказал, что до общения с мастером по магии меня больше ничего не ждет, поэтому придется немного потерпеть. Ну значит так тому и быть — какие у меня еще могут быть варианты?
В зале магической подготовки я оказался на пятый день моего пребывания в Академии. Причем эта тренировка была первой, где кроме меня присутствовали другие курсанты и должен сказать, что за эти дни я настолько привык к одиночеству, что было даже непривычно видеть рядом с собой еще кого-то. Необычное чувство.
Нас было шестеро — все наше отделение и мастер магии. Мы сидели кружком вокруг преподавателя на мягких тряпичных матах в абсолютной тишине. В зале пахло паленой резиной и почему-то сладкой воздушной кукурузой.
Наставнику на вид было около сорока, лысый, все лицо в ожогах, при этом взгляд у него был крайне недоброжелательный и суровый. Такое ощущение, что он здесь не для того, чтобы нас чему-то научить, а покончить с нами раз и навсегда. Так продолжалось минут десять — он смотрел на нас, а мы на него. Наконец он остановил свой взгляд на мне и решил заговорить.
— Ты новенький, Владимир Соколов? — спросил он у меня и почесал подбородок.
— Да, — ответил я, хотя это было очевидно.
— Меня зовут Жданов Глеб Александрович, в этом заведении я занимаюсь наставлением Одаренных бестолочей вроде тебя, это понятно?
— Вполне, — кивнул я.
— Для начала неплохо. Информацию вроде бы усваиваешь нормально. Какой у тебя ранг?
— Третий.
— Что значит «третий»? — скривился Жданов. — Во всем должен быть порядок, а тем более в таких вещах как магия. Нужно называть вещи свои именами, ты же все-таки Одаренный. Третий ранг — это значит, что ты «подмастерье».
— Я учту, — с улыбкой ответил я. Мужик он похоже вредный!
— Какой магией владеешь?
— Огонь, — в этот момент я почувствовал на себе взгляды всех остальных ребят, а затем тихий женский шепот. Видимо эта информация будет еще одним поводом поговорить обо мне в Академии. Во всяком случае Даша, точно язык за зубами держать не будет. С другой стороны, что мне скрывать?
— Ну да, Кочетков мне что-то такое говорил, — скривился преподаватель. — Ладно, посмотрим, какой ты стихийник и что умеешь, но немного позже. Сейчас займемся другим.
Жданов вновь почесал подбородок.
— Вообще-то, обычно курсанты, которым уже приходилось побывать в Портале, на моих занятиях занимаются исключительно боевым слаживанием, но учитывая обстоятельства… Ты ведь даже не знаешь, кто из них каким Даром владеет, я ведь прав? — спросил он и пристально посмотрел мне в глаза. Не знаю, может быть мне показалось, но по-моему, зрачки у него все время вращались как маленькие воронки.