Впервые за много-много лет Дюша ощущал усталость. Даже на тестах и испытаниях, где они творили невозможные вещи, он не испытывал ничего подобного. Свежесть тела, способного продолжать и усталость разума, тоже готового работать дальше на предельной мощности, но в то же время норовящего улизнуть от работы, то ли сдаться, то ли ринуться в безумную атаку, чтобы уже все закончилось.
Долгие дни и ночи (условные) работы на пределе возможностей, когда каждую секунду требовалось отдавать приказы, получать и обдумывать информацию, предвидеть варианты и все это на фоне непрерывного ощущения смертельной опасности. Дюша даже пытался отключить чувство опасности, но так и не преуспел, никогда не думал, что оно может оказаться мешающим фактором.
— Скорости не сбавлять, при вхождении двигателей и силовых установок в красную зону, немедленно эвакуироваться и бежать к ближайшей планете, — отдал он новый приказ.
Якобы забота о живых, на самом деле отвлечение тех, кто гнался за ним. Ведь каждую из таких капсул, ботов и шлюпок требовалось проверить, не прячется ли внутри «слуга Уничтожителя», не пытается ли улизнуть от верной смерти?
— Третьему звену второй эскадры уйти в пульсацию, — и отправка координат с рассчитанной траекторией.
Когда флот Дюши вынырнет там, третье звено окажется в тылу преследователей и погибнет, отвлекая их и позволяя выиграть примерно земной час, за который он подтянет порядки и успеет вбомбить в пыль одну из планет системы Адилон, пополнив там силы, грубым, грязным ударом по мозгам. По истечении третьих суток, когда силы с Адалона-2 опомнятся, они уже будут истреблены на две трети в засадах и других стычках, а оставшиеся получат новую порцию промывки мозгов, признают его «повелителем».
Нелегко бегать от четырех флотов, да еще и успешно проводя контрудары вместе со всякими акциями геноцида, чтобы сектанты не расслаблялись, пылали всеми отверстиями и думали не мозгом, а воспаленной сектантской железой или желудочком, или еще чем, неважно.
Сводки, оценка износа, прикидки, не менее четырех кораблей выйдет из строя в этой гонке, на каждого четырехкратные силы, так как в любом боте мог скрываться «слуга Уничтожителя». Чаще всего сектанты просто расстреливали издалека, не желая рисковать, и Дюша по возможности фиксировал такие расстрелы, собирал коллекцию, готовясь вывалить ее в эфир, едва командир объявит операцию по ответному вбросу.
Дюша не знал деталей и давно уже никто не выходил с ним на связь, и он сам не посылал сообщений, но в то же время твердо знал, что ответный вброс будет. Злодейства и преступления, пожар в Содружестве, переложить его на Хранителей и любоваться на драку со стороны. Не сопри он тот архив, ничего бы не вышло, но теперь, о теперь оставалось только выбрать верный момент, вбросить и не прекращать сражаться, так как до победы было еще далеко.
— Входящий сигнал, отправитель неизвестен.
— Принять, — тут же откликнулся Дюша, не прекращая иной деятельности.
Мозг так и тянуло отключиться, бросить все, к чему трепыхания, когда не пройдет и двое суток, как его окружат и уничтожат? Все его засады и обходы лишь оттягивали неизбежное, нет, еще можно было рискнуть и прорваться у Ортоха, нырнуть в порталы, молясь, чтобы там не стояла защита от ИИ и затем попробовать сбежать к Пондикам и Пандагам, разыгрывая старую карту святотатца-уничтожителя и опять сталкивая преследователей лбами.
Эти четыре флота столкнуть не удавалось, хотя Дюша неоднократно выходил с ними на связь, пытался перевербовать прямо в атаках, посеять сомнения и раздоры, сбрасывал им мнимых жертв — самоубийц со взрывчаткой, да и в целом не стеснялся подсылать к сектантам их собратьев, отдавая ложные приказы. Возможно, даже слишком не стеснялся, в какой-то момент их стали просто расстреливать на подлетах, но Дюша только ухмылялся тогда, мол хороший сектант — мертвый сектант!
— Привет, — раздался голос, который Дюша меньше всего ожидал тут услышать.
— Привет, бродяга, — отозвался он осторожно, — ты?
— В полном порядке и вернулся с гостями, — отозвался Дмитрич, выглядевший так, что в гроб краше кладут.
Голос его шипел и срывался, изображение дергалось, словно кто-то наводил помехи.
— Лови пакет, — сказал Дмитрич, — и…
Связь прервалась, словно и не было, напоследок какие-то тени замелькали за спинами Дмитрича в безумном танце. Дюша выдохнул зло, ощущая, как разум сжимается и пульсирует, стучится изнутри в череп, будто намекая, что ему там тесно.
Не хватало еще лишиться и Дмитрича, словно Спартака было мало!
Разум Дюши уже выхватывал куски из сброшенного информационного пакета и в то же время принимал сообщения об отказывающих двигателях и эвакуирующихся экипажах, а также действиях погони. Враги приспособились, просчитывали Дюшу все лучше, прежний прогноз насчет двух суток оставался в силе и в то же время отменялся, по мере выхватывания кусков информации.
Полосатые и Независимые привели огромные флоты.
С помощью Дмитрича они прошли вглубь Содружества, глубже, чем когда-либо.
Буревестник объявили врагом номер один и из ядра Содружества вышли огромные силы спасать союз.
Полосатые ударили по ядру, когда флоты из ядра отбыли, дабы навалиться неземной тяжестью на Буревестник.
Прошел ответный вброс о том, что Буревестник — творение Хранителей и об их злодеяниях.
Раскол в Содружестве, ширящийся даже на фоне удара Полосатых.
Системы и цивилизации, набрасывающиеся друг на друга и зовущие врагов Содружества на помощь.
Раздрай, хаос, пожары беспорядков, охватившие ядро Содружества.
— Неплохо, — кашлянул Дюша, ощущая, как закрываются глаза.
Мозг уловил общую картину и начал нашептывать, что все, миссия завершена, можно и расслабиться. Дюша встряхнулся, вколол себе очередную дозу взбадривающего энергетика, словно пощечину отвесил и тут же подумал, что мается ерундой. Тело оставалось в порядке, да и мозг мог работать и дальше, только так и норовил улизнуть. Все эти «вколол» и «проглотил» оставались больше психологическими уловками, тоже не работающими в последнее время.
Программа независимости, та, что объявлял командир, вдруг полыхнула огненным кольцом.
Накопившиеся противоречия и проблемы сработали разом даже там, где Буревестника никогда не было.
Пожар, зажженный ими, получил отклик и окраины начали кричать о своей независимости.
Требования новых технологий, защиты, помощи, остановки войн, призывы к ядру затопили все вокруг.
Хранителей объявили вне закона и открыли самую масштабную из охот.
— Спартак, — пробормотал Дюша, лишь бы отвлечься.
Ему следовало продержаться еще немного, еще капельку, в сущности, ничего не изменилось, все эти годы, еще на Земле, им всегда казалось, что вот-вот. Еще чуть-чуть. Еще капельку, еще усилие и наступит. Победа над Сверхмозгом, истребление тварей, освобождение Земли, масштаб проблем и решений рос и рос, но та часть, где казалось, что финал близок, никогда не менялась.
Даже, когда они улетели в космос, казалось, вот-вот, еще год, месяц, неделя и Земля освободится.
И вот опять все повторилось.
Усталость и жар в голове, в которой проносились и сшибались варианты, начиная с прямого бегства, едва разведчики увидят хоть малейшие признаки остановки флотов, до дерзкой контратаки, с криками «Держитесь, Хранители, я вас спасу!» Пару секунд спустя пришло осознание, что его все равно никто не отпустит, даже с новой парадигмой действий, ведь Буревестник создали Хранители, и на них обоих объявили охоту.
Объявили врагами номер один.
— Прибавить скорости! — скомандовал Дюша. — Просчитать пульсации в дюжину разных систем веером!
— Повелитель, наши двигатели и так работают на пределе, — последовал испуганный ответ.
Мгновение Дюша прикидывал идеи камикадзе-торпед, идущих на таран и взрывающих преследователей за счет перегретых двигателей, но тут же отказался. Тем более, что он уже использовал такое, а враги, к некоторой смутной досаде, не покупались на одни и те же уловки дважды.
Надуть маскировочные поля? Нет, уже было.
Веер из дюжины флотов, все равного размера? Нет, не сработает, переловят и перебьют.
Требовалось что-то новое, но при этом требующее личного присутствия Дюши. Или нет?
Или да?
— Сигнал преследователям, — сказал он, все еще испытывая сомнения. — Прямой канал связи, передача на весь их флот и всем, кто сможет принять.
Ясно было, что свою миссию он выполнил, отвлек силы, дал командиру и остальным время продержаться, а те, в свою очередь, достаточно потянули время, чтобы тетива «врагов номер один» натянулась и хлопнула по самим Хранителям и, более того, продержались до подхода врагов и проблем у Содружества. Самый наихудший в плане потерь живых и самый масштабный из вариантов, которые они обсуждали, еще там, в системе Акалон.
Содружество вполне могло приструнить Хранителей, нет, разгромить их внешне, не дать действовать открыто, но это не отменяло двух вещей. Общей мощи «миротворческих» флотов и того, что Буревестник все еще оставался врагами, за реальные уничтожения планет, войны, расколы, все то, что случилось в последнее время.
Преследователи откликнулись не сразу, явно совещались, подарив Дюше несколько бесценных секунд на обдумывание и шлифовку деталей своего нехитрого плана. Проблемы в ядре означали, что флоты вернутся туда, вполне возможно, что Полосатые там возьмут верх, или Содружество отобьется, но потеряет бездну драгоценного времени, за которое Земля освободится. В общей свалке проблем охота на Хранителей вполне могла отойти на второй фон, и они просто обязаны были прислать еще свои сил, тех, кто был и оставался верен только им, чтобы довести дело до конца.
Сектанты против слуг Уничтожителя.
— Приветствую вас, — небрежно сказал Дюша, когда канал связи открылся.
Лица были затуманены, голос его, скорее всего, доходил до них искаженным. Меры предосторожности против промывки мозгов, пожалуй, не следовало так дерзко захватывать те две эскадры, но выбора тогда у Дюши почти и не было. Не захватил бы, не пошел ва-банк, так его давно бы загнали в угол и прибили, и кто знает, может высвободившиеся силы и стали бы той соломинкой, что сломила бы хребет земному верблюду?
Говорить о том, что его воздействие было не обойти так просто, Дюша не стал.
— Я хотел бы сдаться, сложить оружие и прекратить сопротивление, — сообщил Дюша так, словно говорил о погоде вчера.
— В чем подвох?
— В том, что вы отпустите флот, который со мной и перестанете их расстреливать.
Разумеется, никто не собирался их отпускать, но Дюша на это и рассчитывал. Забота о целом флоте с промытыми мозгами должна была занять преследователей на достаточное время… при условии, что вторая часть его плана тоже удастся.
— Это всего лишь безобидные живые, действовавшие не по своей воле, — добавил он.
— Мы не можем отпустить тех, кто массово истреблял других живых! — вклинился другой голос.
— Ладно, ладно, — махнул рукой Дюша, — вы их проверите, они придут в себя, все останутся живы.
Самый слабый момент его плана, с чего бы он вдруг воспылал нежеланием губить живых?
— Или давайте даже так, — предложил он, словно размышляя. — Я сниму подчинение, и мои же бойцы доставят вам меня, идет?
— В чем подвох? — последовал повторный вопрос.
— В том, что мне не победить, а я хочу жить. Вы оставите мне жизнь, вон, целый флот ваших окажется спасен, а я еще и информацию обо всех остальных принесу! Самую достоверную, иначе Хранители пришлют ко мне убийцу или Буревестник вломится, разнесет ваш флот и убьет меня. Жить! Я выполнял задания, но меня бросили, а я хочу жить!
Воздействие исподволь, без прямой промывки мозгов, козырь, приберегаемый на потом. Даже так, Дюша знал, что у него лишь один шанс из ста на то, чтобы уйти живым, прорвавшись с боем или сменив внешность и сбежав, неважно. В то же время, это было на один шанс больше, чем сейчас, плюс имелась неплохая возможность выловить сектантов на себя, как на живца, после чего миротворцы помчались бы в погоню с меньшим рвением.
— В качестве жеста доброй воли, — Дюша отправил информационный пакет.
Пусть проверят, авось да выловят сектантов у себя, да и сами слуги Хранителей пусть уже зашевелятся.
— Прикажите флоту остановиться, заглушить двигатели, деактивировать оружие, открыть ангары.
— Разумеется, — со скорбью в голосе отвели Дюша, подавляя желание улыбнуться.
Теперь все зависело только от него лично и уж в своих силах Андрей Мумашев был уверен на все сто!
— Вперед, вольный флот! — вскричал Виталь пафосно, вскидывая руку, словно командир. — Мы разгромили крыс, желавших вцепиться нам в спины, теперь пришло время выбить зубы всем тем, кто считал нас отбросами!
— ДА!
— Кто смотрел на нас свысока!
— ДА!
— Пришла пора сорвать сочный плод Содружества и вонзить в него наши зубы!
— ДА!
— Вперед, вольные бойцы! Пришла пора взять причитающееся нам по праву!
— ДА!
Могучий рёв, доносимый системами связи и слухом Виталя. «Адмиралы» пиратов объединили три четверти их флота и оставшаяся четверть, в этом Виталь практически не сомневался, тоже собиралась поработать на пользу общего дела, мелкие набеги, грабежи, нападения, отвлечения сил Содружества и увеличение хаоса.
Разумеется, эти три четверти не тянули на галактическую силу, будь оно так, вольные наемники и сами бы давно взяли власть в каких-то системах. Но все же это был флот, опытные бойцы, привыкшие биться самостоятельно и без соблюдения законов и морали, отличное дополнение к образу «Буревестник — кровожадные гады» и «Буревестник хочет стереть Землю в пыль, мстя за все прошлое».
Виталь отдельно присмотрел, чтобы местные агенты спецслужб успели передать нужную информацию.
— Адмирал, теперь все в наших руках, — обратился он к Две Головы, — включая само Содружество!