Николай переминался, смущенный.
- Такая жизнь пошла, - продолжал председатель. - Спасибо, что в шею не гоните. А то ли еще будет? Да, уже сейчас... Вчера в пять часов дня подъезжаю к комбайнам, они просо убирали. Комбайнеры домой собираются. Конец рабочего дня. И я им - не указ. Ты, например... С хутора увеялся, и слуху о тебе нет. Где ты, что... Может, половины гурта уж нету. Воровство вокруг.
Липатыч лил и лил свои речи, гурт обходя и оглядывая бычков.
- Но за тобой как в затишке. Ты - человек надежный, - хвалил
председатель. - Тем более не пьешь теперь. Не пьешь ведь?
- Не имею права. Язва, - объяснил Николай. - Да и годы...
- Таких людей мы всегда поддержим, - обещал Липатыч. - А то едут из города, землю им подавай, новым хозяевам. Бычка от телки, пшеницу от ячменя не отличат... Дай землю! Будем жаловаться! И жалуются... - сокрушался Липатыч и тут же строжел: - Но мы у них в поводу не пойдем. Мы своих людей будем поддерживать, таких, как ты. Быков вырастил на завид! Они, считай, подыхали. Я помню весну, когда их из Головки пригнали. Вот ты - настоящий хозяин. И внук при тебе, молодые руки. Хоть сейчас берите любую ферму. На Соловьях - золотое место. Ферма, вода рядом, попасы. Сдашь быков, пиши заявление. Своим людям, какие колхозу жизнь отдали, мы всегда пойдем навстречу. А пришлым... Извините. Колхоз разбазарить легко. А кто потом страну кормить будет?
Когда гурт обошли и возвратились к машине, Липатыч сказал:
- Просьба к тебе. Не приказ, а большая просьба. Приказывать я тебе
не могу. Договор подписан, ты - хозяин. Но прошу убедительно. Выбери
пяток быков на продажу. Денег в колхозной кассе нет. Ни людям заплатить, ни купить чего. Плохо с деньгами.
- Самый нагул, привесы идут, - принялся объяснять Николай. - Тут и на погляд видать, не меньше килограмма в день прибавляют...
Липатыч остановил его:
- Все верно. Я сам по специальности зоотехник, понимаю: не время
под нож пускать. Но положение безвыходное. Пустая касса. Надо... Понимаешь такое слово: надо.
Николай знал, что нельзя отдавать быков. Не их, а деньги свои он отдаст, заработанное. Но извечная привычка, покорность ли вязали язык и волю. И он лепетал:
- Самое время... привесы...
- Ни по-твоему, ни по-моему, - постановил Липатыч. - Не пять, а три бычка. Я это не забуду. При расчете мы тебя не обидим. Надо... Пойми...
Мягкие ладони Липатыча сжимали Николаевы руки. Голубые глаза
тонули в лучистых морщинах, светили тепло.
- Надо... Понимаешь?
И Николай понимал: надо.
Вместе с Липатычем и шофером выбрали и отбили от гурта трех быков. Шофер их и погнал напрямую, через речку, к хутору. Липатыч сел за руль и покатил обратной дорогой, оставив Николая в немалой досаде: он знал, что грешно в такую пору скотину забивать, лишая себя заработанного.
Умная собака Волчок глядела то вослед уходящим быкам, то на хозяина, ожидая команды. Стоило тому лишь промолвить: "Заверни", и Волчок помчался бы и мигом вернул уходящих к гурту. Но Николай лишь вздыхал.
Бычки неторопко тянули через луг, пытаясь на ходу кормиться. Но
властно подгонял их новый хозяин: "Геть-геть! Геть-геть!" Миновали низинный, заливной, луг, через речку перебрались по мелкому и пошли набитой, конной да человечьей, тропой сквозь густые талы.
Артур встретил их на полдороге. Он спешил от хутора к деду, подгоняя коня, но издали услыхал: "Геть-геть! Геть-геть!" Сразу подумалось нехорошее. Нынешняя ночь была на уме. Коня он придержал, перейдя на шаг, вглядываясь с высоты седла, и наконец увидел трех быков и пешего человека. Быков он узнал сразу же: могучего Шварцнегера, Звездаря с белой отметиной на
лбу, глупого Дубаря. Человек был незнакомым. Выехав из кустов поперек пути, Артур спросил:
- Куда быков гонишь?
- Тебе какое дело? - ответил председательский шофер.
- Мои быки, - твердо сказал Артур.
- Сопли под носом твои! Зеленые! - вскипел мужик. - А ну, геть с
дороги!
- Шварцик, Дубарь! Гоп-гоп, пошли! - Артур тронул коня, винтовку
положив поперек седла. - Гоп-гоп! Звездарь, ходом!
Знакомый голос и лик убедил быков. Они разом повернули и потрусили
обратной дорогой.
- А ну верни! - закричал шофер. - Верни, отвечать будешь! Ответишь! - Он пробежал недолго и стал.
Артур развернулся. На коне, с винтовкой поперек седла, плечистый и
неулыбчивый, гляделся он серьезно. Председательский шофер, сплюнув,
сказал:
- Сам пригонишь... Сам! - И пошел той же тропою к хутору, матерясь
на ходу.
Николай заметил быков и внука издали.
- Либо убегли? - встревожился он и пошел навстречу. - Убегли
быки?! - крикнул он. - Ты где их перенял?
- Тебя надо спросить, - подъезжая, ответил Артур. - Ты караульщик.
Убегли они или их украли?
- Кто их крал? Человек их погнал, на хутор. Липатыч приезжал,