— А я снова выиграла! — Ловелла восторженно захлопала в ладоши.
Кто-то из менее удачливых барышень, закатывая глаза, поднялся из-за стола. Охитека поморщился. Он бы предпочел игру в наваджик, раз уж на то пошло. Здесь же шла популярная карточная игра — вероятности. За что уж ее так любили барышни-нэси — одному лишь Спящему ведомо. Строились вероятности на чистейшем везении. Простор для интеллектуального решения был оскорбительно мал.
Чем дальше, тем больше Охитека убеждался, что ничего узнать здесь не удастся. И они с Кэт лишь напрасно теряют время.
Та, судя по застывшему лицу, придерживалась того же мнения. И продолжала играть из чистого упрямства — и еще отчаяния. Интересно, у него-то самого вид, наверное, не лучше, чем у его спутницы. Сразу видно — явились двое без особой охоты, скучают и предпочли бы оказаться сейчас где угодно, лишь бы подальше.
Кажется, Кэтери поставила последние деньги, что у нее с собой оказались.
Он подошел лениво к столу, заглянул в тонкие деревянные пластинки, находившиеся в руках спутницы. Неплохой, в общем-то, расклад. Вот не иначе — Ловелла жульничает! Почему она все время выигрывает?
Он бесцеремонно обошел стол, чтобы взглянуть на пластинки, доставшиеся сопернице Кэт. Они с Ловеллой сейчас остались один на один.
— Что там у нее? — фыркнула глумливо Кэтери, заметив его маневр.
— Ну, Кэт, это неспортивно, — он принужденно рассмеялся, заметив, как краска залила лицо Ловеллы. — Нужно уметь проигрывать!
— Пф! Даже если бы не умела — за последние пару часов научилась, — фыркнула та.
— Почтенный господин Охитека, — Ловелла нахмурилась, и белая пелеринка на ее лбу пошла складками. — Хватит отвлекать мою партнершу. К делу! — она выложила пару лакированных дощечек на середину стола.
Охитека заложил руки за спину, отступил на пару шагов от стола. Он дал понять Кэтери, что она снова проиграет. Что у нее карты менее выигрышные, чем у соперницы. И был уверен, что та прекрасно поняла намек.
Проигрыш, конечно, не страшен. Перед выходом из дома оба они получили немалую сумму от Лэнсы.
Тот никаких возражений слушать не стал. Мол, оба они должны производить впечатление беззаботных мажоров, явившихся развлекаться. А несоответствие этого образа слухам о том, что оба они в бегах, им только на руку: кто-нибудь непременно выскажет удивление. И тогда можно будет зацепиться и выспросить подробнее.
Хороши все эти рассуждения были лишь в теории. На деле никому до них двоих дела не было. В апартаментах царили шум и суета. Юноши и девушки играли в карты, танцевали и просто болтали о пустяках.
Охитека даже не удивлялся. То же самое он видел на собрании Совета. Если кто и был осведомлен — молчал. Не из скрытности, а из обыкновенного равнодушия.
— Кому-то везет в вероятностях, а кто-то — пользуется успехом у мужчин, — насмешливо проговорила Ловелла. — А у кого-то ладится и в игре, и в любви!
Кэтери молча выкладывала на стол лакированные дощечки одну за другой. На лице проступил азарт. И что — рассчитывает выиграть? В принципе, по замечанию Охитеки — о том, что ее карты менее выигрышные, чем у соперницы — она вполне могла просчитать, что находится у той на руках. А что может быть интереснее, чем выиграть, имея менее выигрышный расклад, чем у соперника?!
Или ее так задели колкости соперницы в вероятностях? Он вытянул шею, стараясь разглядеть, что за карты лежат на столе. Пару раз соперницы уже добирали их из колоды. Кэт вела партию осторожно, придерживая самые выигрышные карты. Лакированные дощечки лежали на столе, лицевой стороной вниз.
Видимо, чтобы никто больше не сумел заглянуть. Лицо — непроницаемое, только едва заметный огонек горел во взгляде.
— Кэт, тебе ведь не выиграть, — протянула Ловелла.
Она не в первый раз пыталась задеть Кэтери словами. Та слегка улыбнулась, пожала плечами.
— Зато игра интересная, — отозвалась она после небольшой заминки.
Ловелла на это только фыркнула с раздражением. Не любит, когда что-то идет не так, как она хочет. Хочет выигрывать легко и без сопротивления.
А без сопротивления не выйдет, — понял он, переместившись чуть вбок и придвинувшись к столу. Кэтери затягивала игру. И, кажется, намеревалась отыграться хотя бы частично. На что ей это? Лэнса прямым текстом сказал — и повторил несколько раз — что деньги на расходы, и должны быть потрачены. Уж Лэнса-то прекрасно знал, что на таких сборищах без азартных игр не обходится!
Так важно прищемить перья Ловелле хоть в чем-то? Натянутые отношения — это Лэнса в прошлый раз очень мягко выразился!
Ловелла, к слову, тоже не упускает случая поддеть Кэтери. Когда только они обе успели разругаться? И что исхитрились не поделить. Если его спутница почти не появляется на светских сборищах! Да и в молодежных компаниях ее никогда не было видно. Он — и то чаще появлялся там.
— Да ты не выиграешь! — вскрикнула в раздражении Ловелла, швыряя карты на стол.
— Но и не проиграю, — фыркнула Кэтери. — И зачем ты это сделала, хотела бы я знать? — прибавила она, указывая на рассыпавшиеся картинками вверх дощечки.
— Не хочу больше играть! Надоело, — та поджала губы.
— Н-да, игра часа три тянулась, — встрял Охитека. — Я уж думал, вам двоим не надоест! Так и будете сидеть до конца текущих суток. Или вообще — до конца зимы, — прибавил он насмешливо.
— Давно пора, — заявила хозяйка апартаментов — подружка Ловеллы, с пелеринкой из рыжеватых перьев на лбу. — У меня от этих вероятностей уже в глазах рябит!
Как же ее зовут? Охитека честно напряг память. Безрезультатно. Вот забавно — имя Ловеллы он припомнил без особого труда. А эта — он же видел ее не реже! Как зовут — вспомнить не мог.
Кэтери фыркнула, швырнула свои дощечки с раздражением.
— Ты бы проиграла, — швырнула в лицо сопернице. — Вот и бросила игру.
Лицо Ловеллы пошло красными пятнами. Охитека с любопытством наблюдал за девушками. Ни дать, ни взять — две фурии. Того гляди — вцепятся друг другу в волосы!
— Если считаешь, что я поломала выигрышную для тебя партию, можешь забрать выигрыш, — процедила Ловелла сквозь зубы. — Мне он даром не нужен! — она вышла из-за стола.
— Мне он тоже не нужен, — фыркнула Кэтери, поднимаясь, направилась к столу с напитками.
— А сейчас — танцы! — весело воскликнул мужской голос.
Охитека отошел от стола, отметив, как сунулась к нему хозяйка апартаментов. Суетливо оглянувшись, принялась сгребать брошенные на столе купюры. Вот это правильно, — мысленно одобрил нэси. Хозяйственная особа!
Заиграла музыка. Кто бы сомневался — медленный танец. Надо Кэтери пригласить, что ли. А то весь вечер только издали за ней наблюдает. Охитека не хотел себе в этом признаваться, но непрерывная бдительность держала в напряжении, выматывая понемногу. Не успел он подойти к спутнице — как музыка смолкла и почти тут же заиграла какая-то другая мелодия.
— Белый танец! — провозгласил голос девичий. — Дамы приглашают кавалеров!
— Разрешите, — Охитека поднял взгляд и едва не застонал — перед ним стояла Ловелла, насмешливо улыбаясь.
Опоздал. Протягивая ей руку, нэси приметил, как Кэтери о чем-то болтает с одним из молоденьких парнишек-нэси.
«Пусть», — подумал он, складывая на лице приветливую улыбку.
Легко подхватил протянутую ему навстречу руку и увлек партнершу на середину просторной комнаты. Вокруг, весело смеясь и переговариваясь тихонько, кружились уже другие пары. Охитека кинул поверх плеча Ловеллы быстрый взгляд на спутницу, машинально фиксируя ее местонахождение в комнате.
— Боитесь, что ваша невеста сбежит с другим? — поддразнила Ловелла.
Охитека досадливо вздохнул — его маневр оказался замечен.
— А вдруг? — поддержал он шутку. — Вы, барышни, удивительно ветреный народ. Вот вы, почтенная госпожа Ловелла, скольким женихам уже дали отставку?..