Фурор он произвел. Охитека с трудом сдержался, чтобы не скривиться. Может, кое-кто среди тех же мажоров-нэси и считал его отморозком. Но шагать через трупы ему не понравилось.
— Считаете, искать поддержку на Совете бессмысленно?
— У всех свои заботы, — Лэнса помотал головой. — В таких случаях рассчитывать лучше на себя.
— Ну, нам-то с Кэт сейчас приходится рассчитывать на вас и вашу добрую волю.
— Моя добрая воля объясняется просто: я в таком же положении, как и вы! Нет, искать союзников среди наших сородичей глупо. Все заняты своими проблемами.
— Итак, наши ближайшие планы — очередной раунд Совета, публичный дом, собрание социалистов, — перечислил Охитека. — И когда очередное собрание?
— Ну, в текущем обороте мы уже не успеем, да и делать там нечего. И вам с Кэтери стоит отдохнуть, хватит с вас потрясений. А вот на следующий раунд едем обязательно. Ядерный вопрос вроде как уладили, но предстоит еще ряд обсуждений, — Лэнса поднялся с ручки кресла. — Я перекинул вам на компьютер проекты, которые будут обсуждаться на ближайших собраниях. Просмотрите обязательно! Я отметил, за какие решения вам с Кэтери следует голосовать, — прибавил он. — Сейчас, извините, оставляю вас: дела! — с этим он вышел.
Охитека запустил пятерню в волосы.
И пункты, за которые следует голосовать, отметил! Славное дело. Купил почтенный господин Лэнса их с Кэт с потрохами. И не рыпнешься!
Есть у него связи и возможности, чтобы помочь им вернуть свою собственность! Ага, как же. Нет, на то, чтобы их всех не прихлопнули, возможностей Лэнсы и правда хватает. Но этого мало! А когда все решится — разве что Спящий ведает.
Кэтери еще спит. Пусть отдыхает! Нынешняя доля суток у них свободная. Потом придется появиться на собрании Совета. Потом…
И свои компании они тоже вернут потом. Охитека подошел к панорамному окну, прижался лбом к стеклу. Зажмурился.
Когда оно наступит, это потом? Лэнса ясно дал понять — возможности выбить оккупантов из штаб-квартиры его корпорации, тем более — с заводов, у него нет. И к кому обратиться — он не знает. О найме сторонней охраны речи не идет.
За окном царила чернота, расцвеченная мириадами ярких пятен фонарей, подсветки, рекламы и фарами мчащихся авто и флайеров. Реки светящихся фар внизу, на наземных дорогах. И стремительные яркие росчерки, то и дело мелькающие меж небоскребов, на уровне между пятнадцатым и сороковым этажами. Низкие тучи, висящие обыкновенно зимой над Уру, рассеялись, и небо сделалось глубоким и непроглядным. От этого казалось, что огни города не делают пространство вокруг светлее, а наоборот — сгущают мглу зимней ночи. И места, до которых лучи искусственного света не доставали, казались бездонными ямами.
В какой из этих ям прячутся те, кто стоит за творящимся на трех континентах? Лэнса сказал — каша заварилась в середине осени.
Сам он в середине осени ничего не подозревал и не замечал. Среди социалистов никаких слухов не ходило. Уж наверняка и обыватели ничего не замечали. Да что там — они по сей день наверняка ничего не замечают. А с чего бы? Разборки среди денежных воротил людишек не интересуют. На их личные дела передел крупных состояний между олигархами никак не влиял.
Он досадливо вздохнул. Почти долю суток бездельничать! Гонять пустые мысли по кругу. Нужно пойти хотя бы, посмотреть, за что там им предстоит голосовать.
*** ***
— Ты чего ржешь так, что на весь этаж слышно? — в комнату просочилась Кэтери.
— О, — Охитека мельком оглянулся. — Я тут решил ознакомиться с законопроектами, которые будут обсуждаться на следующих раундах Совета. Почтенный господин Лэнса любезно скинул мне информацию.
— Заодно с вариантами, за которые нам следует проголосовать?
— Само собой! Ты, значит, уже в курсе. Против законов гостеприимства не попрешь, — желчно отозвался он. — Тут имеются весьма любопытные идеи реформ. Вот, например, взгляни: свертка проектов в области генетических экспериментов! Пока еще неполная, но с прицелом на это.
— Вот как! — Кэтери подошла, заглянула ему через плечо. — И Лэнса, я так понимаю, решил голосовать за свертку всего, что только можно?
— Я сначала тоже так решил. Но нет! Лэнса предлагает снять все ограничения на эксперименты в частных лабораториях. И устранить контроль народных наблюдателей.
— Любопытно, чтоб меня, — протянула Кэтери.
— Знаешь что-то? — он обернулся и уставился на нее чуть не вплотную. Она, смутившись, отпрянула. — Ты ведь врач, — припомнил он. — Над чем нынче ставят опыты генетики? Пытаются спасти нашу расу от окончательного вырождения? Или пытаются вывести новую расу генетических уродов, чтобы нэси не чувствовали себя такими одинокими?
— До окончательного вырождения нашей расе еще поколений пять-шесть, не меньше, — рассудительно заметила она. — А над чем сейчас трудятся в генетических лабораториях — я не знаю. Откуда такие сведения у рядового медика?! — помолчала немного. — Не знаю я, на кой медузий хвост Лэнсе сдались генетические опыты! Даже предположений нет. Что там еще за законопроекты?
— Все так или иначе связано с генетикой, как ни странно, — Охитека щелкнул клавишей. — Вот, к примеру, предлагают снять лишнюю нагрузку с муниципалитетов: всех вновь рождающихся младенцев-атавинантов подвергать эвтаназии. Все равно от них от всех матери отказываются! Работать атавинанты не могут, на пособия тратятся сотни тысяч раковин ежемесячно.
— Интересно, как общественность это воспримет, — Кэтери нахмурилась.
— А чего беспокоиться об общественности? — он хмыкнул. — Если кто и может быть против — так это еще не родившиеся младенцы. Но кто их будет спрашивать? А ты заметила, как много в этот раз вопросов по реформам? — он снова оглянулся на нее.
— Н-да, такое чувство, что решили прямо-таки перетряхнуть наше законодательство.
— Угум. И все вопросы, как на подбор.
— Общественное недовольство, — понятливо протянула Кэтери. — В смысле — вопросы, на которых легко раздуть его.
— Раздуть и погасить, — пробормотал Охитека. — Манипуляции общественным недовольством — славное дело! Прав Лэнса: кто-то делит рынки. И весьма активно! И людишек используют. А те и не в курсе! Как, впрочем, и всегда, — прибавил он с легкой досадой.
Повисло молчание. Кэтери в задумчивости облокотилась на его плечо, глядя в экран.
— Ну, особого влияния эти преобразования на наши корпорации не окажут, — проговорила она медленно. — По крайней мере, на первый взгляд.
— И выбора у нас нет, — мрачно напомнил он.
— Думаешь, до середины зимы ничего не решится? — в ее голосе прозвучала безнадежность.
— Хвала Спящему, если наши проблемы решатся хотя бы частично к концу года, — отозвался он. — Боюсь, ближайший рассвет нам придется встречать здесь.
— Ну, по крайней мере, мы еще живы, — Кэтери вздохнула.
Н-да. И попробуй поспорь. Они живы — и останутся живы как минимум, до тех пор, пока нужны Лэнсе. А это — чуть больше суток. Пока идут собрания Совета.
Нет, Охитека не считал, что после этого временный союзник вышвырнет их обоих прочь. Лэнса производил впечатление честного игрока — на редкость честного для расы нэси и для трех континентов в целом.
Тем более, оба они охотно участвуют в сборе информации. Сам-то Лэнса не торопится подставляться, предпочитает отсиживаться в апартаментах в своей штаб-квартире, под надежной охраной.
Впрочем — приходилось признать — здесь он в своем праве. В конце концов, он-то свою собственность сохранил. В отличие от них с Кэт.
Глава 13
— Раздражает, — шепот Кэтери прозвучал рассерженным змеиным шипением.
— Понимаю, — хмыкнул Охитека.
Кинул взгляд в ту сторону, куда глядела его спутница. Лэнса, по обыкновению, устроился в затененной нише с бокалом в руке. Стоял, облокотившись на колонну, оглядывал лениво собравшихся.
Удачная позиция, что ни говори. Сам он может видеть всех собравшихся — перемещения, кто с кем разговаривает. На него же внимания практически не обращали.