Я вспоминаю, что смартфон мой выключен, включаю его, и вижу не менее десятка пропущенных звонков от Василия. А про него то я и совсем забыл.
Но малый врывается в мой домик, как только я о нём вспомнил, и на нём лица нет.
Увидя меня, он просто садится на пол.
Что — нибудь случилось интересное, на Москву высадился десант инопланетян, спрашиваю я Василия.
Слава Богу, ваша сиятельство, что с вами всё в порядке, говорит малый, не вставая с пола. Его рубашка насквозь мокрая от пота.
Да всё в порядке, а если бы я валялся, где — нибудь в больнице, то тебе непременно бы влетело от начальства.
Напрасно вы так, ваше сиятельство, если бы я был рядом с вами сегодня в читальном зале, я бы дрался вместе с вами плечом к плечу с этими ублюдками. Я могу драться и хорошо. Я буду требовать разрешения присутствовать мне с вами в стенах академии за исключением того времени, что вы будете находится на занятиях, или попрошу отстранить меня от этой работы.
Спасибо, Василий, говорю я и подаю ему руку.
На этот раз всё обошлось. Меня здорово выручила одна милая девушка.
Василий смотрит на меня раскрывшимися глазами:
Это Её Высочество, да?
Что ты, Василий, сними розовые очки. Её Высочество скорее с интересом наблюдало, как меня будут избивать эти уроды.
Быть этого не может, ваше сиятельство, я не верю, искренне сокрушается Василий.
Во всяком случае её бойфренд граф Растопчин звонил им и сладко улыбался, когда они вошли в читальный зал; я это видел собственными глазами, говорю я. — Кстати, а откуда ты узнал, что случилось в читальном зале, из интернета?
Нет. Я сидел там, в парке, недалеко от центрального входа и слышал, как эту новость подхватили репортёры, что встречали нас тогда у входа… Все ждали вас, но вы не выходили, и вас не выносили. А скорая помощь забрала князей Ордынцевых всех троих. Здорово вы их отделали, ваше сиятельство, первый раз улыбнулся Василий. Двоих вынесли. А самого старшего и здорового из них вели под руки…
А вообще — то, дело это скверное. Эти князья вам будут мстить. Это несомненно. И нужно незамедлительно принять меры.
Я бы сбросил вакуумную бомбу на их поместье, но у меня её нет, к сожаленью, говорю я.
Василий чешет свою светлую макушку. Я наливаю ему кофе.
Деваться некуда, ваше сиятельство, надо срочно звонить, Аристарху Ивановичу. Здесь дело серьёзное, надо подключать весь аппарат ведомства.
Согласен с тобой. Звонить надо, но сейчас уже поздно, да и вряд ли кто знает, где я живу. Завтра с утра я сам позвоню товарищу министра.
Василий внимательно смотрит на меня.
Узнать могут запросто о вашем местопребывании по сигналу вашего телефона. Если бы вы его включали где угодно, только не в этом домике… тогда бы не смогли узнать…
Пусть есть вероятность, но сейчас их только что отвезли в больницу… Завтра я сам позвоню Аристарху Ивановичу, а сейчас я зверски хочу спать.
Я буду ночевать здесь, во дворе, на той кровати, что мы вынесли из домика, и не отговаривайте меня, ваше сиятельство, я не уйду.
Хорошо, Василий, можешь ночевать, а я ухожу на свой новенький диван.
Спокойной ночи, ваше сиятельство, но положите рядом с собой свой пистолет. Бережёного Бог бережёт…
Хорошо, так и сделаю, говорю я и падаю на диван.
Я встаю рано, как кот, с рассветом. И эта привычка не переменилась на моём новом месте жительства — в небольшом уютном домике в двухстах метрах от морского берега.
Такая близость моря подкупает меня и сегодня уже пятое утро подряд я хожу на пробежку и на рыбалку. Ловлю черноморскую ставридку в основном, и сам её готовлю, иногда…
События вчерашнего дня всё ещё укладываются в моей голове после утренней пробежки. Василий спит во дворе, а я заканчиваю рыбалку. Местные коты меня уже полюбили, потому что я всегда делюсь с ними рыбой. Чуя скорую еду, они трутся о мои ноги, и я вытаскиваю из садка пять рыб — по штуке на брата. За несколько секунд проглатывая небольших рыбок, они гуськом следуют за мной с неморгающими глазами.
Дорожка здесь крутая и ступенчатая, с подложенными бетонными плитами. До моего домика остаётся метров двадцать пять, и я уже почти поднялся, делаю последние два шага и, взглянув назад на котов, вдруг вижу, как они замерли и задрали свои усатые морды вертикально вверх. Они почуяли опасность.
Я смотрю в утреннее серое небо и начинаю слышать слабое жужжание, и вижу чёрную точку. Она медленно опускается на крышу моего дома.
Я выхватываю смартфон и звоню Василию. Он отзывается не сразу, секунд через пятнадцать. Моё сердце готово выпрыгнуть из груди.
Василий! Уходи из дома немедленно! Сверху дрон на нашу голову, говорю я быстро и чётко.
Понял, отвечает Василий.
Я вижу, как дрон опускается уже быстрее, вижу, как открывается железная дверь и выбегает Василий.
Ко мне!! Ору я во всё горло. Василий бежит и спотыкается. Он уже в трёх метрах от меня, и раздаётся оглушительный взрыв. Я хватаю Василия за штаны, и взрывная волна отбрасывает нас вниз, в кустарник…
Коты летят в кусты вместе с нами, а мои волосы поднимаются от взрывной волны, словно от дара Её Высочества…
«Вот она — ответочка» моментально влетает мне в голову.
Хорошо, что смартфон я крепко зажал в руке.
Василий, ты где? — поднимаюсь я с земли и рассматриваю пышно разросшийся здесь кустарник.
Василий выползает из него в пяти метрах ниже от меня.
Как вы, ваше сиятельство, кричит он.
В порядке, отвечаю я.
А ты?
В полнейшем, ваше сиятельство. С меня ящик каберне. Вы мне только что жизнь спасли.
Купи лучше котам рыбки. Это они задрали морды кверху, когда дрон был ещё высоко, и я успел тебе позвонить, а ты выскочить со двора.
Спасибо Господу нашему, говорит Василий и крестится.
Мы поднимаемся наверх.