Следующие несколько дней Владимир стал замечать некоторые изменения в поведении Коринфа: он начал становиться всё угрюмее и молчаливее, и, даже когда нужно было что-то сказать, он был немногословен, даже речь его изменилась и стала отрывистой и резковатой.
Через двое суток полёта челнок вновь вышел на орбиту Лигры. Коринф устало взглянул на планету: теперь её оттенки, казалось, тяготели к тёмно-красным и грязно-коричневым. Ион неспешно завёл корабль на снижение. Менее чем через полчаса челнок летел над границей, разделяющей обширную красную пустыню и высокую, извилистую горную гряду. Полёт проходил как раз над предполагаемым маршрутом пустынной гонки.
Челнок быстро миновал крупное торгово-промышленное поселение — судя по данным анонса гонки, в этом городе планируется начало гоночного маршрута. Коринф обратил внимание, что, в отличие от большинства городов и поселений Лигры, в этом городе все здания были выстроены ровными, аккуратными линиями, пересечёнными множеством серых дорог. Было очевидно, что начальная точка лежит в весьма цивилизованной местности.
Менее чем через десять минут челнок уже заходил на посадку в финальной точке гонки. Небольшое поселение, очевидно, специализирующееся только на одной деятельности — обеспечении гоночных мероприятий. Коринф обратил внимание на множество уродливых, отдельно стоящих крупных зданий, в каждое из которых вёл широкий дорожный заезд. А ещё прямо в центре города находились две небольшие гоночные трассы и две арены, на которых происходили бои машин без правил.
Коринф открыл канал связи и попытался установить контакт с механиками, которых указал в сообщении Маркус. Через некоторое время в динамике послышался чей-то заспанный голос. Коринф объяснил цель своего звонка. Голос взбодрился, ответил, что они уже два дня ждут, и предложил проследовать на посадку в их персональный ангар.
Предложение было неожиданным, но приятным: меньше всего Коринфу хотелось оставлять челнок в одном из платных стояночных ангаров посреди города на планете, где закон, вероятно, определяется исключительно силой.
Ион неспешно завёл челнок на посадку через огромные сдвижные створки крытого ангара. Челнок приземлился, и крыша с заметным грохотом вернулась на свои пазы. Яркие прожекторы освещали ангар по всему периметру. Коринф зацепил на поясе кобуру и спустился в ангар. Несколько минут никого не было видно — даже Владимир спустился поглазеть.
— А мы точно туда приземлились? Чего это нас никто не встречает? — опасливо спросил Владимир. Коринф не ответил.
Через пару минут ворота ангара стали подниматься, обнажая просторный склад с несколькими длинными стеллажами. К кораблю приблизились три человека. Вперёд вышел толстоватый широкоплечий мужик, одетый, на удивление, в чистую техническую одежду. На его плече, предплечье и даже на бедре виднелись мониторчики и множество каких-то датчиков с кнопками. Всё это многообразие светилось, создавая впечатление, будто это не человек вовсе, а уродливая новогодняя ёлка. А вот лицо мужика вступало в сильную дисгармонию с одеянием: многодневная щетина, обветренная красная кожа и несколько размазанных, засохших черных масляных следов производили весьма гнетущее впечатление. Мужик подошёл и мельком осмотрел Коринфа, Владимира и челнок. Он мельком кивнул Владимиру, вероятно, в знак солидарности профессий и неспешно начал разговор:
— Я тут главный. Главный механик, главный распорядитель. Везде главный. Можно просто Главный. Мы немного должны Маркусу… Он дал указание подготовить твой транспорт к гонке, — мужик устало уставился на Коринфа и через пару секунд продолжил: — Ну? Чего ждём?
— Да. Сейчас, — встрепенулся Коринф и жестом указал Владимиру опустить транспортную рампу с пустынным ровером.
Владимир спешно скрылся внутри корабля, и через пару мгновений послышалась работа пневматиков, медленно опускающих рампу на пол. Всё это напоминало какую-то дешёвую, но оттого не менее грандиозную презентацию гордой машины. Владимир даже включил освещение в отсеке, так что яркий свет эффектно подсвечивал появление ровера. Всё это время Главный с восхищением наблюдал за импровизированным представлением.
Изначально челнок 1-ON не был предназначен для транспортировки пустынного ровера. Подразумевалось, что почти вся левая часть корабля будет занята грузовыми отсеками. Но заполучив в своё владение челнок, Коринф сразу же решил сделать важное изменение, переоборудовав второй грузовой отсек в импровизированный гараж.
В далёком детстве на Саратуме у Коринфа было не много развлечений. Семья жила за пределами главного города, в крупном поселении, в котором практически ничего и не было, кроме длинных, ровных рядов жилых кварталов. По меркам социального слоя рабочих Саратума, эти кварталы считались средним классом. Но эта «среднесть» вовсе не мешала граничить этому жилому поселению со свалкой разнообразных промышленных отходов.
Целые горы разнообразного хлама, откровенного мусора и целые барханы шлаковых насыпей идеально подходили для организации единственного доступного развлечения для солидной молодёжи. Множество энтузиастов ещё со времени основания этих жилых кварталов организовало там несколько гоночных трасс. Ещё будучи ребёнком, Коринф иной раз по несколько дней к ряду частенько пропадал там, наблюдая за соревнованиями четырёхколёсных монстров. К своим семнадцати годам он смог заработать на порядочный, хоть и подержанный гоночный ровер. Бывало, в период подготовки к гонкам Коринф мог на несколько недель сбежать из дома, пропадая на трассах. И он частенько побеждал, чем заставлял отца хотя бы немножко меньше сердиться.
Этот неказистый пустынный ровер прошёл с Коринфом всю его жизнь. Он испытывал нескрываемую гордость за своё технологическое детище, и тут было чем гордиться. В своё время Коринф практически целиком перебрал по частям этого четырёхколёсного монстра, совершенствуя и дорабатывая одни за другими узлы и агрегаты. Наверное, по меркам мусорных трасс, этот ровер мог по праву считаться своеобразным произведением гоночного искусства.
В итоге, когда Коринф получил челнок, первым его решением было переоборудовать второй грузовой отсек в гараж для ровера, и не только потому, что он руководствовался принципом «всё своё ношу с собой», вовсе нет. Иметь в постоянной доступности четырёхколёсный вездеход могло быть крайне важно, чтобы осуществлять доставку небольших грузов в места, куда челнок не мог бы добраться. Множество раз ровер помогал Коринфу успешно выполнять доставки.
Главный с нескрываемым наслаждением смотрел на опускающуюся рампу с неказистым пустынным ровером. Вероятно, в его лице Коринф нашёл определённого ценителя.
— Да! Хорошая вещь! — удовлетворённо сказал Главный, едва похлопывая Коринфа по плечу. — Ладно! Заводи и загоняй на яму! Посмотрим, что тут к чему, — Главный жестом указал Коринфу направление куда-то вдаль через склад.
Коринф послушно уселся в кабине ровера, завёл его и аккуратно проехал через весь склад. На стеллажах было множество запасных деталей к различным типам, формам и размерам гоночных роверов. Некоторые детали были Коринфу знакомы, он даже отметил для себя, что Главный, очевидно, был выдающимся механиком и высоким ценителем гоночного искусства, поскольку явно коллекционировал у себя весьма редкие и дорогие экземпляры запасных частей и агрегатов.
Помимо этого Коринф обратил внимание на целые ряды разнообразных промышленных товаров, инструментов и расходных материалов. Всё это многообразие тянуло на весьма приличную сумму. Только на подготовке и участии в гонках такого явно не заработаешь. Любопытно, откуда это всё было у Главного?
Коринф проехал через склад и в конце обнаружил большую, серьёзную автомастерскую. Он заехал на смотровую яму и выключил двигатель. Главный был уже тут.
— Ну что же. Заглянем под юбку к нашей красавице? — ехидно пробасил Главный, и все принялись за работу.
Следующие несколько дней прошли в кропотливом труде. Механики в самом деле знали своё дело: вместе с Коринфом и Владимиром они пересобрали двигатель ровера, увеличив его мощность в полтора раза, усовершенствовали ходовую часть и установили новую подвеску, и самое главное, усовершенствовали бортовой компьютер и установили множество датчиков со всех важных элементов и агрегатов ровера. По сути, изменений было не так уж и много: по большей части все эти изменения можно было считать доогранкой гоночного бриллианта.
Ничто так не сближает мастеровых людей, как совместное занятие делом, которое они ценят и любят. Коринф смог даже немного подружиться с Главным. Они даже периодически болтали. Главный интересовался гоночным прошлым Коринфа, интересовался происхождением и особенностями ровера. Коринф старался рассказывать, но было видно, что к широкому общению его душа не лежит. Вероятно, сказывалось общее подавленное настроение после всех предыдущих событий, однако даже он начал замечать, что погружение в юношескую страсть наполняет его жизнь новыми яркими красками. В любом случае, Главный начал проявлять явное уважение к Коринфу, высоко оценивая его способности и его заботу о своем четырёхколёсном друге.
Через пару дней ровер был готов. Коринф принялся внимательно изучать маршрут гонки. Гоночная трасса как таковая не предусматривалась. Было всего три промежуточных этапа, которые ровер должен был пересечь, — всё, что между, оставалось на полную свободу гонщиков. Всего было заявлено девятнадцать участников, двенадцать из которых прибыли на Лигру из внешних систем специально для участия в гонке. По меркам Лигры, эта гонка была весьма значимым и освещаемым событием. Коринф даже поймал себя на мысли, что весьма удивлён, что раньше ни разу не слышал про это гоночное мероприятие.
Несмотря на место проведения, это соревнование считалось неприкасаемым. Это означало, что ни одна группировка не имела права препятствовать или каким-то криминальным способом воздействовать на трассу, гонку или гонщиков. Более того, использование любого оружия в гонке было строжайше запрещено. Город, принимающий у себя гонщиков, был усилен множеством охраны, что удивительно, набранной из представителей разных фракций и группировок. Очевидно, кто-то тут на Лигре весьма любил это чистое спортивное состязание, раз уж смог на таком серьёзном уровне обеспечить безопасность.
Ровер был готов — теперь должен был подготовиться гонщик. После всех теоретических выкладок Коринф выкатил ровер и неспешно прокатился по всему маршруту. В неспешном режиме вся дорога заняла около четырёх часов. Коринф прикинул, что при полной отдаче он сможет проехать всю дистанцию примерно часа за два. По возвращении Коринф попросил у Главного выкладки и результаты предыдущих гонок.
— Оу… Серьёзная подготовка и планирование заезда! Я это уважаю. Мне уже порядком надоели молодые, отбитые подростки, которые приезжают для участия, целую неделю пьянствуют, похваляясь своими выдающимися гоночными способностями, и всегда приходят последними! Туда им и дорога!
Главный удовлетворённо выдал Коринфу всю информацию, которая у него была. А было у него этой информации предостаточно. Главный уже лет двадцать кропотливо собирал и каталогизировал гоночную жизнь Лигры. Коринф смог почерпнуть множество нового и важного. И самое главное, он определил, что для обеспечения победы ему нужно преодолеть барьер в час сорок три минуты.
Ещё день Коринф потратил на подготовку, после чего решился сделать полноценный заезд. Главный предложил свои услуги в качестве внешнего штурмана. Они специально выбрали для заезда особенно тяжёлые погодные условия: песчаная буря разыгралась не на шутку. Коринф вывел ровер на маршрут и вовсю вдавил педаль газа в пол. Когда он пересёк финишную черту, таймер показывал час пятьдесят семь.
— Весьма не плохо! — раздался довольный возглас Главного в шлемофоне. — Как раз пара недель практики, и лидерство не за горами!
— Четырнадцать минут, — недовольно заключил Коринф. — Я должен обеспечить ещё четырнадцать минут! Честно говоря, отсюда они кажутся целой вечностью. Надо будет ещё покумекать над ходовой…
— Ну, ты учти, что ты ехал через самую бурю и ветер был встречный! — ободряюще возразил Главный. — Это могло съесть тебе минут семь-восемь.
— Итого я отстаю как минимум на семь минут! Надо работать!
— Вот это боевой настрой, вот это мне нравится! Ладно, возвращайся, — возможно, я смогу что-то придумать тебе с ходовой!
Коринф вернулся в мастерскую, и следующие пару дней они перебирали ходовую часть ровера, пытаясь выжать из металлических агрегатов всё что только можно, чтобы обеспечить хотя бы какой-то прирост скорости. В итоге Главный настолько расщедрился, что даже установил систему форсирования двигателя, требующую длительного охлаждения после использования, однако позволяющую обеспечить дополнительный кратковременный прирост скорости до тридцати процентов.
Сделать ровер ещё лучше уже не представлялось возможным. Коринф вновь отправился покорять гоночный маршрут. Он пересёк в обратном направлении весь маршрут и уже был на старте, готовясь к новому тренировочному заезду, как вдруг раздался сигнал вызова:
— Кто-то долбится через канал связи, — флегматично произнёс Коринф.
— Так ответь… — раздался примерно такой же флегматичный голос Главного в шлемофоне.
Коринф открыл канал связи.
— Ещё один умудрённый опытом гонщик, рассчитывающий только на победу? Как насчёт дружеского соревнования? — голос незнакомца был бодрым и уверенным.
— Ты, блин, кто ещё такой?! — недовольно спросил Коринф.
— Всего лишь такой же отважный любитель удачи и скорости, как и ты. Если обратишь внимание на камеры заднего вида, сможешь увидеть мой ровер позади тебя.
Коринф раздражённо переключил мониторы на камеры заднего вида: позади в самом деле неспешно подкатывался ещё один пустынный гоночный ровер. Коринф переключил канал связи:
— Главный! Тут ко мне притесался какой-то увалень на гоночном ровере — предлагает посоревноваться. Что мне ему отвечать? — обеспокоенно спросил Коринф.
— Я тебе мамка, что ли?! Мне почём знать?! Решай сам! — с некоторой издёвкой в голосе произнёс Главный.
— Да я не о том! Я же понятия не имею, какие у вас тут дела на Лигре. Вдруг я соглашусь, а его дружки меня посреди трассы расстреляют из гранатомётов?!
— Ха-ха! — от души рассмеялся Главный. — У-у-ух, скажешь тоже! Нет конечно же! Расстреливать тебя никто не будет, однако если сам сглупишь и повредишь ровер в процессе своего состязания, то может всякое случиться… Как ровер-то выглядит?
Коринф продублировал сигнал с камер в канал связи.
— О-о-о! Знаю его! Это ровер бестолкового сынишки одного моего дальнего знакомого. У него тоже мастерская в черте города. Не такая шикарная, как у меня, разумеется, но люди уважаемые! Можешь с ним погоняться, — может, научишься чему.
— Ладно, спрошу, что он предлагает!
Коринф переключил канал связи.
— Что предлагаешь? — грубо спросил Коринф.
— А что у тебя есть? — ехидно спросил голос в канале связи, но быстро переменился и продолжил: — Ладно, шучу, давай просто: кто проиграет — проставляется в баре по возвращении!
— Готовь баблишко! — агрессивно ответил Коринф и выжал газ до предела.
Ровер Коринфа практически подскочил со стартовой рампы и понёсся вперёд.
— Да-а-а! За дело! — раздался задорный голос в шлемофоне.
Первая получасовая часть маршрута пролегала через ровную пустынную гряду. Почва на этом участке была больше каменистая, чем песчаная, и достаточно жёсткая, чтобы обеспечивать хорошее сцепление колёс роверов с поверхностью. Главный оперативно поднял на своём компьютере примитивную локационную сетку и стал передавать Коринфу данные о расположении их роверов на маршруте.
На первом участке маршрута Коринф уверенно лидировал. Он даже смог оторваться минут на пять. Далее предстоял более скоростной участок. Пересечение вторых сигнальных ворот предоставляло гонщикам на выбор два варианта дальнейшего маршрута: либо продолжать гонку через территорию пустыни вдоль горного хребта, либо занырнуть в подземные коммуникации.
Более трёхсот лет назад под местной горой было найдено множество трещин, провалов и небольших сетей пещер. Что особенно важно, эти глубинные провалы и подземные расщелины обнажили богатые залежи слемния. В результате прямо в горе была организована небольшая добывающая колония. После выработки эти шахты уже более ста пятидесяти лет были заброшены и постепенно ветшали, но гонщиков прежде всего интересовали не шахты, а подъездные каналы, пробуренные прямо через горную породу.
Огромные, эллиптические в сечении, горные тоннели, более десяти метров в ширину и около пяти метров в высоту, пронизывали горный хребет — идеальное место для скоростного участка гоночного маршрута. Проблема была только в том, что небольшой начальный и конечный участки этих подземных протяжённых тоннелей были вне всякого доступа средств коммуникации — гонщики на этих участках были полностью предоставлены самим себе. Стоит ли говорить, что на этих участках, сокрытых от взора судей и зрителей, разворачивалось особенно ожесточённое соперничество, иной раз даже с нарушением главных правил гонки.
Конечно же, записи видеорегистраторов порой могли спасти ситуацию, однако, если нарушения были не особенно серьёзными, судьи предпочитали закрывать на них глаза, оставляя некоторую «остринку» в гонке. Некоторые гонщики по причине явной опасности предпочитали игнорировать этот скоростной участок, с другой стороны, соблазн выиграть пять, а иногда и все десять минут определял выбор большинства.
В подавляющем большинстве случаев, если в тоннелях не происходило серьёзных аварий, победители гонки как раз оказывались в числе тех, кто решался рискнуть. Очевидно, таким же был и Коринф. Он без тени сомнения сразу после прохождения контрольных ворот уверенно направил ровер в подземный тоннель. Вслед за ним через четыре минуты занырнул соперник.
Коринф принялся выжимать всё возможное из мощного двигателя своего ровера, однако постепенно, через минут шесть-семь, в камерах заднего вида начали отчётливо прослеживаться яркие мерцающие огни второго ровера. Двигатель был уже на пределе, однако злосчастные огни всё приближались! Не прошло и пяти минут, как соперник уже явно дышал в затылок Коринфу. Началось активное противостояние. Коринф, мастерски лавируя по всей ширине тоннеля, всеми силами пытался не позволить сопернику осуществить обгон. Раз за разом соперник предпринимал агрессивные попытки атаковать, но каждый раз Коринфу удавалось перекрывать путь обгона.
— Будь осторожен, ты приближаешься к участку с металлоломом! — в шлемофоне раздался напряжённый, отчётливый голос Главного.
Наконец сопернику представилась возможность: на прямом участке впереди ржавело множество остовов разбившихся роверов. Отличная возможность, если только удастся обмануть Коринфа! Соперник принялся вихлять из стороны в сторону, не давая Коринфу ни шанса угадать, с какой стороны последует обгон. Вот уже на огромной скорости то справа, то слева стали проноситься ржавые останки роверов множества неудачливых гонщиков былых лет. Пару раз Коринф едва не пропустил вперёд соперника, лишь в последний момент угадывая его манёвр. Концентрироваться на дороге становилось всё тяжелее: приходилось одновременно следить и за трассой, и за соперником. Одна досадная ошибка, и ровер Коринфа мог разбиться о встречные препятствия. Коринф был напряжён и сосредоточен до предела!
Наконец впереди показался небольшой участок, на котором можно было немного передохнуть. Все препятствия оказались по левой стороне тоннеля, ширина полосы соперничества весьма сократилась. Вероятно, если Коринф сможет удерживать свой ровер точно посередине оставшейся ширины тоннеля, то соперник никак не сможет его обогнать. Коринф занял удобную позицию по центру и на секунду отвлёкся от соперника.
Внезапно произошло немыслимое: соперник заложил крутой манёвр и практически поперёк тоннеля направил свой ровер! Центробежная сила сделала своё дело, прижимая ровер к стене, поставив его практически вертикально! Вдобавок соперник максимально форсировал двигатель своего ровера! Немногим меньше секунды продолжался этот невообразимый манёвр! Этого едва хватило, чтобы обогнуть по левой стороне груду мусора и почти на корпус оказаться впереди ровера Коринфа! Возвращаясь из своего «полёта» обратно к центру тоннеля, соперник преподнёс Коринфу ещё небольшой подарочек, задев задним правым колесом часть мусорного нагромождения. К счастью, Коринф успел среагировать, хотя ему и пришлось резко дёрнуть ровер вправо, потеряв немного в скорости!
Соперник вырвался вперёд! Это была катастрофа: его ровер был немного ниже ровера Коринфа, конструкция, выбор типа шин и, похоже, спаренный двигатель — всё указывало на то, что соперник делал ставку именно на этот скоростной участок трассы. На открытой пустынной местности у Коринфа было преимущество, тут же он существенно уступал. Яркие красные огни ровера соперника принялись постепенно удаляться всё дальше и дальше. Коринф был вне себя от злости: он отчаянно наблюдал, как соперник оставляет его с носом, но ничего не мог с этим поделать! Он, конечно, мог бы форсировать двигатель, но то же самое сделает и соперник, не оставляя возможности Коринфу вновь выбиться в лидеры! Оставался лишь последний шанс: наверстать упущенное в третьем финальном участке маршрута, который вновь будет пролегать через пустынную местность.
Пройдя весь скоростной тоннельный участок, Коринф отстал от соперника минут на восемь, его ровер уже давно скрылся из вида. Нужно было догонять и догонять быстро! До финала оставалось не более двадцати пяти минут!
Финальный участок проходил через красную песчаную пустыню с множеством барханов, низин и песчаных холмов. У ровера Коринфа было явное преимущество: большие колёса его ровера прекрасно справлялись с песком, а вот ровер соперника явно чувствовал себя в этом песчаном аду весьма неуютно.
— Давай! Ты ещё сможешь его нагнать! Только не делай глупостей! — раздражённо раздался неожиданный возглас Главного.
Коринф был полностью сконцентрирован, он выжимал из ровера всё до последней капли скорости. Постепенно он стал уверенно нагонять соперника. Через двадцать минут роверы уже практически поравнялись, теперь Коринфу предстояло поиграть с соперником в обгон, но в этот раз у него было преимущество: вся ширина пустыни была к его услугам!
Вот уже где-то вдали начали виднеться огни финишного поселения — нужно было торопиться. Песчаная пустыня сменилась голой, каменистой, высушенной поверхностью. В сложившихся условиях у Коринфа практически не оставалось преимущества. Всё зависело от того, кто из них первый допустит ошибку. Коринф принялся аккуратно покачивать ровер из стороны в сторону, угрожающе пристраиваясь позади противника. Тот в свою очередь начал подражать каждому движению Коринфа. Нужно было быть осторожным: одно неловкое движение могло бы пустить ровер в серьёзный занос. Этого нельзя было допустить! Но Коринф наверняка знал, что он делает. Как суровый хищник, он готовился к молниеносному броску на свою жертву, лишь только она даст слабину. Вот уже в движениях соперника начала прослеживаться некоторая нервозность: очевидно, ему было нелегко следить за дорогой и за Коринфом.
Финишная черта была всё ближе и ближе, оставалось всё меньше времени на атаку, но Коринф выжидал: он точно был уверен, что вот-вот противник совершит мелкую оплошность, и вот тогда ему не поздоровится. У него было ещё предостаточно времени! И вот шанс представился: несколько крупных каменных валунов на секунду отвлекли внимание соперника, он едва замешкался, и Коринф пошёл на обгон! Но не тут-то было! Лишь только Коринф уже преодолел границу задних колёс ровера соперника, как тот врубил форсирование двигателя.
— Вот ты и попался! — радостно подумал про себя Коринф. — Слишком рано!
Ровер соперника едва вырвался чуть-чуть вперёд, как Коринф тоже форсировал двигатель своего ровера. Но что происходит?! Из-под колёс ровера соперника начали вырываться клубы пыли: было не понятно, что он учудил, но его ровер начал поднимать целую пылевую завесу прямо перед носом Коринфа.
Ровер начал подскакивать на камнях, Коринф начал терять контроль за ситуацией: он небрежно дёрнул штурвал вправо, чуть было не отправив свой ровер в глубокий занос. Ещё пара мгновений, и он вышел из пылевой завесы, пытаясь разобраться где находится. Он немного отклонился от дороги, ровер соперника был всего лишь на три корпуса впереди, но времени уже практически не оставалось! Финишная черта была уже совсем рядом! Коринф в отчаянии рванул форсирование двигателя и начал набирать скорость, сокращая дистанцию. В последний момент противник также форсировал свой двигатель.
— Вырубай! Ты сейчас спалишь движок! — практически закричал в шлемофон Главный.
Коринф судорожно взглянул на датчик температуры и обороты двигателя. Ещё пара мгновений и… Чуть было не рыдая, он начал сводить на минимум форсирование. Его ровер был прямо позади ровера соперника, когда они пересекли финишную черту. Соперник победил…
— Час сорок одна! — удовлетворённо прогудел Главный. — Хотя поздравляю с тем, что ты продул! Ха-ха! Ладно, может, зато чему-то научился! Это был отличный заезд!
Коринф упёрся в штурвал, стараясь подавить гнев.
— Совсем неплохо, а?! — раздался задорный голос соперника. — Ладно, покатили, ты же угощаешь!
Роверы неспешно ехали рядом по широким улицам поселения. Коринф был весьма удручён своим проигрышем, он принялся оперативно анализировать свои действия, пытаясь разобрать, где совершил какие ошибки. Его эго неистовствовало: в конце концов, противник жульничал! Хотя, по местному суждению, эту пылевую завесу едва ли можно было считать жульничеством… К несчастью, оправданий не было и быть не могло: он продул и продул практически честно… Через пару минут соперник вновь вышел на вязь:
— Ладно! Давай загоним наших малышек по домам и встретимся в приятном заведении через два квартала от твоего гаража. Буду ждать тебя там!
Откровенно говоря, Коринфа подмывало послать куда подальше этого наглеца, но долги по проигранному спору нужно было отдавать… Он вернул ровер в гараж, выменял у Главного солидную сумму местных денег и лениво побрёл в назначенное заведение. В баре было практически пусто, лишь пара местных завсегдатаев и старый, немощный на вид хозяин заведения. Коринф купил себе какой-то напиток, название которого ему ни о чём не говорило, а на вкус напиток казался каким-то практически безвкусным киселём, и сел в самый дальний угол, откуда хорошо просматривался весь зал. Через некоторое время в заведение зашла пара человек: практически уже пожилая дама и молодой парень. Никто из них явно не был соперничающим гонщиком. Коринф начал уже постепенно терять терпение. На его удивление, молодой парниша, на вид которому едва ли исполнилось двадцать лет, уверенным шагом подошел к Коринфу и уселся напротив него.
— Занято! — грубо огрызнулся Коринф.
— А вот и нет! Ты мне должен! Я же победил! — парниша сиял от радости. Коринф прислушался к голосу и начал замечать знакомые нотки. Сейчас голос подростка казался даже более высоким и детским, чем в шлемофоне. Его изумлению не было предела: он даже не понимал, что его беспокоит больше — что такой молодой парень так искусно управляется с ровером или что он продул какому-то молокососу.
— Я буду водяную горчицу! Это, между прочим, самое дорогое местное пойло! Целых полторы тыщи стоит! — горделиво произнёс молодой человек, увлечённо глядя на реакцию Коринфа.
Коринф флегматично отсчитал от толстого свёртка три тысячи местных денег, протянул пареньку и сказал:
— Вот. И мне возьми. Заценю, что за такое дорогущее пойло у вас тут…
Парень удивлённо проводил глазами толстый свёрток с купюрами, бодро схватил деньги и побежал к бармену. Через минуту он уже вернулся с двумя большими стаканами, наполненными, похоже, обычной чистой, прозрачной водой.
— Ну! За наш заезд! — бодро произнёс парень и сделал два больших глотка из стакана, после чего скорчил недовольную гримасу и уставился на Коринфа.
Коринф в свою очередь сделал небольшой глоток, желая распробовать напиток. Внезапно жгучая пронзительная боль свела его горло. Он еле удержался, чтобы не схватиться за горло и не ломануться в поисках хотя бы чего-нибудь, что позволит остановить это безумное жжение. Секунд тридцать он приходил в себя, периодически глотая воздух ртом. Наконец жжение и боль прекратились.
— Быть того не может! — просипел практически пропавшим голосом Коринф, указывая пареньку передать ему свой стакан для пробы. Парень горделиво протянул свой стакан. Коринф сделал ещё один крохотный глоток из стакана паренька. Боль вновь пронзила его горло. Голова начала еле заметно гудеть. Коринф звучно откашлялся и всё ещё осипшим голосом произнёс:
— Как же вы это пьёте?!
— Это всё дело привычки! — тоже еле заметно осипшим голосом произнёс парень. — Ты же не местный. Откуда ты? — он с нескрываемым любопытством уставился на Коринфа.
— Это тебя не касается, — холодно отрезал Коринф.
— Жаль-жаль, ну… твоё дело, не хочешь — не говори. А ты здорово ездишь! В какой-то момент я даже подумал, что уступлю тебе. И ровер у тебя что надо! — парень с нескрываемым восторгом уставился на Коринфа.
— Ты тоже ничего, — немного смущённо ответил Коринф. — Ты тут вырос?
— Да! У моего отца тут мастерская, я с самых ранних лет с самых азов вник в каждый аспект гонок! Да я ровер с закрытыми глазами могу перебрать! Это будет уже моя пятая гонка! Я каждый год уже выступаю! С шестнадцати лет! — парень прямо светился от гордости.
— Но ни разу не победил, — с небольшим ехидством заметил Коринф.
— В этот раз уж точно! — немного обиженно ответил парень.
— Меня Митя зовут! — внезапно сменил тему парень, протягивая руку Коринфу.
— Коринф, — ответил Коринф и крепко пожал руку подростку, тот еле сдержался, чтобы не скрючиться от боли в ладони.
— Значит, ты тут с самого детства… Расскажи, как тут всё устроено.
Коринф и так всё отлично знал по записям и рассказам Главного, но хотел услышать ещё одно мнение от кого-то из местных.
— Ну… Что тут рассказывать… Когда на Лигре добыча кончилась и Трепалы подмяли под себя всё вокруг, остальным, кто не был Трепалом, пришлось как-то выживать. Моим родителям повезло больше остальных. Они смогли выгодно вложиться и организовать тут мастерскую. Повезло же, что кто-то на самом верху так фанатеет от гонок. На этом весь наш город держится! Как отец говорит, вот уже больше шестидесяти лет! И чем дальше, тем всё больше и грандиознее. Лет двадцать назад тут только Лигрианцы гоняли, а теперь со всего сектора прилетают! И безопасно у нас. Тут даже у Трепалов власти нет! Я слышал, что где-то на юге можно просто без головы остаться, стоит только не так на какого-нибудь Трепала взглянуть! А тут никто никого даже пальцем тронуть не смеет! У нас по десять гонок в год проходит. Я уже третий год подряд четыре предварительные выигрываю! Потому и могу заплатить за участие в пятой, самой главной!
— Ты других гонщиков знаешь? — внезапно перебил Митю Коринф. Парень даже немного опешил от резкой смены разговора. Но быстро подстроился.
— А то как же?! Я тут всех знаю! — выпячивая грудь, горделиво произнёс парень, пытаясь казаться более важным, чем на самом деле является.
— Только давай уже без этого вот хвастовства. Рассказывай по делу…
— Ты мне — я тебе! — внезапно ответил Митя, лицо его стало серьёзным, взгляд пронзительным, от прежнего хвастовства не осталось и следа.
— И что же ты хочешь? — улыбнулся Коринф.
— Ну… Я… В общем, тут такое дело… Мне нужен напарник в гонке… Вернее, я хочу стать кому-то напарником… Просто я тут выяснил… В общем…
— Давай уже не мямли, выкладывай как есть! — надавил на парня Коринф, будто показывая, кто тут главный.
— Ладно! Ладно! В общем, мне никак не удавалось подняться выше пятого места в гонке. Отец говорит, что это потому, что я ещё глупый и не понимаю эту… Как её… Тактику… В общем, я покумекал и понял, что надо делать. Надо действовать сообща! Вот я и подумал выполнить заезд вместе с кем-то. Местные меня все знают, и к ним я обращаться не хочу. А ты тут новенький, тебя никто не знает, и гоняешь ты получше многих тут. Вот я и подумал…
— Интересное дело! Вместе гоняться, а единственное место победителя тоже на двоих поделим?! — раздражённо спросил Коринф.
— Ну… Нет… Я вот что подумал… Можно обойти всех на трассе и, когда мы будем впереди всех, уже соревноваться друг с другом. Или договориться, что, кто бы ни победил, выигрыш пополам поделим, — Митя сделал небольшую паузу и слегка расстроенно продолжил: — Я даже согласен просто вторым прийти, лишь бы не седьмым опять…
— Деньги меня не интересуют. Мне нужно первое место! Если сможешь пользу принести, получишь половину выигрыша, — флегматично ответил Коринф, деловито пытаясь вновь распробовать выжигающий внутренности напиток. В этот раз эффект был примерно тем же. Коринф недовольно отставил стакан в сторону.
— Я смогу! — прямо засиял парень. — Я вот что придумал: твой ровер самый лучший в пустыне, а мой лучше всех в тоннелях — если держаться в спутном следе друг друга, это уменьшит сопротивление воздуха и позволит держать максимальную скорость на всех участках, кроме того это позволит намного легче сбрасывать с хвостов конкурентов. Только надо ехать прямо нос к хвосту, иначе эффекта уже не будет! Можно даже установить специальную панель под углом, чтобы увеличить область спутного следа позади ведущего! — Митя начал елозить ладонями по столу, визуализируя свою идею.
— Это называется антикрыло… — озадаченно ответил Коринф. Он был серьёзно удивлён такими глубокими познаниями молодого человека в нюансах аэродинамики: далеко не всегда и взрослые, опытные пилоты знают такие научные подробности. Он даже проникся небольшим уважением к молодому энтузиасту.
— Чтобы всё получилось, надо действовать прямо как одно целое, без слов понимать друг друга. Это нужно всё тренировать до автоматизма, — многозначительно сказал Коринф, вероятно, пытаясь отвадить назойливого паренька.
— Я готов! — мгновенно бодро и сурово возразил Митя. — До решающей гонки ещё две недели! Я готов каждый день даже по несколько раз ездить, чтобы всё получилось!
Коринф позавидовал молодецкой решимости, азартности и целеустремлённости парня. Он пару минут взвешивал все за и против, после чего слегка улыбнулся и ответил:
— Ладно! По рукам! Но имей в виду: первое место моё! Будем нещадно тренироваться все две недели! И если ты мне что-то важное не договорил, если хотя бы где-то меня пытаешься подставить — сделке конец! — Коринф сделал некоторую паузу, придвинулся к пареньку и сурово продолжил: — И если решил кинуть меня, ты об этом пожалеешь! Мне на местные законы плевать! Я захотел — хоп и улетел с Лигры, и нет меня!
Митя придвинулся в ответ, пытаясь не выказывать страха:
— Я согласен, и не переживай, Коринф, я не собираюсь тебя… кинуть! — вероятно, парень уловил суть, но не до конца понял значение всего жаргонного лексикона.
— Увидим! — сурово произнёс Коринф поднимаясь. — Приходи завтра утром в мастерскую Главного. Там продолжим.
Митя уверенно кивнул. Уходя, Коринф обратил внимание, что парень практически залпом опустошил содержимое обоих стаканов.
— Вот это горло! Наверно, у местных просто иммунитет… — подумал удивлённый Коринф.
Коринф вернулся в мастерскую и рассказал обо всём Главному.
— Уверен, что это правильное решение? Парень ещё совсем зелен! — многозначительно и задумчиво спросил Главный.
— Хуже не будет. Вы, местные, похоже, совсем не цените парня, а он, между прочим, на трассе был весьма хорош! К тому же что мне терять? Парень прав: действуя сообща, мы добьёмся существенно больших результатов, чем поодиночке. К тому же этим банальным соглашением я только что избавил себя от одного соперника. Осталось ещё восемнадцать!
— Ха! Ха-ха-ха-ха! — звучно рассмеялся Главный. — Вы, Саратумцы, все такие! Хитрые, расчётливые! Такими темпами ты, небось, задумал в самом деле вывести из дела всех ещё до начала гонки!
Главный сделал паузу, перестал смеяться и уже серьёзно ответил:
— Да не в этом дело… Парень ещё слишком молод. Да, конечно, у него талант, вероятно, как и у тебя, только вот он ещё пороха не нюхал и жизни не познал. Да чтоб меня, у него даже девчонки нет! Наверное… Жалко мне его, что ли. Он рвётся соревноваться с суровыми, злыми и опасными мужиками. Не знаю, право, как отец его вообще отпускает… Не любит он парня совсем! Я бы не пустил!
— Это его выбор… — флегматично ответил Коринф.
— Эх… Саратумцы… Сердца у вас как не было никогда, так и нет… Ладно! Хватай щётки и топай чистить свой ровер от пыли и песка. Завтра, похоже, у тебя важный день!