Артём чуть склонил голову, изобразив приветствие. Инвесторы какое-то время скептически разглядывали его, потом младший из них спросил без всяких потуг на вежливость:
— И в чём особенность?
— Уникумы вроде Артёма, — пояснил шеф, — полностью сохраняют в игре свою реальную память. Как им это удаётся — вопрос, как говорится, на миллион долларов. То есть понятно, что на результат влияют индивидуальные свойства мозговой деятельности, но вот какие именно? Нейрофизиологи пытаются разобраться, но пока безуспешно. Артём и ему подобные регулярно подвергаются комплексному обследованию…
— И много у вас таких уникумов?
— Можно пересчитать по пальцам.
— Как выглядит их работа?
В другой ситуации Артём мог бы, пожалуй, и оскорбиться тем, что его обсуждают как какой-нибудь предмет мебели или товар на рынке, но сейчас ему было всё равно. Он устал, и его, несмотря на выпитый кофе, клонило в сон (в настоящий сон, в смысле, без всякого лежания в коконе и погружения в виртуальность). Инвесторы с их циническим интересом не столько злили его, сколько утомляли и вызывали нечто вроде брезгливости. Шеф между тем втолковывал:
— Артём и его коллеги должны найти залипшего игрока и подсказать ему, что вокруг — виртуальный мир. Подсказку эту залипший должен получить в разговоре лицом к лицу, с соблюдением всех игровых условностей. Только в этом случае он не сможет проигнорировать информацию.
— Мутновато, — пробурчал молодой, — танцы с бубном какие-то. И что, много времени всё это отнимает?
— А вот давайте и спросим у непосредственного участника. Артём, расскажи, пожалуйста, о последней миссии — можно с подробностями, только без имён.
Сообразив, что обратились к нему, Артём кое-как отогнал сонливость, сел прямо и сказал:
— Ну… Залипла одна дамочка из Петрозаводска… Подавила воспоминания о реальности — и её магические способности в игре сразу попёрли вверх. Она ведь искренне считала себя самой крутой ведьмой на районе… То есть, простите, в графстве…
— Значит, — перебил старший гость, — любой залипший становится сильнее? Это общая закономерность?
— Да, — подтвердил Артём. — Психологические барьеры снимаются, ну и вот… Но насчёт этого — лучше у психологов спросить, почему и как. Меня-то больше волнуют внешние проявления. Вот как у этой ведьмы — у неё вокруг башни такие спецэффекты пошли… И пейзаж начал перерождаться, и климат… Крестьяне окрестные разбежались… Причём в эту башню мы даже заглянуть не могли — прямо аномальная зона… Пока наши наблюдатели разобрались, кто там буянит, пока подтвердили факт залипания… Короче, в конце концов послали туда меня — я уже был в игре, как раз заканчивал другое задание. Получил инструкции и рванул к этой ведьме в гости. Ближайший портал там — в столице графства. Я прошёл через портал, а дальше ехал верхом…
— Почему вас не телепортировали непосредственно в башню?
— Говорю же — аномальная зона, внешнее управление там не действовало. Ну вот, добрался я туда своим ходом, вызвал ведьму на поединок, посмотрел ей в глаза и говорю — так и так, мол, пора на выход…
Он замолчал, и повисла пауза. Инвесторы опять обменялись взглядами, потом встали:
— Нам надо обсудить услышанное и проконсультироваться. Давайте продолжим завтра с утра.
— Разумеется, — сказал шеф и тоже поднялся. — В любое время к вашим услугам.
Артём дождался, пока инвестиционные волки покинут переговорную, после чего спросил:
— Что, Станислав Борисович, реально перцы с деньгами?
— Ты даже не представляешь, — буркнул начальник и, снова присев за стол, потёр седеющие виски. — Если они в нас вложатся, то… Но разговоры про деньги у них — с нашим генеральным, а со мной — про саму игру… Причём у меня ощущение, что про баги эти ребята знают не хуже нас, но всё равно расспрашивают… В общем, ладно, проехали. И не трепись на эту тему ни с кем, понятно?
— Не буду, Станислав Борисович, вы же знаете.
— Знаю, поэтому и говорю как есть. Ты у нас — товарищ проверенный. Стоял, можно сказать, у истоков…
Артём подумал — а ведь действительно, пять лет пролетели быстро, компания разрослась. Теперь даже с трудом верится, что когда-то в виртуальном пространстве был один-единственный городок…
— Ну-ка, — сказал шеф, — давай глянем, что ты сегодня наворотил.
Он взял планшет и синхронизировал его с настенным экраном, где спустя несколько секунд появилось изображение — та самая долина, через которую недавно ехал Артём (точнее, Снегирь). С высоты птичьего полёта территория вокруг башни была похожа на чернильную кляксу. Развалины неприятно чернели в центре.
— Справился хорошо, — похвалил начальник, — но вообще ситуация неприятная. Слишком резко эта Глузякина окрутела, сила нарастала по экспоненте. Если бы мы не вмешались, тётка через неделю могла бы загадить весь континент… Раньше до такого не доходило…
— Да, — подтвердил Артём. — Раньше как-то всё поскромнее выглядело. А программисты что говорят?
— Программисты тихо охреневают. Дело, Артём, серьёзнее, чем ты думаешь. Есть ощущение, что виртуальность потихоньку выходит из-под контроля. Пока это ещё не тенденция, а только намёк — но намёк достаточно явный. Более того…
Он замолк, будто был не до конца уверен, нужно ли обсуждать эту тему. Но всё-таки продолжил:
— В общем, можно предположить, что кто-то целенаправленно нам мешает. Там, в виртуальном мире.
Артём недоверчиво хмыкнул, потом осторожно уточнил:
— Конкуренты? Каким же образом? Я ещё понимаю — напакостить нам в реале, но внутри игры — это как вообще? Серверы-то у нас под контролем…
— Вот мы и ломаем голову. В реале специалисты уже работают, а в игре — разбираться придётся нам. Уточняю: «нам» в данном случае означает «тебе».
— Спасибо, я догадался, — буркнул Артём. — Вы ж не просто так со мной завели беседу…
— Подробные инструкции — завтра. А пока — поезжай домой, отдохни. И не напивайся сильно — с утра ты мне нужен со свежей головой.
— Ясно.
Артём уже подошёл к двери, когда шеф сказал ему вдогонку с иронией:
— Если пойдёшь за пивом, то не ломись в закрытые магазины. А то ведь могут и ментов вызвать. У нас же тут не игра.
— Не понял? — обернулся Артём. — Это вы на что намекаете?
— Да просто логи смотрю. Ты по пути к ведьме остановился на покинутом постоялом дворе и пробыл там десять минут. Коньяк тырил?
— Почему «на покинутом»? Хозяин на месте был, колоритный такой степняк. Он меня позвал — ну, я и решил потратить несколько минут, расспросить его по-быстрому, как оно там, в окрестностях.
Начальник снова вгляделся в экран планшета:
— Ты, Артём, что-то путаешь. Никаких степняков там быть не могло. Хозяева постоялого двора — супружеская пара стандартной внешности. И они сбежали ещё вчера.
***
— И снова не понял, — пробормотал Артём. — Значит, этот чувак зачем-то притворился хозяином, угостил меня грогом… Хорошо, кстати, притворился, у меня и тени подозрения не возникло… Но ради чего всё это? Никаких секретов он не выпытывал, агрессии не проявлял… Задержал меня совсем ненадолго, на результат поездки это не повлияло вообще никак…
Шеф нахмурился, продолжая считывать информацию:
— Слушай, Артём… Ты как себя вообще чувствуешь? Голова не болит? Соображаешь нормально?
— Станислав Борисович, не пугайте меня. В чём дело?
— На постоялом дворе, судя по сохранённым файлам, ты был один. Совершенно один, подчёркиваю. То есть ни с кем говорить не мог.
— Да ладно вам. Мне, по-вашему, почудилось, что ли? Я, правда, его личные данные почему-то сразу не глянул… Как-то в голову не пришло… Но вы же запись можете посмотреть, какие проблемы?
— Сохранились только системные логи. Видеозапись отсутствует — шли сильные помехи от башни.
Артём ощутил унизительную растерянность. Никаких доказательств того, что разговор на постоялом дворе действительно имел место, у него нет. Но сам-то он отлично всё помнит! И полированную деревянную стойку, и блеск бутылок, и насмешливый голос хозяина-самозванца…
Он попытался ещё раз прокрутить тот разговор в памяти — и скривился от боли, будто получил удар по затылку. Пошатнувшись, он услышал обеспокоенный голос шефа:
— Артём! Ну-ка посмотри на меня!
Сфокусировать взгляд удалось с некоторым трудом. Несколько мгновений Артём стоял, глубоко дыша. Боль постепенно отступила, самочувствие пришло в норму.
— Значит, так, — сказал шеф, — давай-ка бегом на экспресс-обследование.
— Меня Сёма уже проверил…
— Сёма всего лишь оценил общее состояние. А сейчас ты пойдёшь в медблок, где серьёзный сканер. После этого — домой, отдыхать. От погружений я тебя временно отстраняю. Считай, что у тебя внеплановый отпуск.
— Но вы же только что говорили — с утра надо на инструктаж…
— Артём, по-твоему, я могу отправить на задание человека, который страдает галлюцинациями?
Так и не придумав, что возразить, Артём поплёлся по коридору к лифту. Вяло подумал, что отпуск — это не так уж плохо. Лишь бы отпуск этот плавно не перешёл в увольнение…
В медблоке всё сверкало стерильной, неестественной белизной. Плафоны на потолке светили раздражающе-ярко. Дежурила, как назло, не симпатяжка Леночка, а пожилая мымра Зоя Кондратьевна. Посмотрев на Артёма так, будто он оторвал её от чрезвычайно важного дела, она велела ему сесть в кресло и нацепить шлем-сканер.
Приборы едва слышно гудели. Зоя Кондратьевна молча стояла рядом, глядя на монитор. Артём от нечего делать попытался прочесть название журнала, лежащего на столе в противоположном углу. Что-то про дачу, кажется. На обложке — тётка в панаме рядом с разлапистым цветущим кустом.
Запиликал допотопный мобильник, валявшийся по соседству с журналом. Докторша взяла его, недовольно буркнула:
— Да, Станислав Борисович. Как раз заканчиваю сканирование. Результаты? Не вижу никаких отклонений. Здоров как Буратино… Нет, с нашими ресурсами ничего тут больше не выяснишь — я ведь сколько раз уже говорила, что нужно новое оборудование… А? Да, всё поняла. До свидания.
Закончив разговор, она бросила Артёму:
— Свободен. Станислав Борисович сказал — если что, позвонит и вызовет.
Не добившись от неё больше никаких пояснений, он попрощался, спустился на первый этаж и вышел на улицу. Уже стемнело; погода стояла мерзкая — мартовский ветер выл, не переставая, швырялся в лицо не то мокрым снегом, не то ледяным дождём.
Фонари моргали сквозь беловато-серую пелену. Дорога превратилась в полужидкое месиво — машины, заполошно сигналя и заплёвывая друг друга, рывками ползли в направлении светофора. Артём подумал, что пробки сегодня — образцовые, почти как в Москве; прикинул с тоской, сколько займёт поездка, если он сядет сейчас за руль. А сначала ведь надо ещё дойти до стоянки — она тут расположена неудобно, не прямо возле здания, а чуть в стороне…
Послышался звон, и мокрую мглу раздвинул краснобокий трамвай. Номер было не рассмотреть, но Артём знал — чаще всего тут ходит восьмёрка, на которой можно доехать прямо до дома.
Разбрызгивая лужи, он сделал корявый спринтерский рывок и успел-таки вскочить на подножку. Облегчённо перевёл дух — и только после этого вспомнил, что завтра утром он сюда не вернётся, поскольку отстранён от работы. А машина осталась тут — глупо получилось…
Но трамвайные двери уже закрылись, и дёргаться было поздно.
Артём мысленно махнул рукой, протиснулся к заднему окну, посмотрел на улицу — и чуть не матюкнулся на весь трамвай.
Под фонарём стоял тот самый степняк-трактирщик.
Одет он был, правда, не как в игре — сейчас на нём были джинсы и куртка-аляска с меховым капюшоном. Зато лицо с желтовато-охряными, чуть светящимися глазами узнавалось сразу и безошибочно.
Он смотрел прямо на Артёма.
Ущипнув себя за запястье, Артём тряхнул головой и снова уставился за окно — но тип из игры как раз в этот момент отвернулся. Край капюшона полностью скрыл лицо, да и трамвай отъезжал всё дальше — силуэт на обочине постепенно растворялся во мгле.
Артём прислонился лбом к замызганному стеклу и принялся мучительно размышлять, насколько далеко уехала его крыша и как бы её вернуть на прежнее место. Если мыслить рационально, ты вывод прост — степняк ему померещился. Переутомление, все дела…
Но слишком уж ясно он разглядел желтоглазого.
Зайдя в продуктовый возле дома, он купил полбатона ветчинной колбасы и буханку белого хлеба, уже разрезанную на ломтики и завёрнутую в целлофан. Ещё взял двухсотграммовую фляжку дешёвого коньяка с тремя звёздочками. Ценителем элитного алкоголя он никогда не был, а сейчас просто хотелось выпить.
Поднялся в квартиру, прошёл на кухню. Сделал себе бутерброд, плеснул коньяк в рюмку. Выпил одним глотком, закусил.
Вроде полегчало.
Артём подумал не без цинизма — хорошо хоть, с подругой Сонькой он окончательно расплевался ещё неделю назад. Семейная разборка с воплями и упрёками в пьянстве пришлась бы сейчас некстати.
На кухне было уютно, уходить не хотелось. Продолжая жевать, он включил маленький телевизор, закреплённый на кронштейне в углу. Дикторша центрального канала затарахтела:
— Президент Российской Конфедерации Михаил Кирьянов провёл сегодня в Кремле переговоры с главами пяти крупнейших транснациональных концернов, работающих в нашей стране. Он подчеркнул, что сотрудничество с международными деловыми кругами является неизменным приоритетом национальной политики. Глава государства выразил надежду, что и бизнес-сообщество, в свою очередь, будет придерживаться принципов транспарентности и открытости…
Хмыкнув, Артём переключил канал. В спортивной студии комментаторы с унылыми лицами обсуждали, почему столичный «Спартак», в кои-то веки продравшись сквозь групповой этап Лиги чемпионов, в одной восьмой финала продул не только выездной матч, но и домашний тоже.
Артём ещё раз нажал на кнопку и попал на местные новости. Ведущая здесь была, пожалуй, даже посимпатичнее, чем москвичка. И помоложе, кстати. В её исполнении текст звучал несколько по-детски, зато эмоционально — так, словно она и впрямь переживала насчёт того, что подсказывал ей телесуфлёр:
— …повышение интереса к нашему региону. Об этом сообщают источники, близкие к администрации области, комментируя заявление президента. В частности, по их данным, корпорация Джей-Кью-Эйт изучает возможность крупных инвестиций в проекты, которые у нас успешно реализуются. Конкретных деталей источники пока не назвали…
Артём задумался. Ему вспомнились давешние волки-инвесторы, приходившие в офис. Может, они и правда из Джей-Кью-Эйт? Это была бы запредельная крутизна. Тогда их надо уже не с волками сравнивать, а с акулами, с гигантами-кашалотами. Или сразу с Великим Кракеном…
Кормовая база у них огромна — телекоммуникации, софт, причём самый разнообразный. Так почему бы не прикупить и перспективную многопользовательскую игрушку? Пусть даже игрушка эта раскрутилась пока только в России. Они-то как раз, если захотят и увидят потенциал, запросто её выведут на международный рынок.
Да, теоретически такое возможно.
Если только не подтвердятся слухи, что игра выходит из-под контроля…
На экране тем временем опять замелькали кадры с кремлёвской встречи. Председатель правления Джей-Кью-Эйт там тоже присутствовал — маленький, сухой, остролицый. Дождавшись очереди, вежливо пожал руку президенту Кирьянову.
Президент смотрел устало и хмуро.
Примерно такой же взгляд, как вспомнилось Артёму, имел последний генсек, когда красный флаг над Кремлём спустили, а Союз, дотянувший до девяносто восьмого года, всё-таки рухнул, рассыпался на осколки. И впервые прозвучала сакраментальная фраза про «внешнее управление»…
Артём выключил телевизор, перешёл в комнату и лёг на диван. Мысли продолжали роиться назойливо и бессвязно. То выныривала из памяти ведьма, то насмешливо ухмылялся степняк, то прищуривались инвесторы. Оплывала башня-свеча, мигал медицинский сканер, трамвай уползал в холодную мглу.
Заснуть удалось лишь ближе к полуночи.
А утром раздался телефонный звонок.