Я в смятении покачала головой.
— Просто, — сказал он, — кто-то был в моей комнате. Не ты? — я снова покачала головой, и он вскинул руку и пожелал мне спокойной ночи.
18
Полет
— Если тихо пойдешь со мной, Рисуко-чан, — сказала Фуюдори почти беззвучно, разбудив меня, хотя мне ничего и не снилось, — я покажу тебе что-то важное, — она отодвинула мое одеяло, не дав мне выбора.
Зевая и дрожа, я накинула зимний плащ и сандалии. Фуюдори прижала пальцы к моим губам, поглядывая на Эми и Тоуми, что все еще спали.
Когда Фуюдори будила нас, казалось, что она делала это посреди ночи. Но мы вышли из относительного тепла нашего домика, и на небе не оказалось и намека на зимний рассвет. Снегопад кончился, небо прояснилось. Над нами сияли звезды, что не уступали в размере снежинкам.
Я шла за Фуюдори по нетронутому снегу, укрывшему двор. Темная и безлунная ночь делала снег сероватым и тусклым.
Фуюдори подтолкнула меня к главному залу, но я проснулась по пути, а теперь замерла, впившись пятками в землю.
— Что происходит? — спросила я.
Старшая девушка моргнула, редкое раздражение пробилось через ее маску спокойствия.
— Чийомэ-сама и Масугу-сан спорят… насчет тебя, — как можно тише сказала она. — Я думала, ты захочешь послушать, это тебе же выгодно. Но если не хочешь…
— Нет, — я тряхнула головой. — Я… хочу знать.
Ее лицо озарила привычная пустая улыбка, я пошла за ней. Странно, но мы пошли не к основному ходу и не к кухне. Мы направились к стене зала, где не было двери, к стене, что выходила в сторону кладовой. Мои ноги промокли и теперь мерзли, пока мы шли.
Мы оказались у северной стены, в десяти шагах от огромного дерева, по которому мне хотелось забраться с самого приезда. Стена здания была гладкой, кроме выступающих щепок старых досок и одинокого окна под крышей. Мерцающий свет показывал, что окно открыто.
Я ощутила ухом дыхание Фуюдори. Щекотало. Очень тихо она прошептала:
— Это комната Чийомэ-сама. Я услышала их крики до того, как они ворвались сюда. И кричали твое имя.
Я разбирала тихое ворчание, но не слова.
— И мы полезем туда, чтобы смотреть в окно Чийомэ-сама? — прошипела я, ее рука зажала мой рот.
— Не мы, Рисуко-чан. Я так лазать не умею. И вряд ли кто умеет. Мне говорили, что у тебя это отлично выходит. И кому-то нужно остаться здесь, — ее рука все еще закрывала мне рот. Она оказалась напротив меня. Хотя ее белые волосы сияли в свете звезд, глаза казались черными, как уголь, а твердая линия подбородка показывала ее решимость. — Это для твоего блага, Рисуко-чан. Нам нужно знать, есть ли у тебя проблемы. Иначе это отразится на мне. Прошу.
Я решилась. Я хотела узнать, о чем говорят леди Чийомэ и лейтенант. И хотелось залезть повыше, но если меня поймают…
В глазах Фуюдори была мольба.
Я кивнула.
Она расслабилась.
— Спасибо, Рисуко. Ты не пожалеешь. Я спрячусь за этой сосной.
— Тсуга, — зевнула я.
Она нахмурилась, глядя на ветки, пока не поняла, что короткая хвоя отличалась от длинных серебряных иголок сосны.
— Да. Тсуга. Если кто-то придет, я ухну, как сова, — она тихо изобразила, было почти похоже.
Я кивнула и прижалась ногой к коре дерева.
— Нет, — прошептала Фуюдори, схватив меня за плечо. — Не дерево. Оно слишком далеко, ты не услышишь.
Мы посмотрели на ледяную стену. Я сглотнула.
— Ох, — вздохнула Фуюдори добрым и жестоким голосом, — наверное, это слишком сложно…
Она не договорила, а я полезла по стене. Зря я, наверное, наслаждалась чем-то таким опасным, что могло еще и разозлить госпожу. Но пальцы впивались в ледяные балки, и этого хватало, чтобы у меня перехватывало дыхание. Я добралась до первой горизонтальной балки и оглянулась вниз, отметив на лице Фуюдори идеальное потрясение. Я позволила себе улыбку и полезла дальше.
Последняя часть была самой сложно. Держаться можно было только за балки, что шли к окошку. Мне нужно было цепляться изо всех сил руками и ногами, поднимаясь медленно. Дерево было холодным, я боялась поскользнуться, щепки царапали щеку и живот. Этот раз был самым сложным. Мышцы ног и рук, плеч и бедер болели и дрожали от напряжения.
Я уже думала, что сила треснет, как ветка, но тут мой лоб обо что-то ударился.
Выступ окна. Получилось.
Обхватив пальцами одной руки, а потом и другой выступ, чтобы пальцы не было видно снаружи, я держалась руками, позволяя ногам немного отдохнуть.
Сердце успокоилось, я перевела дыхание и услышала низкий голос лейтенанта Масугу.
— Уверяю вас, леди, это была не она.
Голос леди Чийомэ был холоднее обычного.
— Рискуете честью из-за крохи? Той, чья честь не сравнится с вашей?
Тишина, мое сердце снова забилось быстро, ведь она оскорбляла мою семью.
А тихий голос Масугу-сана прозвучал резко, как крик сокола:
— Это не Мурасаки. Она спасла наши жизни.
— Хмм, — она цокнула языком. — Пока вы думаете, что это проделки духов, кто-то пролезает в вашу комнату, Масугу.
Он фыркнул.
— Думаю, духам мои бумаги не нужны. Братишки сказали, что врагов в округе видно не было.
— Может, да. Может, нет. Но я не хочу, чтобы привязанность к девочке ослепила вас.
Масугу пробормотал что-то, что я не услышала.