* * *
Я медленно спускалась с верхушки дерева. Пальцы дрожали, руки и ноги гудели от напряжения. Я плакала, из носа текло, слезы впитывались в мою тонкую накидку, от этого было еще холоднее, если это было возможно.
Я не хотела спускаться. Не хотела видеть, что стало с Фуюдори. Часть меня боялась увидеть ее изломанное тело, другая часть представляла, что там будет девятихвостый лис, смеющийся надо мной, готовый наказать меня за попытку перехитрить.
Но когда я добралась до последней ветки дерева, меня ждало другое зрелище.
Леди Чийомэ стояла, опираясь на Ки Сана, чья голова была перемотана. Я не могла сказать, кто из них кого держал. Братишки двигались скованно, чего я за ними не замечала, они накрывали белой простыней тело. Тело Фуюдори.
Там стояла, шатаясь, Эми с Аимару, держащимся за голову, а еще Тоуми, Сестры-редиски, Сачи и все остальные. Даже Масугу был там, и его, конечно, поддерживала Миэко. Но он стоял неровно, укутанный в несколько накидок.
Наверное, я вскрикнула, потому что все тут же посмотрели на меня. Я хотела спрятаться, я чувствовала, что мое поражение, трусость и позор были очевидными для всех. Мои слезы полились сильнее.
Чийомэ-сама подошла к стволу и прищурилась.
— Что ж, — прохрипела она, — думаю, я не прогадала, купив тебя. Служи мне с честью.
Она опустилась с усилием на колени и поклонилась. Низко. Коснулась седыми волосами земли.
Я потрясенно смотрела на остальных. Хохлатка повредила госпоже разум?
Они тоже были удивлены, но один за другим, или вместе, как в случае с Миэко и Масугу, они следовали ее примеру.
Последними остались Тоуми и Эми. Тоуми фыркнула и оскалилась, но посмотрела на простыню на Фуюдори, а потом на меня. Она кивнула и тоже опустилась на колени. Не низко, как остальные, но это, как и поклон леди Чийомэ, впечатлило меня сильнее всего.
Эми улыбнулась. Улыбнулась! И беззвучно сказала мне: «Мы слышали» и «Спасибо».
И затем она тоже поклонилась у подножия тсуги, а снег тихо падал на землю.
Эпилог:
На земле
Все обитатели Полной Луны пошли на ночлег, хохлатка все еще действовала в их крови.
Мы отвернулись от накрытого тела Фуюдори. Некоторые шли в большой зал. Некоторые — в общежития.
Никто не шел в Убежище.
Я не могла идти с остальными. Я дрожала от осознания случившегося сильнее, чем от холода зимней ночи. Я не могла думать о сне вообще.
Я тряслась весь путь в купальни, где всегда было тепло и приятно, несмотря на тяжелую работу нас с Эми и Тоуми. И там не было воспоминаний о Фуюдори-кицунэ. Фуюдори-куноичи. Фуюдори-убийце.
Когда я ушла от повалившего сильнее снега в маленькое здание, я расслабилась в тепле, а потом заметила, что тут уже были двое — Эми и Аимару. Ее лицо было мрачным, как и всегда. Его лицо было пепельным, и синяк от удара казался черным в свете свечей. Но он улыбался.
— Мы подумали, что ты придешь сюда.
Я смотрела на них.
— Нужно вычистить купальню, — сказала Эми, словно это было важнее всего. В чем-то так и было.
Мы втроем начали оттирать две кадки для купания, чтобы потом наполнить их. Эми и Аимару работали в холодной части, а я — в теплой, и я перестала дрожать.
Когда мы начали наполнять купальни ведрами снега, я даже вспотела. Мы оставили хворост на утро и сели у стен, приятно уставшие.
Я смотрела на них. Они старались не смотреть ни на меня, ни друг на друга.
— Сколько вы услышали? — спросила я.
— Не много, — пожал плечами Аимару.
Эми склонила голову.
— Достаточно. Мы слышали, что она говорила тебе отдать какое-то письмо, — она вздохнула. — Так это она! Она пыталась найти это в комнате Масугу!
— И в конюшне, — добавил, кивая, Аимару.
— Да, — я вытерла пот с глаз. — Но она не знала, что с Масугу сделает мак, а в этот раз спутала хохлатку с сушеным маком.
Эми рассмеялась.
— Повезло нам!
— Да.
— И… — Аимару заерзал. — Что было в письме, что она искала?
— Не знаю, — пробормотала я, стараясь об этом не думать. — О! Я же…! — я вытащила теперь ровную рисовую бумагу из-под накидки, куда спрятала ее, когда была на крыше Убежища. Мы уставили на нее.
— Нам нужно… — начал Аимару.
— …вернуть это лейтенанту, — закончила Эми.
Мы дальше смотрели на бумагу.
— Не похоже на письмо, — сказала я.
Они кивнули.
— Может, — медленно начала Эми, — нам стоит проверить. Чтобы убедиться, что это именно оно.
Мы кивнули, хотя я знала, и они явно знали, что другого листа бумаги в чехле не было.
Я развернула бумагу на полу. Эми придерживала один край, а я — другой. Лист был небольшим.
— Это не письмо, — сказал Аимару.