Уилл чувствовал, как близка Энрина к оргазму. Его пальцы спустились бесстыдно на ее ягодицы, прихватывая, удерживая. Так, чтобы она не двигалась по скользкому столику, пока он входил в нее по основание, толкаясь снова и снова, жарче и жарче. Его тело изгибалось перед ней, мышцы играли под кожей, глаза были закрыты, а на лице читалось чистое удовольствие. О, он любил хороший секс… и ограничивать себя не собирался!
Они сгорели вместе, одновременно. Энрина выгнулась и задрожала от наслаждения с протяжным вскриком. Такая безумно заводящая сейчас. И Уилл застонал хрипло и низко следом, сжимая Энрину в объятьях, зарываясь носом в ее волосы. Уилл с трудом отдышался, отстраняясь от нее. Так ярко это было.
– Как ты, солнце? Не злишься на меня больше? – Он украл с ее губ короткий поцелуй. – Прикажу устроить нам ванну, и продолжим, милая?
Энрина вспыхнула от злости и желания, которое так ярко догорало в ее теле. И отпихнула Уилла. А сама схватила жесткую деревянную расческу и замахнулась пониже спины Уилла.
– Ты лишил меня невинности, вел со мной, как с развратной портовой шлюхой, а сам сейчас насмехаешься и предлагаешь идти в ванную?! И продолжать заниматься там с тобой сексом?! Не слишком ли много ты себе позволяешь, Уилл? Ты пока еще не мой муж! И уж поверь, им ты не станешь. Я разрываю нашу помолвку. И где моя одежда?
Безбожно порванное платье лежало на полу, будто смятая тряпка. И Энрина с омерзением встряхнула им, прежде чем натянуть его на себя. И бросила взгляд на дверь, мечтая сбежать подальше от насмешливого взгляда Уилла. Кажется, он не поверил, что она говорит серьезно. Что уходит от него навсегда. А, ей плевать, главное чтобы он выпустил ее отсюда!
– А зачем тебе это тряпье, моя сладкая? – Уилл перехватил Энрину за руку. – В моей постели одежда тебе не за чем! И не горячись. Я смогу заслужить твое прощение… Или я такой плохой мальчик, что ты хочешь меня наказать?
Уилл усмехнулся лукаво и бесстыдно, сверкнув глазами из-под встрепанной светлой челки. После чего он перехватил Энрину за руку, поднося ее ладонь к губам, обхватывая ими ее тонкие пальчики и игриво проводя по ним кончиком языка. При этом он не отводил взгляда, порочного, поблескивающего.
Не восприняв слова Энрины всерьез, Уилл подхватил ее на руки, унося на постель. Но не ожидал, что тихой и робеющей перед принцем невесты больше не осталось.
– Да ты… – буквально задохнулась от возмущения Энрина, когда Уилл не воспринял ее угрозы всерьез и подхватил на руки, утаскивая в постель, будто захватчик, завоеватель. – Да ты самый отвратительный развратник, какого только свет видывал! Как ты можешь так себя вести! Отпусти-и меня! – уже буквально взвыла на ультразвуке она и снова замахнулась расческой.
Раздался звонкий шлепок, и Энрина покраснела. Стыдное оружие какое-то, еще и не действовало на этого мерзавца!
– Я не наказать тебя хочу, я хочу просто тебя… прибить! – в остервенении она впилась зубами в плечо Уилла, но не прокусила кожу.
Энрина почувствовала, как оказалась на кровати. У нее даже голова закружилась от мысли, что Уилл не шутит! И не хочет ее отпускать!
– Ты так сексуально ругаешься, крошка… ай! – начал было Уилл, но разжал от удивления хватку.
Прежняя Энрина никогда себя так не вела. Она могла быть веселой и бойкой со своим другом Дэниэлом, видел Уилл его разок-другой. Могла быть смешливой и открытой с семьей. Но с женихом Энрина всегда вела себя тихо и кротко, была образцовой невестой!
Так что Уилл уставился на нее большими глазами, невольно схватившись ладонью за уязвленное место. Он был чувствительным! А поднимать руку на принца, даже так незначительно, никто обычно не смел. Да и кусались девушки с ним в постели обычно от переизбытка страсти, а не со злости!
Энрина села на постели и натянула на себя простынь, тяжело дыша. И сверкнула глазами, как разозленная кошка.
– Уилл, я же сказала, моему терпению пришел конец!
Она попыталась говорить строго и сдержанно. Но этот белокурый ангелок снова строил из себя оскорбленную невинность. И смотрел так, будто это Энрина во всем виновата. И будто это она лишала его сладкого!
– Уилл, ты почти что изнасиловал меня, понимаешь? – Энрина попыталась донести это до избалованного принца, будто до ребенка. – Еще и сразу после того, как я застала тебя с любовницей. Я отказываюсь быть на втором месте. Или я у тебя одна-единственная, или никак! Но не обещай мне золотые горы. Ты не способен на верность, и я это знаю. Поэтому нам лучше расстаться.
Энрина встала с кровати и плотнее запахнулась в простынь. Стало немного горько. Неужели этот золотой мальчик так и не поймет, что произошло? И что его бросили.
Уилл сел на постели на коленях, опустившись себе на пятки, как озадаченная зверушка. В его жизни ему редко отказывали. И теперь он недоуменно моргал, перебирая все варианты, чего может добиваться этим девушка: больше подарков, звездочку с неба – что?
– Ты не хочешь выходить замуж за принца? – почти жалобно переспросил он, а потом вдруг резко засуетился, натягивая брюки. – Имей в виду, Энрина! Когда ты приползешь обратно на коленях, тебе придется выпрашивать прощение на них же! Очень старательно!
Уилл ткнул пальцем в ее сторону, и не думая жалеть свою невесту, такую встрепанную, кутающуюся в простынь поверх порванного платья.
Энрина тепло улыбнулась и все-таки дала слабину. Ведь этот смешной капризный принц… отзывался теплотой внутри. Может, оттого что в своем мире на Земле она ощущала лишь злость, грубость и жестокость от Яра, от Славы… А даже такой извращенной заботы, пускай даже только в сексе, ей еще никто не давал. Да, Уилл был груб… поначалу, да он взял ее, не спросясь, но потом позаботился и об ее удовольствии. И сейчас не избил, как Слава, за плохие слова и косые взгляды, а просто… не сопротивлялся. Позволил ей уйти.
– Спасибо, Уилл, за все наши дни, что мы провели вместе. Ты неплохой человек, добрый в глубине души. Просто ты не подходишь мне. А я – тебе. Будь счастлив. И помни… мне понравился наш первый раз! – последние слова Энрина шепнула украдкой, игриво ему на ухо.
Она быстро выскочила из комнаты, чтобы принц не воодушевился и не решил ее задержать. И все-таки взять в ванной! Или на подоконнике. Еще не один раз!
Глава 5
Выйдя из дворца, Энрина поплелась, куда глаза глядят. Позволила памяти своего нового тела самой вести ее. И сама не поняла, как ноги привели к городскому парку. Основные дорожки освещались магическими фонарями, но, бредя между деревьев, Энрина оказалась в темной части. И огляделась, поежившись. Не хватало еще на каких-нибудь грабителей наткнуться и прогадить свой второй шанс!
Энрина плотнее запахнула плащ. К счастью, сбегая от Уилла, она зашла в свои покои и взяла там другую одежду. Целое платье, самое простенькое, подходящее для побега, и плащ-накидку от ветра. Остальные вещи, самое необходимое, Энрина покидала в сумку. Хотя Уилл был щедр на подарки-шмотки, но не тянуть же за собой целый сундук! Да и куда надевать в обычной жизни шитые золотой ниткой платья для балов? Разве что продать… Но это все позже.
Энрина боялась пока даже думать о том, чтобы вернуться во дворец за вещами. Слишком свежо в памяти было другое. Яр и Слава, острая боль от ножа. Вроде бы Уилл адекватнее муженька из прошлой жизни, но кто знает, что он может надумать в своей белокурой головке! И бросить невесту в темницу, например, чтобы не позорила его разрывом помолвки. Нет уж. Лучше не попадаться ему на глаза.
С этими мыслями Энрина забрела на небольшой мостик, раскинутый над прудом. Нужно было возвращаться домой. Точнее, к тетушке, у которой жила хозяйка этого тела. А потом и в магическую академию, где на Энрину все косились с презрением из-за маленького энергетического потенциала. Она и экзамены-то сдавала еле-еле, преподаватели норовили «завалить» по любому поводу. Считали, что слабенькой ученице не место среди столичных талантов. Не только слабенькой, но и бедненькой. Родители Энрины и так еле-еле оплатили ей обучение, чтобы у нее была лучшая жизнь. Столичной магички, а не деревенщины, света белого не видящего за работой в поле, огороде и сараях со скотиной.
– Эн? – раздался удивленный голос за спиной.
Энрина замерла. Ощутив волну мурашек по телу от этого бархатного, красивого тембра. Тело отреагировало быстрее, чем мозг. Тело Энрины, которое без раздумий доверяло Дэниэлу – лучшему другу, темному магу. И сейчас, в момент раздрая, невольно потянулось к нему. Энрина обернулась. К ней быстрым шагом подошел высокий брюнет, держащий над ладонью магический огонек. Блики от него плясали на красивом лице с мужественными, уверенными чертами. Наверно, даже чуть жесткими? Но рядом с Энриной Дэниэл всегда преображался, когда улыбался с ней, как ни с кем другим. Вот только сейчас он нахмурился, оглядывая Энрину с головы до ног.
– Что случилось? Почему ты не во дворце? – Дэн перехватил за руку, притягивая ближе, чтобы заглянуть к глаза в свете магического огонька. – Этот избалованный паршивец прогнал тебя на ночь глядя?
Дэн всегда недолюбивал Уилла. С того самого момента, как тот появился в жизни Энрины.
– Я сама ушла, – она покачала головой. – Застала его с другой… снова.
– Снова? – неосознанно Дэн сжал запястье Энрины почти до боли. – Значит, не в первый раз уже?! И зачем ты это терпела, Эн? Слишком хотелось замуж за принца, жизни, как в сказке?
Дэн выдохнул, беря себя в руки. Разжимая пальцы. Но Дэн сделал это так медленно, словно отпустить Энрину ему стоило нечеловеческих усилий.
– Ладно. Неважно, – смягчился Дэн, поправляя прядку ее темных волос. – Пойдем, я провожу тебя до дома. А завтра пойдем в академию. Ты достаточно пропустила со своими балами и прочими глупостями будущей жены принца.
– Дэн… – простонала Энрина.
Она не была готова так быстро погружаться в чужую жизнь! Одно дело – выяснять отношения с принцем, совсем другое – сдавать экзамены по магии, если в жизни ей не пользовалась.
– Да. Я не собираюсь возиться с твоим разбитым сердцем, девочка. Потому что нечего было доверять его всяким мерзавцам. Ты должна забыть Уилла. Забыть раз и навсегда. И возвращаться к прежней жизни.
«Потому что ты оберегаешь меня как друг? Или потому что дьявольски ревнуешь к нему?» – мелькнуло в голове Энрины.
***
Прошло время…
Энрина неглубоко поранила ладонь небольшим ритуальным кинжалом, с которым практически никогда не расставалась. Боль от таких царапин уже привычна для тела, однако каждый раз приходится закусывать губу, чтобы нечаянно не ойкнуть.
Повременив пару секунд, выступила капля крови. В ней отразился тусклый свет магического огонька. Энрина тихо прошептала заклинание и, морщась, приложила ладонь к замку. Его магия, светло-серебристая и сверкающая, пожалуй, созданная светлой магией, зашипела. Запротивилась воздействию.
Энрина, глядя на замок из-под полуопущенных ресниц, упрямо повторяла заклинание раз за разом. Древние слова на языке, который ласкал губы своим произношением, сливались в один поток, отражаясь от свода мрачного подземелья.