Поросёнок горько заплакал и поплёлся к себе домой. Почему Ворон не хочет ему помогать? Что ему теперь делать?
На полпути он столкнулся с Макакой. Обезьянка завизжала от испуга и забралась на ближайшее дерево. «Это же я!» – попытался сказать Хрюк, но изо рта у него вырвались только какие-то нечленораздельные звуки – видимо, болезнь прогрессировала. Услышав, что чудовище заревело, Макака бросилась удирать, перепрыгивая с дерева на дерево.
Поросёнок зарыдал с новой силой, будучи не в состоянии выдержать навалившейся на него беды. Кое-как он добрался до дома, лёг в постель и провалился в тяжёлый сон отчаяния.
Перед Хрюком стояла человеческая фигура. Лицá разглядеть он не мог – вся она была окутана покрывалом из света. Но вот покрывало спáло, и поросёнок увидел босую женщину в рубище, а в её сердце – о ужас! – было воткнуто семь длинных стрел. Большие сверкающие слёзы текли из её чудесных глаз. Хрюк с ужасом узнал в этой страдалице Прекрасную Незнакомку, которая спасла его когда-то от смерти! Несмотря на нищенское одеяние, в этот раз Она казалась ещё величественней и прекрасней – грубая одежда лишь подчёркивала Её неземную лёгкость и хрупкость. Хрюк догадался, что перед ним стоит Королева.
Прекрасная Незнакомка с болью посмотрела ему в глаза, и сердце поросёнка чуть не разорвалось от горя и стыда. Он вдруг понял, что это он нанёс Ей страшные раны, что это он выпустил в Неё ужасные стрелы, что именно он – причина Её великой скорби и горячих слёз! Но хуже всего остального было для Хрюка сознание того, что Она не сердится на него за всё то зло, которое он Ей причинил, и никогда ничем не попрекнёт его. Внезапно Хрюк понял, что Она – его настоящая мать, и любовь к Ней заполнила его сердце и стала перехлёстываться через край. Он упал Королеве в ноги, стал целовать Её босые ступни, повторяя: «Мама, прости меня за всё!» – и проснулся.
Первой его мыслью после пробуждения было: «Как я смел назвать Её матерью! Я – грубое злое животное, а Она – Королева! Я оскорбил саму Чистоту!»
Глянув в окно, Хрюк увидел, что начинается буря. Он не знал, как долго он спал и какое сейчас время суток. Было сумрачно, сверкали молнии, деревья гнулись к земле от резких порывов ветра. «Сейчас ливанёт! – подумал поросёнок. – А у Макаки-то крыша прохудилась – она на днях просила помочь починить, а я был занят человеческими делами! Надо позвать её переждать грозу у меня… Ой, нет! Как только она увидит меня…» И вдруг Хрюк понял, что он больше не чудовище! Королева исцелила его!
Тогда он опрометью кинулся за обезьянкой, но едва выбежал на улицу, как хлынул сильный дождь. Поросёнок заскочил обратно в дом. «Может, немного польёт и перестанет», – подумал он. Но дождь не собирался прекращаться, а, наоборот, усиливался. «Наверное, Макака, бедняжка, уже вся вымокла и лежит теперь где-нибудь в уголке одна-одинёшенька, дрожа от страха и холода, – думал Хрюк. – И никто не поможет ей, никто не спасёт её от беды!» Он опять чуть не выскочил из дома, но кто-то зашептал внутри него: «Ну куда ты пойдёшь в такую погоду? Ты простудишься и умрёшь от воспаления лёгких! Обезьянка наверняка уже давно сидит в уютном сухом домике у кого-нибудь из соседей и рассказывает о своей встрече с чудовищем. Зачем тебе напрасно рисковать жизнью?» Хрюк совсем было успокоился и решил остаться дома, однако гроза разыгралась пуще прежнего. Ветер завывал со страшной силой, трещали и падали деревья, на домик поросёнка обрушивались целые реки воды. И вдруг Хрюк отчётливо услышал плач. Это был Её плач. Неужели он опять опечалил Королеву? Этого поросёнок вынести не мог и, больше не раздумывая, выбежал на улицу и помчался к домику Макаки.
Хрюк поскальзывался на кочках, увязал в грязи, спотыкался о поваленные стволы, но как только замедлял ход, слышал плач Королевы, и припускался бежать с новой силой. Наконец он добрался до лужайки, где жила обезьянка. Её домика там не было! Через место, где он раньше стоял, тёк бурлящий поток воды. Срывая голос, Хрюк стал звать обезьянку в надежде, что она сидит на одном из ближайших деревьев, но никто ему не ответил. В отчаянии поросёнок бросился на землю и зарыдал, однако через некоторое время понял, что от слёз толку нет, и решил действовать. «Думай, свинья, думай! – подстёгивал он себя. – Если Макака была в домике, а его смыло водой, тогда где она сейчас? Этот поток наверняка впадает в реку, и домик должен был застрять у речной плотины! Бобёр помог обезьянке выбраться, и теперь она сидит у него в хатке и весело болтает… Только бы плотина выдержала напор воды!» Хрюк вспомнил, что отказался помогать укреплять плотину, и ему стало ужасно стыдно. Не теряя времени, он бросился кратчайшим путём к хатке Бобра.
Добраться туда оказалось гораздо сложнее, чем он думал. Пришлось преодолевать множество препятствий и сделать большой крюк, чтобы обойти низину, всю залитую водой. Однако, превозмогая усталость и страх, поросёнок дошёл-таки до того места, где лес расступался, открывая вид на запруженную реку. Плотины не было! Стремительная полноводная река, сметающая всё на своём пути, протекала там, где раньше была спокойная лесная речушка! Хрюк смотрел на неё и думал о том, что вместо того, чтобы спасти одного друга, он потерял сразу двоих. Измученный и удручённый, он решил пойти к Ворону, живущему неподалёку, чтобы переждать у него наводнение и бурю, которая всё никак не собиралась утихать.
На месте, где жил старый маг, поросёнка ждал ещё один неприятный сюрприз: дуб рухнул, да так неудачно, что вход в дупло оказался завален огромными узловатыми сучьями. Из последних сил Хрюк попытался разгрести завал, надеясь, что спасёт хотя бы Ворона. Его копытца окоченели от холода и почти не слушались, от усталости он еле держался на ногах, а сучья были такие большие и тяжёлые! Но поросёнок не сдавался и мало-помалу расчистил вход в дупло.
– Во-о-орон, ты здесь? – закричал Хрюк в тёмный проём, но ответом ему была тишина.
«Может, он лежит без сознания?» – подумал поросёнок. Он залез внутрь и стал ощупывать пространство, ища тело Ворона. Постепенно его глаза привыкли к темноте, и Хрюк смог разглядеть валявшиеся в беспорядке книги, разбитые склянки из-под снадобий и большой искорёженный котёл. Ворона в дупле не оказалось. «Значит, гроза застала его в пути, он не смог побороть ветер, упал и разбился насмерть! – подумал несчастный поросёнок. – Неужели кроме меня никого не осталось в живых? Неужели наступил конец света?»
Хрюк вылез из дупла и увидел, что буря кончилась и сквозь рваные тучи просвечивает солнце. Полумёртвый от скорби и утомления он брёл по лесу, и его глазам открывалось ужасное зрелище. Местность изменилась до неузнаваемости! Больше половины деревьев повалило ветром или снесло потоками воды, а те, что остались, стояли голые, потому что ураган сорвал с них все листья. Всё было изрезано глубокими оврагами, кругом валялись кучи изломанных стволов и вывороченных камней.
Картина полного разрушения просто ошеломила маленького поросёнка! Теперь он не сомневался, что все звери погибли, и он остался один в этом мёртвом искорёженном мире. Он никогда больше не увидит ни одной живой души!
И тут Хрюк вдруг ясно осознал: всё, что он делал в жизни, было абсолютно пустым и бессмысленным. Он никого не любил по-настоящему, причинял всем одни только неприятности. За всю свою жизнь он хотел сделать лишь одно доброе дело – спасти кого-нибудь от бури, – и даже это ему не удалось! Он остался один у разбитого корыта и, конечно, получил то, что заслужил. Его заветная мечта никогда не осуществится – он не может стать человеком просто потому, что недостоин этого! Так какой смысл жить дальше?
Поросёнок лёг на мокрую холодную землю и стал дожидаться смерти – он был уверен, что она не замедлит прийти за ним. Вскоре он провалился в беспамятство, а когда очнулся, то услышал, что по лесу действительно кто-то идёт. Это существо хромало, спотыкалось и тяжко вздыхало. Хрюк встрепенулся: вдруг кто-то из его друзей выжил? Но существо, ковылявшее в сторону поросёнка, не походило ни на одного из зверей. Оно было очень большим и на нём была тёмная мантия с капюшоном, украшенная серебряными звёздами и лунными серпами. Поросёнку почудилось, что он уже не раз встречался с этим существом.
– Один ты у меня остался! – сказало существо скрипучим голосом, когда поравнялось с Хрюком. – Пойдёшь со мной?
– А кто вы? – спросил поросёнок.
– Смерть, – сказало существо и откинуло капюшон.
Хрюк ожидал увидеть голый череп, но под капюшоном обнаружилась голова человекообразной обезьяны, скорее всего, гориллы.
– Что, непохож? – спросило существо, заметив изумление поросёнка.
– На кого?
– На твоего папочку. Меня часто сравнивают с ним. А по-моему, я гораздо красивее! – загоготало существо. – Совсем забыл – папашу-то своего ты не помнишь! Пойдёшь со мной?
– Не пойду! – твёрдо сказал Хрюк.
– Ну как знаешь! – сказало существо, накинуло капюшон и заковыляло прочь.
По небу летели клочья облаков, где-то журчала вода, голые деревья поскрипывали на ветру. И через какое-то время Хрюку стало казаться, что горилла в мантии колдуна ему примерещилась. Вскоре он опять забылся, а потом снова очнулся. «Вот бы мне перед смертью ещё хоть раз увидеть Королеву! – подумал поросёнок. – Нет, она не обидится, если я назову её мамой. Мама, услышь меня! Я люблю тебя!» И он провалился в беспамятство уже окончательно.
* * *
Хрюк открыл глаза и увидел, что лежит в своей постели, которая показалась ему удивительно мягкой. «Наверное, мне приснился кошмар», – подумал поросёнок.
Он вышел из домика. Лес утопал в зелени, щебетали птицы, сквозь листву просвечивало ласковое утреннее солнце, отовсюду неслись прекрасные запахи. А по тропинке к нему шла Та, которую он хотел увидеть больше всего на свете! Теперь Она была в королевских одеждах.
Хрюк бросился Ей навстречу, обнял и восторженно проговорил:
– Как хорошо, что я жив, и лес такой чудесный, и все мои друзья… А я ведь жив? – вдруг усомнился он. – Или это – мои предсмертные галлюцинации?
– Конечно, жив, сынок! – засмеялась Она, и смех её струился, как прохладный ручеёк в лесу. – Более, чем когда-либо прежде!
– И никакой бури не было? Конец света мне приснился?
– Буря была, дорогой. Но она была в другом месте.
– А ты больше не покинешь меня? Я не могу жить без тебя!
– Никогда не покину, сынок! Мы теперь всегда будем вместе!
– Прошу, не называй меня своим сыном! Я недостоин этого! Ты так прекрасна, а я всего лишь жалкая уродливая свинья!
– Это хорошо, это очень хорошо, что ты это осознал! – Королева мягко улыбнулась. – Но ты больше не свинья! Посмотри на себя!
И вдруг Хрюк понял, что вместо копыт у него – человеческие руки и ноги, а одет он во всё белое. Королева подала ему зеркальце, и там он увидел лицо прекрасного юноши со светлыми волосами.
– Неужели это я? – воскликнул Хрюк. – Неужели я стал человеком?
– Да. Ты опять стал человеком. – Она взяла его за руку и повела к опушке леса. – Ты приходишься мне родным сыном и был рождён принцем. И зовут тебя не Хрюк, а Христиан. Бобёр, и Макака, и Ворон, и Суслик, и Енот, и все остальные жители леса – твои родные братья и сёстры. В детстве вы попали под власть злого колдуна, ушли из дома, поселились в лесу, превратились в зверей и забыли о том, что вы – дети Короля и Королевы. Колдун внушил вам, что каждый из вас – царь вселенной, и что других королей нет. Ваш Отец победил колдуна, но этого оказалось недостаточно, чтобы развеять злые чары, потому что частица зла поселилась в каждом из вас. Чтобы вернуться в отчий дом, вы должны были сами изгнать зло из своих душ и понять, как ужасно жить вдали от родителей… Но теперь всё позади!
– А какой он, мой отец? – спросил юноша.
– Скоро ты сам с Ним встретишься! Он – самый настоящий из всех людей. Вы все, и даже я – Его отражения в зеркале любви.
Тем временем они вышли на опушку и их взору открылся великолепный дворец, сияющий, как солнце. Через прозрачные ворота, распахнутые настежь, мать и сын попали в дивный сад, окружающий дворец. В саду, среди душистых цветов, прогуливались необыкновенные существа: лев с такой огненной гривой, что от неё летели искры и пыхало жаром, синий бык с огромными человеческими глазами и много других удивительных животных. А над садом парил золотой орёл, и взор этого орла был таким ясным, что его невозможно было забыть. Животные поклоном приветствовали Королеву и принца, и направлялись ко дворцу вслед за ними.
Они не прошли ещё и половины сада, когда заметили, что навстречу им бежит светловолосая девушка в белом сарафане. Её красота слепила глаза.
– Это твоя сестра, принцесса Марфа! – сказала Королева, но принц уже и сам узнал свою сестру.
– Здравствуй, братик! – сказала принцесса, подбегая и целуя брата в щёку. – Ты прости меня, пожалуйста, что так часто колотила тебя в том ужасном заколдованном лесу!
– Ой, это ты меня за всё прости! – воскликнул принц. – Я звал тебя за глаза «этой выскочкой приматкой»!