- Как нет?
- Несмотря на все настояния, я решительно отказался от этого поста. Быть в настоящих условиях премьер-министром Ирана - это значит пытаться вытащить из болота по уши завязшего верблюда. Это глупая попытка.
- Значит, вы не будете участвовать в правительстве?
- Только в качестве министра иностранных дел. Ведь в правительстве в данный момент имеются два главных звена: министерство иностранных дел и министерство внутренних дел. И настоящим властелином будет человек, держащий в руках эти два звена.
- Пожалуй, это верно. Но не можете же вы, господин Исфагани, быть одновременно министром и иностранных и внутренних дел?
- Его величество хоть и молод, но разбирается в подобных делах. Министерство внутренних дел он поручил моему зятю.
- Серхенгу Сефаи? Ну, поздравляю вас, господин Хикмат Исфагани! Да, теперь можно твердо сказать, что правительство действительно в ваших руках...
- Но, господин Курд Ахмед, самые тревожные дни моей жизни начинаются только теперь. Всем известно, что гораздо легче добиться власти, чем удержать ее.
- Я уверен, что такой дальновидный политик, как вы, господин Исфагани, сумеет удержать власть.
- Если бы ты только знал, с какими трудностями это сопряжено! Тысячи врагов, тысячи недоброжелателей! Взять хотя бы даже эту старую дворцовую крысу - Хакимульмулька!
- Этот старик ничего не может сделать против вас... Ведь в ваших руках будут два решающих министерства.
- Это легко сказать. Но бывает и так, что какая-нибудь ничтожная гадюка может стать причиной гибели царя зверей - льва. Я не могу чувствовать себя спокойно, пока эта змея остается во дворце. День и ночь он будет нашептывать на меня его величеству.
- Значит, Хакимульмульк остается на посту министра двора?
- Да, остается. Конечно, он мечтал о кресле премьер-министра. И, кажется, даже сейчас не отказался от этой затеи. О, это старая лиса! Он знает, что происходит и на земле и под землей!
Наступило молчание. На губах Хикмата Исфагани мелькнула чуть заметная улыбка. Он подошел к Курд Ахмеду и с неожиданной фамильярностью взял его за руку.
- Если согласен, дружище, я и тебе устрою министерский пост. Министерство торговли и промышленности... Ну как? Идет?
- Благодарю! Я не подготовлен для такого поста.
- Если не сейчас, то в будущем готовься. Готовься, приятель! Народ идет за тобой так же, как высшие круги за мной. Вот почему мы должны работать вместе. Как только я стану премьером, ты будешь моим помощником. А сейчас иди и займись приготовлениями к завтрашнему рауту в Шимране. Возможно, что прибудет его величество.
- Прошу простить меня, - возразил Курд Ахмед. - Я давно хотел просить вас освободить меня от должности и подыскать другого человека.
Хикмат Исфагани не сразу понял его, но, поняв, отчаянно замахал руками.
- Что ты! Что ты! Твоя настоящая работа у меня только теперь начинается. Ведь я и мои единомышленники организуем национально-демократическую партию; вот тебя в первую очередь мы думаем привлечь к себе.
- Благодарю вас, но мы решили создать свою собственную партию.
- Какую партию, парень? - удивился Хикмат Исфагани. - Может быть, и мне лучше вступить в нее? А? Или состоять в обеих партиях: и в нашей и в вашей?
- Я боюсь, что наша партия окажется вам не по духу! - с отвращением ответил Курд Ахмед. - Не забудьте, господин Исфагани, что это будет подлинно народная партия.
- А почему ты знаешь, что она мне не по духу, братец? Ведь я готов был пожертвовать ради народа своей жизнью. Разве ты забыл как этот тиран, Реза-шах, заточил меня в одну тюрьму с твоими товарищами?
Курд Ахмед не нашел нужды зря тратить время на дальнейшие разговоры с ним и поднялся.
- Прошу, вас, господин Исфагани, с завтрашнего дня считать меня свободным от должности.
Увидев бесплодность дальнейших уговоров, Хикмат Исфагани тоже поднялся.
- Ну что же, милостивый государь! - с сожалением проговорил он. Помоги вам аллах! Но давай уговоримся, что, где бы мы ни встретились, - не забудем друг друга. Ведь оба мы работаем на пользу родины!
Курд Ахмед молча взял шляпу и поспешно вышел, даже не попрощавшись с хозяином.
На лестнице он столкнулся с мистером Томасом. Уже у ворот его догнал слуга Шамсии.
- Ханум просит вас пожаловать к ней!
Шамсия встретила его в расшитом шелковом длинном халате.
- Как поживаете? - с улыбкой спросила она, протягивая ему руку.
- Благодарю, ханум! Рад видеть вас в добром расположении духа.
Шамсия усадила его в гостиной и велела подать чай. Как всегда, она весело и неумолчно болтала. Курд Ахмед узнал от нее, что двери дворца настежь открыты перед нею и что всего два дня тому назад она виделась с новым повелителем во дворце.
- Прошу вас, - остановила она Курд Ахмеда, когда тот, выпив предложенного ему чаю, поднялся уходить. - Обязательно пригласите Фридуна на завтрашний раут в Шимране. Пусть придет непременно. Я сама пошлю ему специальное приглашение. И пусть возьмет с собой Судабу.
- К сожалению, это невозможно, ханум, - ответил Курд Ахмед. - Сегодня он покидает Тегеран.
- Куда же он едет?
- В Азербайджан. Переезжает в Тебриз. Тегеран связан для него с такими горестными воспоминаниями, что у него нет никакого желания остаться здесь.
- Знаю! Мой муж, серхенг Сефаи, рассказывал мне о Фридуне очень много. Я очень сожалею, что он покидает нас. Но передайте вашему другу, что двери моего дома всегда для него открыты.
- Не знаю, ханум, воспользуется ли он этим предложением, - сухо сказал Курд Ахмед.
Даже воздух в этом доме, несмотря на аромат духов, показался ему невыносимо душным, затхлым.
У выхода он заметил Хикмата Исфагани, который садился в машину рядом с мистером Томасом.
Когда машина скрылась, Курд Ахмед, с трудом подавляя в себе охватившее его отвращение, бесцельно пошел вперед. Ему стало казаться, что подлинное человеческое счастье трудно достижимо. Именно потому, что люди труда, люди честной, правдивой жизни опутаны лицемерами и лжецами, они редко достигают того, к чему из поколения в поколение стремятся.
"Но нет, - сурово подумал Курд Ахмед, - на этот раз они должны получить и получат все то, чего ожидают. Трудящиеся Ирана, участники народно-освободительного движения 1907 - 1911 и 1920 годов, на этот раз построят свою мощную политическую организацию. И это она призвана привести их путем тяжелой борьбы и испытаний к торжеству свободы и справедливости".
Эти светлые мысли вдохнули в него энергию. Зная, что Фридун уезжает сегодня в Азербайджан, Курд Ахмед решил зайти к Судабе, надеясь увидеть его там.
Там должны были находиться и Риза Гахрамани, уже работающий в организованном им иранском совете профессиональных союзов, и Ферида, которая была на руководящей работе о женском отделе "Иранской народной партии".
У Судабы действительно было очень оживленно.