Не сбавляя шага, Грег шёл в Хиллстоун. По дороге он заглянул в один из давно пустующих сараев, сложенный из грубо отёсанного камня. Расшевелив пальцами старую кладку, Грег вытащил пару блоков и достал из тщательно замаскированного тайника свёрток, который успел спрятать незадолго до того, как умудрился попасться в руки к Эрвину. Большой удачей было то, что мерзкая хмарь, приходящая еженощно с Гнилых болот реагировала исключительно на живых людей и магические эманации. Поэтому за сохранность своих вещей Грег не волновался. Неодушевлённые предметы, которые не содержали хоть каплю магии, туман не интересовали. Жаль только, что оставить ещё подсказок для друзей не хватило времени. Но Стефи — умничка, сумела-таки вовремя "сложить два и два" и вернуть его обратно к жизни. Иначе рано или поздно некромант почуял бы силу, заключённую в морионе, спрятанном в дубе и тогда настал бы конец всему.
Приблизившись к дому старосты, Грег внимательно вгляделся в защитные плетения и удовлетворённо хмыкнул: его уроки не прошли даром. Почерк Тео он распознал сразу. Если не знать, где искать и по каким признакам, то вторжения в систему легко можно было не заметить. Грег аккуратно проник в защитные плетения и отключил их. Войдя в дом, он установил защитную сферу. Для осуществления задуманного ему нужна была полная изоляция. Не хватало ещё привлечь внимание оставшихся умертвий всплесками тёмной магии. Точного количества всех поднятых он не знал. Более-менее постоянных участников некромантских тренировок он знал в лицо, ну, или в то, что когда-то при жизни находилось в передней части черепа и именовалось именно так. Всё дело в том, что Эрвин разделял умертвия по группам и компоновал их состав исключительно на своё усмотрение без какой-либо закономерности. Единственное, чего он старался избегать — это объединять одновременно простые умертвия и тех, которые с осколками. Управлять в таком случае было сложнее.
Главное отличие умертвий с осколками души от обычных состояло в том, что последние являлись по сути ходячими марионетками, способными выполнять лишь простейшие и незамысловатые команды некроманта вроде "Убить!" и/или "Уничтожить!".
А вот умертвия с осколками душ сохраняли при этом большую часть памяти и навыков, владели магией на том же уровне, что и при жизни, всё видели и понимали. Практически, как живые люди, только собой не владели и на раздражители не реагировали.
Грегу "повезло" больше других. Эрвин не стал его убивать сразу. Во-первых, однажды умершего и так умертвить сложнее, чем обычного мага, во-вторых, к тому моменту часть души уже была изъята, что делало его практически неуязвимым. Но Торн-младший не был в курсе обоих этих обстоятельств. Он просто решил провести новый эксперимент. Обычно изъятие и дробление души на осколки происходило в момент смерти подопытного, затем выжидалось некоторое время и подходящий осколок во время ритуала помещался обратно в свежеполученный труп. Вуаля, и новенькое умертвие с осколком души готово.
Но Эрвин Торн решил в тот раз обойтись без убийства, выдирая душу из живого тела при помощи специальных заклинаний, но не трогая при этом малый осколок внутри. На протяжении тех адовых суток, показавшихся бесконечностью, Грег чувствовал, словно с него снимают кожу, ломая все кости в организме и одновременно отдирая от них мышцы и сухожилия. Когда всё закончилось, он с ужасом понял, что все жизненные процессы в нём остановились, но продолжает при этом всё ощущать и понимать. Тело же перестало слушаться, абсолютно подчинившись указаниям Эрвина, воля же оказалась подавлена. Грег не мог больше сопротивляться. Он оказался в прямом смысле слова заперт в своём теле. И с той ночи начался его персональный бесконечный кошмар длиною в три года. Каждый раз, погружаясь в Гнилые болота или зарываясь в очередной курган у Проклятых башен, он чувствовал всё: и воду смыкавшуюся перед его лицом, так и норовившую проникнуть в нос, рот и уши, и засыпающую его тело землю. Благо, что вследствие проведённых ритуалов, его тело было защищено от подобных воздействий. Но переживать всё это раз за разом… Если бы не подавленная некромантом воля, он бы наверняка сошёл с ума. А может и сошёл… Кто знает? Как говорится: "Не обследован целителем, значит здоров!"
***
Грег скинул некроманта в углу, как мешок картошки. Но так, чтобы он находился всё время в поле зрения. Один взмах руки и стол вместе со всеми лавками и стульями отлетели в самый дальний угол. В углу напротив он заметил тела старосты и его жены.
— А вот вы здесь явно лишние. Нехватало ещё вас ритуалом зацепить.
— Можете временно переместить их на террасу. — раздался позади тихий голос.
— Здравствуй, Хани. — Грег обернулся и лёгким кивком выразил почтение девушке.
— Приветствую, господин Бэккет. Я Вас ждала. — дочка старосты слабо улыбнулась.
Удивлённо вскинув левую бровь, Грег внимательно посмотрел на Хани:
— Таких, как я, невозможно "увидеть".
— И тем не менее, это правда.
— Я думал, что ты давно покинула Хиллстоун. Здесь тебе делать нечего.
Хани сцепила в замок пальцы и положила поверх передника, демонстрируя, что не прячет ничего в руках:
— Господин Барт пообещал, что я могу рассчитывать на помощь любого из вас троих.
Грег подозрительно прищурил свои серые глаза:
— Сомневаюсь, что Тео мог пообещать "такого" рода помощь.
— Я не хочу становиться чудовищем.
— ОТПУСТИ ЕЁ! — в голове Грега неожиданно раздался приказ Госпожи.
— Как будет угодно моей Покровительнице. — Бэккет учтиво склонил голову, выражая полное повиновение.
Всё это время Хани стояла не дыша, лишь нервно теребила руками кружевной край передника.
— Желаешь остаться здесь? — будничным тоном поинтересовался Грег.
— Нет. Хочу уйти за холмы, туда, где лежит бабуля. Я не дала похоронить её на осквернённом некромантом кладбище. Она была светлым человеком и достойна иного места упокоения.
Грег ненадолго задумался, прикидывая расстояние до Хиллстоунских холмов, а затем внезапно нанёс удар. Тело девушки окутала чёрная дымка, вспыхивавшая серо-зелёными разрядами. Через секунду все следы магического воздействия исчезли. Дочка старосты чуть пошатнулась и, счастливо улыбнувшись на прощание, направилась к выходу из комнаты.
— Да будет так, Госпожа… Да будет так… — пробормотал Грег, глядя вслед удаляющейся Хани. Потерявшие последние краски, и от того казавшиеся практически белыми, радужные оболочки глаз девушки дали понять, что сила магического удара была рассчитана верно. Дар мага жизни погас навсегда, а оставшихся крох жизни как раз хватит, чтобы добраться до холмов.
— Ха-ха-ха-ха, ты прикончил эту дуру! Только из-за того, что голос старой маразматички, уверенной в своей безграничной власти, отдал приказ в твоей голове! Ты просто сумасшедший! Девка и так была полудохлая!
— Тьфу ты. Очнулся-таки, зар-р-раза.
Некромант продолжал истерично хохотать. Только что пузыри не пускал от удовольствия.
Тяжёлой поступью Грег подошёл к Эрвину и присел на корточки, внимательно разглядывая того, как лепидоптеролог, в руки которого попал редкий вид бабочки.
— Псих! Сумасшедший! — продолжал бесноваться некромант.
— Не безумнее тебя, негодяй. Я же обещал вынуть из тебя душу. Вот сейчас этим и займусь. Слово надо держать.
Эрвин наконец-то заткнулся и с ужасом уставился на Грега.
— Отпусти меня! Я научу тебя всему, что знаю! Мы вместе будем править миром! Я назову тебя своим преемником! Подумай хорошенько, это же колоссальные перспективы! Мерзкие людишки не достойны, чтобы за них гибнуть! Зачем ты выбрал свой путь? Ради кого?
— Есть вещи гораздо ценнее власти. Это семья, это близкие люди, друзья.
— Какая семья? Что ты мелешь? Нет у тебя семьи. Ты ублюдок, которого родные родители бросили подыхать в лесу! Ты не был нужен никому! И сейчас не нужен! Твои так называемые друзья тоже предали тебя три года назад, отсиживаясь за стенами Университета, хотя могли прийти на помощь, но не захотели!
— А вот здесь ты ошибаешься. Семья-это не те, кто родили, а те, кто вырастил, даря свою любовь и заботу. Мои воспитатели дали мне больше, чем некоторые родители своим родным детям. А из-за таких, как ты, алчных сомовлюблённых тварей, уверенных в своей безнаказанности, я чуть не лишился своей семьи.