Прибытием лежал я трое суток
В золе, в пыли, - лежал и плакал. Плакал?
Нет, мало: бесновался, проклинал,
И господа хулил, и к христианству
В непримиримой ненависти клялся.
Послушник
Ах, верю вам!
Натан
Но, наконец, ко мне
Рассудок постепенно возвратился,
И услыхал его я кроткий голос:
"Ведь есть над нами бог! И в этом только
Исполнилось его определенье!
Теперь - на новый путь! Яви в делах.
Что уж давно постигнуто тобою:
Кто хочет, для того осуществить
Что-либо не труднее, чем постигнуть.
Вставай! Иди!" - И вслед за тем я вижу,
Вы сходите с коня и мне дитя,
Завернутое в плащ, передаете.
Что я тогда сказал, что вы сказали,
Я позабыл; одно лишь твердо помню,
Что взял дитя, унес его в палатку,
Стал целовать его, пал на колени
И с воплем произнес: "О боже! Боже!
Из семерых детей моих - одно
Опять со мной!"
Послушник
Натан! Вы христианин!
Ей-богу же, Натан, вы христианин!
Такого христианина доныне
И не было.
Натан
И благо нам! В чем я
Кажусь вам христианином, в том самом
Вы мне евреем кажетесь! Но слишком
Расчувствовались мы. Нас дело ждет!
И пусть я семикратною любовью
Привязан к ней - единственной, чужой,
Пусть мысль одна убить меня способна,
Что семерых детей своих мне снова
В ней потерять придется, - пусть! Но если
Вторично провиденье призывает
Ее из рук моих, я повинуюсь!
Послушник
Вот это будет истинно достойно!
Я то же вам советовать хотел;
И вот ваш добрый дух совет такой же
Вам подсказал.