Кичиться, и не надо лишь верхушке
Воображать, что будто бы она
Не из земли растет, как все на свете.
Храмовник
Прекрасные слова! Но вам народ
Известен ли, что первый среди всех
Привык порочить племена другие?
Известно ль вам, Натан, какой народ
Себя всех раньше избранным прославил?
Я ненависти к этому народу,
Конечно, не питаю; но возможно ль
Не презирать его гордыню! Да,
Гордыню, что досталась по наследству
И нам и мусульманам: бог единый,
Бог истинный - наш бог! Вас поражает,
Что я - и христианин и храмовник
Так говорю? Когда и где слепое,
Неистовое рвенье обладать,
На диво всей вселенной, лучшим богом
И этого-то бога всей вселенной
Как лучшего навязывать насильно,
Когда и где, скажите, это рвенье
Так яростно, так страшно проявлялось,
Как не теперь? Не здесь, в Иерусалиме?
С чьих глаз не упадет повязка? Впрочем,
Кто хочет быть слепым, пусть будет слеп.
Забудьте все, что я вам говорил;
Прощайте!
(Хочет уйти.)
Натан
О, нет, нет! Как раз теперь
Оставить вас я не могу, поверьте!
Нет, мы должны, должны друзьями быть!
Народ мой презирайте как угодно.
Ни ваш народ, ни мой не нами выбран.
Мы - не народы наши. Что - народ?
При чем он здесь? Еврей и христианин
Не люди ли сперва, а уж потом
Еврей и христианин? Ах, когда бы
Мне удалось найти в вас человека,
Хоть одного найти еще, который
Довольствовался б тем, что человеком
Зовется он!
Храмовник
Да, вы нашли его!
Нашли, Натан, ей-богу! Вашу руку!
Стыжусь, что я на миг в вас усомнился.
Натан
А я горжусь. Ошибка - лишь в обычном