В Теллирос нас отправили следующим утром, да ещё и на повозке, я, блаженно растянувшись на лавке, хвалила Сабата за смекалку. Сразу по прибытию в Серый город нам выдали пергамент и перо, долго не думая, маг написал письмо прямо королю. Пронырливый гоблин же написал какой-то родне и уже через час смылся, мы же просидели до вечера.
Удивленный стражник звякнул ключами и отворил дверь камеры. К нам вошел гвардеец в серебряных начищенных латах и белом плаще, этакие щёголи точно не ходили по тюрьмам каждый день.
— Его высочество согласен уделить вам пару минут, — оповестил красавчик, указывая нам на выход.
Долго уговаривать не пришлось, и мы поторопились прочь.
Теллирос имел широкие улицы, мощенные серым камнем, добротные дома тут были считай у каждого, каменные двух и трехэтажные, повсюду ютились лавчонки с товарами, на улице пахло свежими булками. Оглядывала прохожих с интересом, большинство — остроухие, скромно одетые, но далеко не в лохмотьях. Были здесь и гоблины, что продавали барахло прямо со своих тележек, кое-где встретились пару орков и людей, попадались тут и дети-полукровки всех мастей. Единственно, азагуров здесь не было ни одного, по пути к серому замку мы так и не встретили желтоглазых, кажется, нашего брата тут не жаловали.
Стражник в белом плаще восседал на лошади и вел нас под гору, за нами шли ещё двое охранников. Город уходил вверх постепенно, в самом его основании возвышались горы, непрерывной цепью мелькая за крышами. Замок, к которому мы шли, был удивительным. Высоченные тонкие шпили протыкали небо, украшая фасад, дальше, за башнями замок уходил в саму гору, чьи-то умелые руки вырубили дворец прямо в скале, заботливо украсили арками, изразцами и ажурными окнами. В заходящем солнце дворец и вовсе выглядел внушительно.
Глазея по сторонам, мы прошли сначала сквозь ворота, после через добрый десяток дверей и наконец, остановились в тронной зале. Серебряный трон с острыми, взлетающими вверх, краями пустовал. Нас оставили почти у самого порога, не позволяя подойти ближе, гвардеец о чем-то переговаривался с высоким рыжеволосым магом, что караулил у трона неизвестно кого, маг кивнул и вышел. За троном имелась дубовая дверь с изразцами, вскоре за ней послышались шаги, створки распахнулись и к нам вышел сам король. Он сделал знак охране, нам разрешили подойти ближе, в зале были столь высокие потолки, что годились для а капельного[1] пения на день Солнцестояния, шаги эхом стучали по полу, я чувствовала себя неловко. Расправив плечи, отбросила робость и зашагала увереннее, так, как учили в гвардии. На троне, облаченный в черные одежды, и украшенный терновой короной из серебра, восседал смуглокожий остроухий с чёрными, смоляными волосами. Я никогда раньше таких смуглых остроухих не видела, странно было, что это вообще эльф.
Он был не молод, цепкие карие глаза следили за нами от самого входа, пробегая то по мне, то по старику. Но внимательнее всего король смотрел на Нарона. В десятке-другом шагов от трона, нам приказали остановиться, остроухие сразу принялись низко кланяться, я же не желала склонять свою спину, лишь слегка кивнув.
Маг ткнул принца локтем, Нарониэль торопливо заговорил, он сильно нервничал, от чего речь стала торопливой и сбивчивой. С едва скрываемой насмешкой и каким-то странным ликованием на него смотрел король, в глазах его плясами лукавые огни, он выслушивал принца, едва ли не растягиваясь в улыбке. Кажется, король и вовсе не особенно вслушивался в слова Нарона. Видя, что высокомерный хозяин дворца молчит, старик взял слово, вдруг сообщив, что был нянькой и этому королю.
«Так вот почему Сабат так интересовался у гоблина про Теллиарона Серого, — подумала я».
И тут старик упомянул о дочери серого короля, Нарон побледнел, глаза его растерянно посмотрели на меня: бессовестный старик так и не удосужился предупредить принца об условиях помощи от Теллироса. Я кивнула в ответ, мол, всё хорошо, принц, так и надо и поспешила отвернуться от голубых глаз, что не желали меня покидать. Король подозвал своего мага и вскоре тот привёл в тронный зал принцессу: юная, тонкая, синеглазая и белокожая, девушка была очень красива. Я уставилась на свои ботинки, не в силах видеть эту смазливую принцессу, что так и пялилась на Нарона, вскоре молодых эльфов увели, вопреки крику разума, мне было крайне неприятно смотреть на них, идущих так близко друг к другу.
Как только дверь за принцем и принцессой захлопнулась, Теллиарон Серый резко сменил тон, показав свою истинную личину:
— Сабат, если ты думаешь, что я что-то забыл, то ты ошибаешься, — резко отозвался король, карие глаза пилили дыру в собеседнике. — И не строй из себя святость, если принц не понравится Маниэль, я его как собаку вышвырну.
От этих слов разозлилась и я. Старик тоже был зол, желваки сжались под морщинистой кожей, но ответил он спокойно:
— Да, король Теллиарон, вы вправе это сделать. Но про его брата я тоже не шутил. К тому же, Нарон мягок, а я уж поверьте, как никто знаю, что на самом деле хочет Серый король, — не знаю, уж про что они говорили, но Серый король взбесился, злобно глядя на мага.
Но тут же о чем-то подумав, он напустил на себя весёлый вид:
— Ваша спутница останется здесь? — вдруг спросил он, обратившись ко мне.
— Нет, — ответил Сабат, — ей обещали отплатить за нас золотом или эльфийским мечом.
— Наёмница? — насмешливо спросил король.
— Допустим, — сквозь зубы ответила я, этот вальяжный тон всё меньше мне нравился.
— Отплачу, если мне понадобится ваш принц, так что жди, допустим наёмница, — улыбнулся наглый тип.
Я со злостью посмотрела на короля, ну и сволочь! Я тащила сюда его зятя два месяца по всему Дарону! Но мой взгляд встретила лишь мерзкая улыбочка на довольной роже, он прекрасно знал, что мы примем любые его условия. Нам было великодушно позволено остаться до тех пор, пока смазливая принцесса не решит судьбу Нарониэля и вообще всех нас. А пока каждому выделили комнату, на здоровенной кровати с пышными подушками и рядом бархатных штор меня ожидало платье, поморщившись, сбросила тряпку на кресло, не хватало мне ещё носить вещи остроухих, лишь бы не оскорблять глаза короля и его придворных. За ширмой ждала служанка, наполняя горячую ванну. В принципе, тут можно было и погостить.
Отмывшись как на первую присягу, я все-таки переоделась в чистое платье и доверила служанке отстирать мою форму. Бархатная тряпка облегала талию, а разрез едва прикрывал груди, я сразу вспомнила дом Гризо и с недовольством отвернулась от зеркала.
За окном совсем стемнело, служанка принесла мне ужин и выстиранную форму. Гулять по замку нам никто не позволял, было разрешено пользоваться только садом, а ночью туда идти не хотелось. Отправив девушку, я уже собралась спать, как в дверь постучали. На пороге стоял Нарониэль, оглядевшись по сторонам, впустила принца:
— Тебе не стоит ко мне бегать, — сказала я, — за тобой должны следить, ты пока ещё не понравился новой родне.
— Никакая они мне не родня! — воскликнул Нарониэль, — и кто вообще сказал, что я хочу жениться? Да еще и на этой пустоголовой неженке?
— Ох, принц, — вздохнула я, плюхнувшись на атласную кушетку, — тебя никто не спросит, разве ты не понимаешь?
Наши глаза встретились, Нарон был растерян и подавлен.
— Ты очень красивая в этом платье, — вдруг сказал он, и я улыбнулась, из его уст это звучало так мило, — и вообще ты красивая, всегда.
— Спасибо, — ответила я, — может и принцессе стоит оставить пару шрамов? — мы коротко рассмеялись.
Принц подошел ближе и сел рядом, его ладонь накрыла мою, сердце застучало быстрее, он придвинулся ещё ближе, так, что тепло его тела стало ощутимым. Я смотрела в серые глаза, ощущая, что утопаю. Нарониэль поддался вперёд для поцелуя, обжигающая волна всколыхнула тело, замерев трепетом в груди:
— Нет, хватит, — прошептала я, отстранившись, — уходи!
— Но ты же сама этого не хочешь! — противился эльф, пытаясь вновь коснуться меня.
— Да какая разница, чего я хочу? — воскликнула я, оттолкнув его руки.
— Виги, — прошептал он, глядя в мои глаза, — давай сбежим вместе, сегодня же.
Я закусила губу и отвернулась, от этих слов хотелось выть.
— Нарон, ты будущий король, — подбирая слова, ответила из-за спины, лишь бы не смотреть в эти глаза снова. — Всё, что было между нами — мелочь, всё пройдет, поверь, я знаю, как лечит время. И дай принцессе шанс, она твоя пара.
— Не говори так! — выкрикнул Нарон, — или ты сама не хочешь этого? Посмотри мне в глаза и скажи! — он схватил меня за плечи и заставил взглянуть на него.
— Я не хочу, принц, — еле выжала я.
Эльф растерянно смотрел на меня, стараясь найти другой ответ, а после разжал руки и отправился прочь. Когда дверь захлопнулась, тихо добавила:
— Я не хочу, принц, не хочу портить тебе жизнь.
***
Не находила себе покоя всю ночь. Мягкое ложе душило периной, жаркое одеяло давило грудь, я ворочалась, вставала и вновь ложилась. Но сон так и не пришел, с первыми лучами солнца я надела привычную амуницию и поспешила в сад, чтобы размяться. Неистово хотелось бежать отсюда, прямо сейчас перемахнуть через каменный забор и лететь без оглядки подальше, но я не могла позволить себе потерять деньги за работу. Собрав ветки, расставила, воткнув в землю и вооружившись клинком начала бой, и хоть такая тренировка была сотню раз бесполезной в реальном бою, получилось отвлечься.
— Потренируешь меня? — Нарониэль подкрался из-за спины так тихо, что я вздрогнула.
— Бери меч, — всё же тренировка с ним была веселее рубки палок.
Мы скрестили мечи, принц радовался, как дитя, моему вниманию. Не спуская с меня глаз, улыбался и пропускал выпады, он до сих пор не отказался от дурной идеи, что предложил вчера.
Вдруг откуда-то сверху раздался голос:
— Принц, вы что, боитесь напасть на неё как следует? Или не умеете? — на балконе стоял Серый король.
Нарон открыл было рот, надеюсь, желая использовать одно из моих словечек, но промолчал и осекся. Я улыбнулась, проткнуть или хотя бы поцарапать этого нахала было бы приятно:
— Так сами попробуйте, или меч потеряли? — спросила я, Нарон хмыкнул, мы тихо засмеялись.
Король поменялся в лице, к таким ответам Высочество точно не привык:
— Если хотите проваляться пару дней перерождаясь, дело ваше, — крикнул он, — сейчас спущусь.
Через минуту остроухий выскочил в сад, по взъерошенным волосам было заметно, что в спешке он даже не стал тщательно причесываться и зализывать волосы, как обычно носили ушастые. Я посмеивалась, глядя на этого зазнайку, ох как должно быть его задели мои слова. Выставив клинок, сделала мягкий круг по саду, присматриваясь к сопернику:
— Король не надел латы, — съехидничала я, ушастый улыбнулся, приняв вызов.
Сделала выпад, эльф быстро отбил его, на этот раз я напала быстрее.
— Высочество что-то там говорил о нападении как следует? — язвила я, — забыли, как это делается?
Эльф купился, бросившись в атаку, я увернулась, как он вдруг резко сменил ход и ударил ногой мне под колено, сбив с ног. Вскочив на ноги, я разозлилась и бросилась на короля, слабый блокирующий приём и я ударила его ногой прямо в грудь, противник закашлялся, а я тут же бросилась в атаку.
Гад рубил мечом по острию, игнорируя мои попытки отбить атаки плоскостью и сохранить свой гвардейский меч, королю, с клинком эльфийской стали бояться было нечего, острия он не жалел. Приходилось отскакивать и беречь меч, теперь и король разозлился, поединок грозил скоро перейти из тренировочного в настоящий.
— Папа! — вдруг раздался голос, принцесса бежала к отцу через весь сад.
Эльф отвлёкся, тут же получив подножку, рухнул на землю, я с улыбкой осмотрела заносчивого противника, шея которого теперь была во власти моего клинка:
— Бить в спину не честно, — заметил он с легкой улыбочкой.
— Мои противники не слыхали о чести и жрали проигравших, — парировала я.
— Папа, что здесь происходит? — принцесса возмущенно осмотрела меня и поспешила поднять отца.
— Мы просто тренировались, — оправдывался король, до чего же ушастые были неженками. — Пойдемте лучше завтракать, я очень голоден, — предложил король разволновавшейся дочурке.
Они отправились во дворец, король предусмотрительно отстал от дочери и Нарона, давая им быть вместе подольше, и исподтишка за ними наблюдая. Этот брак он желал, а значит, скоро мне заплатят. Выудив из кармашка кусок замши, принялась натирать клинок, лезвию здорово досталось от битвы «острие в острие» с эльфийским клинком.
— Не голодны? — вдруг окликнул меня Серый король.
Не хватало мне ещё смотреть за царским столом, как смазливая принцесса пялится на Нарониэля:
— Ваше Величество, — начала я, думая, как бы сказать помягче.
— Теллиарон, — поправил он.
— Теллиарон, — ответила я, немного задумавшись, — вот это вот всё, — обвела рукой сад, — я здесь не к месту.
Король посмотрел на меня, впервые за нашу встречу в его глазах не было насмешки, он наблюдал, как я шлифую клинок, поднимал взгляд выше, на обнаженные предплечья, на мои доспехи, лицо. Неожиданно он сказал:
— Сегодня выдам Сабату деньги, пусть расплатится с вами, — я посмотрела на него удивленно, с чего вдруг такое сочувствие?
Карие глаза были глубокими и твердо-спокойными, передо мной был сильный воин, пусть и тщеславный. Он тоже смотрел на меня, взгляд то и дело опускался на мои губы, молчание затянулось:
— Спасибо, — поблагодарила я и поспешила отвернуться.
Молча, король развернулся и пошел в сторону замка. Не верилось, что мое путешествие подошло к концу.
Я решила ничего не говорить Нарониэлю, мы должны были расстаться просто, пусть лучше так. Я обязана была быть жёстче, ещё тогда, когда со мной говорил Сабат, но не смогла. Так хотя бы сейчас нужно поступить правильно и оставить юношу в покое, теперь его ждала жизнь, для которой он родился. Со мной же его не ждало ничего. Собрав вещи в небольшой узел, я была готова.
Коротко постучавшись, за мной пришёл Сабат:
— Я провожу тебя из города, — предупредил он.
— Спасибо, — поблагодарила я, забирая скромные пожитки.
Крытая бричка ожидала нас прямо у дворца, усевшись, поехали молча. Я смотрела в окно и старалась не думать лишнего.
— Ты попрощалась с Нарониэлем? — спросил старик.
— Нет, — ответила я.
— Вот и хорошо, — согласился старик, и немного помолчав, добавил, — вот только что вы делали в твоей комнате вчера вечером?
Я развернулась, чтобы взглянуть в белесые глаза, как вдруг боль пронзила грудь:
— Я тебя предупреждал держаться подальше, — сверкнул глазами Сабат, я удивленно взглянула вниз, в груди по рукоять торчал кинжал. — И будет тебе отплачено золотом или эльфийским клинком. Мой кинжал как раз эльфийский, — процитировал он и рванул острие из груди.
Бричка остановилась, я рухнула на пол, хватая воздух ртом, пыталась вдохнуть, кровь хлестала, заливая доспехи, текла ручьем на пол. Дверь отворилась, стражники вытащили меня, швырнув на землю.
Последнее, что я запомнила, была толстая решётка, лязгнувшая за спиной.
[1]Пение а капелла, а капельное пение — пение, без сопровождения каких-либо музыкальных инструментов, как правило, хоровое.