В темноте мы вышли из поезда, но даже в такой час на вокзальной площади ждали кэбрио. Стив выбрал одного из них, который не клевал носом, как остальные, а рассматривал прибывших. — А скажи мне, любезный, какая у вас тут гостиница почище, но недорогая? Таверн и постоялых дворов мне не надо. — Есть "Белая лилия", пять серебряных в день стоит, — с сомнением оглядев нас сказал возница. — Есть "Гранд-Пиано" по шесть, но вас туда не пустят, — честно ответил парень. — Вези в "Лилию".
Я только удивлялась связности речи Стивена. Сама я лишь переставляла ноги, как заводная кукла. Могла бы я подумать еще два месяца назад, что буду настолько доверять мужчине, что позволю ему вести меня в гостиницу в незнакомом городе?
Стив попросил номер с двумя кроватями для себя и брата. У меня все-таки достало сил быстро ополоснуться в ванной, я натянула новую ночную сорочку и упала в кровать.
Проснулась я от того, что Стив слегка потряхивал меня за плечо. — Вставай, соня, уже полдень. — Ох… прости, дорога меня утомила. — Нам пора. Я не рискнул заходить в одиночку в магазин, где краски для лица и шиньоны. Одежду для посещения Каббаджа тоже купим вместе, чтобы тут же подогнали, она должна на тебе хорошо сидеть. И думаю, тебе нужно взять платье на вечер. Каббадж сегодня собирает местный свет, и я очень надеюсь, что после нашего разговора нас туда пригласят. — Ты хочешь… м… добыть ожерелье сегодня вечером? — Если получится. Пойдем? — Стив, мне нужно встать и привести себя в порядок. Не мог бы ты отвернуться? — я начинала злиться его недогадливости. Или он нарочно меня дразнит? Или, что еще хуже, не дразнит? — Хорошо, госпожа, если вы настаиваете, буду ждать вас внизу, — он отвесил шутливый поклон и вышел за дверь, оставив ключ на столике.
Я надела платье, которые мы купили вчера перед поездом, и капор, который выглядел немного старомодно, но под тем, фасоном, который сейчас носят, будет видно, что волосы у меня коротковаты для приличной горожанки.
После завтрака мы сменили гостиницу, сняв два номера в более респектабельном "Гранд-пиано", и напарник повел меня в лавку с "обманками для наивных мужчин", как он это назвал. Я обзавелась набором буклей, шиньонов и красками для лица. Затем мы пошли по улице, где в витринах выставили всевозможные наряды на все случаи жизни.
Когда я примерила то, что выбрал мне Стивен, я пришла в неистовство. В этом жакете у меня откуда-то взялись заметные объемы сверху. Вырез блузы бросал многообещающие намеки. Юбка была настолько узкой, насколько это было прилично, и подчеркивала бедра. Каблучки нещадно удлинняли ноги. Шляпка выглядела откровенно кокетливо. — Стив, я не пойду в этом! — прошипела я, показавшись спутнику.
Тот водил глазами от моего возмущенного лица до кончиков туфель и удовлетворенно кивнул: — Виола, ты пойдешь, потому что нам нужно приглашение на вечер. Неужели ты думаешь, что Каббадж позовет нас ради меня, скучного и занудного профессора? Хм… ты выглядишь так, что теперь я уверен: тебе нужно платье на прием.
Я быстро переоделась, поклявшись, что не задержусь в этом ужасном наряде ни минутой дольше, чем положено. — Зря, очень зря, — усмехнулся Стив, когда мы шли под руку по улице в следующий магазин. — Одевайся ты так каждый день, за тобой тянулся бы хвост разбитых мужских сердец. — Если мужским сердцам достаточно подобной блузы, такие сердца мне даже в коллекции неинтересны. — Дело не в блузе, — шепнул Стивен, — и даже не в ее наполнении. Виола, не замирай посреди тротуара, — смеялся этот нахал, — колотить меня на улице неприлично.
Вечернее платье оказалось еще хуже. Юбка, пышная сзади, спереди покрывала ноги в один слой шелка, обозначая фигуру при каждом шаге. Вырез казался скромным, но был украшен драпировкой таким образом, что создавалось впечатление, будто одно неловкое движение, и откроется больше, чем задумывалось. Широкая горловина и отсутствие рукава оставляли лишь небольшую полоску ткани на плече, которая, угрожала вот-вот соскользнуть. К платью прилагался корсет, и талия утончалась, навевая мысли о хрупкой куколке. Я не стала спорить с ним в лавке, но когда мы вернулись, решилась спросить. — Стивен, — простонала я. — Зачем? Ведь мы уже придем на вечер! — Затем, моя прекрасная госпожа, что мне необходимо выманить нашего коллекционера в сад. — В темноте? Ты понимаешь, чем это угрожает? — Всего на четверть часа. Затем сигнальный артефакт зазвонит тревогой, и твой кавалер умчится проверять сокровища. — Ты не понимаешь, сколько всего может произойти за четверть часа? — Я надеюсь, ты сможешь увлекать Каббаджа, но не попасться. Но если положение станет совершенно угрожающим, в кольце вложено заклинание молнии. Его хватит на три удара.
Стивен достал шкатулку с набором драгоценностей. Я ахнула. — Но… такие траты… или они фальшивые? — Совершенно настоящие, но я их взял взаймы. Итак, будем надеяться, что задействовать кольцо тебе не понадобится. Мне нужно, чтоб Каббадж отключил тревожный артефакт ненадолго, и когда он включится, чары на самом деле работать не будут. — Откуда ты знаешь, какие там чары? И когда ты успел обзавестись артефактами? Откуда ты знаешь, какие нужны? — Узнал утром. Когда ты легла спать, я принялся за дело. Артефакты мне не нужны. Я слабосилок, и у меня в запасе есть несколько фокусов, которые требуют многомесячных тренировок и хорошего магического фона. — О. Я надеюсь, нас не арестуют. — Только меня. Ты будешь моей ассистенткой, которая совершенно ни при чем. — Ты забываешь, что у меня нет никаких документов. Они остались на "Дикой сирене". Мне будет сложно объяснить, почему я не пошла к стражам еще в порту и не дождалась, пока мне выправят новые. — М… значит, постараемся не попадаться. Переодевайся, мы едва успеваем к назначенному времени. — Когда ты успел назначить? — Утром, — ответил господин расследователь и скрылся в ванной с чехлом, в котором прятался его костюм.
Мое облачение не заняло много времени. Юбка, блуза, чулки, туфли, шиньон, краски на лицо, шляпка, жакет… Довершал наряд ридикюль, в котором прятался блокнот с карандашом.
Я нервно расхаживала по номеру в ожидании Стивена. Что может так долго делать одевающийся мужчина? Мне казалось, что мужской туалет должен занимать раза в три меньше времени, чем дамский.
Наконец, в дверь постучали, и в мой номер вошел… полноватый господин в плохо сидящем сюртуке и мешковатых штанах. Его волосы были прилизаны, а отросшая за время путешествий растительность на лице Стива была подбрита в бородку и усы такого свойства, что хотелось немедленно их уничтожить насовсем. Выглядел Стив совершенно нелепо, но должна признать, он совершенно не походил на себя самого.
* * *
Наше появление в доме Каббаджа можно назвать чрезвычайно эффектным.
Когда "профессор" Стивен помог мне сойти со ступеньки кэбрио, от господина Каббаджа выходил посетитель, молодой жгучий брюнет с щегольской тростью. Наткнувшись на меня взглядом, он едва ли не оступился. Я изобразила профессиональную сосредоточенность, быстро перебирая ногами вслед за "профессором".
Дверь открыла служанка средних лет, окинула "профессора" ничего не выражающим взглядом и поджала губы в нитку при виде меня. — Проходите, господин Каббадж вас ждет, — процедила она, не сводя с меня взгляда.
Господин Каббадж принимал нас в кабинете. В отличие от прислуги он приоткрыл рот, но не сказал ни слова. Стиву пришлось повторить приветствие дважды, прежде чем господин Каббадж пришел в себя, расплылся в улыбке и предложил нам сесть, настойчиво помахав мне рукой в кресло, расположенное поближе к нему. "Профессор" представил меня как ассистентку, госпожу Викторию Фаун. Я села так, как учили на классах по этикету: на край стула, развернув плечи, сложив на коленях руки. Затем спохватилась и достала блокнот с карандашом и устроилась, приготовившись вести записи.
В стеклянных дверцах книжного шкафа я поймала свое отражение. Мы с блокнотом слегка подались вперед, что в сочетании с развернутыми плечами и старанием держать осанку создало такой изгиб, который обеспечил бы сердечный приступ и достойным матронам, и искушенным господам, но по разным поводам. Соглашусь, одежду Стивен выбрал прекрасно… для своих планов. Я же сожгу эти вещи, как только сниму!
Я старалась делать заметки, но разговор плохо клеился. Стивен-"профессор" пытался выяснить что-то у Каббаджа про известные ему раковины с дальних островов в Шартрезовом море, но коллекционер отвечал невпопад, пачкая меня взглядом. Наконец, он сдался: — Простите, милейший, я переутомился. Давайте встретимся на будущей неделе. Но в компенсацию за неудобства приглашаю вас с вашей очаровательной спутницей на сегодняшний вечер. У меня соберется небольшая компания друзей. А сейчас мне, похоже, нужно отдохнуть перед приемом.
На обратном пути в кэбе Стивен не сдерживал довольной улыбки. Я же не видела поводов радоваться. Похоже, Каббадж положил на меня глаз. — Не бойся, — Стивен коснулся моей руки. — Если в первый раз не поймет, ударишь молнией дважды, и он приляжет на травку. У меня не займет много времени включить эту демонову тревогу.
И все же пока я собиралась, Стивен сходил за успокоительной настойкой. Я чувствовала себя гораздо лучше, усаживаясь в кэбрио. Платье скрывала легкая накидка, уместная по осеннему времени. — После того, как Каббадж проверит коллекцию и включит тревожные артефакты снова, — наставлял меня Стив вполголоса, — я станцую с тобой танец, и я бьюсь об заклад, что следующий Каббадж запросит себе. Мне хватит этого времени, чтоб вернуться за ожерельем. Но хочу предупредить, Виола, что перед тем, как выйти, прятать его я буду на тебе. Оно довольно громоздкое, и в полутьме вряд ли заметят, как топорщится сюртук, но у выхода хорошее освещение. — Но в таком платье его совершенно негде прятать! — В юбке, дорогая, в твоей пышной юбке сзади. Я пришил небольшой карман среди слоев. — Ты собираешься… задрать на мне юбку?! — Кхм… не могу соврать, что я об этом никогда не… Виола, ты меня сейчас сбросишь под колеса! — при звуках его смеха, мне захотелось удвоить усилия, но я опасалась, что вскроется наш маскарад. — Нет, между мной и твоей… м… тобой будет еще много слоев ткани. Кроме того, я опущу ожерелье в прорезь среди складок. Все это произойдет после танцев, и вскоре после мы уйдем. — Ты уверен, что я смогу танцевать в этой конструкции? Если будет вальс, мне придется отказаться, — я решила уйти от скользкой темы. — На вальс я тебя сам приглашу. Его обычно ставят в конце первой части, заодно поговорим. — Стив! Я не смогу танцевать в этой юбке. — Со мной сможешь, — уверенно сказал этот манипулятор.
Мы приехали через час после начала приема, и господин Каббадж был уже навеселе. Он бормотал приветствия и уверял нас, что невероятно волновался в ожидании профессора и его очаровательной ассистентки.
Вокруг меня тут же завертелся водоворот гостей, и не то, что Стива, самого Каббаджа попытались оттереть. Вскоре Каббадж объявил танцы, будто ждал нашего прихода. Несколько голосов позвали меня танцевать, но первый танец из вежливости стоило подарить хозяину. К счастью, объявили торжественную кадриль, и танец, по сути, состоял из смены партнеров, так что, никто не остался в обиде.
"Профессор" пока не танцевал. Следуя плану, он разогнал всех гостей занудством, чтобы никто не удивился, что малосимпатичный господин остался в одиночестве, и перестали обращать на него внимание. На приемах подобного рода танцевальная программа не очень большая, и когда объявили завершающий первую часть вальс, я вздохнула с облегчением. Моим кавалером в этот раз был сам Стив — нам стоило обменяться сведениями. — Уверен, что после танцев тебе необходимо подышать свежим воздухом, моя дорогая. — Да, пожалуй, господин профессор. Полагаю, найдутся желающие составить мне компанию, но не будете ли вы чувствовать себя покинутым, оставшись в одиночестве? — Ничуть. У господина Каббаджа обширная коллекция диковин со всего света и богатая библиотека, я не буду скучать.
Значит, все идет по плану. Стив снова закружил меня, поймал после поворота и закружил еще раз. Мое желание выйти в сад будет совершенно естественным после таких упражнений, но… демоны, он действительно хорошо танцует.
Закончив танец, Стив подвел меня к хозяину, на что тот расплылся в широчайшей улыбке. Приложив руку к груди я томно прошептала: — Ах… кажется, мне нужно на воздух.
Каббадж едва ли не вприпрыжку повел меня на балкон, откуда в сад спускались ступени. За нами увязалось еще несколько кавалеров, которые довели меня до беседки, усадили и расположились рядом. На лице хозяина дома проступило разочарование: — Госпожа Фаун, я вижу, что у вас есть компания. С вашего позволения, я удалюсь уделить внимание другим гостям.
Что делать? Что делать… Виктория Фаун должна сделать то, что Виоле Блум совершенно не по нутру. Ну, Стив…
Я улыбнулась и повела плечами: — Не позволяю! — ответила я с кокетливым смешком. — Вы еще не рассказали нам про последнее путешествие. Кажется, вы упоминали, что привезли оттуда что-то необыкновенное, и в пути вас подстерегали опасности. Это так романтично! Ах, господа, дайте место господину Каббаджу, мы наверняка услышим занимательные истории.
Каббадж запыхтел от удовольствия, победно посмотрел на остальную компанию и принялся рассказывать про путешествие на Западный континент, где по огромным просторам кочевали племена, которые разводили забавных животных с длинным носом, большими ушами, острыми клыками, торчащими из морды и толстой коричневой шерстью. Каббадж утверждал, что своими глазами видел, как таких животных впрягают в волокуши, и погонщик садится на загривок. Размахивая руками, он живописал, как попытался добыть клык умершего животного, а потом долго убегал от разгневанных кочевников. Я постаралась сдержать лицо, когда представила убегающего Каббаджа.
Уверена, что половины его историй не происходило на самом деле, но мне пришлось экстерном осваивать тонкое искусство удержания мужского внимания в нужном направлении. Я ахала, взвизгивала, прижимала руку ко рту в удивлении, подавалась вперед, демонстрируя чрезвычайный интерес, и осмелилась задать несколько вопросов, которые уводили повествование в дальнейшие дебри.
За этим занятием нас и застал Стив. Он пристроился за спинами оставшейся пары кавалеров, которые не пожелали покинуть свой пост рядом с восторженной девой, и сделал мне знак, что все в порядке. По его лицу я видела, что он оценил мой спектакль, и мне не избежать его ехидных комментариев. — … копье просвистело у меня над ухом, вот так: з-з-з! — изобразил Каббадж. — З-з-з-з-з!!! — отозвался сигнал в доме.
Верю, верю, что Каббадж умеет бегать. С такой скоростью, как он вернулся в дом, он вполне мог удрать от целого племени.
Мы вернулись вслед за хозяином, но тот вскоре появился объявив, что ничего страшного не случилось. Видимо, защитные чары среагировали на магию кого-то из гостей.
Вечер шел своим чередом. Объявили вторую часть танцев. Стивен снова пригласил меня. Чтобы увериться в интересе Каббаджа, я кинула в него несколько призывных взглядов. Разумеется, в следующем танце он повел меня сам — довольно неплохо для человека его комплекции. Если бы он не старался притиснуть меня плотнее, я бы сказала, что даже получила некоторое удовольствие.
Когда Каббадж с сожалением отпустил мою руку, я объявила, что с меня на сегодня хватит танцев, и я бы перекусила, чтобы восстановить силы. Каббадж приказал подавать сладкое, и вокруг меня снова собралась жужжащая толпа. Приглашенные дамы уже стали проявлять нетерпение при виде моего успеха. Три гостьи на вид чуть старше меня в чуть более открытых платьях и гораздо более дорогих драгоценностях о чем-то шептались, поглядывая в мою сторону. Прикончив несколько крохотных профитролей я на всякий случай отошла подальше от стола, чтобы не спровоцировать старинный трюк "о, простите, я пролила вино на ваше платье", но госпожа в зеленом решила взять дело в свои руки. С решительным видом она направилась в мою сторону, и в бокале у нее плескалось что-то темно-бордовое. Я пошарила глазами по залу. Стива не было. Ах, как это некстати. Если со мной случится неприятность, его будут искать. И не найдут. Или, что еще хуже, найдут.
Дама приближалась, сделав светское лицо. Попробую сменить диспозицию. Я глянула на противопложную стену, зажгла улыбку и воскликнула: — Ах, посмотрите, я и не заметила, какое чудо висит с этой стороны. Вы не знаете, чей кисти этот пейзаж?
Два господина перешли вместе со мной насладиться искусством. Я щебетала о красках неба и выслушивала комплименты, как я тонко чувствую живопись, наблюдая в стекло картины за обстановкой. Дама в зеленом покрутилась у колонны, приняла рассеянный вид и сдвигалась явно в мою сторону.
Дама ни разу не отпила из бокала, сохраняя вино для диверсии. Но в эту игру можно играть вдвоем, не правда ли? — Я хочу рассмотреть другие картины, — капризный тон мне особо удался.
Мы перешли дальше. Краем глаза я заметила, что дама ненадолго замерла в нескольких шагах от нас, соображая, как последовать за нами, не вызывая подозрений, развернулась в нашу сторону и сделала шаг. Работа со стеклом давалась мне хуже, чем с деревом и металлом, но для трещины в тонком хрустале моих сил хватило. — Ах! Мое платье! — раздалось за спиной.
Темно-бордовое прекрасно смотрится на зеленом, расплываясь черным пятном. Вино из лопнувшего бокала залило юбку неосторожной гостьи, и суета вокруг злосчастной дамы отвлекла компанию от появления Стива. Я милостиво разрешила своим кавалерам помочь госпоже. Интересно, зачем ей вокруг полдюжины мужчин? Впрочем, мне не жалко. Стиву понадобилась всего пара мгновений вне поля зрения присутствующих, чтоб ожерелье стало оттягивать мою юбку.
Мы пробыли на приеме еще с четверть часа. Я позволила подруге пострадавшей дамы мстительно уронить на меня пирожное с кремом, и мы получили законный повод распрощаться.