Вот, братцы, и подошла к концу история «Орла и Ворона», вот и закончились приключения бравого ротмистра (да уже полковника!) и стрелецкого головы… Закончились ли, спросите вы? Ведь история обоих офицеров армии Скопина-Шуйского, ровно, как и его самого, вроде и не оборвалась, и последнюю главу можно расценивать как запятую, а не жирную точку…
Ну, значит, точку я поставлю в эпилоге.
И начну с того, что книга должна была закончится иначе. С точки зрения моего соавтора Сергея — «упругостью временного потока», то есть согласно теории, по которой любое изменение исторических событий обратимо. И если условные попаданцы спасли Мишу от отравления в Москве, то смерть все одно забрала бы его — ядом или пулей убийц, или случайно нашедшей кесаря Михаила вражеской пулей на поле боя, или даже артиллерийским ядром. Ага, как адмирала Корнилова в Севастополе… Или застреленного там же снайпером адмирала Нахимова. Или адмирала Макарова, чей корабль подорвался на мине! Генерала Кондратенко, бывшего душой обороны Порт-Артура, генерала Ватутина, попавшего в засаду бандеровцев…
Даже ничем не выдающегося адмирала Витгефта, чья смерть, однако, полностью изменила ход морского боя в Жёлтом море и серьёзно повлияла на события Русско-японской войны! Короче, список можно продолжать и продолжать — но да, смерть вождя на поле боя, явление далеко не единочное в нашей истории.
И собственно говоря, эта версия развития событий уже нашла отражение в серии: так «Орёл» своими на первый взгляд, успешными действиями под Смоленском подталкивает короля к походу на Москву — и враги объединяются, получив значительное преимущество на поле боя. А Дмитрий Шуйский, не имея возможности тихо отравить племянника на одном из пиров, заключает союз с иезуитами и посылает за головой Михаила Васильевича боевиков ордена…
С моей же точкой зрения на все исторические события, как предопределенные нашими поступками, нашим ежедневным выбором между добром и злом, благодетелью и грехом, вы итак все отлично знакомы.
Правда, гораздо легче обсуждать Первую Мировую и Гражданскую войны с той точки зрения, что люди утратили веру и отошли от Бога, что христианское учение перестало быть их духовным стержнем — достаточно почитать «Жизнь Арсеньева» и «Тёмные аллеи» Бунина. За что, в итоге, и получили искупительные скорби… Ещё легче рассуждать о том, что Великая Отечественная стала величайшей искупительной скорбью для русского народа. Народа не просто отвернувшегося от Господа, но и молчаливо поддержавшего гонения на священство и монашество, на верующих. Поддержавшего, наконец, разрушение храмов, осквернение святынь…
И последствия нашествия Батыя можно объяснить тем, что до 1237 года Русь уже утопала в крови междоусобиц, в коих принимал участие едва ли не весь народ русской земли… И наоборот, татарское иго удалось сбросить лишь тогда, когда народ стал полностью един.
И даже скорби дней настоящих, причём скорби ещё только предстоящие, объяснить вполне легко. И я говорю не о голых вечеринках псевдоэлиты, бесящейся с жиру, нет. Я говорю о простых людях, каждый день делающих выбор между добром и злом, между грехом и благодетелью. Например, выругаться матом или нет (грех сквернословия), нахамить коллеге, наругаться на детей/родителей/супруга(у) или нет (грех гнева), переспать ли с понравившейся девушкой, на которой не женат (грех блуда), сделать ли аборт (грех детоубийства)… У нас пока ещё (пока ещё!) остаётся возможность прийти в храм, исповедать свои грехи, причаститься Святых Христовых Тайн. Но мы не идём, ведь священники же лицемеры/воруют/курят/матерятся/дерутся или что-то там ещё. И мы все эти случаи знаем лично, обязательно лично! А не с разговоров/интернет статей/сплетен… Н-да. А я вот недавно был на службе, и попал на такую пламенную проповедь! До печенок проняло словами «каждая наша молитва — это пуля, не попавшая в нашего воина»! Да вот ещё, для размышлений: «у нас мобилизовано 400 тысяч воинов. А в храмах стало на 400 тысяч молящихся больше? Где их мамы, папы, жёны — молятся? Нет, жена вон в кафе с подругами сидит, и хорошо, если с подругами»… Да, неплохо так порой прийти в храм на службу, послушать священника. И задуматься о том, что если война настоящая не вправит людям мозги, то все выйдет как с Первой Мировой. Когда общество расслоилось на патриотов, изо всех сил помогающих фронту и тех, кто текущую войну просто не замечал.
Да собственно, все уже повторяется…
Но надеюсь все же, нас не ждёт в конце концов очередное предательство на самом верху (даже двойное предательство от либералов и военных, как было с Николаем II), с последующим развалом государства и хаосом очередной гражданской войны…
Ладно, обо всем этом я писал ранее и в блогах, и в книгах, поэтому не вижу смысла опять все разжевывать. Как говорится, «Кто имеет уши слышать, да слышит».
Но вот если мы коснёмся Смутного времени, то лично для меня духовные причины его не очевидны — по крайней мере, в самом начале. Хотя кто я такой, чтобы пытаться мне постичь Божий промысел?! Как говорится, пути Господни неисповедимы… Но если смотреть в общем, то да, явно выделяется в нашей истории тот факт, что Московская Русь жестоко страдала, пока не было единства.
Иными словами, пока одни восставали против непопулярных в народе царей Годунова и Шуйского, а другие хранили им присягу, третьи просто грабили всех подряд, пользуясь удобной возможностью творить беззакония — параличом власти и привычных всем «силовых структур». Разгул воровской вольницы был просто лютым, страшным — а бунты против действующих царей… Тут очень красноречива судьба Суздаля, жители которого отказались от присяги Шуйскому и сами впустили лисовчиков в свой город. О зверствах Лисовского и его воров доподлинно известно — как и о том, что городу от литовцев был причинение огромный ущерб. Так, на посаде уцелело всего семьдесят восемь дворов из более, чем четырёхсот… Так что если эпизод со штурмом Суздаля и описанием зверств лисовчиков мы и приукрасили, то вряд ли уж сильно погрешили против истины…
Смутное время проявило многих ярких лидеров и полководцев. Прокопий Ляпунов, гений обороны Михаил Шеин, истинный реформатор от армии Скопин-Шуйский… Да тот же Давыд Жеребцов, своим маршем из Сибири явно посрамивший «дроздовцев» с их знаменитым переходом от Ясс до Дона! Но в итоге Москву освобождал рядовой герой Дмитрий Пожарский, для которого первым крупным сражением как раз и стала битва на Девичьем поле.
И дело тут прежде всего не в масштабе личности князя Пожарского — дело в том, что во втором ополчение народ наконец-то объединился. Обманутые самозванцами донские казаки, искупившие «воровство» кровью в сече за Климентьевский острог, крестьяне, коих готовили ещё шведские инструкторы Христиера Зомме, служившие под началом Скопина-Шуйского. Служивые люди всех мастей, от детей боярских до стрельцов и пушкарей, дворянство и купечество, давшее денег на поход, духовенство, всю Смуту державшееся на высоте. Церковь также давала деньги, помогала лекарями, пушками, оружием, её служители благословляли воинов на бой и порой даже вдохновляли их вернуться в сражение в самый ответственный момент. Вспомним келаря Авраамия Палицина и второй день Московской битвы… Второе ополчение объединило все сословия одной простой идеей: нужно постоять за свою землю, изгнать врага самим — не обманываясь речами всяких самозванцев.
Да, очевидно, второму народному ополчению должно было случится. Должно было подняться русскому народу и объединиться в столь грозный час, когда вопрос встал ребром: если не мы — то уже никто! Очевидно, люди должны были отказаться от самой мысли поддерживать кого-либо из самозванцев, бунтовать против действующей власти законных, помазанных царей. В конце концов, ведь именно с бунтов все и началось…
А за время Смуты, реально закончившейся лишь в 1618 году, успели пострадать все города, в свое время поддержавшие самозванцев, тут история Суздаля далеко не единична. Взят штурмом и разграблен Елец, некогда бывший важнейшим центром восстания Болотникова, Путивль, единственный город с каменным кремлём, давший укрытие Лжедмитрию Первому. За стенами Путивля тот и пересидел царскую осаду…
Наверное, именно поэтому Михаилу Васильевичу и суждено было умереть на пороге триумфа. Да так обидно и необычно для столь искушенного воина — от яда, принятого из рук пусть и дальней, но родственницы…
Я много думал, почему так? Почему тот же старец Иринарх, обладающий даром прозорливости, его не предупредил? Или почему Господь не открыл старцу именно этот столь важный момент, не отвёл руку отравителя?!
И вот, крепко все обдумав, я нахожу ответ — хотя бы для самого себя… Просто так было нужно. Нужно для людей, чтобы состоялось объединение в сердцах воинов второго ополчения на поле Московской битвы. Так нужно было для восцарения новой династии, вначале подарившей Руси мир и сумевшей навести порядок на истерзанной Смутой земле — а после накопившей силы для собственного сокрушительного удара!
Останься же Скопин-Шуйский в живых, какая история ждала бы нас, коли за Василием на престол вступил бы его брат-посредственность Дмитрий? Ведь Михаил, будучи гениальным полководцем, оставался безмерно верен трону, грамоты Ляпунова, величавшего его царём, он порвал. И в Москву князь отправился несмотря на предостережения Делагарди — не верил, что дядья причинят ему вред… И да, за Василием наследовать трон должен был именно Дмитрий, никакого иного завещания царь Шуйский не оставлял.
Можно, конечно, попытаться порассуждать и далее, что было бы, если бы, да кабы… Но история не терпит сослагательного наклонения. И повторюсь, пути Господни неисповедимы — я для себя ответ нашёл, устроит ли он вас… Как знать.
И все-таки, все-таки мы с соавтором решили подарить Михаилу Васильевичу тот триумф, коего он был достоин, победу над врагом, что он мог бы одержать на поле боя! Реконструкция финальной битвы написана, исходя из существующих раскладов по численности русской и польской армий. А также с учётом тактики Скопина-Шуйского, большинство своих побед одержавшего в «игре» от активной обороны…
Повторюсь, по изначальному авторскому замыслу князь должен был пасть на поле боя, уже узнав, что победил — а наши попаданцы вернуться домой, проснуться все в той же квартире и узнать, что никаких изменений в историю они не внесли. Что все это был лишь вещий сон… Но в конце концов, мы с соавтором решили подарить вам хэппи-энд в конце этой истории, что уже точно не получит продолжения. И если Сергей и рискнет писать о приключениях Себастьяна фон Ронина и его верных друзей, то это будет история немецкого наёмника, раненого под Калязином и вернувшегося домой с увесистым кошелем золота — подобно Христиеру Зомме. История подлинного Себастьяна, а не попаданца-Стаса…
Также я считаю справедливым рассказать читателю о создании серии «Орел и Ворон», истинных причинах появления этой истории… Итак, был безмятежный такой для меня день, 6 ноября 2022 года. Я недавно закончил писать роман «Злая Русь. Царство» и брал небольшой отдых от средневековой Руси и татарского нашествия, хотел немного отвлечься.
Правда, не просто отдыхать, а немного переключиться в своём творчестве. Хотел удариться писать конъюктурный роман о попаданце в СССР с уклоном в спорт — тогда казалось, что без проблем потяну историю обаятельного повесы и его восхождения в секции карате, заодно зацепив и тему буллинга в школе, и дворовую романтику… Я, кстати, позже пытался вернуться к этой идее, но ни фига. Каждый раз все мои попытки разбивались об абсолютное незнание тонкостей и деталей эпохи, в которой я уже не жил, отсутствию какой-то глобальной идеи и морали, необходимости писать очень много именно про быт. А писать выдуманное из головы СССР для тех, кто в этом самом СССР жил и хорошо его помнит… Ну такое себе.
Но вернёмся в 6 ноября, когда я был уверен, что все получится, преисполнился вдохновения и успел даже написать пролог своей версии «Назад в СССР». Вышел я от тёщи — вдруг сообщение от брата. Букв много, смысл ускользает, глазами пробежал, отложил. Некоторое время спустя — звонок: «братан, ты прочёл»?! Ну… Сергей объяснил все ещё раз, объяснение свелось к следуюшему: прошлой ночью был ему сон — он ротмистр чёрных рейтар вместе со мной, стрелецким головой, по заданию Михаила Скопина-Шуйского отправился к некоему старцу. По дороге приключения — те, что он запомнил во сне, все изложены в первой части «Орла и Ворона»… Старец в веригах благословил его ровно теми же словами, коими передал благословение и для Михаила Васильевича Скопина-Шуйского. После чего с фразой «А вы напишите о нем, Господь поможет. Пусть люди помнят…» возложил на Сергея крест… И тот проснулся!
К сожалению, сообщения с оригинальным текстом Сергея увы, не сохранилось, цитирую последние слова Святого по памяти… Так вот, Сергей бросился читать о Михаиле Васильевиче, о благословении от старца, прочёл о святом чудотворце Иринархе (про которого раньше и слышать не слышал!), и тут-то его проняло… Как никак, приснилось все после праздника иконы Божьей Матери Казанская! Написал мне, потом позвонил. И опять-таки я не все сразу понял, предложил идею оставить на потом. Но уже призадумался, после вчитался в сообщение брательника… И вот тут-то меня самого проняло по настоящему! Я понял для себя две вещи: первая — меня уже благословили, ведь святой Иринарх во сне Сергея обратился к нам обоим. Во-вторых, как же сам я загорелся идеей совместного романа! Ну, что и говорить, уже вечером мы оба засели с ноутбуками, начав писать каждый свой пролог первого романа по снам, этакого роуд-муви в реалиях Смуты и пока ещё только налётом попаданства…
Да, безусловно, соавторство — труд нелёгкий, иногда оно радует, иногда доводит до конфликтов, и их было немало, хах! Потому что у Сергея нередко было свое видение, я же старался внести правки в его главы так, чтобы текст не терялся на фоне других моих книг. Наверное, не все мои правки были уместны, в четвёртой книге у меня уже возникло ощущение, что из Себастьяна-Стаса я леплю своего героя, стирая ту индивидуальность, что сумел привнести герою соавтор… Или же обрезая роль некоторых его персонажей. Но вставки-воспоминания, так полно раскрывающие Себастьяна фон Ронина, я поддержал и решил оставить в книгах, несмотря на читательскую критику: «без них стало лучше», «эти ставки сбивают с повествования», «главы для набора текста». Нет, друзья, они были нужны, хотя, быть может, и не в таком количестве… Но они действительно позволили раскрыть одного из двух главных героев. И да — в конечном итоге серия получилась очень необычной, нелинейной, но я считаю это её плюсом, а не минусом.
Ну что же… Вот и конец? Ну, может и конец — а может, и новое начало. Сергей может продолжить приключения Себастьяна фон Ронина, или начнёт писать/публиковать иной роман, но уже сам. Я, в свою очередь, приступаю к работе над книгой о князе Фёдоре Елецком, оборонявшим Елец от Тамерлана и сражавшимся на Куликовом поле. И собственно говоря, как раз с битвы на Куликовом поле и начнётся мой новый роман…
Ещё буквально пара слов о работе над романом — но уже в блоге: https://author.today/post/455464 (пост открыт для друзей и подписчиков).
P.S. Если Сергей рискнет писать сольник о Себастьяне, размещу инфу прямо в тексте книге, отдельной главой-объявлением. У кого роман в библиотеках, увидит обновление)