…Первым ее желанием было порезать вены. Она провела пальцем по блестящей острой поверхности. Вдоль руки потекла теплая липкая жидкость. Боль дала о себе знать потом, заставляя в ужасе отшарахнуться и тяжело дышать, ощущая текущие по лбу крупные градины пота. Нож улетел в раковину, громко звеня.
Она громко разрыдалась и сползла на пол по стене.
…— Андрей?.. — мужчина повернул голову и от удивления икнул: неподалеку от его столика стояла эффектная блондинка — длинные светлые волосы были рассыпаны по плечам, пуговицы на серебристой рубашке едва держались, готовясь оторваться из-за непосильно большой груди, на ней красовались джинсы последней модели, а на ногах блестели блестящие открытые туфельки.
— О, какая неожиданная встреча! Мариночка! Сколько лет, сколько зим! Не желаешь присоединиться? — Андрей раскинул руки в стороны, икая от радости.
— Ты же не пил, — прищурилась блондинка.
— Жизнь сейчас такая, Мариночка, я остался совсем один. И-ик!
Марина подошла к столику и, взяв стакан из рук приятеля, принюхалась:
— Это что, самогон?
— Обижаешь! — скуксился Андрей. — Самые настоящие виски, из-за кордона!
— Ладно, так уж и быть, составлю вам компанию. — Девушка присела за столик и, отвернувшись, щелкнула пальцами: — Виски с колой, двойную порцию! Терпеть не могу неразбавленные виски, — сообщила она, — их же в рот не возьмешь, горькие, сил нет!..
— Ты здесь какими судьбами? — когда принесли алкоголь, Андрей, немного протрезвев, обратился к Марине.
Та молча вытащила сигарету, прикурила и, выдохнув дым, ответила:
— Это долгая история. Расскажу, когда ты протрезвеешь.
— Так я почти… и-и-ик…
— Вот именно, что почти! Молодой пацан, а превратился в алкаша!
— Да, я алкаш! — разгорячился Андрей. — Трезвенник никому не нужен!
Марина недоуменно приподняла бровь:
— С чего бы это вдруг?
— Понимаешь, Мариночка, жизнь такая несправедливая штука, — начал молодой мужчина, — мне тридцать два года, живу я совершенно один, в квартире, что досталась мне от родителей, и они… и-и-ик!… хотели, чтобы я женился. Мы тогда гостили в селе, у друзей моего отца, и я пытался найти девчонку, а они все меня послали! Я чернобылец! Да будь она проклята, эта чертова АЭС со своей аварией! Я не для того людей спасал, чтобы меня потом к лешему посылали!
— Так ты не можешь построить личную жизнь и переживаешь из-за этого? — Марина не смогла скрыть легкого разочарования в голосе. Где-то в глубине души она понимала своего приятеля — остаться в одиночестве очень тяжелая вещь, — но ей было сложно его понять. Хотя сама была не в лучшем положении.
— Да, не могу! Я мужчина в самом расцвете сил! — Андрей стукнул стаканом о столешницу. — И мне нужна женщина! Чтобы заботилась обо мне! Любила меня, только меня одного, и чтобы дети были… много детей! А у меня не получается! Все из-за долбаной АЭС!..
Марина внимательно выслушала приятеля, сбросила пепел в пепельницу и, выдержав недолгую паузу, сказала:
— Я постараюсь тебе помочь. У меня есть знакомые девушки, такие же страдающие от одиночества, как и ты. Правда, сводничество не совсем мое занятие, но раз уж такое дело… — она замолчала и, решив ничего не утаивать от приятеля — с которым прошла службу от и до! — рассказала: — Я здесь не просто так. Я ищу своих детей. Паша их куда-то увез, и я их все найти не могу. Даже в милицию заявление написала. Бесполезно! В общем, здесь я по делу, и мне просто необходимо где-то переночевать, так как денег доехать до Харькова у меня нет. От Москвы до дома ехать прилично, а пешком идти я не собираюсь…
— Оставайся у меня! И денег я тебе дам!
Марина усмехнулась:
— А расплачиваться я буду чем?
— Ничем! Это по старой дружбе!
— Ладно, — девушка фыркнула и затушила сигарету в латунной пепельнице, — мне пора. Чем скорее я найду детей, тем быстрее уеду отсюда. Мне Москва, если честно, никогда не нравилась. Я деревенская. Ладно, бывай.
Встав из-за стола, она вышла из бара.
Встала на пороге и, засунув руки в карманы джинсов, задумалась, уставившись куда-то вдаль.
А затем резко развернулась и вернулась обратно в бар.