— Ты уже решила, где рожать будешь?
Светлана переступила порог давно покинутого дома и резко выпрямилась, разминая затекшие после долгой поездки мышцы.
— Здесь! — воскликнула она. — Теперь это наш новый дом, я собираюсь в нем жить…
— А ты не боишься радиации?
— А что это такое — ваша радиация? Человек с автоматом?
— Нет, но-о…
— Вот и отлично. И прошу не спорить, — Света слегка махнула рукой, — мы пробыли среди военных больше года, и все ждали, когда нас спасут. Когда мы поняли, что этого не произойдет, решили сбежать в Чернобыль. Люди давно отсюда ушли, Бог оставил эти земли, почему бы тогда нам, несчастным, напуганным до смерти людям не построить здесь другую, более счастливую, жизнь? Да, это не родина, к сожалению, но другого выхода у нас нет. Да и что такое радиация по сравнению с вооруженным бандитом, готовым выстрелить тебе в голову? И здесь так прекрасно… Я не вижу смысла чего-то бояться.
— Ты пробыла здесь меньше суток…
— И что с того?
— Ничего. Совсем ничего. Просто иногда мы очень сильно ошибаемся. А иногда этого даже и не признаем. Ты самоубийца, Светочка. И дите свое убиваешь.
— Я его не убиваю, а спасаю! В Душанбе его бы убили, а здесь… здесь так тихо и спокойно… и люди вон живут! Пусть это и несчастные старушки-бабушки, но они тоже люди! Это их земля, они разрешили нам здесь жить! А это значит, что мы в безопасности, и… О, а это чья малышка?
Из-за угла на двух молодых девушек в жутких домотканых вещах смотрели два пронзительных синих глаза. Темные тяжелые пряди покоились на узеньких плечах, а шею прикрывало высокое горло старого потрепанного свитера. Волосы цвета воронова крыла блестели от капель утреннего дождя. На ногах красовались резиновые сапоги.
Малышка вышла вперед и совершенно искренне улыбнулась.
— О боже, что это за чудо! Как тебя зовут, принцесса?
Света заметила, как ее новая подруга смертельно побледнела.
— Это… она…
Девочка, как ни в чем не бывало, продолжала улыбаться.
— Чудная кроха.
— Если бы ты знала… — и девушка замолчала, заставляя Светлану удивляться.