Двое путников наконец вышли к избе, слегка заваленную снегом со всех сторон.
Сама постройка состояла из бревен темного дерева и треугольной крыши, полностью укрытой снегом.
Над крышей виднелся дымоход, откуда валил густой дым, при виде которого спасённый предвкушал тепло, что встретит его внутри.
Несколько окон были закрыты ставнями, не позволяя ему хоть что-то рассмотреть.
Лишь с чердачного проема на них любопытно взирали совсем юные девичьи глазки, окутанные в мех.
Верно, это был тот самый дом, из которого ещё недавно он бежал, спасая свою жизнь под арбалетный обстрелом.
Руун замер при виде этой ситуации, не зная, как теперь себя вести и что сказать — это не осталось незамеченным для охотника.
— Не боись, парень, я не в обиде. Хотя чего таить: сперва шел за твоей башкой. Ну и наследил же ты за собой — тебя смогла бы выследить даже моя дочурка. А за то, что приманил волков — мы в расчёте, — его щетинистое лицо озарила яркая улыбка.
Толкнув дверь и шагнув за порог, он громко крикнул:
— Риса, нашел я этого бегуна. Ты ошиблась — это не беглый раб и не разбойник, лишь заблудшая душа. Насыпь ему миску теплой похлебки, да подкинь дров, пусть отогреется.
Тепло сразу же приветливо обволокло своими нежными объятьями замёрзшего и усталого гостя с дороги.
Зайдя в дом вслед за ним, он увидел стройную женщину средних лет, хмуро, прищурив глаза и поджав губы, смотрящую на него.
Ничего не сказав, она ушла из гостиной. Воцарилась тишина на несколько минут, во время которой незваный гость мог наблюдать, как снег, налипший на его ноги и штаны, оказавшись под воздействием тепла, скоропостижно таял.
Вернувшись, жена охотника поставила на стол деревянную тару с едой, от которой все ещё шел пар, призывно маня его, а рядом такую же деревянную ложку.
Приятный запах ударил по его ноздрям, заставляя сглотнуть слюну.
Руки гостя подрагивали от нестерпимого желания скорее накинуть на это неприхотливое, но столь прекрасное для него сейчас блюдо, из-за чего пришлось подключать всю силу волю, чтобы держать себя в руках.
— Ешь, болезный, — бросил ему охотник, сев неподалеку от него и принялся обрабатывать шкуры.
Срезая с них остатки мяса и жира, он бросал их в огонь, моментами вскользь проходясь взглядом по герою и отчего-то морщась.
Руун, не обращая на него никакого внимания, тут же подошёл к столу, на котором сейчас и стоял объект одного из самых вожделенных его желаний.
Сев на обтесанный пень, заменяющий собой стул, Эсперар увидел и дополнение к похлёбке: ломтики чего-то плоского, отдельно расположенные от тарелки.
Он быстро схарчил всю предложенную ему еду, уплетая ту за обе щеки, не успевая жевать, в том числе и все хлебцы из заболони, как ему подсказала память.
После первой порции, гость получил и вторую с милости хозяйки домашнего очага, издали наблюдавшей за ним.
Той польстило то, с каким аппетитом ел её стряпню этот странный мужчина, отчего ей стало того жаль.
Закончив с едой, его глубоко потянуло в сон, поскольку многострадальный организм наконец расслабился и согрелся.
На улице разыгралась непогода, злобно завывая, что ещё сильнее располагало Эсперара впадать в сонную негу, оттого он сейчас не там.
Его взгляд напоследок прошёлся по дому: два прохода без двери в них, за одним из которых было видно деревяннуя лестницу, ведущую вверх, видимо на чердак.
В этой же комнате, прямо посреди дощатого пола, он заметил люк, за которым должен быть спуск в погреб.
Гостиная была небольшой и наполняли её лишь несколько шкафов без дверц, заполненных множеством полочек, на которых в основе своей был свален всякий хлам.
Детские игрушки, клубки ниток, сложенная одежда и другое, что предстало его глазам, дошедшим до нужной кондиции тяжести, из-за чего те закрылись.
Прямо перед тем, как уснуть, последнее, что он увидел — несколько трофеев-чучел на стенах этого дома.
Одна из голов, увиденных им, принадлежала точно такой же твари, которую Эсперар ещё совсем недавно пронзил украденной кочергой.
Смотря в эти холодные, стеклянные глаза трофея, будто утопая в их жестокости, дрёма окончательно настигла его.
Громкий стук в дверь и чей-то голос за ней вырвал Эсперара из столь сладкой сна, не позволяя тому полностью в него погрузиться.
— Мрат! Это я, открывай!
Отвлекшись от своего занятия, охотник поднялся, тяжелыми шагами шествуя к двери и молча отворяя ее.
После секундной паузы, во время которой он рассмотрел своего гостя, хозяин дома отошел в сторону, впуская того внутрь.
— Ну наконец-то. Проклятая погода! Насколько часто она может так сильно портиться? Будет ли этому конец вообще? — негодовал новоприбывший.
Стоило герою увидеть этого незнакомца, излучающего красный дымок, как в его разуме вновь что-то изменилось, охватив жгучей ненавистью и жаждой крови — он вновь ощутил зов к отмщению.
— Мгх… — издал он сдавленный стон от неожиданности.
К счастью, в это мгновение на него не обратили внимание, поскольку звук метели с улицы все заглушал.
«Убийца! Предатель, бросивший нас умирать! Не прощу! Забери его жизнь! Пусть сдохнет! Месть! Месть!» — раздалось множество голосов в его голове, которые с каждым новым словом лишь множились, завершая эту тираду десятками глоток.
Сжав зубы, он закрыл глаза, опуская и зарывая голову в ладони, в попытках убежать от этих навязчивых голосов и сдержать себя в руках.
Прямо сейчас внутри него шла борьба — Эсперар стоял посреди кровавого моря, что било по нему волнами безумия, обдавая своей особой солью, имя которой "ненависть", рождающая в нем лишь боль.
Они накрывали его с головой, стараясь сбить с ног, чему человек всеми силами и сопротивлялся.
А между тем, время снаружи не останавливалось и жизнь протекала своим чередом.
— Ты закончил свою заготовку шку-у… Твою мать, это что за вонь, Мрат? — моментально переменился в лице новый гость, повысив тон и выражая максимальное отвращение в своей мимике.
Хозяин дома лишь хмуро указал на своего гостя пальцем, в направлении которого тотчас и посмотрел этот мужчина.
Увидев Рууна, в его глазах отразилось презрение и недоумение, которое он тут же направил на охотника:
— Что за шваль ты домой таскаешь?.. Впрочем, стоп, не важно, твой дом — твое дело. Мне нужно к вечеру вернуться в гарнизон. Остальных уже обошел, ты последний. Показывай шкуры и быстрее разойдемся, я ещё хочу успеть к ужину и нормально отогреться перед сном, — сказал он, после чего пошел внутрь дома, не став ждать реакции от охотника, попутно закрыв свой нос ладонью.
К этому времени герой относительно неплохо справился с ненавистью: она его больше не контролировала, но медленно разъедала изнутри, прожигая себе выход наружу.
— Сиди здесь, — бросил хозяин дома, пристально всмотревшись в героя.
После чего направился за незнакомцем, но, скользнув взглядом по кочерге, остановился.
— И не смей больше ничего прикарманить, иначе живым уже не уйдешь, — Мрат явно был в плохом расположении духа, сверля взглядом спасённого им человека.
Так и не дождавшись ответа — он ушел, оставив Рууна в непонятном ему настроение.
«Больно надо! Урод!», — возмущался про себя Руун.
«Вроде бы и накормили, и согрели, что ещё нужно человеку для счастья? Да только ощущение, что собаке кость бросили, предварительно плюнув на неё», — все не мог успокоиться он.
«И что за незнакомец вообще?» — резко переключились его мысли на человека с русыми, длинными волосами и короткой бородой, что прошел мимо него.
«Одежда из шкур, поверх которых были приделаны разные части металла, формируя собой доспехи, явно принадлежали не простому охотнику», — размышления продолжали течь в своем направлении.
Его мысли принялись вспоминать двуручную секиру, приклеенную за спиной нового гостя, лезвие которой было покрыто какими-то ручными узорами, но увы, значения оных он не знал.
Так же ему запомнился уродливый бурый шрам, проходящий от лба по глазу вниз, заканчивающийся посреди щеки и татуировка на тыльной стороне ладони темно-серого, почти черного оттенка, которую он так и не рассмотрел.
Между тем разговор двух мужчин явно пошел не так, как изначально им хотелось, поскольку Руун сейчас слышал их повышенные тона.
Сперва он пытался вычленить из их разговора, но выделялись лишь редкие слова, из которые ничего не получалось сложить.
Оставив эту затею, Эсперар закрыл глаза, продолжая нежиться теплом.
Минуту не смешно тянулись, а лёгкий, мерный треск дров в огне, что он слышал, нагонял сонливость.
Спустя небольшой промежуток времени они вернулись, вынуждая его все же открыть глаза.
Неприятный ему гость держал за спиной тюк скрученные шкур, обвязанный веревкой, в то время, как лицо охотника явно стало светлей.
— Значица, слушай, болезный, это, — указал Мрат рукой на шрамированного, — Рас — он воин на службе нашего королевства со званием десятника. И сейчас у них острая нехватка бойцов…
На этих словах Руун сосредоточил свой взгляд на объекте мести и его дыхание тут же перехватило.
С трудом сдерживая желание зубами впиться в глотку этому человеку, его взгляд наполнился злобой.
— Слыш, жук-вонючка, у тебя что, глаз лишний? Так я мигом это исправлю, — схватился за рукоять своей секиры Рас, что тут же помогло герою сосредоточиться и взять себя в руки, слегка тряхнув головой.
— Выбор у тебя невелик, — дождавшись наступившей тишины, продолжил Мрат, — ты уходишь, куда глаза глядят, и уж прости, но оставлять тебя на ночь, с твоей то харей, я не собираюсь. После того, как накормил — сполна оплатил долг совести за шкуры. К тому же, вор-вонючка под боком в доме, когда я сплю, мне совершенно не нужен…
Его взгляд стал более задумчивым и герою показалось, будто он в чем-то сильно сейчас сомневался.
Сделав небольшую паузу, мужчина все же продолжил:
— Либо же ты можешь поступить на службу королевства, вступив в армию.
На какое-то время воцарилась тишина, во время которой Руун размышлял.
«Да сдалась мне эта армия? Я боюсь представить, сколько там таких же, как этот шрамированный урод, о которых вопит зов мести. Так и с ума сойти можно, накинувшись на первого попавшегося»
Но ни смотря на это, червь сомнений все же подъедал его, когда он вспоминал о недавней метели снаружи и своих обязательствах.
«Проклятье!.. Я же не могу отказать — метка привязалась к нему и мне не уйти! Старуха, зачем тебе эти игры со мной?», — закипал Эсперар сам в себе.
Уже планируя соглашаться, поскольку выбора у него на самом то деле и не было, он услышал новую тираду.
— Слушай сюда, навозник, — взял в свои руки слово Рас, видимо по-своему истолковав тишину, — Драные Лакорцы у наших границ всячески прощупывают нас. Мы жизни там отдаем, чтобы такие, как ты, могли тут свободно охотиться на зверье, и почивать себе тихо и мирно в домах лесничих. И знать, что я грудью защищаю подобных тебе, заставляет меня задуматься о дезертирстве, чтобы ненароком не получить нож в спину от швали подобной тебе, — с первого взгляда почему-то сильно не понравился герой этому солдату, — от него исходило что-то такое, из-за чего он ощущал дискомфорт каждую секунду рядом с ним.
Не в силах больше держать себя в руках, Руун за секунду продумал, как он сейчас поднимется, кинется на него, повалит, прижмет к полу и загрызет, вот так вот просто, зубами, но тут же ощутил тяжёлую руку Мрата на плече, прижимающего его к сидению из пня так, что будь на его месте обычный стул из дерева, то он уже развалился бы, — он не мог даже приподняться, что моментально охладило его пыл.
Герой некоторое время сверлил взглядом Раса, который даже не удосужился взглянуть на него после своих слов.
— Я пойду с тобой, — сквозь сжатые зубы произнес Руун, всеми фибрами души ненавидя в первую очередь старуху, которая не оставила ему даже выбора в этой ситуации.
Охотник довольно кивнул на принятое решение и убрал руку.
Заранее подозревая, что общение у них между друг другом не заладится, он решил оказать последнюю услугу герою этой истории:
— Рас, проведешь инструкцию ему?
На этот вопрос воин явно остался недоволен, судя по тому, как он нахмурился, но все же медленно, подбирая слова, произнес:
— Идёшь со мной в лагерь. Специальный служащий из штаба поставит на тебе знак, воинскую принадлежность, — с этими словами он поднял свою правую ладонь тыльной стороной и Руун наконец смог рассмотреть, что там было.
Он увидел изображение драккара с раскрытым парусом, посреди которого красовалась золотая корона, зубастая и злая голова дракона на форштевне, тогда как хвост, покрытый шипами заменял ахтерштевень.
Всё это великолепие было изображено прямо на круглом щите, края которого были обиты темным железом, по которому по всей окружности были различные руны, излучая свет различных цветов.
И закончил всю эту картину замок, являющийся фоном для щита, горда возвышающийся на заднем фоне, создавая ощущения величия и несокрушимости.
Под всем этим шли слова в две строки: "Рас, десятник, королевство Долор", открыл для себя человек осознание, что и навык чтения в нем имелся, правда не зная, от настоящего ли Рууна, или все же из той самой "мышечной памяти" мозга.
От увиденного он на миг забылся и приоткрыл слегка рот, что не осталось незамеченным для воина, который презрительно улыбнулся лишь уголками губ, продолжая свой рассказ:
— Контракт заключается на пол года, после чего ты волен идти на все четыре стороны, либо заключить новый контракт. Знак при желании можно убрать у того же штабного служащего, — замолчал он, вспоминая, все ли сказал.
— если захочешь когда-то вернуться на службу и продолжить с тем же званием или оставить на память — наконец вспомнил остальную подробности, — уходишь так, без надобности подходить к нему же, однако знак становится черно-белым, теряя свой действующий статус, потому что его нужно подпитывать каждые пол года.
— А… — все ещё не придя в себя хотел на автомате задать вопрос Руун.
— Человек, ответственный за знаки — специалист в пране, которая гравирует на твоей душе этот знак, — каким-то образом угадал он вопрос, видимо далеко не впервые рассказывая такие вещи, — но такое возможно только при добровольном согласии. Который, в свою очередь, посредством той же праны, заполняет твоими данными кристал-архив в столице, а он уже связан кристаллами других стран, что служит своего рода идентификатором твоей личности для каждого, и ты можешь более спокойно передвигаться по родному королевству и не очень по другим.
— Но… — попытался было вставить герой, но был резко прерван.
— Все, хватит вопросов, я не знаю подробностей, как это работает, прими как факт и лучше просто слушай.
Мозг Рууна все больше и больше путался от обилия информации, начиная болеть, или же ему просто казалось, что он болит, — до такой степени терялся от этого всего герой.
— Потом пойдешь к интенданту за доспехами, тебя направят. После чего к распорядителю лагеря, он определит тебя дальше. С остальным разберешься на месте, — поставил он точки в этой теме.
— Но теперь у нас есть ещё одно очень важное дело: я уважил твою просьбу, Мрат, с тебя должок. А теперь уважь мою: раз уж тебе этот вонючка так понравился, что ты дал мне пару шкур бонусом за его доставку в лагерь, то отмой его сперва, иначе меня внутрь не пустят, оставив ночевать на земле вместе с этим чухонцем вне лагеря — сказал он, кивнув головой на героя.
Следующий час Рууну пришлось с трудом пересиливать себя, чтобы омыться в ледяной воде неглубокой речушки, протекающей от дома охотника, и не замёрзшей лишь благодаря сильному течению.
С одной стороны он был рад смыть грязь, пот и засохшую кровь, но скользкие камни на дне, из-за которых он вот уже несколько раз чуть не упал с головой в воду, да и сама по себе вода промораживала его до самой глубины всех потаённых его частей души и тела, не оставив ничего незатронутым в нем, заставляя спешить закончить это дело.
После множества криков, ругани и проклятий, он все таки нагой выбежал из воды и уже потянулся к своим обносках, но охотник наступил на них ногой и покачал головой, вместо этого протянув другой комплект одежды.
Она оказалась почти такой же, что была на нем до, но целая, что сильно обрадовало его.
Жалеть о теплых обрывках меха, посреди своего прошлого тряпья, он не стал, поскольку удобность этой одежды перекрывала все негативные моменты.
Разобравшись со всеми мелочами, Руун и Рас были отправлены Мратом в путь.
После того, как он проводил их взглядом — зашёл в свою избу и закрыл дверь.
Наконец показались его жена и дочь, которые до этого момента были тише воды и ниже травы.
Наспех поужинав с ними и пообщавшись, он спустился в погреб, предварительно зажегши факел.
Внутри все было заложено овощами и деревянными бочками, плотно закрытыми. В одном из углов были сложены запасные инструменты и даже несколько топоров, отдельно от всего остального ожидали своего часа рядом с пятёркой колчанов, забитых стрелами, — вокруг по итогу было мало свободного пространства
Его жена думает, что он пошел проверять пиво, забродило ли оно, а значит у него около получаса.
Найдя потайной уголок, он нажал на него, открыв небольшую комнатушку за ним.
Пройдя внутрь, он поставил факел в специальный держатель и окинул взглядом стол.
Бумага, письменные принадлежности и какое-то маленькое существо, напоминающее что-то среднее между кротом и крысой в самодельной деревянной клетке.
Подойдя к столу, он быстро что-то написал на листе бумаги, после чего свернул его и завязал ниткой.
Затем достал существо и привязав к нему — отпустил в щель в углу комнатушки, достаточно узкую, чтоб он не мог развернуться и шел только вперёд.
Почему бы ему не идти назад? Дело в том, что если у этих существ подрезать нужные сухожилия на задних лапках, то они теряли такую способность.
Всё, дело сделано. Теперь это послание дойдет, куда надо.
Мрат приподнял свою меховую кофту, оголив область около сердца, где на коже постепенно проявился знак: старый и ржавый капкан, посреди которого как приманка лежит блестящий и острый кинжал с инкрустированными драгоценными камнями в его ручке, а все это действие оплетают четыре теневых хвоста.
Надпись под знаком гласила: "Мрат Герус, крысолов".
«Буду ждать нашей новой встречи, Руун», — какое-то время задумчиво он смотрел на знак, после чего тот пропал и "охотник" покинул это место, забрал с собой факел.
***
Тем временем сам герой с Расом молча шли сквозь лес.
Лес сам по себе ничем не выделялся: все те же зачастую голые прямые деревья, увешанные снегом, лишь изредко какое дерево отличалось от остальных: где-то осталась листва, где-то в целом вместо листвы были зелёные иголки, но таких встречалось здесь не так уж и много.
Солдат приказал идти впереди, поскольку, как он сказал: "не стану подставлять тебе спину".
Но и самому героя было не по себе, когда за его спиной шел убийца, поэтому он постоянно старался боковым зрением следить за его движениями, из-за чего его скорость падала и его подгоняли ленивым пинком, от которого он просто уворачивался, ускоряясь вперёд.
Чем дальше они шли — тем меньше становилось деревьям вокруг, будто они шли куда-то к поляне.
Часто были слышны различные звуки: вой волков, рев каких-то неизвестных зверей и завораживающие приятные звуки исходящие от верхушек дерев, на которых он замечал разных птиц.
Но в большинстве своем настораживающие звуки все же звучали вдалеке, лишь только изредка на периферии зрения малькали какие-то фигуры очень далеко от них, что так и не решились приблизиться к ним.
Вскоре они вышли к дороге, на подступе к которой уже был слышен гомон голосов.
Дорога состояла из плоских камней, как можно плотнее прижатых друг к другу, под которыми можно рассмотреть жёлтый песок, и была она достаточно широкой, чтобы здесь могли проехать две телеги бок о бок друг с другом.
Оказалось, что это был десяток Раса, состоящий впрочем лишь из восьми человек с телегой, в которую они и грузили шкуры для лагеря и прочие мелочи.
Они сидели у нескольких разведенных костров при дороге и каждый был занят своим делом: кто-то похабно шутил с друзьями, некоторые точили свое оружие, а другие спаринговались друг с другом в борьбе, скинув железные части доспехов.
Дождавшись возвращения десятника, они тут же затушили костры снегом и собравшись в путь — тронулись.
В целом настроение у всех было не очень хорошее, поскольку все осознавали, что в лагерь придут затемно, что лишало их теплого ужина.
И причина шла прямо перед их глазами, что позволяло им хотя бы взглядом срываться на нем.
Они шли быстрым темпом, пока уже на самих подступах не настигла их темнота, из-за чего им пришлось зажечь несколько факелов и настороженно вглядываться в темноту и слушая звуки вокруг, замедляя общий темп.
Так они и дошли без происшествий до лагеря.
Рас быстро доложился на блокпосте и прошел внутрь вместе со своим десятком.
Руун тоже планировал войти, но его остановил один из солдат, указав рукой на одну из палаток, которая возвышалась над всеми другими в лагере, говоря, что ему туда.
Так и поступив, он замер у полога, не зная, как быть, но вскоре оттуда вышел мужчина в роскошной одежде.
В основном она состояла из того же меха, но в отличие от воинов вокруг, на нем не было брони, но вся одежда была обвешана золотыми украшениями и цепочками.
Молодой человек с короткими волосами жёлтого цвета и отсутствием бороды заметил нерешительный взгляд героя и все понял сразу: новобранец.
Было что-то в его взгляде слишком пренебрежительное, и одежда и вид героя тут уже был не причем, как будто этот взгляд был природой этого человека.
Быстро окинув взглядом руку Рууна, он кивнул сам себе, подтверждая что-то лишь ему одному известное и решил не тянуть:
— Имя?
— Руун.
— Протягивай, ладонью к земле, — герой решил молча подчиниться, предвкушая что-то особенное, но к его разочарованию все прошло за мгновение: этот блондин просто положил свою ладонь поверх и через секунду убрал.
Лишь на миг он ощутил неприятное жжение, и вот уже на нем точно такой же знак, что и на Расе, но с другой надписью: "Руун, новобранец, королевство Долор".
Когда он поднял глаза — блондина нигде не было.
Изучив взглядом округу, Руун отметил, что шатры и палатки в лагере были разные и очевидно разность их заключалась в воинской принадлежности или некой иерархии: чем выше звание — тем роскошнее шатёр.
Так он заметил сотника без доспехов, входившего в, как казалось, собственную палатку, вход в которую сторожили двое солдат.
Немного пройдясь по лагерю, он набрёл на маленькую потрёпанную палатку без стражи.
"А вот и хоромы для новобранцев…" — безрадостно подумал Руун.
Вскоре по указке солдат он быстро нашел интенданта, что после некоторых возмущений, мол, "на всякий новобранцев ещё доспехи подбирай", он все же достал потрёпанный кожаный нагрудник с парой дыр в нем и вполне пристойные сапоги.
На вопрос, все ли это, он сказал, что больше ничего подходящего на Рууна нету, пренебрежительно посматривая на его знак, но все же бросил ему нормальный пояс и короткий меч, явно видавшим лучшие времена.
Герой так устал за этот день, что молча приняв этот факт — он вышел и пошел искать распорядителя.
Так же он частично решил проблему с зовом: тут были ещё люди с такой же дымкой, но никакой реакции не вызывали.
При этом герой ощущал Раса, примерно представляя его местоположение и осознавая, что не может слишком далеко от него не уходить.
Видимо сила акцентировалась на одном объекте, пока тот не умирал естественной или не очень смертью.
«Что же, хоть какие-то поблажки и хорошие новости», — вздохнул он про себя, не находя уже сил даже на маленькую радость.
Вскоре нашел и распорядителя, который сказал ему, что уже поздно, пусть придет завтра с подъемом, а пока отправляется спать.
Получив указание, один из солдат на страже этой палатки проводил Рууна до свободной койки, которая была простым спальником на земле, в одной из палаток новобранцев, на которой он мгновенно уснул.