- Наше состояние... Все, до последней копейки...
Я покончу с собой... Муж этого не перенесет... Ничего у нас больше нет... Люди добрые, помогите мне найти пропажу!
В вагоне поднялся шум. Некоторые подозрительно смотрели на своих соседей, другие искали у себя под ногами: не уронила ли дама деньги или вор, может быть, испугался и подбросил их. Многие громко выражали свое удивление:
- Какая неосторожность! Разве можно везти большую сумму денег в ручной сумке?
Посыпались всевозможные советы, требования остановить вагон, всех поголовно обыскать...
Но остановить вагон на крутом подъеме нельзя было.
Конка остановилась на своей обычной остановке у Сретенских ворот. Кондуктор дал свисток, и на месте происшествия сразу появился городовой, который тут же начал следствие:
- Кто стоял рядом с вами, мадам? Не заметили ли вы, кто напирал на вас сзади, толкал вас?
Дама, потрясенная несчастьем, возбужденная, полными слез глазами смотрела на окружающих:
- Откуда я знаю?.. Многие стояли рядом со мной...
Полный вагон людей... Не пошевельнешься... Откуда мне знать? - Вдруг ее взгляд остановился на мне. - Вот этот молодой человек стоял позади меня, все время проталкивался вперед... Я не знаю...
- Обыскать его, немедленно обыскать! - раздались голоса.
Кровь бросилась мне в лицо.
- Что вы говорите, мадам?! Вы все время своей тяжестью сталкивали меня с подножки, и я был занят только тем, чтобы удержаться. Ни на секунду не мог отнять руки от поручней.
Пассажиры обрадовались - наконец-то нашелся "виновный".
Все настойчиво требовали, чтобы меня обыскали.
- Позвольте проверить карманы.
И, не дожидаясь моего разрешения, городовой проверил мои карманы. Их содержание не удовлетворило ни его, ни даму, ни публику. Денег не оказалось. Паспорт тоже был в порядке, прописан в Москве, все честь-честью. Публика, однако, не унималась.
- Знаем этих мазуриков! Они всегда работают на пару.
Тот, кто таскает из карманов, никогда не оставляет у себя краденою, а передает товарищу, который тут же скрывается. И мазурику тогда нечего бояться, смотрит невинной овечкой. Отведите его в участок, непременно в участок!
- Подозрение на него имеете, мадам? - обратился городовой к пострадавшей.
- Почем я знаю? Вагон был набит до отказа. Он все время напирал на меня...
- Что тут долго разговаривать? Отведите его в участок! - требовали со всех сторон. - Там уж разберутся.
Там с ним иначе поговорят... Может, вы еще сегодня получите свои деньги обратно, мадам.
- Пойдем, что ли... - неохотно потянув меня за руку, сказал городовой. - И вы, мадам, пойдемте с нами.
Трудовой день в участке давно уже кончился. В большой приемкой царил полумрак. Только один стол, стоявший недалеко от кафельной печи, был освещен лампой под зеленым абажуром.
В освещенном круге виднелась коротко остриженная голова дежурного околоточного надзирателя, погруженного в чтение "Полицейской газеты".
В сторонке в полутьме сидел городовой в расстегнутом мундире, без оружия и совсем по-домашнему набивал папиросы.
При нашем появлении околоточный поднял глаза от газеты и широко зевнул:
- А-а-а! Ночные гости уже начинают собираться, а-а-а!
Кто там у тебя, Ефремов?
- Да вот, ваше благородие, у этой дамы украли в конке, между Трубной площадью и Сретенскими воротами, деньги из сумки. Дама подозревает, что это они украли, - указал на меня пальцем городовой.
Видно, из уважения к моей приличной внешности он говорил обо мне во множественном числе и старался возложить ответственность за возможные последствия на пострадавшую.
Околоточный, которому осточертели всякие такие истории, даже не потрудился взглянуть, кто стоит перед ним.
- Хорошо. Обыщем его и пока задержим, - сказал он безразличным голосом и обратился к даме: - А вы что скажете, сударыня?
С дамой снова началась истерика. Шестьсот рублей наличными и выигрышный билет. Это все, что они с мужем имели... Я стоял сзади, все время напирал на нее. Она покончит с собою... Она не смеет показаться мужу на глаза...
Шестьсот рублей и выигрышный билет...
- Ну-ка, господин хороший, выкладывайте из карманов все по порядку, приказал околоточный.
К тому, что нашел у меня Ефремов, ничего не прибавилось.
Околоточный вышел из-за стола и для верности провел руками по моим карманам.
- А сейчас составим протокол.
Сначала он записал имя, отчество, фамилию и местожительство пострадавшей, где и на какую сумму ее обокрали. Потом, записав мое имя, отчество, фамилию и адрес, спросил:
- Ваше занятие?
Слегка поколебавшись, я пробормотал:
- Лакей.
Мой ответ прозвучал неубедительно. Околоточный пристально посмотрел на меня. Как внешность, так и одежда не отвечали названной мною профессии.
- Лакей? - переспросил околоточный. - У кого служишь лакеем? - На всякий случай он перешел со мной на "ты".
- У адвоката Гольского.
- У Аркадия Вениаминовича Гольского?