Ну да, а как она хотела, обнаружить такой уникум и не попытаться о нем разузнать всю доступную информацию? Поистине, орчанка являлась моим ценнейшим приобретением в этом походе. Похоже, она тоже почувствовала всколыхнувшийся во мне меркантильный интерес, вызвавший у неё обиду и неудовольствие. И это, надо было срочно исправлять.
Я слегка отстранил её от себя. Что бы иметь возможность заглянуть ей в глаза и со всей возможной нежностью и мягкостью, признался.
— Знаешь, ты мне и без своего Дара понравилась с первого взгляда, хоть я и гнал от себя эти мысли, как мог. Дело в том, что у меня уже есть две девушки, с которыми у меня странные отношения и по отношению к которым, я считаю, что у меня есть некоторые обязательства. Но ты, заставила меня изменить себе и теперь я и по отношению к тебе испытываю те же, если не большие, чувства. Я теперь не знаю как быть? У нас, так не принято! А еще, я хотел бы понять, почему ты выбрала именно меня? Среди нас, были маги посильнее!
Глаза орчанки, не успев высохнуть, снова наполнились влагой.
— Потому что никто, не рисковал так своей жизнью ради меня, как ты! Никто не смотрел на меня такими глазами! А еще, ты пытался быть предан своим женщинам, хотя, я видела, как ты меня хочешь, а перед чарами ламири, очень трудно устоять! Это еще больше добавило тебе очков и я поняла, что ты, тот кто мне нужен.
Я позволил про себя усмехнуться. Довольно расчетливый подход, но не мне жаловаться. А еще, эта странная женская психология — хотеть того, кто и без того пользуется популярностью у женского пола и уже имеет партнера, а то и не одного!
— Другие, давно бы затащили меня в кровать, а то, попользовали уже там, в крепости. Ты же держался до последнего, как я ни старалась. Лишь теперь, в отчаянной ситуации, ты позволил себе сорваться. Ты надежный и я верю, что не предашь и не дашь меня в обиду!
Я почувствовал, как защипало где то в глазах и поспешил снова обнять девушку.
Да, теперь я просто не имею права дать её в обиду, я сам себя перестану уважать после такого. А я, после заключения контракта с Орденом, как то уже привык к этому, почти не доступному прежде чувству — самоуважению!
— А как же возможность доставить тебе удовольствие? При нашей то разнице в уровнях! — Гладя её по спине, волосам, задал я вопрос.
— Придется потерпеть! — Вздохнула она. — Но после каждой подзарядки, особенно на пределе, твой резерв будет получать мощный импульс для роста. К тому же, ты больше и чаще сможешь тратить ману, а это тоже влияет на рост уровней. Я тоже буду расти, но медленней.
Это, для меня, так же стало неожиданным, но приятным открытием. Но за девушку, было немного обидно. Появилось огромное желание побыстрее пробежать разделяющую нас дистанцию, что бы тоже, иметь возможность дарить ей удовольствие. И еще, я теперь был уверен, паладину завтра не поздоровится!
Глава 12. Судебный поединок.
[Альверо де Таркедо]
Альверо де Таркедо рыцарь и паладин ордена Звездного пламени, был собран и спокоен. Предстоящий поединок не представлялся ему чем то особенным. Для него, прошедшего через десятки сражений, не раз смотревшему смерти в глаза, его нынешний противник не представлялся опасным. Да, альгемарский князь был отличным воином, по отзывам информаторов, успевших разузнать о нем. Но вместе с тем, он был еще слишком молод, что бы иметь достаточный опыт и умения, а его магический уровень был ниже более чем на ранг, да и тем, он вряд ли сможет долго пользоваться, учитывая его крайне низкую заполненность маной резерва. А за тем, что бы он ненароком его не пополнил и не преподнес ненужных сюрпризов, князя предусмотрительно поселили в маноизолированные покои, которые к тому же, имели удивительное свойство ещё и вытягивать ману из человека. Об этом, специально позаботился архиепископ, надавивший на владетельного князя Саласорна.
Наблюдатели дежурившие прошлой ночью в саду, доложили о яркой вспышке света в покоях альгемарского князя, вскоре, погрузившиеся во тьму. Судя по всему, северянин не сдержал своей ярости, обнаружив сюрприз и потратил еще толику своей маны. Тем ему же будет хуже. Но, неуравновешенность альгемарца, опять же была на руку. В бою, иногда бывает полезно вывести врага из равновесия и получить толику преимущества. Сам паладин Господа, давно уже избавился от излишней эмоциональности, предпочитая со спокойной душой отправлять врагов Спасителя в ад. А альгемарец, судя по всему, несмотря на свои заслуги, опасно склонился на сторону зла, встав на защиту богопротивной оркини.
Он, Аливеро де Таркедо, никак не мог предположить в этой прелестной, обворожительной молодой женщине порождения зла, но утверждению епископа, гораздо более искушенного в распознавании козней Врага, склонен был верить. Было что то в её ауре необычное, но не настолько, что бы однозначно он мог обвинить её в принадлежности к оркам. Однако, очень многие сопутствующие детали, указывали именно на это, а потому паладин не колебался.
Всякое сомнение и покушение на авторитет Церкви, следовало немедленно выжигать каленым железом. Иначе, оглянуться не успеешь, как окажешься под прельщением богопротивной пропаганды Врага. О дальнейшем, не хотелось и думать. У ордена и Церкви и так хватало забот по выявлению и вылавливанию сторонников бараханства и даже колеблющихся, что бы позволить проникнуть этой заразе в элиту общества. На примере альгемарского князя, де Таркедо, надеялся продемонстрировать окружающим всю решимость и бескомпромисность Церкви на ниве служения и отстаивания интересов единственно верной Церкви Господа Спасителя.
Долго ждать противника не пришлось. Пропели трубы и на арену, бывшую некогда гладиаторским ристалищем, а ныне, кругом священных поединков, вышел его противник. Трибуны наполнились возбужденным гулом. Сегодня, здесь собралось необычайно много народа. Многие, даже специально приехали из города, дабы поглазеть на не частое зрелище.
Далее, последовал обмен вопросами со стороны судей, не желает ли какая из сторон замириться отозвав претензии, или признав свою неправоту? Закономерно получили отрицательный ответ и сформировав защитный круг, оберегавший зрителей от магии поединщиков, удалились с ристалища.
Альгемарец был хорош в своей броне: стальная кольчуга тройного плетения до колен усиленная на груди стальными полосами, полные комплекты наручей и поножей, островерхий шлем и большой круглый щит, составляли основу его защитного вооружения. В этом плане, они мало отличались друг от друга, разве что кольчуга у паладина была чуточку полегче, всё таки юг, диктовал свои особенности, а даже паладинам, в тяжелой броне, приходилось совсем не легко. Щит тоже, слуга Господа предпочитал небольшой, кавалерийский сужающийся к низу, в отличие от большого круглого у противника. А вот атакующее оружие отличалось. Де Таркедо, предпочитал простой прямой меч, а вот северянин вышел с совсем не характерным для тех мест скимитаром. Это обстоятельство, почему то особенно не понравилось паладину. Такое оружие, было больше характерно для воинов с востока и юга, как правило, очень опасных и умелых.
Но, храмовник не стал долго забивать себе этим голову, ограничившись недолгим разглядыванием противника и его оценкой. Брошенное плетение распознания, ожидаемо ничего не дало, северянин прикрылся защитным покровом, не дающим распознать себя. А потому, паладин, не мудрствуя лукаво просто пошел вперед надеясь мощным, уверенным напором сокрушить самоуверенного альгемарца и быстро закончить поединок в назидание всем сомневающимся. Еще никто не мог превзойти в скорости и напоре паладинов!
Еще на подходе, храмовник вытянул в сторону альгемарца меч и сформировал стрелу света долженствующую пробить альгемарца насквозь, решив вложить в этот сокрушительный удар всю свою мощь. Северянин в последний момент прикрылся щитом и от засиявшего зеркальными переливами круга полетели в обратную сторону яркие снопы света и искр ослепляя самого храмовника вынужденного срочно зажмуриться, что бы уберечь зрение. А в следующее мгновение, какое то наитие, заставило верного слугу Господа срочно присесть прикрывшись щитом и вовремя, по броне щита проскрежетала сталь отбрасывая тот в сторону и храмовник торопливо перекатился, не став искушать судьбу, хоть это и было позорным поступком успев почувствовать, как совсем рядом прошелестел разрезаемый воздух.
Де Таркедо едва успел удивиться и вскочить на ноги, как снова был атакован. Удары сыпались на него с такой скоростью и силой, что он едва успевал прикрываться щитом от которого начали разлетаться во все стороны куски. Его попытки контратаковать неизменно попадали на щит северянина не дававшего ни мгновения, что бы разорвать дистанцию и попытаться изменить рисунок боя. Де Таркедо даже не удавалось скастовать никакого стоящего заклинания, всё внимание было сконцентрировано исключительно на защите. Такого напора, скорости и силы, ему встречать еще не доводилось, если не считать пары сшибок с теми, кого можно было считать орками. Вот уж на что были неудобные противники. Сильные, умелые, быстрые! Одолеть таких было настоящей проблемой. Ему, к слову, это так ни разу и не удалось, едва только сумел разойтись оба раза без серьезного ущерба для себя, но и только, так и не сумев записать себе никаких достижений. Неужели, это один из них? Пришла запоздалая и заставившая его всерьез испугаться, мысль.
В том, что паладин был всерьез напуган, он бы ни за что не признался и самому себе, но серьезную опаску в отношении сильно недооцененного противника заимел. Каким то чудом, улучив мгновение, он сумел бросить себе и противнику под ноги сияние истинного света и разорвать дистанцию.
Противник покрутил головой быстро моргая и с улыбкой посмотрел на де Торкедо. Несмотря на то, что грудь северянина часто вздымалась прогоняя массы воздуха через легкие, тот вовсе не выглядел усталым. А вот его улыбка, совсем не понравилась паладину. Это не была улыбка слабого, так скорее смотрит хищник, откоторого по какой то случайности увернулась добыча, но он уверен, что она никуда от него не уйдет.
Северянин не торопился начинать новую атаку чего то выжидая, а возможно, просто приводя в норму дыхание. Бешеная атака, не могла даться ему просто. Храмовник и сам чувствовал, что едва выдержал заданный ему темп, а он еще считал себя невероятно быстрым! Глянув на щит, он с удивлением обнаружил, в какие лохмотья превратилась его фронтальная часть, а ведь она была окована сплошным металлическим листом! Теперь же, там зияли сплошные полосы сквозных прорезей и отсутствовали отдельные куски металла. На щите же северянина было всего несколько вмятин и легких царапин от его меча, а скимитар альгемарца, несмотря на безжалостную рубку по металлу, даже не получил зазубрин, чего бы следовало ожидать.
— Желаете продолжить, или признаете свою неправоту, паладин? — мило улыбаясь вопросил северянин.
Де Торкедо заскрежетал зубами от столь наглого предположения. Уже не будучи уверенным в своей победе, он тем не менее не мог отказаться от продолжения поединка не рискуя потерей чести, а то и своего положения в Ордене. Сжав зубы от ненависти, он снова пошел в атаку, только в этот раз, не стал благоразумно сближаться, а решил положиться на магию, в которой у него было явное превосходство. Надолго, северянина не должно было хватить, главное, не дать тому навязать ближний бой. В этом случае, де Торкедо, уже не поставил бы на себя, будь он сторонним наблюдателем и доведись ему делать ставки. Как оказалось, звание паладина, не давало ему никаких преимуществ над противником. Тот ничем не уступал ему, если не сказать больше. Как такое могло случиться, было не понятно, но поделать с этим, уже было ничего нельзя.
Скастовав Адскую жаровню, паладин бросил её в северянина одновременно отступая назад и вовремя, северянин уловив чужую магию мгновенно рванул вперед выходя из зоны поражения и сам нанес неожиданный удар магией. Твердый, слежавшийся песок арены под ногами паладина неожиданно стал очень вязким заставляя ноги проваливаться в него едва не по колено, ниже, просто был камень. Одновременно, резист паладина к враждебной магии, заставлял песок возвращать себе прежнее физическое состояние, твердея на глазах и сковывая ноги, пусть и не фатально, но достаточно, чтобы противник смог настигнуть и обрушить на него новый град ударов от которого было крайне трудно увернуться. Оставалось только закрываться щитом, а иногда и парировать мечом, почти не имея возможности для контратак, настолько быстро и искусно противник наносил удары быстро меняя направления и место измочаливая щит. А когда де Торкедо подумал что уже приспособился и поймал рисунок атаки врага, тот неожиданно двинул его своим щитом сбивая с ног. А через мгновение, по ногам прилетел сильный режущий удар, который оказалось нечем прикрыть. Поножи не выдержали и храмовник почувствовал сильную боль, как будто бы ему перерубили кость, что так и было. Это был конец, но паладин не собирался так просто сдаваться ударив всем что у него было, на пределе сил послав в противника огненное сияние чистой маны — простое и быстрое плетение, которое он только и успевал скастовать. Это был не разовый удар, а постоянное давление огненной стихии насколько хватало сил и маны у мага. Примитивно, расточительно, но вместе с тем довольно действенно. Правда только, если маг намного слабее, или надо выиграть время. Ни то ни другое, к данному случаю не относилось.
Привычно приняв враждебную магию на зеркало щита, северянин щитом же отбил в сторону кастующую руку с мечом и пробив остатки щита паладина, пригвоздил своим скимитаром того ударом в плечо к песку. Ни щит, ни кольчуга не смогли сдержать острие его клинка. Бой был закончен!
[Велеслав]
Легкие просто разрывались от недостатка кислорода, грудь ходила ходуном, а пот лил градом заливая глаза. Хотелось немедленно сбросить с себя тяжелый груз напяленного на себя железа раскаленного словно только что из печи и вздохнуть полной грудью, не стесненной никакими преградами. Голова гудела от напряжения, но вместе с тем, душу наполняла непередаваемая радость от случившегося. Я победил, одолел более сильного противника и это, оказалось не так уж и запредельно сложно, как я ожидал. Изначально выбранная стратегия на поддержание высокого темпа схватки, себя полностью оправдала. Паладин просто не успевал кастовать ни защитные, ни атакующие заклятья вынужденный почти всецело полагаться на свое воинское умение и оружие, которые оказались несколько переоценены мной.
Да, паладин был силен и быстр, быстрее большинства, с кем мне ранее приходилось тренироваться, либо драться в этом мире. Но, я был чуточку быстрее, самую малость. А захваченная мной с самого начала инициатива, не позволила тому в полной мере использовать свои таланты, если они у него вообще были. Я просто не предоставил ему такой возможности.
Всю свою магию я вложил в свою силу, выносливость, скорость и защиту разогнав метаболизм тела до предела. Плюс оружие напитанное особыми плетениями, которое так же пришлось постоянно подпитывать из своего резерва, оказалось хорошим сюрпризом для Воина Господа. К счастью, фамильный скимитар был не рядовым мечом, а имел вплетенные мановоды усиления, позволившие ему при подаче энергии, успешно резать даже сталь. Над щитом уже поработал я сам, успев наложить ряд защитных плетений, он был из простых, единственно, очень прочных, предназначенных для тяжелой пехоты.
Правда, продержись паладин еще несколько минут и я, возможно бы спекся от взятого темпа. Но, другого выхода у меня просто не было. В поединке на выносливость, мне с ним было не тягаться. Запас маны, не позволил бы мне долго держаться несмотря на пополненный под пробку запас. Тем более, я пол ночи работал над своим мечом, дополнительно вложив в него кучу плетений на остроту, крепость и легкость, резистентность к вражеской магии. Это оказалось не таким простым делом, как можно было подумать. Здешние узоры магии несколько отличались от Орденских, а универсальные, не позволяли качественно и быстро сделать все так, как надо, без кузнечного оборудования. Мне даже пришлось несколько раз все переделывать. Очень трудно совместить столько разных плетений на одном клинке за раз, не разрушив какие то из них. О долговечности, вообще можно было не заикаться. Но, мне и требовалось только на один бой и в итоге, все получилось! Всё таки, Орденская наука, это сила! А многосторонние знания, сила необоримая!
Трибуны хранили почти гробовое молчание, лишь небольшая кучка моих сторонников выражала бурный восторг и восхищение. Глазами нашел мою орчанку сидевшую в окружении моих людей и союзников. Мои доспехи мне привезли только утром мои дружинники, хорошо что я сразу по прибытии отдал их в ремонт, я едва успел наложить на щит нужные руны и защитные чары, времени было в обрез. Девушка смотрела на меня сияющими глазами и улыбалась. Послал ей воздушный поцелуй и повернулся к распорядителям, слишком долго хранящим молчание.
— Ну так, что? Поединок выявил правую сторону, или Вы хотите оспорить божественную волю?
Скрепя зубами, распорядителям пришлось признать очевидное.
Церковные слуги унесли раненого паладина, ни один из иерархов не проронил ни слова, лишь бросали неприязненные взгляды. Зато свои сразу полезли обниматься. Ференгольц не скрывал своего восхищения, хотя еще недавно имел едва ли не похоронный настрой. Было чертовски приятно. Но особенно, когда ко мне подошла сама виновница поединка и уже привычно обвив мою шею руками впилась в мои губы жарким поцелуем. Одно это, стоило всех стараний. Соратники дипломатично расступились давая возможность нам помиловаться и немного сбросить напряжение.
Однако, далее оставаться в замке, ни у кого не было настроения. Князь Саласорна нашел в себе силы подойти и выразить свое восхищение моим решительным поступком и выразил осторожную надежду, что данное недоразумение, не помешает дальнейшему сотрудничеству наших княжеств на ниве противостояния бараханской угрозе. Ссориться с ним, у меня не было никакого резона, а потому, я с готовностью заверил его в своей заинтересованности в данном вопросе, но, не раньше, чем восстановлю полную боеспособность своей дружины. На этом, к взаимному удовольствию, мы расстались.
— Скверно все таки вышло! — когда улеглись первоначальные эмоции. Выразил общее настроение Ференгольц. — Церковники не забудут этого позора, а особенно, орденцы. В открытую, они будут сохранять учтивость, а вот без лишних глаз, могут создать проблемы!
— Я в этом не сомневаюсь! — Заверил я союзника. — А потому, думаю, нам надо поторопиться с отбытием отсюда.
Не один я был того же мнения. Ремонтные работы на кораблях были резко ускорены, для чего наняли местных корабелов и за пару дней, все основные проблемы были устранены, а с прочими, можно было подождать и заняться уже в Корсе. К тому же, захваченных купцов с грузом продовольствия удалось очень удачно распродать здесь же на месте. Благо, город был большой и через него происходило снабжение полевой армии и постоянно прибывающих войск, нуждавшихся в массе съестного и прочей амуниции, которая так же имелась на купцах.
За время вынужденной остановки, войска хорошенько отдохнули, оттянулись по местным кабакам и борделям, чему хорошо способствовал щедро выданный аванс и когда пришла пора уходить, все вздохнули с облегчением. Как бы то ни было, а поход всем уже изрядно надоел, добычи взяли столько, что едва могли увезти и всех тянуло домой.
Я, за время стоянки, провел еще ряд лечебных сеансов для своих людей щедро расходуя имевшуюся у меня ману, благо, теперь, в экономии не было смысла, и даже напротив, требовалось расходовать её как можно быстрее. Оставаясь наедине с орчанкой, которую я как прежде про себя продолжал так называть, но уже не воспринимал её, как представителя чуждой расы. Мы всласть целовались и ласкали друг друга, стараясь не переходить грани, что было очень не просто. От близости и желания, просто сносило крышу, лишь понимание смертельной опасности этого, для одного из нас, заставляло вовремя останавливаться.
К моему удивлению, в нашем войске оказалось полно не долеченных раненых и просто людей с разными болячками. Я работал с ними, как проклятый целыми днями, подключив к этому процессу и свою орчанку. Девушке следовало создать благоприятный имидж среди людей, а что может быть лучше бесплатного лечения? Маги были не слишком щедры на такие услуги, особенно в эребианских землях. Слишком дорога была мана и медленной подзарядка, её вечно не хватало, как и самих магов, учитывая не слишком теплое отношение к ним Церкви. Потому, несмотря на наличие универсальной возможности излечения всего и вся, больных в здешнем обществе хватало. Даже Церковь, обладая морем необходимой энергии, не гнушалась брать за лечение плату, облекая её в те или иные формы пожертвований, отработок и прочих услуг и строго следя за паствой, карая за малейшие провины.
К сожалению, как оказалось, несмотря на свой высокий уровень, Натэйша скорее относилась к магам третьего уровня. В её случае, приближающегося к четвертому. Входные и выходные эфирные каналы у неё имели ярко выраженную диспропорцию. Если входные, как и положено её уровню внутреннего резерва равнялись восьмерке, то выходные, которыми маг собственно и оперировал в своей деятельности, были всего третьего уровня. Легко, даже для мага восьмого уровня накапливая ману, она с трудом могла её отдавать. Единственно, когда её каналы получали взрывной рост выходной способности, это был короткий период секса при достижении пика, увеличивая проводимость на порядки.
По этой же причине, лечить она могла лишь незначительные болячки и травмы. Тот, уже частично залеченный порез у меня на щеке, который она же сама и нанесла, был пределом её возможностей в тактильной магии лечения. Но, всякой мелочевки, хватало и на неё. Единственно, она почему то быстро утомлялась.