- А Танго кто?
- Танго - собака.
- Кто ей дал такое имя?
- Зудов.
- Кто же это - Зудов?
- Товарищ лейтенант, список нашей заставы хранится у майора Чхартишвили! - улыбнулся Щербина.
- А ты чего улыбаешься?
- Так просто, товарищ лейтенант! Радуюсь я!
- Чему ты радуешься?
- Впервые вижу живого писателя, как тут не обрадоваться!
- Откуда сам?
- Из Харькова.
- И что, в Харькове нет писателей?
- Писателей сколько угодно, да мне не приходилось видеться с ними.
- Ты тоже не видел живых писателей? - спросил Мдинарадзе меня.
- Видел. И живых, и мертвых.
- А приходилось ли тебе видеть писателя полуживого-полумертвого?
"Вот же вы передо мной!" - хотелось мне ответить, но промолчал.
- Какое у тебя образование? - продолжал допрос Мдинарадзе.
- Среднее.
- Почему не поступил в институт?
- Не впустили, товарищ лейтенант!
- Ради бога, не зови меня лейтенантом, мне все кажется, что это к кому-то другому обращаются.
- Постараюсь, уважаемый писатель!
- Мое имя Владимир... Так почему тебя не приняли?
- Срезался я, уважаемый Владимир.
- Куда поступал?
- На медицинский.
- О, это дело трудное... А в другой институт не пытался?
- Нет.
- Когда кончаешь службу?
- Через год.
- Вернешься - приходи ко мне. Помогу подготовиться.
- Спасибо!
Мдинарадзе опять вооружился биноклем.
- Уважаемый лейтенант, - заговорил вдруг Щербина, - вы добровольно пошли в армию?
Мдинарадзе внимательно взглянул на Щербину, словно хотел убедиться, не шутит ли он. Но Щербина выглядел вполне серьезным.
- Да, добровольно. А что, стар я для армии, да?
- Да нет, я не потому... А зачем вы пошли в армию, хотите написать про нас?
- Хочу, дорогой Щербина, если получится...
- В том-то и дело, товарищ лейтенант, что не о чем писать! Здесь каждый день похож на предыдущий... Второй год я служу, и хоть бы один выстрел с той стороны раздался!.. В газете пограничной пишут: там поймали кого-то, здесь сбежал кто-то... А у нас что? Молла орет, офицер солдат муштрует, рыбаки ловят рыбу, учитель возится со своими птенчиками да глупый аскер сидит в своей яме... Одно и то же, одно и то же... Вот только девка тут красивая, учительская жена, да и на нее смотреть Джакели не разрешает!.. Скука...
- Да ты, брат, оказывается, милитарист!.. Что может быть лучше мира, тишины да спокойствия?!
- Что вы, при чем милитаризм! Просто раз человек служит на границе, должен же он хоть краешком глаза увидеть живого нарушителя? Я уж не говорю - задержать!
- Успеешь, успеешь, Щербина! И увидишь, и задержишь!
- Куда там...
- Поверь мне! Вот увидишь, за эти два месяца поймаем мы с вами не меньше четырех шпионов! А потом я напишу книгу про вас - про тебя и Джакели.
- И про Пархоменко тоже, прошу вас! Извелся парень со своей Танго! Шутка ли, возиться с таким страшилищем! Вот уж чья жизнь действительно висит на волоске, так это бедного Пархоменко!
- Обязательно напишу и про Пархоменко!
- Уважаемый писатель, - продолжал Щербина, - вот мы вчера поспорили... в казарме... - он замялся.