красива! Не знаешь разве, что ночь сменяет жаркий день,
когда солнце жжёт нещадно и кипят пески пустыни? Ночь
яркие звёзды на небе. В ночи рождается юный месяц! А
чернявая дочь у тебя - самая младшая, пусть будет Асмар,
Чернявая. Ну вот, назвал старшую и младшую, остальных
назовёшь сама.
- Если не возражаешь, дам имена твоих дочерей.
- Но их у меня четыре, а у тебя дочерей девять.
- Дам имена жён твоих!
- Имя первой моей жены носишь сама, остальные... Что ж, будь
по-твоему!
- О Мухаммед, ещё я обет дала: родится мальчик, отдам тебе
в услужение.
- Но у меня уже есть слуги.
- Такого второго на земле не сыщешь!
- Чем же успел прославиться Шюкралла?
- Удивительной памятью. Стоило мне произнести вслух
суру, как слово в слово повторил. Сам убедись!
Мухаммед велел Зейду прочесть мальчику новую суру. Какую?
Первую йатрибскую!
Алиф, Лям, Мим. Это аяты книги мудрой.
...Есть такие, уста которых молвят: Уверовали в Бога мы Единого и в день последний! Но - лицемеры, не веруют! Пытаются Бога обмануть и тех, которые уверовали, но лишь самих себя обманывают!В их сердцах - болезнь! Им уготовано мучительное наказание за то, что лгут. Не раз то было: сеющие на земле нечестие в том разве признаются?
...Они подобны туче дождевой, в ней - мрак, и громыхание, и молний огненных сверкание. И в страхе смерти затыкают уши, - Бог Своё могущество являет нечестивцам!..
Не успел Зейд прочесть, как Шюкралла (что ж,
послушаем!) слово в слово повторил.
- Но понял ли ты, - спросил Мухаммед, - произнесённое?
- Что-то понял, а что-то нет, - ответил Шюкралла.
- Что ж понял ты?
И тот нашелся с ответом: - Пойдешь не своей дорогой,
угодишь в пропасть.
...Арабская речь! Вспомнил, как укоряли его, мол, так и
скажи, что твой Бог - араб, чуть ли не курайш, и говорил с
тобой на известном тебе наречии!
- О поучающие меня! - не стерпел Мухаммед, ввергнув
сказанным далее в изумление укоряющих его. - Язык Бога
слышится каждым пророком в его собственном наречии, в
котором он родился.
В ту ночь Мухаммеда трясло, как никогда прежде, глаза запали
так глубоко, что ушли, казалось, в небытие. Забескоились
родные: неужто?.. И вдруг заговорил, все тотчас собрались,
чтобы запомнить:
Но вся ли Его Книга явлена тебе? Узри: Я о Себе как о Нём! Как может весь Он явлен быть кому-то? Так и Его до дна исчерпанное Слово не может быть ниспослано! К тому ж Творение Творцом Творится постоянно, - но и тебе, последнему из явленных пророков, лишь список с той Единой Книги дан.
А разночтения людьми Писания Божественного Слова Его... - что ж, ведомо то Мне, но ни Бог в том, ни Джебраил, ни тот, кто первый услыхал, и ни другой, к кому являлся Он, ни ты, никто из тех, кто был, и тех, кто будет, не повинны! Повинен кто? Или повинно что? Ушей несовершенство! Первогреха непослушание! Вина Моя?! Ну да, за всё в ответе! И тут - несовершенство слуха: Я сотворил, но волю дал, наказывать устав! И не желая, жалостью тревожим, творение Своих разрушить рук! А может, в том неведомая даже Мне есть тайна! И тайна - вершить кружение помыслов и дел, дню днём являться, ночи - в ночь, и течь ручью, и быть дождю, питающему землю, и чтобы чаша ни одна не перевешивала, - купечество в пределах собственного разумения! *
______________
* Ни в одной из сур Корана эти аяты не обнаружены.
Зейд, как это ему всегда удавалось, уловил пожелание
Мухаммеда - еще не раз придется улавливать, однажды
коснется его самого, и он решится! *
______________