говоря ни слова, вернулся в дом Айши. А дома потребовал,
чтобы принесли бумагу и калам. "Хочу, - сказал, - последнюю
волю продиктовать". Услышал Омар: "Рано, пророк, - сказал
ему, - о том думать". Мухаммед не стал возражать. А
наутро... - открыл дверь из комнаты Айши и тут же оказался
в мечети, отодвинул занавес и возник на пороге. Молящиеся
повернули к нему головы и замерли. "Не прерывайте
молитвы!" - сказал им и почувствовал, как лицо озарилось
светом и головная боль отступила... - нет, боль, возникшая
в небе Исы, возобновилась с новой силой и, как тогда,
билась о висок. Вернулся к Айше, и точно ей передалась его
боль: "О моя голова! - стонала, лицо её исказилось.
Вот-вот расколется!.." - попыталась улыбнуться. Мухаммед
стал гладить её голову, казалось, собственная боль
приутихла.
"Не умирай раньше меня", - пошутил.
"Если умру позже, - промолвила Айша, - кто ж меня
достойно похоронит?"
"Возьму тебя на руки и понесу со слезами на кладбище".
"Чтобы тут же, - ответила Айша, - после похорон пойти спать
к дочери Абу-Суфьяна, бывшего своего врага? Кстати, где он
будет после смерти, в раю или в аду?"
"Если вера его истинна и раскаялся - будет в раю. - А потом
уже всерьёз: - Не страдай, если я умру. Не то изменишься и
станешь другой, не сможем с тобой встретиться там".
"В раю?" - спросила Айша. Мухаммед не ответил.
...Вышел от Айши, прошёл во двор подышать и воротиться в
мечеть, но... - плохо себя почувствовал и, теряя
сознание, - вспыхнуло: домик Маймуны! - упал.
Очнулся когда, увидел себя лежащим на коврике, в окружении
жён - даже Севда, которой давно дал развод, пришла. Где ж
Фатима? - Точно уловив его вопрос, чуткая Севда - о, она
всегда читала его мысли, родной человечек, - тихо сказала:
"Фатима скоро будет".
Айша бледна и растеряна, Хафса, дочь Омара, смотрит
испуганно, Умм-Сальма, Зейнаб, бывшая жена Зейда, быстро,
увы, поблекла её красота, и глаза погасшие, Сафийа,
жена-еврейка, Иудейских разрез твоих глаз! Мария,
христиантка-коптка, и обе, Сафийа и Мария, впервые рядом и
вместе со всеми жёнами. Нет лишь Умм-Шарик: поехала
навестить отца, вождя бедуинского. Обводит глазами жён,
частая в последние дни мысль - более покаяние, нежели
раздумье: Сумел ли, Мухаммед, поровну разделить свои
чувства между ними? Нет, - отвечает самому себе, - не
сумел! Давно у Маймуны не был, притащили сюда в
беспамятстве. "Где же я буду завтра?" - спросил, взглянув
на Айшу. Вопрос поняли так, будто просит, чтобы перенесли
спать в комнату Айши, где жил последние дни. Вскоре после
часа полуденного... - слышит Айшу, но кому рассказывает?