- Это порошки?
- Порошки; принимать через час.
- Очень кстати! Я бы теперь принял лучше деньги.
- Это, конечно, лучше, - сказал Федор Данилович, отправляясь к другим пациентам.
Барин протосковал вечер; настала ночь, и он, (не) исполняя условия с домовым, лег спать и против обыкновения заснул.
На правой половине дома, где был дом старушки, бабушка Порфирия, барин устроил свой кабинет, а вместе и спальню. Тут же за печкой жил и домовой. Только что настала полночь, он встрепенулся, как петух со сна, и собрался с новым ожесточением на бой с соперником. Вдруг слышит, кто-то всхрапнул.
- Это кто?
И домовой подкрался к спящему, приложил ухо к голове. - Ух, какая горячая голова! - проговорил он, отступив от постели.
- Идет! - крикнул барин во сне, так что домовой вздрогнул и на цыпочках выбрался вон из комнаты.
- А? ты еще здесь? - гукнул домовой с левой половины, столкнувшись с ним в дверях.
- А ты еще не выбрался вон? - сказал, стукнув зубами, домовой с правой половины, вцепясь в соперника.
Пошла пыль столбом. Возили, возили друг друга - уморились.
- Слушай: ступай вон добром!
- Ступай вон, как хочешь, добром или не добром, мне все равно.
- Слушай: домов много.
- Много, выбирай себе.
- Ты выбирай, я постарше тебя.
- Это откуда... я и сам счет потерял годам.
- Не считай по годам, а мерь по бородам.
- У. меня обгорела в 12-м году.
- Слушай, пойдем на-мир.
- На-мир так на-мир. Давай мне дом с богатым убранством, со всеми угодьями, дом теплый, сухой, да чтоб в доме ни одной человеческой души не жило, чтоб дом был про меня одного, про дедушку-домового: я знать никого не хочу! Чтоб дом был игрушечка, а не дом.
- Видишь! Смотри, какой дом придумал: про тебя одного.
А кто такой дом будет про тебя строить?
- Не мое дело.
- Молоденек надувать.
- Ну, как знаешь.
- Постой, подумаю.
- Подумай.
- Подумаю, - повторил сам себе домовой с правой стороны, - подумаю, нет ли такой хитрости на свете.
Воротился за печку и стал думать; не лежится; вылез, ходит по комнате да твердит вслух: "Хм! игрушечка, а не дом! игрушечка, а не дом!"
- Что? - проговорил барин во сне.
- Построить дом, чтоб был игрушечка, а не дом! - отвечал дедушка-домовой, занятый своей мыслью и продолжая ходить из угла в угол.
- Игрушечка, а не дом, - затвердил и барин во сне, - игрушечка, а не дом!
Ночь прошла, домовой ничего не выдумал, а барин встал с постели, закурил трубку, велел подавать чай и начал ходить, как домовой, задумавшись -и повторяя время от времени:
- Игрушечка, а не дом!.. Что за глупая мысль пришла мне в голову, ничем не выживешь - построить в самом деле игрушечку, а не дом?.. А что ты думаешь? Построю!
Продолжая ходить по комнате, курить трубку за трубкой и рассуждать сам с собою о постройке не простого дома, а игрушечки, барин выведен был из этой думы докладом человека, что пришли из магазинов за деньгами.
- Ах, канальи! я им велел вчера приходить! - крикнул барин. Мошенники! просто ждать не будут!., надо им еще что-нибудь заказывать... Кто там?
- Да там фортопьянный мастер, мебельщик, из хрустального магазина, да и еще из каких-то магазинов.
- Позови фортепьянного мастера.
Немец вошел.
- За деньгами?
Немец поклонился.
- Отчего ты вчера не пришел? а? - прикрикнул барин.
- Все равно, - отвечал немец.
- Нет, не все равно! вчера был день, а сегодня другой...
Ну, слушай, вот еще что мне нужно: можно сделать вот такой маленький рояль, в седьмую долю против настоящего?
- Хм! игрушка? я игрушка не делаю, - отвечал немец.
- Нет, не игрушка, а настоящее фортепьяно, в эту меру.