По левую руку на стене щедрым мазком растеклась фосфоресцирующая плесень, что давала скудное освещение. Я прислушался… Где-то капала вода. На грани слышимости звучали непонятные щелчки. Но пока никто не проявлял угрозу явно — пусть себе. Что с телом? Я приблизил ладони к глазам, осмотрел пальцы. Последовательно изучил видимые прорехи в спецовке. Не помешало бы промыть раны, обработать антисептиком и ливануть медицинского клея от щедрот.
— Смешно, — сухой голос надломился. Но звук голоса неожиданно взбодрил. Я откашлялся и повторил: — Смешно…
Тоннель наполовину завален — в некоторых местах кладку пробили непонятные бетонные плиты, точно их швыряли с высоты в податливый пластилин грунта. Повсюду груды щебня, но сумрачные проходы присутствовали — при некоторой гибкости и с толикой удачи пройти можно. Угроза обрушения ненулевая, хотя по необъяснимым причинам тоннель выглядел вековой устоявшейся композицией.
Я помотал головой. Какого хрена лезут тупые мысли? Сколько прошло с момента катастрофы? Очередной вопрос в красный список.
Позволил себе перевести дух и, не смотря на протесты костно-мышечной, поднялся на ноги. По привычке сделал несколько тестовых движений, проверяя моторику. Гематомы, возможно, несколько растяжений, ссадины — набор симптомов не критичен. Я осторожно выдвинулся к центру тоннеля. Спешить не будем.
Светящаяся плесень хоть и редка, но расположена удачно — темные «слепые» зоны не накладываются. Опасность представляли завалы — в каменных переплетениях не развернешься. Отсюда вижу — кое-где придется протискиваться с минимумом маневра. Если придется….
Я замер, прислушиваясь. Капель по-прежнему слышна. В горле резануло сухостью, да и в мышцы точно песочка сыпанули. Потенциальный источник воды манил… хотя неконтролируемый водосброс в подземном тоннеле — скорее к беде.
Сделал несколько шагов на звук и присмотрелся к россыпи щебня под ногами. Влаги минимум от слова совсем. Скорее пыльно, отчего нешуточно дерет горло. Впереди первая кособокая плита, пробившая потолок и углом ушедшая в пол. Серо-бурая текстура, облагороженная непонятными сухими плетьми иссушенных растений. Если обогнуть препятствие слева, есть шанс минимизировать контакт с неведомым. Ну не нравятся мне эти плети и плита, падла, не внушает доверия…
Минут за десять в присядку прополз на более открытое пространство и вновь замер, оценивая обстановку. Тоннель неизменен — сумрак изломов, розовые пятна плесени и ощутимое давление массива камня. Я перевел взгляд на потолок, где проглядывали черные зигзаги трещин. Темное на темном… Уняв мандраж, осторожно двинулся дальше.
Звук капели усилился. А вскоре нашелся и источник. Из стены торчал осколок трехсантиметровой трубы — камни основательно покорежили конструкт, но из нескольких разрывов сочилась влага. Вопрос вопросов — откуда жидкость? Я полагал, найдя источник, по контексту пойму происхождение. Но тут, сука, просто угадайка…
Осторожно поковырял один разрыв — подчистил от мелкого крошева грязи. Закапало сильнее — почти ручеек, что бесследно терялся к каменной насыпи на полу. Пальцы прикосновение влаги восприняли благосклонно. Набрал немного в ладонь, принюхался… Доводилось, конечно, пить разное, но это «разное», как правило, пилось по команде… Запах минимально-нейтральный, кожа пузырями не вскрывается…
А пить-то хочется. Организм усиленно машет флажками — дай, хозяин, дай уродец ты эдакий…
Я лизнул пару капель и выждал несколько минут. Затем глоток… Активной заразы похоже нет, а паразиты… потенциальная проблема в длинной очереди первостепенных задач. Определившись, припал к капели. Сколько прошло времени, пока жажда не отступила, я бы сказать не решился. Пролетело, как миг. И по итогу свезло — организм воспринял воду достойно, без отрицательных эффектов.
Следующий шаг — обработка ран. Скинул обувь, спецовку, штаны, футболку, оставшись в трусах и носках. Тоннельный сюр… Футболку, где ткань почище, разодрал на повязки. Кое-где кожу стесало достаточно сильно — кровь подсохла, но почистить от грязи и перевязать во благо. Я критически изучил ссадины. Странное ощущение — раны выглядели свежими и многодневными одновременно.
— Остановись, — приказал себе. Будет время — будет и потеха с вопросами. Ответы есть всегда — только усилия для их получения всегда разные.
— Уже лучше, — я прислушался к легким отзвукам голоса. Через мгновение вернулась капель, что подчеркивала тишину за гранью сумрака.
Медицинские процедуры затянулись. Как мог почистил сомнительные раны, перевязал и оценил результаты. Кровь вела себя странно — как патока. Но в данном случае, момент хоть и сомнительный, но с позитивным душком. О кровопотере можно не беспокоиться, повязки держали.
Я оделся. По некоторому размышлению продолжил изучать путь, которым двигался к источнику. Коллектор, хотя я сомневался, что это коллектор, незнаком и странен до нервных колик. Оклемавшиеся инстинкты пока еще робко попискивали — надо валить, куда угодно, но быстро. Тем и занялся.
Но фортуна отчего-то скособочилась. Через сотню метров упорного гусиного шага по полосе препятствий обнаружился завал. Добротная мешанина из бетона, камней и арматуры. Арматура, к слову, выглядела более привычно, что несколько нивелировало диссонанс в мозгах.
Я присел на серый в ржавых потеках обломок, давая отдых телу. Возвращаться? Справа виднелся отнорок в стене — на сей раз рукотворный, если верить облицовке. Сильно ущемленный временем, но в целом проходимый. Можно воспользоваться — сыграть в червя. Или же попробовать удачу в противоположной стороне… А потом давить сомнение, что не отработал вариант на сто процентов.
Под руку попался кусок арматуры с бетонной нашлепкой. Вот и знак… Я щедро извозил нашлепку в светящейся плесени. Идея на сто — каменный факел давал немного света. Коротко выдохнув, нырнул в лаз.
Путь не впечатлил — грязь и острый щебень. И протяженность смешная — метров семь. Но под конец подземка удивила, прям, сучий потрох, выдала сюрприз века. Сперва я заметил красноватый отблеск, ярким контрастом затмивший привычное розовое тление. Продвинулся чуть дальше и наткнулся на это — меж камней сбоку, в нескольких сантиметрах от вытянутой руки, притаился крохотный алый шарик. Он не касался валунов, парил, щедро бликуя алым, — огненная горошина, забытая богами в подземной утробе.
Тишина — плотная, напряженная. Я замер, подсознательно готовясь ощутить пальцами жар от неведомой хреновины. Но вокруг все та же затхлая прохлада… И необходимо решить, как поступить с загадкой. Но лучше бы побоку — ну нахер, как водится.
А огонек падла ждать моего решения не стал. Внезапно дернулся и клюнул в тыльную сторону кисти.
Эффект напоминал удар — раскаленный штырь пробил от макушки до пяток и эдак по садистки провернулся раз «цать». Бросило в жар — огненной теркой по оголенным нервам. Скрывать не стану — заорал. Горло исторгло даже не крик — вой сжигаемой протоплазмы. Мышцы скрутило судорогой, я приложился затылком и спиной к грунтовым зубьям, но боль лишь толика вселенского ада…
В глазах коротко сверкнуло зеленым, на миг показалось, что и тело начало отдавать зеленью, вопреки огненной буре внутри… И ужас закончился, схлынул грязной волной облегчения. Кишочки скрутил рвотный позыв, но то так — жалкое подобие.
Я с недоверием смотрел на руки, повертел кистями, ища ожоги, иные следы контакта с огненной горошиной. Ничего. Организм безмолвствовал, точно и не случилось ничего… Хотя желудок внезапно намекнул о намерении закинуться протеином.
— В жопу…
Кого конкретно имел ввиду — сам не понял. Но очевидно вселенную, которая нагло скалилась, множа тайны и не спеша пояснять за действо.
На злом приливе продрался дальше по лазу и через минуту вынырнул в любопытную локацию. Некогда колодец метров четырех в поперечнике — срезанный неровным скальным массивом под углом градусов в тридцать — своеобразная кособокая крышка над бездонным провалом Ход оканчивался на каменном бордюре шириной сантиметров тридцать, что опоясывал абрис шахты. Я чуть продвинулся и заглянул вниз, хотя уже подозревал, что меня ждет.
Изумрудные отсветы щедро подсвечивали воздух. Далеко внизу свет сливался в плотный малахитовый пятак. Вот и родная зеленка… Я невольно вздрогнул, вспоминая контакт с ней. Надо бы поторопиться — кто знает, какая еще подлянка припасена у заботливого наблюдателя. А ну сейчас зелень рванет верх… Кстати, о верхе. Краем глаза я фиксировал некий образ, настойчиво сигнализировавший о пристальном внимании.
Лестница — металлические скобы, уводящие под кособокую крышку-скалу. Металл чистый, точно вчера воткнули в камень. В своих коллекторных эпопеях я ни разу не видел подобной новизны. Везде ржавчина и тлен, а ты гадаешь на каком метре опора исчезнет из-под ног. Осмотрел лесенку еще раз — впечатления те же. Прям вопиет об обманке… А сверху метрах в пяти черный зев разлома — судя по деталям такой же лаз, но перекореженный катаклизмом.
С некоторым трудом я выбрался на козырек, распрямился. Ноги подрагивали — у носок ботинок притаилась зеленая бездна, одно неверное движение… Осторожно, приставными шажочками достиг лестницы. Заботливо потыкал ближайшую перекладину — сидит как влитая. Обычный прохладный металл… которого здесь быть не должно.
Пять метров подъема преодолел на удивление легко. Тело вело себя без сбоев, но легкое недоверие к организму присутствовало. Огненная пилюля могла наследить… даже наверняка наследила, и не словить бы сюрприз в неподобающий момент.
Я изучил новый лаз, который выглядел откровенно стремно. Хаос камней, остатки кладки и трещины, трещины, трещины… Света хватало, чтобы трезво оценить расклад. Я посмотрел вниз и… ужом ввинтился в проход. Отступать поздно.
А секунд через пять лаз тряхнуло. Над головой хрустнуло, затрещало… Не раздумывая, торопливо заработал локтями и ногами, проталкиваясь сквозь заносы.
Треск усилился. Породу вокруг ощутимо колыхнуло…
Впереди забрезжил непонятный отсвет. Еще несколько метров… Удар, толчок… По колену резанула боль.
В облаке пыли я вывалился из лаза, и с тяжким вздохом порода осела, плеснув по тылам ворохом щебня. Откатился, замер… Толчки стихи, несколько мгновений издалека слышался скрежет, и наступила тишина.
Под ударом адреналина меня передернуло. Спокойно, вдох, выдох… Я приподнялся, пытаясь сквозь пылевую взвесь осмотреть место, и, мягко говоря, удивился.
Комната три на три метра- чуть грязновата, а если быть точнее — несвежа, как жилище, покинутое много лет назад. И справа, и слева глухие стены, монолитные пол, потолок, неподалеку от заваленного лаза изломанная решетка и непонятные детали со следами повреждений — шестерни, поршни, куски металлоконструкций. По общей с лазом композиции можно предположить — передо мной часть вентиляции, которую раскурочили в неведомом приступе. У стены слева несколько контейнеров — седых от времени. На одном лежит саперная лопатка. Но самое интересное хранила стена напротив — приоткрытая гермодверь и над ней узкая ленточка плафона, что устало светил мягким янтарем. Точно над дверью оставили желтый мазок — конструкт необычный, видно даже под пылью. Но главное — есть энергия, место контачит с цивилизацией, в наличии которой я начал иррационально сомневаться.
Смущала герметизационная створка — такие ставят на объекты повышенной классности, где гостей принято встречать хлебалом в пол. Здравствуйте свинцовые гостинцы… А выбора нет, путь определен, как стезя трудоголика. Только вперед — к неведомому.
Я прислушался. Полный акустический ноль. Осторожно, стараясь не делать лишних движений, приблизился к двери. Мельком покосился на контейнеры — они на потом. А вот лопатка пригодится. Короткий маневр облагородил руку шанцевым инструментом. Неплохой баланс — оттереть от грязи и цены не будет, хотя рабочая кромка затуплена. Лопаткой пользовались не по назначению.
У двери притормозил, сунул инструмент в щель и несколько раз взмахнул. На слабачка наблюдателя… Не сдюжат нервы — вскроет позицию.
Реакция нулевая.
Чувство пустоты и безлюдья вернулось. Я сунулся за приоткрытую створку, готовясь к потенциальной угрозе, и удивление вновь набрало обороты. Нешуточно так влепило по разумному и логическому.
Новая глухая комната три на три — бетонный куб, запорошенный годами, судя по унылой картине. Слева от двери примостился металлический стол со странным круглым монитором и разномастными коробами электронной начинки. Агрегаты серые от пыли и без признаков цифровой жизни. О начинке — только гадать. Над монитором новый мазок плафона, чей свет эпично выделял из сумрака главную странность комнаты — труп мужчины на искореженном офисном кресле. Ссохшееся за давностью лет тело вольготно откинулось на спинку. На желтом пергаментом лбу чернело отверстие с рваными краями — выстрелили, но не пулей… На трупе явная униформа — темно серый комбинезон без знаков отличия, на полу, у ножек кресла, в черном разлапистом пятне валялась кепка.
А вот орудие преступления отсутствовало, о чем я пожалел. Там, где лбы принудительно вентилируют, под рукой неплохо иметь аргументы. Я продвинулся в комнату и принюхался. Трупный запах отсутствовал, смердело лишь затхлостью.
— Сколько ж тебе, бро? — я склонился к телу, аккуратно пошевелил лопаткой предплечье убиенного. Не камень, но все к тому движется — будь убежище не столь изолировано…
Мысли не позитивные. Убежище? Изоляция? А видимого выхода из комнаты и правда нет. Я быстро метнулся по периметру и вернулся к рабочему месту. Случились опаньки — в моем распоряжении целых две комнаты и ноль перспектив. Пути отступления завалены… И на хрен уныние. Есть лопатка — откопаюсь. Я криво усмехнулся — без плотной рекогносцировки делать выводы рано.
Есть несколько ключевых маркеров для оценки. Начал с трупа. Проверил комбез, что с каменным хрустом мялся под пальцами — в набедренном кармане нашел две тусклых монеты странной чеканки. Сувениры? Надписи присутствовали, но письменность не опознавалась. Какая-то хрень из хаотичных линий. И более ничего — близкое знакомство ответило лишь на один вопрос — товарищ покойник антропоморфен.
Стол с приборами оставил на потом. Вернулся к контейнерам. Поскреб лопаткой крышку первого, вслушался в легкий скрип. На контейнере засветлела полоса царапин… Пластик с какими-то добавками. Ни о чем не говорит… Я поддел первую крышку, потянул… Удивительное дело — замки отсутствовали. В темном нутре, в уголке, разглядел пару пакетов с логотипом зеленого трилистника. Вид пакетов наводил на мысли о вакуумной упаковке…
Стесняться я не стал — вскрыл с легким хлопком. Два комплекта одежды — фирменные комбинезоны неведомой службы. Упаковывать ребята умели, ткань немного грубовата на ощупь, но крепка и без изъянов. Долго думать не стал. Скинув остатки спецовки, проверил повязки, нашел их ниже всяческих норм и переоделся. Как вариант второй комплект одежды можно пустить на перевязку, но что-то подсказывало не спешить. Во втором контейнере улов был чуть богаче — ветхая наплечная сумка-планшет, три пустых пластиковых бутылки по 0,5 и пенал с медикаментами. Медикаменты разочаровали — незнакомые блистеры с той же хаотикой знаков. Как и отчего принимать непонятно. В сумке-планшете обнаружилось лишь старое фото — темное пространство и множество разноцветных колец, сплетенных в абстракцию. Скорее коллаж, нежели фото, либо у хозяина странное понятие о памятных моментах, либо, сука, не человече это…
Я задумчиво повертел карточку. Вопросы прибывали, что расстраивало. А еще расстраивала сумка, норовившая расползтись в пальцах. При некотором размышлении обмотал ее вторым комбинезоном, перехватив рукавами, сунул внутрь пластиковые бутылки — на будущее и вернулся в комнату с рабочим постом, став чутка богаче.
Оставалось последнее — мертвая аппаратура. Призрачный шанс. Легкий выхлоп фортуны.
Я убедился, что мне не показалось — на рабочем пространстве стола справа присутствовало углубление в форме ладони. Идентификатор? Не лишено смысла, как-то же этого жмура судя поместили. Я оглянулся на труп, чьи заскорузлые конечности топорщились по сторонам кресла. Сухую шкурку вряд ли опознают… Из положительного отмечу наличие рабочего энерговода, питавшего, как минимум, плафон. Тусклый свет согласно мигнул.
Бегло осмотрел скопление блоков и не нашел ничего знакомого. Россыпь разнокалиберных коробок без видимых признаков ввода-вывода и антикварный монитор. Легкие щелчки по паре-тройке выпуклостей не принесли результата. Логичным было сунуть руку в углубление, но я неосознанно оттягивал момент. Сунуть легко, трудно жить с последствиями…
Осознав, что размякший разум генерирует оправдания, зло ощерился и решительно ткнул пятерней в предполагаемые сенсоры. Тишина загустела… Щелчок, еще один…
— Поднатужься жестянка… — вырвалось непроизвольно.
Точно заслышав голос, на мониторе за грязевой вуалью вспыхнула зеленая искра. Я торопливо отдернул ладонь и рукавом подчистил экран. Желаю видеть путь к спасению… Темный экран равнодушно отразил мое хмурое нетерпение. Ни искры, ни звука… Стал суетливым, Джимми, не хорошо. Вернул ладонь на сенсор и монитор услужливо подсветило зеленым, в командной строке сыпануло символами из набора пересекающихся линий. И еще разок…
В щелчках, что издавал куб у стенки, послышались требовательные нотки. Или подсознание услужливо интерпретировало нервное напряжение…
— Не понимаю, — выдохнул с досадой, но руку предусмотрительно не убрал, хотя и тянуло отпрянуть. Прям, жутко хотелось уйти в блок…
Экранная строчка на секунду пропала и внезапно ввернулась крупными изумрудными буквами:
«ОШИБКА… ОШИБКА…»
Счел это положительным знаком.
— Готов подписаться, жестянка… Я в жопе и иначе как ошибкой это не назвать…
Надпись замельтешила танцем линий и вернулась:
«Декодирование. Компиляция».
Я обоснованно решил не мешать электронике сходить с ума, но чуть дернул рукой.
«Не разрывать контакт».
— Держусь нежно, но уверенно.
Несколько секунд по экрану металась путаница символов. Затем короткая пустота, воспоследовавшая за деловитым стрекотом одного из блоков, и на монитор выполз зеленый трилистник. Лого. Без комментариев. Терпение добродетель? Придержав пружину злости, подобрал более нейтральный термин — тактическое ожидание.
«Статус сети… функциональность 74 %… Запрос… Запрос… Ошибка… Автономный статус… Ошибка…»
Без догадок — электроника пыталась вернуть утерянное. Сколько раз я наблюдал подобное у технарей, где за устоявшимся запахом табака и кофе, специалисты устраняли сбои связи. Сношали сервера в циничной и непредсказуемой форме. Так что суть проблемы я уловил, и даже получил крохотный ответ на сонм загадок. Меня занесло на аналог узла связи, подозреваю режимного объекта, где автоматика делила обязанности с ныне откинувшимся дежурным. Но кто-то пришел и конкретно так нагадил.
Гул автоматики усилился.
«Загрузка топологии… Поиск ячейки 7-244… Триангуляция… Ошибка… Необходимо вмешательство».
Я оживился. Под ладонью в углублении сенсора вроде как потеплело. Вмешательство — это ко мне. Главное, чтобы выпустили; при условии, что вентиляцию накрыло, надо бы поспешить с поисками выхода.
«Идентификация…»
Началось. Я с сомнением посмотрел на прижатую к столу руку… Идентификация — штука такая… чреватая последствиями. Бывает и моргнуть не успеваешь, а по жопе уже лупцует крепкий ботинок. Хотя при любом раскладе любые изменения мне на пользу. Страшнее если текущий расклад останется прежним.
В следующее мгновение я искренне пожалел о жажде перемен. Пальцы над сенсорным чудом налились зеленым — знакомым таким оттенком с душком весенней травки. Хотел Джимми? Теперь жри… давись новизной.
«Ошибка… Внештатный протокол… Регистрация…»
«Стазис-основа — 74 %. Интеграция стабильна. Принято»
«Элемент Ванхи — 1,2 %. Нестабильная интеграция. Необходима ячейка 7-244 для анализа. Не существенно».
— Чего б…? — спросил, едва осознал прочитанное.
Меня на рефлексах отнесло от стола на метр, и я остервенело затряс рукой, в которой медленно растворялось зеленое свечение. Несколько отрешенно я понаблюдал за попытками тела избавиться от зачатков паники и волевым усилием прекратил мышечные судороги. Но адреналин неплохо так порезвился… Не существенно… Еще как, сука, существенно. В чувствах тот неприятный осадок, когда узнал, что делишь тело с непрошенным сожителем — глистами там, или еще какими паразитами. Неведомая машинерия нарисовала во мне целый зоопарк — основа… Та зеленая хрень села на пассажирское сидение в храме моего гребаного тела. Но неприятно другое… Стазис. Дремучим меня не назовешь, впитал кое-какой заумной хрени по долгу службы. А теперь сложить два и два… Та зелень, которая меня захлестнула, могла не просто выщелкнуть мне сознание на часок. Опознанная машиной, как стазис-структура она могла приморозить меня на дни, недели… Стазис-эффект, с полной остановкой процесса, — из разряда полного бреда, но в тех местах, где я не служил, за эту идею порвали бы не одну жопу.
Вдох и выдох, Джимми… Маленький глоток воздуха, маленький шажок…
В голове чуть прояснилось, чтобы допустить до сознания требовательное гудение аппаратуры, яростные щелчки и опасное мельтешение на экране…
«ОШИБКА… ОШИБКА…»
— Понял, принял.
Давя сомнения, восстановил контакт. Накал машинных страстей сбавил градус и в комнату вернулся сумрачный покой. Даже труп раскинулся в тему — как элемент мрачной тишины. Ладонь мгновенно нагрелась, но ощущения в некотором роде даже приятные, вроде камина, когда за окном воет снежная буря.
«Регистрация возможна… Смена оператора… Присвоен статус оператор-стажер»
Не успел обрадоваться повышению, как кисть пробила боль. Меня скособочило, но вырваться из сенсорной хватки я не сумел — точно муха, пришпиленная иглой. Полыхнул изумруд и на секунду, клянусь, я увидел дыру в ладони — с пятак диаметром, обрамленную тремя короткими сквозными линиями. Прям мясо увидел, хрящи… Боль не такая сильная как при встрече с огненной горошиной, но памятная.
Цедя сквозь зубы долгое шипение, дернулся пару раз.
— Уроды… Верни мое… — слова лились непроизвольно, на эмоциях. Уловив зачатки горячечного бреда, позволил ярости развернуться. И машина словно почувствовала угрозу. Вслед за веселым треньканьем боль ушла. В воздухе чуток бултыхнуло зеленым, и я непонимающе уставился на шрамированную кисть — тонкие белые линии обрисовывали кольцо с тремя лучами. И каков вывод?
Рука точно приклеилась к столу.
— Хорошо… — Я аккуратно постучал по монитору. — Не люблю намеки…
«Сенс 7-244 -235 приветствует оператора. Требуется вмешательство»
Уже определенность, как я люблю. Вопросов еще тьма, но лед тронулся. Ярость рванными огненными клочками оседала на дно сознания.
— Так может выпустишь, сенс?
С облегчением отошел от стола. На мониторе ровно мигал непонятный значок. И никакой ошибки. Запишем в плюс. Я осмотрел кисть, потер шрам — сущности множились. Сенс 7-244-235 засадил мне еще одного пассажира, с природой которого предстояло разобраться. Чип, еще какая электронная дрянь? Допустим, если лопаткой отхватить конечность… Но мое — пока мое. Методы взрывной хирургии подождут.
По наитию склонился над жмуром и осмотрел ссохшуюся правую пятерню. Едва заметные линии на бурой коже подтвердили догадку. Статус присвоен. И по опыту знаю — статус подразумевает работу.
«Требуется вмешательство. Возобновите контакт»
Я оглядел утомительный короб помещения, тени в углах, убогая серость. Ненавижу тупиковые ситуации… но тем приятнее выход. А боль лишь катализатор успеха.
Молча ткнул ладонью в сенсор.
«Требуется активация сенса 7-244-211 и сенса 7-244-253. Срок — 60 циклов»
— И все? — Я немного удивился. Знаете, как звучит форменный бред? Да, так и звучит — иди к хренам и сотвори. Но я еще держался. — Эй, транзистор, не помешают детали… И начни, падла, с того, где я!
Сорвался? Почти…
«Следуйте инсталлированной функции оператора. Срок — 60 циклов».
— Инсталлированной?!
«Срыв срока повлечет дисквалификацию оператора. Проведена настройка инсталлированной функции».
Меня отпихнуло от стола — легкий толчок уплотнившегося воздуха. Намек намеков. Но я еще не закончил.
— Что значит дисквалификация, жестянка? — инстинкты слегка ощерились, а им я доверял.
«Обнуление»
Рывок к столу, кисть на угол и короткий замах лопаткой слились в единое движение. Рубить левой непривычно, но в свое время практиковался…
«Травмирующее воздействие повлечет обнуление»
Вот и поводок. Бесстрастный машинный факт. Играй карты, Джимми…
— Оператор-стажер пост, сука, принял, — резюмировал с улыбкой. Первоочередная цель — выбраться из склепа и обрести некоторую свободу маневра. Подумать, разложить мозаику и подумать еще разок. А затем решать проблемы по мере поступления. Так учил старик Годри…
Гул усилился, за стеной протяжно заскрежетало, лязгнуло… Я обернулся. В торце комнаты — дальнем от аппаратуры — прямоугольный кусок стены сдвинулся вверх на рост среднестатистического человека. Толщина створа впечатляла — сантиметров тридцать металла с маскировочным покрытием под бетон и не следа сервоприводов. Крышку клетки просто поддернули на невидимой привязи и услужливо замерли.
Неосознанно почесав ладонь с меткой, я осмотрел коридор, куда меня вежливо выпроваживали. Стандартная бетонная закладка, пыль, небольшие грязевые наносы по углам и легкие блики плафонов метрах в тридцати. Сумрак и уже привычная тишина.
Я проверил экипировку. Сумка держалась, пластиковая тара надежно зафиксирована, лопатка в руке. Чутка погонял мысль о необходимости тары и решился оставить. Потенциальная емкость здесь и сейчас важнее неизвестности в будущем. Затем шагнул в коридор. Тихо скрипнула галька под каблуком. Не успел отойти на метр как позади лязгнуло. Когда оглянулся, тиская шанцевый инструмент, створ вернулся на место и лишь свежий абрис стыков выдавал наличие прохода. Подчисти стену, шоркни пару раз и не найти. Но это так — лирика…
Меня привлек необычный зуд в ладони, помеченной функцией. Сотня мелких иголочек покалывала ладонь — хотелось цапнуть ногтями и расчесать до одури, закатывая глаза от наслаждения. Ощущение не слишком приятное. Я потряс кистью, хлопнул ей по стене, подняв легкую взвесь. Зуд усилился. В порядке эксперимента сдал назад — почти на исходную, к створу. Догадка оправдалась — покалывания ослабли до едва заметных. Значит функция, как ее назвал сенс, реагировала на что-то впереди. Предупреждала? Торопила? Над расшифровкой невербальных сигналов еще предстояло поработать. Скупо усмехнувшись, я зашагал вперед. Дорога одна и мысли о выборе лишь фикция, загрязнявшая сознание.
Метров через тридцать коридорной скудности, аккурат у замеченных ранее плафонов, сигнал вышел на пик. Хотелось отхреначить кисть, прям отгрызть, урча от удовольствия, чтобы снизить накал и подарить нервам толику покоя. Но сдержался в преддверии очередной проблемы.
Меж плафонами картинка пространства поплыла легкой рябью, точно поперек коридора воткнули стекло на весь объем и плеснули водой. А за ним продолжение того же коридора, но образ темный и смутный, в чем-то неправильно искаженный.
Для начала я ткнул преграду лопаткой. Впечатление, что ударил по скале. Диссонанс в мозгу возопил о яркой нестыковке. Рябь воздуха реагировала с основательностью монолита, говоря о непреодолимости барьера. А вот легкое зеленоватое свечение, окутавшее ладонь с инсталляцией, говорило об обратном. Вновь два и два — простое действие… Давя сомнения, я упер ладонь в воздушную хмарь. Чуть надавил…
Под пальцами знакомое тепло, грозившее быстро перерасти в жар. Но пленка непонятного явления упруго поддалась — точно продавливаю жирок непомерной туше. Организм реагировал сносно — хрящи не лопались, мясо не слезало кусками, кровь послушно ласкала вены… Надавил сильнее. Зелень от ладони поползла в стороны, превращая барьер в кусок колыхавшейся изумрудной тюли.
Пальцы жгло, метка на тыльной стороне кисти пульсировала оргазмической болью. То есть мне нравится — осознал вывод и принял. Всегда приятно открывать новые грани бренного тельца, которые не спешат тебя убить.
Тихо хлопнуло. Мельтешение воздуха порскнуло в стороны и по центру гипотетическим овалом с мой рост проступил обычный вид на продолжение коридора. Считай по наитию справился с проблемой, но хотелось бы чуть больше контроля над ситуацией. Потому как коридор впереди не являлся продолжением текущего бетонного конструкта. Каменная кладка, осклизлая и старая, россыпи щебня, клочки мха. Походило на стык двух совершенно разных коллекторов — отрыжка больной воли проектировщика. Полная необъяснимость, очередная строчка в пухлом списке, по которому собирался получать ответы со свихнувшегося мира.
Я осторожно ступил в проход. Носком ботинка подцепил пару замшелостей, подвинул. Реакции ноль, только шорох. Тоннель впереди плавно изгибался и за поворотом притаился источник света, судя по отсветам на стенах. Там же притаилась и разлагающая плоть — в нос шибануло амбре, которое ни с чем не спутать. Мертвечина… Кишки чуть скрутило, что вызвало во мне легкое удивление. Отвык, Джимми, отвык…
Перехватив лопатку, чтобы сподручней нанести удар при необходимости, двинулся вперед. Запах уже подвыдохся, мертвец случился далеко не вчера, но сам факт инцидента подразумевал опасность. Через несколько минут, за поворотом, увидел источник.
Мужчина в брезентовой рванине сломанной куклой лежал у технической лесенки, ведущей к полуприкрытому люку в потолке, откуда сочился тусклый болезный свет. Нервишки радостно взбрыкнули — неужто выход… Лесенка с виду крепкая, метра на четыре… Но сперва труп.
Вблизи жмур выглядел совсем плохо — гнилая плоть, белесые личинки, кожаный мешок, набитый отходами. Одежда — хлам, изгваздана в ноль. На шее и правом предплечье рваные раны. Я лопаткой чуть развернул тело, присмотрелся… Не показалось, мужичка погрызли и судя по прикусу, это сделал человек. Любопытный коленкор… Я посмотрел на люк вверху — а стоит ли вылезать… Следующим заметил небольшой рюкзак — под левым боком трупа. Уже теплее.
Беглый осмотр вызвал сомнительные чувства, но в моем положении любой довесок в плюс. В потрепанном рюкзаке обнаружилось три пищевых брикета в остатках фабричной упаковки, фирму узнал, сгодится. Четыре спички в перемазанном буром коробке, два бинта и выцветшая фотография с лесным пейзажем, криво подписанная «пи…ж». Снимок выкинул, остальное записал на баланс — чувствовал, что в последующем мне понадобится любая мелочь. Слишком странное окружение на минимуме информации.
Без раздумий переложил пластиковые бутылки в рюкзак. Планшет оставил у трупа, а запасной комбинезон продел через лямки. Судя по рванине на мужике, одежда в дефиците. Жаль не нашлось запаса воды к пищевому концентрату…
— Не жадничай, Джимми… — Я оценил крепость лесенки и задрал голову, изучая полумесяц света в люке. День, вечер? Освещенность приглушенная, без суточной изюминки. Лично я предпочел бы сумрак, будучи на потенциально враждебной территории, где человеческий прикус остается на податливом человеческом мясце.
Пора. Мышцы подрагивали от напряжения. Нервы шалят, да и усталость сказывается…
Четыре метра я одолел в один заход и осторожно сдвинул крышку люка. Тихо… извне сочилось безмолвие. Толика горького запаха…
Высунулся, бросил взгляд по сторонам, готовясь сорваться в падение при угрозе… и охренел.
Я ошибся.