- Подарок не отвергают...
Ягут взяла кольцо, надела на палец, и просто, словно давно была знакома с этим человеком, сказала:
- Спасибо, Ханмурад!
- Извини, что задержали вас, - сказал ей гачаг. - Дядя Байрам хорошо меня знает.
И, обернувшись к Абдулле, сказал:
- Счастливого вам пути!
Довольный, что гачаги не отобрали коней, Габиб лихо надвинул папаху на лоб и погнал...
- Прекрасный парень этот Ханмурад! - Габиб покрутил головой. - Дай бог ему здоровья!
Абдулле тоже понравился молодой гачаг. Но когда позднее, он вспоминал, каким взглядом проводила его невеста гачага - стройного, в дорогой бухарской папахе, с тремя рядами патронов на поясе, с маузером на боку ему становилось не по себе...
... Солнце клонилось к закату, когда фаэтон въехал в селение верстах в десяти от Агдама. Бывший сотник Бендалы сидел па веранде, набивая дробью с порохом гильзы для ружья. Услышав топот, он поднял голову и увидел у ворот фаэтон.
- Ворота открыты! - крикнул он, не прекращая своего занятия. - Просим!
Сперва во дворе появился Габиб с чемоданом. Затем - молодой купец и девушка. Ягут, хоть и не закрыла лицо, но натянула платок на рот и подбородок. Увидев молодого парня с особой женского пола, Бендалы встал, положил гильзу на стол и пошел им навстречу.
- Добро пожаловать! - сказал он. - Прошу, заходите!
Пышнотелая супруга хозяина взяла девушку под руку и повела на женскую половину дома.
Абдулла за руку поздоровался с хозяином.
- Габиб, поднимайся и ты! - предложил хозяин (кто в Карабахе не знает фаэтонщика Габиба?!), но тот проявил скромность.
- Спасибо, да будет доволен тобой аллах, коней покормить надо.
Мужчины вошли в устланную коврами гостиную и расположились на шелковых тюфячках. Вскоре был подан чай. А потом и плов с куропатками.
И только когда гости были накормлены, Бендалы задал наконец вопрос:
- Ну, кто ты? Какого рода? Куда путь держишь?
Абдулла рассказал все как есть. Хозяин помрачнел, но сказал спокойно:
- Мой дом - твой дом. Живите и ничего не опасайтесь.
Молодой купец знал, куда привезти девушку. Знал, что где бы он ни укрылся с похищенной им чужой невестой, люди Гаджи Гусейна и Байрам-бека все равно их разыщут. И нужен был дом, откуда и пушками не выбьешь. Дом бывшего сотника Бендалы был подходящим убежищем.
Три дня спустя после этих событий Бендалы сидел перед агдамской чайханой в тени большой шелковицы и играл в нарды с Мухтаром - человеком из ханского окружения. Мухтар тоже был мужчина уважаемый и надежный, пистолет, который он держал во внутреннем кармане пиджака, всегда был заряжен. Да не будь он столь уважаемым человеком, разве сел бы с ним Бендалы играть в нарды у всех на виду?...
И вдруг к ним подошел пристав Исмаил-бек, человек небольшого роста, задиристый и обидчивый.
- Бендалы! Я имею сведения, что ты укрываешь в своем доме парня из Карабулака, похитившего обрученную дочь Байрам-бека!
Бендалы бросил зары, сделал ход и спросил:
- Допустим. Ну и что?
- А то, что девушку надо вернуть отцу, а парня арестовать.
- Она уехала с ним по доброй воле.
- Там разберутся! Наше дело вернуть девушку.
Бендалы покачал головой.
- А разве это по совести, бек? Парень привез девушку в мой дом...
- Ну и что? Твой дом!... Святилище, да?
Бендалы медленно поднялся со стула.
- Ну вот что. Раз такой разговор, я иду домой. Посылай своих есаулов, пусть силой заберут парня с девушкой! Поглядим, что у них получится!
Сказав это, он неспешно удалился. Мухтар, глядя ему вслед, достал папиросу, закурил, из чего стало ясно, что на месте Бендалы он поступил бы точно так...
Бендалы же, придя домой, ни слова не сказав Абдулле, призвал к себе младшего брата, много лет обитавшего в лесах и объявившегося лишь в прошлом году, двух двоюродных братьев, троих племянников, объяснил им, в чем дело, и велел держать ружья наготове.
У молодых его родичей кровь заиграла в жилах.
Отнять невесту у человека, который прибег к покровительству главы их рода, силой увезти девушку из этого дома значило навек покрыть позором весь род Бендалы! И парни зарядили ружья, расставили их по углам и повесили на них патронташи.
Но люди Исмаил-бека не явились. Пристав хоть и был большим задирой, но и хитрости ему было не занимать. Он знал, что без кровопролития не обойдется, а кровная вражда с родом Бендалы из-за девчонки, привезенной из другого уезда, не входила в его расчеты.
Однако ближе к утру, после вторых петухов, Бендалы услышал собачий лай - появились чужие, а поскольку лаяли псы в разных концах сада, ясно было, что их пришло немало. Пристав тут был не при чем, - его люди днем являются.
Бендалы оделся, взял ружье и, тихонько отворив дверь, вышел из дома.
- Эй, кто там? - услышал он в темноте голос брата.
- Скажи Бендалы, пусть выйдет!
- Я вышел! - громко сказал Бендалы. Он стоял за углом, готовый к перестрелке.
- Слушай, Бендалы! - раздался из темноты низкий голос. - Не хочешь, чтоб пролилась кровь, выдавай подлеца и девку!
- Не болтай! - спокойно возразил Бендалы. - Я не подлец. Лучше проваливайте. Что случилось - случилось.
- Без девушки мы не уйдем! Зря пятьдесят верст скакали? По-хорошему говорим тебе: отдай!