Андрей напомнил ему разговор о мастерской в тот раз, когда он впервые завозил материалы начальнику теплохозяйства.
— Помню тот разговор. Ты что, хочешь заняться её ремонтом?
— Хочу.
— Давно пора. А от меня что ты хочешь? Выписывай материалы и ремонтируй.
— Лукич, понимаете, материалы то будут сплошь одни строительные. В КЭЧ мне как начальнику теплохозяйстава вряд ли их дадут. Дадут, конечно, куда они денутся, но мурыжить будут долго. Кроме того, я хотел с вами посоветоваться в плане самих работ. Вот, например из чего мне делать перегородку — из кирпича или из досок. Из досок всё же будет, наверное, прохладно.
— Нет, только не из кирпича, — уверенно заявил Грицюк. — Твоя мастерская довольно широкая, да и высота её, несмотря на полуподвал, не такая уж маленькая. Ты представь себе, сколько материала понадобится, если даже возводить стену в полкирпича. Нет, потом её штукатурить ещё. Не годится. Так, что же придумать? — он на некоторое время задумался, а потом уверенно сказал. — Знаешь, Андрей Николаевич, мне пришла в голову одна идея. А что, если делать перегородку их деревянных брусков, в качестве каркаса, а затем обшить фанерой. Нет, даже не фанерой, а ДВП. Она и дешевле, и лучше — одна сторона у неё полированная.
— Лукич, вы шутите? И что ДВП будет теплее досок?
— Будет, — засмеялся тот. — Будет, потому что пустоту в каркасе вы заполните теплоизоляционной шлаковатой, которой вы утепляете трубопроводы. А, как ты знаешь, она очень даже хороший теплоизолятор. Кроме того, у тебя её в избытке. Да и выписать ты можешь её хоть вагон.
— О, это, действительно, хорошая идея, — оценил задумку начальника КЭС Андрей.
— Конечно, нормально будет. Так что давай замеряй там всё, рисуй эскизы и высчитывай, сколько чего нужно — это касается брусьев и ДВП. Остальное, гвозди и прочее — это ерунда. Шлаковату сам выпишешь, если только она тебе нужна, а с брусками и ДВП я тебе, так и быть, помогу — чтобы тебя, как ты говоришь, не "мурыжили", выпишу на своё хозяйство. Всё равно всё будет списано. Давай, действуй.
Андрею понравилась идея Лукича в отношении ДВП — в Союзе Морозевичу пока что не приходилось иметь дело с ДВП, хотя в США её начали выпускать ещё с 20-х годов. Он знал, что и в СССР уже ДВП (древесно-волокнистая плита) начали широко использовать в промышленности. Здесь он уже успел с ней познакомиться поближе и оценить её преимущества перед фанерой. Поэтому он решил действовать немедленно — как говорят, куй железо, пока горячо или, как говорил герой Папанова из популярного фильма "Бриллиантовая рука": "куй железо, не отходя от кассы". Он решил тот же час приступить к реализации задуманного. Сначала нужно было сделать замеры в мастерской, но одному это несподручно. Он разыскал Николая, снял его временно с работы, и они вдвоём поехали на своих велосипедах в мастерскую. На месте Андрей рассказал о советах Грицюка и Николай согласился, что идея того хорошая. У него имелась рулетка, и они довольно быстро управились с замерами. Чистовик наброска эскизов и подсчёт материалов Морозевич решил оставить на вечер. В общежитии всё, не спеша, сделает. А сегодня ему нужно выполнять и свои прямые обязанности — организация и контроль ремонтных работ. Но уже на следующей планёрке он согласовал вопрос ремонта мастерской с майором и, получив его одобрение, передал Лукичу заявку на материалы. Шлаковаты у теплотехников, действительно, были большие запасы, и Андрей решил её пока что не заказывать. Нужно будет, то в течение двух дней он её доставит. Договорился Андрей с Лукшиным и о выделении ему на две недели двух солдат. Через три дня Лукич привёз весь необходимый материал, и вскоре в мастерской закипела работа.
ГЛАВА 22. Приятное с полезным
В один из рабочих дней к Андрею подошёл Александров. Друг с другом они всё же больше контачили, нежели каждый из них с Кирзоняном.
Поздоровавшись, эскулап спросил:
— Какие у тебя планы на это воскресенье? Чем ты собираешься заняться?
— Понятия не имею. Не думал ещё над этим. А что, есть какие-нибудь интересные предложения?
— Предложение есть, а вот интересное ли оно — тебе судить. Давай съездим вдвоём в воскресенье в Стендаль.
— На экскурсию, я так понимаю?
— Ну, экскурсия — это вторая часть этого мероприятия. А первая — я хочу себе купить приличный костюм. Я теперь после получения зарплаты при деньгах. Можно часть из них и потратить на хорошее дело.
— А как же ночной ресторан? Ты же собирался после получения зарплаты пойти в ресторан.
— Правильно, и собираюсь. Именно поэтому я и хочу купить костюм. Ну, не в этом же мне туда идти, — кивнул он на свой наряд — чёрные брюки и белую рубашку. Съездим в Стендаль и совместим, так сказать, приятное с полезным. Погуляем по городу, ты мне его покажешь. Отдохнём, посидим в хорошем кафе и так далее. Я то был в нём, но всего пару раз — да и то мало времени, не понял что к чему. Это будет приятная половина моей цели, а её вторая половина — покупка костюма, будет полезной.
— Тогда давай прихватим ещё и Кирзоняна. Я ведь тоже Стендаль ещё не особенно изучил, хотя, конечно, немного больше, нежели ты. А Григорий всё-таки больше знает — как-никак, он уже здесь второй год.
— Давай захватим и Григория, — без особого энтузиазма согласился Александров. — Хотя, я думаю, что мы и вдвоём разберёмся.
— Ну, ладно, посмотрим, может он ещё и не захочет ехать, — ответил Морозевич, а затем, чуть погодя, добавил. — Только если ты хочешь что-нибудь купить, то ехать в Стендаль нужно не в воскресенье, а не позже субботы. В воскресенье ни один магазин у немцев не работает.
— Что, и продуктовые тоже?
— Представь себе, и продуктовые тоже.
— А как же запасаться продуктами, когда же ходить в магазины, как не в выходной день?
— Это в Союзе так принято, но не у немцев. Мы в выходной день рыщем по магазинам в поисках нужного нам товара, но не всегда его находим. И часто, махнув рукой, берём первое, что под руку попадёт. У немцев по-другому — они знают, что им нужно, и они идут в магазин купить только этот товар, а не всё подряд. И искать им его не приходится. Он всегда есть, ведь у них нет такого понятия как "дефицит". Продуктами они на целую неделю не запасаются. Берут, в основном, на день-другой.
— Ну, если это так, то как они покупают продукты в воскресенье?
— Они их покупают в субботу, — растолковывал Андрей Александрову, впервые выступая в роли гида по Стендалю и порядков в городе. — Причём в первую половину дня, потому что даже продуктовые магазины в субботу работают не весь день, а где-то часов до трёх, ну, может быть, до четырёх. На один день еды то не много нужно, а они покупают только свежие продукты, и не хранят их, кто знает, сколько в холодильнике или, — засмеялся Морозевич, — в авоське за окном.
— Ну и порядки фрицы завели, — улыбаясь, протянул Александров. — Ладно, тогда давай съездим в субботу, прямо с утра.
— Хорошо, договорились. Съездим. Я, наверное, тоже себе костюм присмотрю. Давай заходи в субботу утром ко мне и поедем.
А сейчас Андрей спешил в мастерскую. И он, да и, пожалуй, все ребята увлеклись работами по её ремонту. К этим работам даже по собственной инициативе подключились свободные от смены кочегары. Впрочем, это было понятно — они тоже много времени проводили в мастерской. В самом начале Андрей организовал что-то наподобие субботника, и они хорошо вычистили помещение, выгребли весь мусор, почистив на окнах и дверях старую краску. Конечно, после монтажа перегородки и побелки той же эмульсионной краской потолка снова придёт время уборки, но тогда это уже будет хоть и генеральная, но не такая грязная уборка. Сразу после уборки Морозевич договорился с Виталием, что тот реконструирует ему электропроводку — перенесёт светильники (а это были лампы дневного света) по центру отгороженной большой комнаты и установит лампу в не таком уж малом тамбуре. Точнее установить следовало даже две лампы — одну такую же, а другую с обычным патроном в отгороженном закрытом уголке с полками для инструмента и мелких материалов и места внизу для газосварочных аппаратов — заходишь в помещение, и нигде нет ничего разбросанного, стоящего под стенками.
Совместно посоветовавшись, они решили не делать вешалку или шкаф для одежды в тамбуре-прихожей — зимой верхняя одежда будет охлаждаться и отсыревать. Но тогда в основном помещение нужно было сделать эту вешалку поприличней. Андрей попросил Грицюка выписать в ТЭЧ три хороших древесно-стружечных плиты (ДСП) со светло-коричневым ламинированием. Производство ДСП зародилось в конце 30-х годов как раз в той же в Германии и Швейцарии — странах, не особенно то богатыми на собственные лесные ресурсы, а поэтому особенно заинтересованными в максимальном использовании древесных отходов. Теплотехники решили соорудить в одном из углов своего помещения нормальный шкаф для одежды — плиты нужны были для одной из его боковых стенок и для дверей. Верх же будет из ДВП, а задней и второй боковой стенкой шкафа служили стены. Лукич пообещал привезти ему заказанные ДСП. Чем ближе к концу подходила обустройка помещения, тем больше людей принимали в ней участие. Они даже начинали мешать друг другу. На первых порах Андрей снимал с работы после обеда одну из бригад слесарей для этого ремонта, договорившись, что те активно будут работать на объектах в первой половине дня. Сейчас же этого не требовалось — в строительстве принимали участие все свободные люди. На обустройстве всё время находился Кравченко, как прораб, да и Андрей частенько принимал в нём участие. На первой стадии ремонта, здесь находились и выделенные Лукшиным два солдата — во время очистки стен и закрепления у стен (доводилось их долбить) основных несущих стоек. Сейчас уже необходимость в солдатах отпала. Морозевич даже как-то после разговора с Александровым подумал о том, что ремонт мастерской тоже совмещает приятное с полезным. Полезным было то, что эта работа сплотила коллектив, заставила бригады более интенсивно работать в первой половине дня, уменьшились безделье и праздношатающиеся. В отношении же второго, то кому может показаться неприятным проводить время в чистом, тёплом и уютном помещении — это, так сказать, было совершенно очевидным. Правда, что касается последнего, то позже Андрей понял, что всё же и здесь имеется обратная сторона медали.
Быстро пролетели дни, и наступила суббота. Направляясь после завтрака к общежитию, Андрей увидел, что Александров его уже ожидает.
— Привет, ранняя же ты пташка, — обратился к нему Андрей. — Я то думал, что попозже придёшь.
— И тебе не хворать. А чего тянуть кота за хвост, съездим с утра, скупимся, а потом там же и отдохнём.
— Хорошо, подожди. Я только заскочу в комнату и возьму деньги.
Взял он в комнате не только деньги, но и фотоаппарат, о котором он ранее совсем забыл. У него был фотоаппарат марки ФЭД-2, и в Союзе он любил заниматься фотоделом. Когда он вышел с ним на улицу, его тёзка удовлетворённо отметил:
— О, вообще прекрасно. Сами сфотографируемся и достопримечательности Стендаля поснимаем.
Поехали они в Стендаль вдвоём, Григорий, действительно, отказался — у него были какие-то свои планы. Втроём они съездили в Стендаль, теперь уже по инициативе самого Кирзоняна, через две недели, но уже не за покупками, а просто отдохнуть и сфотографироваться. Это Григорий увидел по возвращению Андрея с фотоаппаратом и пожалел, что ему не удалось запечатлеться в Стендале.
Когда два Андрея прибыли автобусом в город, то они, не спеша, прошли тем же маршрутом, что и ранее Морозевич с Григорием, к ратуше, сфотографировались на её фоне и на фоне рыцаря Роланда. Правда, не вблизи самого памятника, а немного впереди него, уж слишком тот был высок — где-то, наверное, в четыре (если не больше) человеческих роста. Поэтому стоя рядом с Роландом для фотографируемого получался либо слишком мелкий план, либо в кадр попадала только нижняя часть памятника.
— Интересный памятник, — произнёс Александров. — А кто он такой этот Роланд?
— Я когда-то задавал подобный вопрос Кирзоняну, но тот не знал. Тогда я сам кое-что разузнал. Рыцарь Роланд — это символ свободы средневекового города. Статуя Роланда в городе означала, что город обладает правом самостоятельно вести торговлю, осуществлять правосудие и таким образом является вольным. Ещё он служил "точкой сбора" (Treffpunkt) при пожарной тревоге в городе. Есть ещё одна версия о его предназначении: он должна напоминать отцам города и судьям быть твёрдыми и неподкупными в своих решениях. Они должны хорошо владеть мечом справедливости и иметь замкнутые, закрытые (как бы, неподкупные) руки.
— Ты смотри, как интересно, — уважительно произнёс Александров.
Затем они направились к расположенному поблизости центральному универмагу. Андрей сфотографировался и на фоне этого современного четырёхэтажного здания, с выступающими на стенах по всей длине от верха и до второго этажа вертикальными панелями. Первый же этаж его был отделён от второго (тоже по всей длине) козырьком. На фасаде его главного входа в самом верху красовались две большие буквы НО (вероятно, Handelsorganisation — государственная торговая организация). По-русски это звучало как ХО. Так этот универмаг и называли в быту: "Пойдём в ХО", "Была сегодня в ХО".
Далее они также, не спеша, ходили по универмагу, присматривая себе костюмы. Наконец, доктор приглядел себе один из них. Когда он примерил его и предстал перед Андреем, то тот оценил что он ему очень к лицу — на высоком, стройном Александрове костюм сидел как шитый на заказ. Он был тёмно-синего цвета из только входящего в моду кримплена, одного из синтетических полотен, которое объёмное, пластичное и мягкое. Кроме того, оно не мнется и легко стирается. Первое время этот материал пользовался невероятной популярностью. Узоры выдавливались уже по готовой ткани, поэтому могли быть абсолютно разными — от сдержанного диагонального рубчика до сумасшедших завитков всех размеров. Да, это была не натуральная ткань, но носились изделия из неё практически вечно, их даже трудно было порвать, Если возникали зацепы, то можно было просто выдернутую нитку аккуратно обрезать маленькими ножницами — и можно носите себе вещь дальше. Кримплену эти мини-экзекуции совершенно не мешали. Кроме всего прочего, такова была мода.
Но Морозевичу как-то непривычен был синий цвет. Себе же он хотел найти костюм коричневого цвета. Ранее он носил костюмы только чёрного, серого (различных оттенков) или коричневого цвета — но никогда не синего, будь то разные оттенки. Это была, вероятно, привычка жителя провинциального областного (а ранее и районного) центра — веяния моды не особенно утруждали его воображение. Однако найти коричневый костюм ему в этот раз не удалось — он его в итоге тоже купит, но значительно позже. Когда он поделился своими соображениями с тёзкой, тот набросился на него:
— Да ты что! Какой коричневый — это же прошлый век. Нет, конечно, коричневый тоже можно носить, но не более чем на работу. А синий — это же такой нарядный костюм, его нужно одевать для разных торжественных случаев. Я всю жизнь мечтал о таком костюме. Так что и ты покупай такой же и не сомневайся — твоей супруге он тоже очень понравиться.