В общем, из моей аспирантуры
Получился только тихий пшик,
Хоть по всем наклонностям натуры
Я могла бы... Боже, снова крик!
Нет, на этот раз не он, а кошка...
Нет, не кошка - Машка в этот раз.
Ну и голос! Боже, сколько можно!
Ну и жеребец его Пегас!
Ведь еще не сделаны уроки,
Завтра он получит низкий балл,
И в ломбарде поджимают сроки,
И свои бутылки он не сдал...
Господи, о тот, кто публикует
В книге судеб все его дела,
Погляди с небес, как он ликует,
Молнией сожги его дотла!
Нет, не надо. Поздно. Слишком поздно.
Разряди весь гнев в его тетрадь.
Мне в мой час полетный, час мой звездный
Надо было ближе залетать.
УШКИ
Летящие ушки, как крылышки мышки
Летучей, которая лишь родилась,
Как только вас вижу: озноб и одышка
Увы мне, надежно прослежена связь.
Сперва я решила, что это случайность
Одышка и ушки, и дело не в том,
А просто здоровье из крайности в крайность
Бросает какой-нибудь дамский синдром.
Но нет, каждый раз, как я видела ушки,
А в ушках - сережки и серы чуть-чуть,
Вцепившись отчаянно в локоть подружки,
Теряла я смысл, и сознанье, и путь.
Мне солнце так скромно сквозь них улыбалось,
В них ветер так нежно и робко играл,
Что в сердце рождалась цветущая жалость,
И что-то сжималось из женственных жал.
Ах, милые ушки, наивные ушки,
Вы дарите негу обоим полам,
Любуясь украдкой, вздыхают старушки,
А молодость рыщет по темным углам.
Летящие ушки, летучие мышки,
Вы словно опал, пропускаете свет,
Ах, есть ли сестренки у вас и братишки,
Иль чуда на свете подобного нет?
Быть может, в припадке ночного ваянья,
Когда Зодиак закрутил хоровод,
Создатель, ослепший от истин сиянья,
Вас людям лепил на погибель, и вот