Присев на корточки, я подняла с земли тяжеленную огромную грубую железяку непонятного цвета. И я это призвала? Таким даже чурки не порубить!
— Джер!
Моя мысль относительно способностей этого оружия, похоже, пришлась ему не по вкусу. Я выпустила рукоять и недовольно уставилась на глубокий порез, стремительно наливающийся кровью.
— Н-да, сложновато вам придётся сживаться, — вздохнул Люцифэ. — Но ничего уже не поделаешь. Вы свой выбор сделали.
— Ты о чём? — подняла я на Часовщика взгляд, отвлекаясь от размышлений на тему, что делать в первую очередь: наскоро перевязать кровоточащую ладонь сейчас и обработать в палатке или заниматься этим на месте.
— Вы сделали свой выбор. Теперь это твой меч.
— Этот?!? Да нужен он мне сто лет! Однажды я получу Мэриган Каханну.
— Не получишь, — мрачно отозвался Часовщик.
— Я приложу все усилия, чтобы…
— Дарк, ты не понимаешь. Баенкун — это не просто так, покрасоваться и повесить на стенку. Это навсегда. У тебя больше не будет другого меча: ни Мэриган Каханна, ни просто безымянного. А теперь…
— То есть как?!? Но он же…
— Дарк! Это одушевлённый меч, и он прекрасно всё слышит и понимает. Подними его и извинись перед ним за сказанное в его адрес! — в голосе Люцифэ зазвучал металл.
— Но мне не нужна эта орясина! — вскочила я на ноги, переполненная злостью и горечью. — Мне нужен только Мэриган Каханна! Ты ведь соврал, что я не смогу его получить, да?
— Нет. Он не дастся тебе в руки. И Лорд не отдаст его тебе, так как у тебя уже есть свой собственный меч.
— От него же можно как-то избавиться, правда? Рикс же говорил, что подарит мне Мэриган Каханна, значит, и я могу…
— Дарк!
Я никогда не видела Люцифэ столь шокированным. В другое время выражение его лица меня бы позабавило, но сейчас я была больше занята переполнявшми меня чувствами.
— Твой Рикс — полный идиот, раз собрался отдать тебе частицу своей души. Не уподобляйся ему. Бери меч, извинись перед ним, и я тебе подробно объясню, что значит иметь собственного баенкун.
— Но я не хочу!!! — в бешенстве заорала я и побежала прочь, задыхаясь от эмоций и сдавливающих горло слёз. Впрочем, далеко я не убежала. Шагов через десять перед глазами поплыло, я запнулась и полетела на землю.
Очнулась уже днём, лежащая на кровати, до подбородка укрытая тонким одеялом. Рядом кто-то был, поэтому я не спешила открывать глаза. Люцифэ мне сейчас видеть, а тем более слышать, совершенно не хотелось.
Я ведь пошла на это всё ради Мэриган Каханна. Мне нужен он и только он, а не какой-то другой меч! Я жизнью ради этого рисковала!! А что в итоге?
Проверив и на всякий случай укрепив ментальные щиты, я заорала на шизу:
Почему ты соврал? Зачем ты меня обманул?! Я ведь тебе доверилась. Почему, ответь?!?
Но шиза не издала ни звука. Ни сразу, ни на протяжении всех тех стигн, когда я его смешивала с грязью, пытаясь задеть посильнее.
Под конец я чувствовала себя совершенно обессилевшей и опустошенной. К чем мне этот меч? К чему мне учёба, если я потеряла свою цель?
Во мне была прорва злости и совершенно не было прежней апатии и желания умереть. Ведь ОН не хотел, чтобы я умирала. А ЕГО желания для меня стали непреложным законом.
Я мысленно фыркнула. Закон! Как будто законы нельзя обойти. Может, и с этим баенкуном так же? Или Рикс просто соврал, что отдаст мне свой меч… Соврал, как и остальные? Все они говорят то, что им выгодно. Даже та же шиза, которая…
Я оборвала себя, не желая заводиться по-новой. И так было противно до отвращения и до слёз обидно. Что я ему сделала, что он со мной так поступил? Наши с вызванным существом уровни и близко не равны. Я уверена, что шиза это прекрасно осознавала, ведь она не говорила о возможности моей победы, лишь о слиянии и раскрытии. То есть она использовала заведомую ложь, чтобы подтолкнуть меня к смерти. Зачем?
Может, она боялась монстра, спрятанного внутри меня? Тогда она крупно просчиталась. Ведь теперь я стала ещё большим монстром, готовой убивать по желанию какого-то воню… Джер! Я даже о нём подумать плохо не могу! Хотя пока влияние Карадана не особо заметно. Но как будет дальше?
Интересно, а как от него можно будет избавиться, если я даже помыслить не могу о нём плохо? Я попыталась представить, что пронзаю сердце некроманта… и не смогла. И даже раздражения не почувствовала по данному поводу.
Но стоило мне вернуться мыслями к шизе и Мэриган Каханна, как в душе будто буря всколыхнулась. В результате, я постаралась думать о другом. Однако мысли вновь и вновь возвращались к Мэриган Каханна. Он должен был стать моим. Я чувствую, что мы созданы друг для друга! Тогда почему мне досталась эта тупая железная палка? Я не понимала мотивов поведения ни Рикса, ни шизы, ни боли, голодным зверем терзающей мне душу.
Чья-то рука скользнула ко мне под одеяло и огрубевшие от тренировок пальцы легонько сжали мои. Вместе с теплом чужого прикосновения на меня повеяло спокойствием. Я открыла глаза. Косые лучи Клио падали падали сквозь неплотно занавешенную шкуру на входе палатки.
— Почему? — с тоской спросила я одними губами у склонившегося надо мной осунувшегося Дара. Что именно “почему” я и сама не знала. Наверно, всё сразу.
— Ты жив, и это главное, — прошептал светлый, склоняясь ещё ниже. — А остальное не так уж и важно.
Не важно. Дарион зелёный весь, но ему не важно. Сжав его пальцы, я высвободила другую руку из-под одеяла и, притянув, светлого к себе, прижалась своими губами к его. Не важно для него. Смешной.
Дар прикрыл глаза, опёрся свободной рукой о мою импровизированную постель, чтобы было удобнее, и принялся меня целовать. Буквально на мгновения заколебавшись, я ему ответила.
И вправду, всё это не так уж и важно сейчас.
Светлый отстранился первым и открыл глаза. Пару долгих секунд мы смотрели друг на друга, потом я одними губами произнесла, зная, что Дар поймёт:
— Не знаю, что ты сделал, но мне стало легче.
Помолчав, я всё же добавила чуть громче:
— Спасибо. За всё.
Светлый тепло улыбнулся, высвободил руку и вышел. Выглядел он тоже намного лучше, чем до нашего поцелуя, и мне было приятно от осознания, что я ему немного помогла. Через пару мигов у входа появился Люцифэ, и я поспешно сделала вид, что сплю.
***
Лика
Несмотря на то, что моё выздоровление проходило достаточно быстро, всё равно в первые дни приходилось ещё много лежать. Одной было скучно, а в обществе Люцифэ и магистра Ариона неприятно. И так спокойно, когда рядом находился Дар.
Часовщик настойчиво пытался поговорить со мной каждый раз, но я закрывала глаза и делала вид, что сплю. Через пару дней Люцифэ это надоело, и он начал изливать на мою голову казавшийся нескончаемым монолог. Он описывал баенкун, как проявляется их связь и много чего ещё, но я отрешалась и просто не слушала. Меня раздражала сама поднятая тема, голос Часовщика с наставническими и осуждающими нотками, его присутствие рядом и то, что он хотел меня заставить взять себе ту тупую орясину. Меня обманом заставили сделать вызов, с чего я должна взваливать на себя эту ответственность? Мне и так плохо, а ещё и Часовщик давит, вызывая нестерпимое желание послать его куда подальше с его дибильным извращённым альтруизмом и ещё невесть чем. Причём, в самых грязных выражениях. Наконец, кое-что из его эмоциональной речи всё же пробилось ко мне в сознание.
— Ты считаешь, что тебя обманули и предали…
Надо же, при всей своей глупости, Люцифэ всё-таки смог прийти к правильным выводам!
— …но не поступаешь ли ты точно также? Ты считаешь, что обманувший тебя — полная сволочь. Но чем ты лучше его в данной ситуации? Этот меч доверился тебе. Если ты сейчас откажешься от него, ему придётся до скончания веков валяться там бесполезным куском металла. Он ждал тысячи, а то и сотни тысяч сианов — и для чего? Для того, чтобы пролежать ещё сотни миллионов, зная, что его отвергли и он больше никогда не почувствует прикосновение живой руки, не заведёт боевую песнь, не встретиться с достойным противником, не попробует чужой крови? Древние отняли у него жизнь, оставив лишь её подобие, а ты обрекаешь на вечную муку! Ты пообещал ему всё… и обманул. Кто ты после этого?