— Твои слова да богу в уши. — Я улыбнулся в ответ и тоже опрокинул стопочку закусив невероятно жирным куском мяса.
Из дальнейшего разговора я понял, что Гриша сын барона Оболенского, жившего неподалёку от Иркутска. Семью Гриши вырезала подчистую банда монголов, резвящихся на границе. Гриша бы тоже погиб, но за неделю до нападения его отправили на обучение в Омск. Так он и стал главой рода. Наши же отцы были деловыми партнёрами и часто гостили друг у друга. Выходит, мы с Гришей друзья детства.
— Кстати, заметил, что вон та чернявая бросает на тебя недвусмысленные взгляды. — Я кивнул в сторону девчонок, среди которых сидела и рыженькая махавшая мне рукой.
— Да? Ну, может она на тебя смотрела? — Стушевался мой друг и попробовал перевести тему. — Так что насчёт переезда?
— Стоять. Гриша, не смей менять тему. Я сейчас кое-что спрошу, только не обижайся. У тебя что, раньше никогда не было женщины?
Повисла секундная пауза, а после, глаза моего друга заметались из стороны в сторону, и он нервно засмеялся.
— Что? Ха-ха! Конечно, были! Куча всяких женщин. Вот недавно я…
— Можешь не оправдываться и не переживать. Сегодня для тебя всё изменится. — Я положил руку на плечо друга и улыбнулся.
— Эм-м-м, а что мне делать? Я признаться немного нервничаю. — Гриша положил руки на стол и было заметно что они подрагивают.
— Веди себя, как обычно, уверенно, не бойся ляпнуть ерунду. А если ляпнул, не переживай, это ничего не значит до тех пор, пока ты ведёшь себя уверенно, вежливо, игриво. И да, не пересекай черту между игривостью и пошлостью, они этого не любят. — Я ухмыльнулся, вспомнив как в одном из кабаков Руиндара меня кадрила эльфийская принцесса. Тогда я немного пересёк черту, но чёрт возьми, я был так хорош, что это никак не повлияло на наши любовные игрища.
— В остальном будь собой. Ты красавец, девчонки на тебя обращают внимание, осталось лишь сделать первый шаг и всё будет. Пойдём представимся.
Я встал и не обращая внимания на протест друга потащил его за собой к столику, за которым сидели три девушки.
— Дамы, приятного вам вечера. Мой друг сказал, что ваша красота затмила бы собой великие сады Руиндара, а цари вели бы войны ради того, чтобы вы подарили им один лишь взгляд. — Я улыбнулся и посмотрел в глаза рыженькой, от чего румянец коснулся её щёк.
— М-м-м, какие прекрасные слова. А где находится этот Руиндар и как зовут вашего друга? — Поинтересовалась чернявая, не сводя восторженного взгляда с Оболенского.
— Прошу простить мою неучтивость. Меня зовут Виктор Дубровский, а мой друг Григорий Оболенский, между прочим, барон. — Его титул я выделил особенно, отчего глаза чернявой дьявольски блеснули. — Если вы не заняты, то мы приглашаем вас за наш столик, где мой друг расскажет о Руиндаре и своих странствиях.
Девчонки переглянулись и одна из них сразу же засобиралась на выход. Умная девочка, так нам будет даже проще. Рыженькая и чернявая попрощались с подругой, после чего встали и пошли к нашему столику, а мы двинули, следом отставая всего на один шаг.
— Витя. Я ничего не знаю про Руиндар. — Растерянно прошептал Гриша.
— Импровизируй друг мой, импровизируй.
Я похлопал его по спине, и мы сели к дамам. Гриша рядом с чернявой, а я занял диванчик с рыженькой. Оказалось, что чернявую зовут Виолетта Суркова, а мою спутницу Ульяна Большакова. Обе из хороших семей, правда дворянскими титулами не обладали. Наверное, именно поэтому Виолетта так оживилась узнав, что мой друг барон.
Поначалу Гриша нервничал, но чем больше Виолетта показывала ему свою заинтересованность, тем сильнее он успокаивался понимая, что всё идёт как надо. Мы же с Ульяной дрейфовали от ни к чему не обязывающего флирта, до шуток на грани дозволенного.
Её широко распахнутые зелёные глаза просто кричали о страстном темпераменте. Ульяна старалась держать себя в руках, но бесовщинка то и дело вырывалась из глубин её души.
Опустошив пару бутылок шампанского, мы пошли танцевать. Гриша поглядывал на меня счастливыми глазами. Ведь Виолетта уже прижалась к нему пышной грудью, намекая всеми силами, что она не прочь примерять баронский титул на себя.
Ульяна же в танце окончательно отпустила тормоза и к концу песни положила голову мне на плечо. Мы мерно покачивались, а она что-то неразборчиво шептала своим тёплым дыханием мне в шею.
Когда мы вернулись за столик, Виолетта залпом выпила бокал шампанского, и притянула к себе Гришу поцеловав в засос. От удивления глаза моего друга были готовы выпасть из орбит, но я улыбнулся и кивнул ему, давая понять, что всё идёт отлично. А чтобы им не мешать, я заплатил за счёт и вызвал нам с Ульяной такси.
Взявшись за руки, мы вышли из клуба.
Приятный тихий вечер, на улице зажглись фонари, где-то вдали звучит гитара уличного музыканта. Эх, романтика. Я почувствовал, что момент отличный, приобнял Ульяну за талию и заглянул ей в глаза. Изумрудный блеск ослеплял, а её улыбка сама впилась в мои губы. Вот чертовка, видимо не один я планировал провести приятный вечер.
Со стороны поместья Картаполовых раздался оглушительный взрыв, от которого весь город заходил ходуном. Люди высунулись из окон, чтобы понять, что происходит, а в небо взметнулись стаи птиц и чёрные клубы дыма. Я покрепче обнял Ульяну, а через минуту мы уже целовались в салоне такси, везущего нас в мой родовой особняк.
*
Пятнадцатью минутами ранее.
Особняк Картаполовых.
Евгений Фёдорович Картаполов показывал свои угодья деловому партнёру из Москвы. Столичный аристократ заинтересовался деревообработкой и приехал, чтобы обсудить нюансы сделки. Но перед этим решили прогуляться по двору имения, праздно распивая дорогой французский коньяк.
— Да, Евгений Фёдорович. Отлично вы здесь устроились. В Москве, знаете ли, земля дороже золота. Таких просторов как у вас не купишь. Хорошо тут. Дышится свободно. А ещё эта… — аристократ поднял палец вверх и полной грудью вдохнув воздух сказал. — Тишина-а-а. Ни крестьян под боком, ни модных щёголей, орущих посреди ночи. Может мне сюда переехать?
— Ярослав Иванович, а не заскучаете? — Улыбнулся хозяин имения.
— И то верно. В Москве жизнь! Суета. Постоянно нахожусь в хитросплетении интриг, сплетен. Да-а-а Москва — это сердце России. Что не говори, а без неё будет скучновато. — Гость отпил из бокала и уже серьёзным тоном обратился к Картаполову. — Как вы понимаете, я инвестирую в вас не малую сумму. Благодаря мне ваш оборот увеличится в пять раз, поэтому я хотел бы гарантий. Евгений Фёдорович можете ли вы гарантировать безопасность вложенных мною средств? — Гость прищурился и хитро посмотрел на хозяина имения.
— Ярослав Иванович, разумее…
Катраполов не успел договорить, так как позади раздался оглушительный взрыв. Обернувшись, он увидел, как в его дом со стороны леса один за другим врезаются огненные шары разрывая здание в клочья. Охрана среагировала быстро и завязался яростный бой. Вот только правое крыло особняка к этому моменту сложилось как карточный домик.
— Вижу вы даже себя не можете защитить. — Озадаченно сказал аристократ, и залпом допил коньяк. — Евгений Фёдорович, рад был повидаться. Честь имею.
Гость спешно откланялся, не желая подвергать себя опасности. А Картаполова трясло от ярости. Он добивался этой сделки пять лет. Пришлось вылизать не одну жо… обить не один порог. И сейчас всё чего он таким трудом добился, рушилось на его глазах.
— Кто посмел? — Прорычал Картаполов.
Пару минут спустя прибежал запыхавшийся начальник службы безопасности.
— Ваше Сиятельство. Разрешите доложить. — И не дожидаясь разрешения продолжил. — Особняк атаковала группа из шести неизвестных. Пятеро уничтожены, главаря взяли живым.
— Выясните кто стоит за нападением. Если придётся пытайте.
— Может сдать его тайной полиции? Теракты это по их части. — Предложил начальник службы безопасности и тут же поник от взгляда, брошенного в его сторону.
— Пытайте. Когда сознается, продолжайте пытать пока он не сдохнет. Но постарайтесь сделать так, чтобы он страдал подольше. — Холодно сказал Картаполов и пошел в сторону пылающего особняка.
*
Утро следующего дня.
Спальня Дубровского.
Кто вообще придумал что для развития мускулатуры нужно подтягиваться или отжиматься? Пффф! Физические упражнения — это полная чушь. Если хочешь поистине стать сильным, заведи себе рыжую бестию. Ульяна скакала на мне до самого утра, порой казалось, что её хрупкое тельце вот-вот сломается, но нет. Она была ненасытна и хотела ещё. А я чувствовал, как мои мышцы горят от напряжения.
Бедный Степан, я не представляю, как можно спать под стоны, от которых даже птицы испуганно вспархивали с деревьев. Да, Ульяне не хватало мастерства, но она с лихвой компенсировала это энтузиазмом. Утром моя наездница свалилась с обезвоживанием. Она улыбалась, смотря в потолок, при этом подрагивала всем телом.