— Ну, рассказывай, — велела Анька, помешивая кофе деревянной палочкой. — Куда тебя Петровна спровадила?
— В контроль, — Ира обхватила обеими ладонями тёплый стакан. В огромной, как спортзал, и полной людей столовой и то уютнее, чем в небольшом кабинете на двенадцатом этаже. И ещё здесь есть Анька.
— В контро-о-оль? — подружка недоверчиво сощурилась. Как будто есть резон врать! — Чего это она? Я думала, к исследователям запихнёт, у них там вечно рук не хватает…
— Не знаю, — вздохнула Ира и, понизив голос, добавила: — По-моему, я не слишком ей нравлюсь.
— Чтобы Анохиной нравиться, надо быть либо большим начальником, либо мелкой сволочью, — Анька неопределённо хмыкнула и поднесла к губам стакан. — Но контроль — это сильно.
Спрашивать, почему, очень не хотелось. Утро и так выдалось не самым приятным, а ответ почти наверняка не прибавит хорошего настроения. Но Анька — своя, и она уже два года тут работает. Лучше уж сразу получить предупреждение, чем потом случайно нарваться на какую-нибудь пакость, и Ира мужественно спросила.
— Ну, как тебе сказать… — Сафонова задумчиво тронула ложечкой пирожное. — Самой-то как они?
— Молодые очень, — осторожно сказала Ира. На пирожных она сэкономила, так что кофе приходилось пить просто так, с сахаром и разговором.
Анька насмешливо фыркнула.
— Ещё бы. Хочешь посмотреть на старого контролёра — сходи в безопасность. Ну, или на кладбище, — подумав, прибавила подружка. — Гонять нежить по тоннелям метро лет до тридцати интересно, а потом в голове необратимо зарождается мозг.
Ира неуверенно хихикнула.
— По-моему, они не глупые.
— О да, — Анька закатила глаза. — Мы умеем кучу магических штук и всё про всех знаем, так что будем свысока плевать на всяких там… ведьм паршивых. Лариска от них сбежала, теряя тапки, и правильно сделала. Нервы дороже.
— Максим не злобный, — возразила Ира, чувствуя, что краснеет. — Он мне помогает.
— Некрасов-то? Он там самый нормальный, и то потому, что всего полгода работает, — заявила Анька. — Вот поднимет чуток категорию — и тоже борзеть начнёт. А так — да, с ним хоть на корпоративе затусить можно. Пока Тимофеева не видит, само собой.
— Они встречаются? — старательно равнодушно спросила Ира. От Анькиных слов стало сразу досадно и противно.
Сафонову вопрос позабавил.
— Нет, конечно! Но Ксюшка своих мужиков сторожит, как цербер. Только улыбнись кому — всё, тут как тут, зубки скалит и ядом брызжет.
— Зачем она так?
— Ну ты её видела? — Анька раздражённо махнула перемазанной в креме ложечкой. — Вся из себя великолепная! Умница-красавица, боевой маг и вообще круче некуда… Как это можно на кого-то другого смотреть, когда тут она?
А ведь права Анька. Яркая, словно с журнальной обложки сошедшая Оксана так и притягивает всеобщее внимание и, похоже, вовсю этим наслаждается. Рядом с такой, пожалуй, вообще ни на кого другого взглянуть не захочешь. Ну и ладно! В конце концов, на работе надо работать, а не интрижки крутить. Последнюю мысль Ира и озвучила.
— Ну, это да, — глубокомысленно протянула Анька. — Короче, если не будешь сильно париться из-за того, кто, что и как сказал не по делу, может, и приживёшься. Но лучше отсиди испытательный и попросись у Наташки куда-нибудь поспокойнее.
— Типа архива?
— Типа нормальных отделов, — Сафонова поправила строгий воротничок, расстёгнутый на две верхние пуговицы. — У нас в финансах тишь и благодать. У коммуникаций и надзора тоже ничего. Наука — терпимо, но геморроя много у них очень. Только в правопорядок не ходи, вот уж где бардак…
— Я учту, — Ира слабо улыбнулась и залпом допила остатки кофе. — Без десяти уже…
— Ой, да было бы, куда торопиться, — Анька поморщилась, но пирожное поспешила прикончить. — Если совсем невмоготу станет, пиши — поболтаем.
— Ага, спасибо…
У дверей столовой они разошлись: Анька приметила в людском потоке кого-то знакомого и устремилась на перехват, а Ира нехотя потопала к лифтам. Ей не раз приходилось устраиваться на подработки, но такого паршивого первого дня до сих пор не случалось. Сначала Наталья Петровна однозначно дала понять, что не слишком-то рада новой сотруднице, потом её ждал прохладный приём, а теперь ещё и Анькины мрачные пророчества… Испытательный срок — целых три месяца; не факт ещё, что получится сбежать самой, могут ведь и вышвырнуть с нелестной строчкой в трудовой. Например, если опаздывать с обеда.
Лифт тащился от этажа к этажу медленнее, чем менялись цифры на часах. Когда створки наконец раздвинулись на двенадцатом, до конца перерыва оставалась минута. К кабинету Ира летела на всех парах, отчаянно надеясь, что никого там не застанет, и, разумеется, наткнулась на начальство. Александр Михайлович, так некстати вздумавший вылезти из своего логова, неспешно расхаживал вдоль прохода и что-то излагал; приснопамятный Ярослав Владимирович, которого теперь надлежало привыкать звать на «ты» и по имени, стоял, опершись на свой стол, вертел в пальцах ручку и молча слушал. На шорох открываемой двери обернулись оба; Верховский коротко кивнул, Зарецкий ограничился равнодушным взглядом.
— Мы что-то упускаем, — немедленно вернулся к мысли начальник. — Многовато несуразностей. Значит, мы просто не видим закономерности.
— Или придаём слишком много значения случайностям, — возразил Зарецкий. Он выглядел вполне бодрым; должно быть, господа маги не брезгуют тонизирующими снадобьями.
Порадовавшись, что обоим не до неё, Ира шмыгнула за свой стол и придвинула к себе чуть-чуть похудевшую папку с обращениями. Что тут у нас?..
— Подними-ка архивы, — задумчиво проговорил Верховский. Гулкий голос заполнял весь кабинет, не давая сосредоточиться на напичканном канцелярскими оборотами тексте. — Лет за пятнадцать… нет, за двадцать. Особенно тульское дело. Очень похожие были симптомы.
— Тульское засекречено.
— Допуск я подпишу, — начальник задумчиво тронул экзотический цветок, развесивший мясистые красноватые листья над чьим-то пустующим столом. — И скажу Оксане, чтобы не дёргала тебя по пустякам.
— Это лишнее, — Ярослав спрятал ручку в нагрудный карман. — Ребята и так зашиваются.
— Им полезно, — хмыкнул Верховский. — Ты когда в последний раз дома был?
— Вчера утром. Александр Михайлович, мне ещё один допуск нужен, — обойдя стол, Зарецкий уселся в кресло и без удовольствия покосился на Иру. Или показалось?
— Какой?
— Полный к базе результатов тестирования.
— За каким лешим?
— Проверять закономерности.
Издевается, что ли? Над собственным начальством? Верховский, похоже, решил так же.
— Или пишешь вменяемое обоснование, или ни черта не получишь, — отрезал он. — Сейчас не время злить безопасников.
— Хорошо, придумаю.
— Если узнаю, что ты тратишь время на всякую ерунду…
— Не узнаете.
Начальник раздражённо цыкнул, но прищучить наглеца отчего-то не захотел. Ира ему даже посочувствовала: каково иметь в подчинении полдюжины норовистых и не в меру активных магов? Жалеть Верховского, впрочем, пришлось недолго — ровно до того момента, как он грозно навис над Ириным столом. Тогда немедленно захотелось самолично взглянуть на номера розеток.
— Ирина, как у вас дела? — осведомился Александр Михайлович, обводя цепким взглядом чересчур пустой стол.
— Хорошо, — Ира заставила себя вежливо улыбнуться. Пальцы сами собой подправили воротник блузки. — С обращениями сегодня закончу.
— Поосторожнее с невыполнимыми обещаниями, — то ли пошутил, то ли отчитал начальник. — Это занятие бесконечное. Если у вас возникнут затруднения, не молчите, пожалуйста, — ни с того ни с сего сказал Верховский, и на ум тут же пришли Анькины нелестные суждения. — Вы всегда можете обратиться ко мне или к любому из команды.
— Спасибо, — Ира кивнула, про себя решив ни за что и никогда не бегать с жалобами к начальнику. К остальным тем более не тянуло.
— Значит, договорились, — Верховский любезно улыбнулся и ещё более любезно отчалил наконец в неизвестном направлении. Наверняка решать срочные вопросы и выбивать секретные допуски.
В воцарившейся тишине миролюбиво гудели нутром компьютеры и мерно тикали настенные часы. Зарецкий Ире не докучал; вообще говоря, он вряд ли вовсе замечал её присутствие. Даже удивительно, что он её вспомнил — как-никак, целая неделя прошла. Что ж, от равнодушия помереть сложно; не трогают — и ладно. Ира притянула к себе очередной помятый с краёв лист и принялась вникать в чужие боли.
Скучным занятие не было. О чём только не писали в контроль многочисленные московские одарённые! В основном, конечно, жаловались на разбуянившуюся нежить; такие заявки Ира откладывала отдельно. Кто-то подозревал соседей в нечистых делах, кто-то просил разрешения выехать за границу, кто-то не мог вступить в права наследования какой-нибудь своенравной магической штуковиной. Попалась пространная кляуза на некую ведьму-травницу, которая что-то не то наварила бдительной клиентке, и трёхстраничное ходатайство о личном приёме от пожилого мага, якобы располагающего сведениями государственной важности. Куда девать такое, Ира понятия не имела и на всякий случай отложила оба обращения в отдельную стопку. Вернётся Макс — можно будет спросить, не рискуя быть облитой презрением.
Дверь рывком распахнулась, впустив в кабинет встрёпанного парня в кожаной куртке поверх изрядно помятой рубашки. Ира смирилась с необходимостью в очередной раз с кем-то знакомиться за миг до того, как он с разбегу затормозил у её стола и озадаченно улыбнулся.
— О! Привет. Михалыч не предупреждал, что будут новобранцы.
— Ирина — секретарь, — сухо сообщил Зарецкий, не отрываясь от монитора.
— Тоже круто, — решил вновь прибывший и кое-как пригладил пятернёй короткие русые волосы. — Миша Старов, старший офицер. Очень приятно!
— Взаимно, — вежливо сказала Ира. Миша не казался неприятным, но, памятуя о разговоре с Анькой, она на всякий случай решила первому впечатлению не верить.
— Заживём теперь, — уверенно заявил Старов. Он размашистым шагом пересёк комнату, стянул куртку с широких плеч и плюхнулся в кресло у стола, ближе всех стоявшего к кабинету начальника. — Слышь, Ярик, куда Макс делся?
— Ушёл поесть и не вернулся.
Миша вздохнул и поскрёб в затылке. Озадаченный вид делал из него эдакого Иванушку-дурачка: простоватое веснушчатое лицо, наивные голубые глаза, косая сажень в плечах. Однако он старший офицер, а Макс — всего лишь младший…
— Лопух он, по чесноку, — выдал Миша. Прозвучало не зло, скорее сочувственно. — Этот деятель, которого Макс проворонил, мало того, что паразит, так ещё и не легализован от слова «совсем». Ищи, блин, теперь…
— Приметы снять успели?
— Да какое там, — Старов досадливо отмахнулся. — Вот как раз хочу нашего красавца порасспросить. Откуда только вся эта погань повылезала — год, что ли, високосный действует?
— И ретроградный Меркурий, — буркнул Зарецкий. Всерьёз или в шутку? — Чего Викентьев?
— А чего ему? Доволен, что мы накосячили по-крупному. Надо ловить гада, и поскорее.
— На живца? — предположил Ярослав. Он отвлёкся наконец от созерцания монитора и праздно закинул руки за голову. — Откуда Макс его выволок?
Миша беспокойно крутанулся в кресле и с сомнением покосился на собственный компьютер, словно на спящем мониторе мог проступить какой-нибудь дельный совет.
— Из притона, небось, какого-то. На живца… — он задумчиво потёр гладко выбритый подбородок. — Заставим Ксюшу прикинуться беззащитной?
— Не-а. Эти силу чуют лучше, чем вся викентьевская лаборатория.
— Точно. И Андрюхи, как назло, нет, — Старов разочарованно вздохнул и вдруг лукаво подмигнул Ире: — А наша милая секретарь не хочет поучаствовать в оперативно-розыскных мероприятиях?
От одной мысли о том, что придётся рисковать жизнью, пока контролёры ловят какого-то там непонятного паразита, бросило в жар. Ира бестолково разинула рот, отчаянно подыскивая слова, однако оправдываться не пришлось.
— Исключено, — лениво бросил Зарецкий, даже не взглянув в её сторону. — Возьми у безопасников стажёра потолковее, и вперёд. Им же больше всех надо.
— Вот сами бы и ловили, — Миша удручённо мотнул головой. — А ты чем занят? Я б махнулся не глядя.
— Копаюсь во всяком старье. У шефа весеннее обострение паранойи, — Зарецкий недовольно зевнул. — Если сильно надо, могу помочь.
— Да ну, сам справлюсь. Это я так…
Дверной замок в очередной раз клацнул: вернулись припозднившиеся Макс и Ксюша. Последняя несла в руках коробку с эмблемой дорогой сетевой кондитерской и выглядела донельзя довольной.
— Мальчики, чаю? — предложила она, водружая пахнущую ванилью ношу на стол.
— Чай — выжившим после трудового дня, — Старов улыбнулся, сверкнув крепкими зубами. — Макс, ты мне нужен.
Некрасов заметно сник, но послушно подхватил складной стул и устроился у Мишиного стола. Проговорили они, впрочем, недолго; Оксане вскоре надоело слушать про средний, кажется, рост и тёмные, вроде бы, волосы, и она рявкнула командным тоном:
— Валите в переговорку, а?
Ира думала, что Старов пошлёт сварливую коллегу куда подальше, однако тот покладисто подхватил ноутбук и в самом деле утащил Макса в переговорную. Воцарилось относительное спокойствие; стало возможно наконец поработать, не прислушиваясь к разговорам. Папка потихоньку худела, а разобранные на отдельные стопки бумаги покрывали собой всё больше свободного места на столе. Макс так и застрял с Мишей в переговорной, а вопрос, что потом делать со всей этой макулатурой, становился всё насущнее. В конце концов, отложив последний лист в стопку с нежитью, Ира решилась на меньшее зло и осторожно окликнула Оксану.
— А? Чего? — красавица без восторга обернулась на зов. В холёных пальчиках она праздно вертела карандаш.
— Я всё разобрала, — негромко отчиталась Ира. — Что теперь?
— Заявки заводить, — Ксюша изогнула идеально подведённую бровь. — Что там у тебя, нежить?
— Да. Ещё разрешения на выезд и…
— Нежить — в сверхсрочные и на весь отдел, — не слушая, затараторила Тимофеева. Взор её был обращён к потолку: то ли припоминала, то ли выказывала презрение. — Загранку — мне на подпись, жалобы — в срочное Максу. Если кому-то по делу сюда надо, назначь встречи в календаре и отправь официальные приглашения. Остальное раскидай по отделам, если мимо попало.
— Спасибо!
— Ага.
Оксану обуревало деятельное беспокойство. Она сбегала за чаем, полила оставшийся без присмотра цветок, пару раз безуспешно попыталась вызвать Зарецкого на разговор и даже зачем-то сунулась в пустующий кабинет начальника. Потом выудила из заставленного папками шкафа какую-то брошюрку и засела читать, сосредоточенно шевеля губами и едва заметно дёргая пальцами.
— Не так, — негромко сказал Ярослав, которому, видимо, наскучили-таки дела давно минувших дней. — Ладонь держи раскрытой и меньше двигай кистью, проще пойдёт. А вообще против туманницы лучше всего старый добрый огонь.
— Мало ли, что пригодится, — Оксана смущённо передёрнула плечами. — Вдруг ещё какой-нибудь болотник вылезет…
— Тогда чем проще, тем безотказнее. Уверена, что справишься?
— Я в состоянии прикончить одну несчастную туманницу! — тут же вскинулась Тимофеева. — Я ж не какой-то там…
В дверь тихонько постучали. Дождавшись Ксюшиного стерильно-вежливого «войдите», на пороге нарисовался знакомый безопасник с толстой картонной папкой в руках. Если он и удивился, обнаружив здесь новую сотрудницу, то виду не подал; окинул помещение беглым взглядом и прохладно улыбнулся. Контролёры мгновенно прекратили разговор и заметно напряглись.
— Доброго дня, — учтиво сказал безопасник. — Ярослав Владимирович, я по вашему сегодняшнему запросу.
— Вы могли бы мне сообщить, я спустился бы сам, — Зарецкий вышел из-за стола и словно невзначай заступил визитёру проход в кабинет. — Что подписать?
— Стандартный бланк. Вы позволите?
Ярослав нехотя посторонился, и безопасник опустил свою ношу на ближайший — Максов — стол. Стало видно, что створки папки стягивает тонкая проволока с пустым бумажным ярлычком. Рядом лёг испещрённый мелким шрифтом лист, каких в Управе водилось в избытке. Оксана, мгновенно спрятавшая куда-то свою брошюрку, любознательно выглянула из-за монитора.
— Здесь и здесь, — длинный палец дважды ткнулся в бумагу. — И пломба…
Зарецкий, едва заметно поколебавшись, тронул ярлычок на папке, и тот мгновенно вспыхнул бледно-золотым светом. Безопасник удовлетворённо кивнул и аккуратно сложил вдвое подписанный бланк.
— У вас интересный спектр, — заметил он вскользь.
Приглашение к разговору осталось без внимания. Ярослав решительно завладел папкой, изучил схваченные резинками уголки и на ощупь оценил толщину.
— Когда нужно вернуть?
— Не думаю, что это кому-нибудь понадобится в ближайшее время, — безопасник растянул губы в холодной улыбке. — Изучайте в своё удовольствие. Полагаю, несколько знакомых фамилий вы там найдёте.
— Благодарю.
— Всегда пожалуйста. Барышни, хорошего дня.
Ира получила-таки свою долю дежурного внимания: уходя, безопасник коротко кивнул сперва Ксюше, а потом и ей. В прошлую их встречу он казался приятнее. Да что уж там, вся Управа казалась приятнее…
— Чего он сам припёрся? — свистящим шёпотом спросила Оксана, неприязненно косясь на дверь.
— Соскучился, надо думать, — Зарецкий вернулся к себе за стол и раздражённо потянул за проволоку. — Хорошо, что Макс засел в переговорке.
Ксюша нервно поёрзала в кресле.
— Задрал он до спектра докапываться, — вдруг выпалила она и, скривив хорошенькое личико, передразнила: — «У вас слишком красный оттенок»… Можно подумать, я прям выбирала!
— Ну, красный у женщин правда редко встречается, — Ярослав пожал плечами. Оксана застенчиво улыбнулась, словно получила комплимент. — Надо же, не подлежит оцифровке… Вот ведь любители жизнь усложнять.
— А что там?
— Древнее зло, — Зарецкий проглядел по диагонали верхний лист и остался недоволен: — Ужас, а не почерк. Понятно, почему не решились перепечатывать.
— Сам-то пишешь так, что шифровать не надо, — весело фыркнула Оксана.
— Я свидетельских показаний не даю.
Зарецкий склонился над секретной писаниной, явственно давая понять, что болтать больше не намерен. Разочарованная Ксюша пошарила взглядом по кабинету и наткнулась на развесившую уши Иру. Пухлые губки мгновенно сжались в недовольную алую черту.
— Сложности какие-то?
Ира недоумённо уставилась на лист, который всё это время держала в руках, и помотала головой. До конца рабочего дня оставалось долгих три часа.