— В числе прочего.
— Так ты — это она?
— Я часть её. Когда ты обратилась с просьбой о защите, то я откликнулась, но, чтобы преодолеть огромное расстояние, разделяющее нас, мне пришлось отделиться, отправив часть своих сил и свою божественную волю.
— Я не слишком поняла, но главное не это. Меня интересует вопрос: ты так здесь и останешься?
— Конечно. У меня просто не хватит энергии вернуться обратно, и я растворюсь в Мироздании. Собственно, я на это и не рассчитывала. Моей миссией была передача божественного благословения.
— Н-да, проблемка. Наверно, не слишком приятно осознавать подобный факт.
Картина только улыбнулась и небрежно пожала плечами, оставив моё замечание без комментариев.
— Значит, ты так и останешься на стене?
— Ну да, я вселилась в этот напитанный твоей кровью и силой образ и буду теперь пребывать в нём.
— И до каких пор?
— Пока его не уничтожат или не закончится поддерживающая меня энергия. Не беспокойся, на твой век здесь хватит, — уверила она меня, увидев обеспокоенность на моём лице.
— Но мне сказали убрать рисунок, то есть тебя, иначе этим займутся наставники.
— Нет проблем. Я на какое-то время могу прикрываться пологом невидимости и скрывать ауру. В крайнем случае уйду за шкаф. Как тебе мой подарок?
— Подарок? — не сообразила я, о чём она говорит.
— Фе! Какие вы все неблагодарные. Я избавила тебя от страха, а ты уже и не помнишь.
— Прости. — Я покраснела от стыда. Я и вправду повела себя неблагодарно. — Я просто ещё не свыклась с твоим… её… в общем, вашим даром.
Девушка хихикнула.
— Ничего, пообвыкнешься ещё.
— Послушай… — я запнулась, не зная, как обращаться к своей собеседнице. Всё же это не человек, и называть её Синди как-то язык не поворачивается. Да и не похожа эта девушка на ту, которая дала мне новую жизнь. — Я не могу называть тебя её именем. Может, как-то по-другому позволишь?
— Я частица её божественной силы, так что вполне можешь называть меня Синди, если тебе так нравится, или дать иное имя.
— Частица божественной силы… Божественная сила… Божественная?
Девушка вновь прыснула и постановила:
— Мне нравится. Будешь называть меня Божественная. Я вот что хотела тебе предложить: как я поняла, у тебя проблемы с одним из наставников. Как ты смотришь на то, чтобы отвлечь его от твоих знаний? То есть незнаний.
— Это как?
— Ну, скажем, если он влюбится в тебя, то ему будет как-то не до остального.
— Упаси Бог!
— Не упасу! Ты только подумай, у него не будет возможности…
— Нет! Ни за что.
— Та-ак. Подойдём с другой стороны. Ты делаешь вид, что знаешь, что нравишься ему, и именно поэтому Канорен цепляется к тебе. Пару раз поставишь его в неловкую ситуацию фразами типа: «Я, конечно, понимаю, что нравлюсь вам, но не надо это так откровенно показывать». После этого он будет бояться к тебе лишний раз обратиться.
Я сидела, не в силах вымолвить ни слова. Я так не смогу.
— Сможешь-сможешь. Похлопаешь своими невинными глазками, шаркнешь ножкой и, потупившись, ангельским голосом опустишь его ниже плинтуса. Или предпочитаешь сутками сидеть над ненужными тебе книгами? Я полагаю, тебе найдётся, чем заняться вместо этого.
В принципе, Божественная была права. Щиты мне ни к чему. И времени жалко. Но вести себя подобным образом… У меня уши вспыхивали, стоило мне подумать об этом.
«У вас в следующем семестре будет маскировка. Там как раз будете проходить, среди прочего, вживание в роль. Так что потренируешься заранее, — поддержал Божественную голос. — А сейчас занимайся уроками. Ночью у нас много работы».
***
Тёмный выглядел слегка нервным. И не удивительно: Канорен, небось, его уже до самых печёнок достал своими придирками. А ещё Дарк вновь начал тренироваться в одиночестве, и выловить его я никак не получается. Может, сейчас подойти? При всех… А если он опять окрысится непойми за что? Уж лучше после обеда поговорю, наедине. Главное, не упускать тёмного из виду, а то вновь куда исчезнет.
Дарк всё-таки свёл тот портрет со стены, чему безмерно радовались наставники и отчего роптали ученики. Старшие до сих пор хотят подловить тёмного, но тот передвигается исключительно в образе невидимки, а в собственной комнате появляется крайне редко.
Наконец, мы зашли в кабинет, открытый Канореном. Дарк сел на своё место и уткнулся в книгу, всем своим видом показывая, что он занят. Как меня бесит эта специально воздвигаемая им стена отчуждения! У меня уже накопилась уйма вопросов к тёмному, но, похоже, он не собирается на них отвечать, равно как не воспринимает мою дружбу. Неужели я что-то делаю неправильно? Или у тёмных отношения складываются по-другому? Да вряд ли. А ведь столько раз мне приходилось переступать через себя, чтобы не портить отношения с Куколкой, сколько я стерпел от него обид, а Дарк совершенно этого не ценит! Вряд ли кто-то другой пойдёт ради него на подобные жертвы, а ему всё мало.
Наставник вошёл в кабинет, сухо поздоровался и начал занятие. И вновь принялся цепляться к Дарку. Тёмный терпеливо сносил это где-то с треть боя, потом резко встал. Все, заинтересованные столь необычным поступком, обернулись к нему. Низко опустив голову и опершись ладонями о столешницу, Дарк пробормотал фразу, от которой у всех нас синхронно отпали челюсти:
— Я, конечно, понимаю, что нравлюсь вам… — тёмный вскинул голову и с вызовом посмотрел на наставника, — …но не надо это так явно демонстрировать!
В кабинете повисла абсолютная тишина. Все пребывали в шоке от подобного заявления. Так вот какова причина, по которой Канорен задержал Дарка в прошлый раз после занятия! И тёмный мне ничего не сказал об этом?!? Да за домогательство к ученику Канорен из Города может вылететь, не говоря уж об Академии и команде. Но теперь становится понятна причина всех этих придирок. Дарку нужно было сразу сказать об этом Варану… или мне.
— Что ты несёшь! — отмерев от изумления, прошипел вмиг взбеленившийся наставник.
— Ещё прилюдно скажите, что я не прав, — вскинулся в ответ Дарк. В первый раз я видел его таким злым. На Канорена так вообще страшно смотреть, настолько он побледнел от ярости.
— Ах ты вшивый малолетка! Как ты вообще посмел такое ляпнуть?
Дарк ничего не ответил, лишь молча с вызовом смотрел на наставника, в глазах которого не выражалось ничего, кроме жажды убийства. Да он же прикопает тёмного при первой же возможности. С трудом взяв себя в руки, Канорен процедил:
— После занятия пойдёшь со мной к Варану.
— Никуда я с вами не пойду! — огрызнулся тёмный. Правильно, я бы тоже поостерёгся. Убьёт ведь по дороге.
— Ах ты мелкий!.. — снова начал заводиться наставник, потом быстрым шагом направился к двери. Через четверть стигны он вернулся обратно, сел за стол и уткнулся в бумаги. Мы подавленно молчали, боясь произнести хоть звук. Ещё через стигну дверь открылась и на пороге появился Варан.
— Что здесь происходит? — поинтересовался страж Академии.
— Всем выйти, кроме Дарка, — глянул на группу Канорен. Мы встали, но Варан отрицательно покачал головой: