Вечером разгулялся ветер, и противная снежная пыль летела в лицо, не давая сосредоточиться на скором бое. Здесь, в хитросплетении высокой травы и тонких ив, засело двенадцать воинов — самая большая вылазка, что предпринималась Гарондом за все время. Четыре арбалета, три паладина-мага. Остальные в качестве поддержки. План был прост, даже несколько примитивен.
Орки, несмотря на то, что война только закончилась, уже успели расслабиться, и именно это позволяло людям нападать раз за разом, оставаясь, по крайней мере, пока что, неуязвимыми.
Спасенный от орков охотник рассказал, что, судя по всему, скоро твари из Хориниса отправят экспедицию в Долину Рудников. Как вспоминал Харви, лорд при этих словах каждый раз ухмылялся. Уж кому-кому, а ему ли не знать, как заканчиваются подобные мероприятия. Орков ждали два дня. На третий во временный лагерь отряда, расположенный в руинах фермы Бенгара, прибежал разведчик и доложил, что из города вышла большая группа тварей. Остальное было делом техники.
Этот вариант нападения напрашивался сам собой: густые заросли ивняка, высокая трава, мелкие острова, единственный мост на самой короткой дороге в Долину… План был очень прост.
Харви сидел на корточках уже довольно долго, и ноги порядком затекли. Он покручивал в руках свой меч, который выдал ему интендант Пек, чья грязная душонка наверняка сейчас где-то в чертогах Белиара мучается. Грубый, тяжелый, с плохим балансом, но почему-то он нравился Харви. Наверное, просто привык.
Твари наконец показались. Они шли от таверны плотной группой, их было примерно пятнадцать. Почти равная схватка будет. Сидящий рядом с Харви Алан покачнулся и едва не упал на тончайший лед (они засели на самом берегу, держа на прицеле мост). Справившись с силой притяжение, ополченец зарядил свой арбалет. В дальних кустах показалось движение. Так. Значит, все готово. Именно эти орки нужны Гаронду.
Сейчас… Еще чуть-чуть…
Первый орк вступил на мост. Пора!
Засвистели арбалетные болты, из зарослей полетели заряды магии. Последний орк, несущий на плече кирку, пал. Еще трое упало.
— МОРРА! АХТА, МОРРА!
На удивление, они не пытались атаковать. Орки перебежали и скрылись за каменным ограждением моста. Отсюда их не достать. Пора в бой.
— За Инноса!!!
Харви вылетел из своего укрытия. Снег похрустывал под ногами, но он этого не слышал. Вперед, в атаку!
Первыми в схватку вступили скрывавшиеся рядом с мостом паладины. Одному орку перерубили предплечье, но другой, разъярившись, схватил какого-то рыцаря за руки и со всей силы впечатал того в ограждение. Харви влетел в толпу сражающихся. Увернулся от размашистого удара топором, отскочил, вогнал острое лезвие в прикрытый лишь плащом живот ближайшего орка. Совсем рядом с лицом пролетел арбалетный болт. Черт! Древко кирки выбило меч из рук Харви. Он отлетел. Мать твою!
Чертов орк-шахтер готовился нанести еще один удар, и ополченец не нашел ничего лучше, как перемахнуть через ограждение и прыгнуть на свежий лед. Одно хорошо, что под ним не было воды — лишь какая-то пустота. Но больно, мать его…
Шум схватки как-то резко оборвался. Что случилось? Харви, морщась от боли и холодной воды в сапогах, огляделся. Фух….
Победа… Алан вылез из своего укрытия, с гордым видом держа свой арбалет. Хорошо. Хоть этот дурак жив.
Когда Харви увидел Гаронда, он удивился. Он ожидал увидеть паладина, радостного по случаю победы, в крайнем случае — опечаленного из-за гибели товарища. Но нет. Лорд с презрительным выражением лица разглядывал тварь, едва не убившую Харви чертовой киркой.
— Это не воины, — сказал он после минуты молчания.
Это было понятно и так. Оружие только у трех орков. У остальных — инструменты. Кирки, лопаты, какие-то ломы. Но оружие только у троих. Какого дьявола?!
Люди убили всех орков, которые оказались рабочими. Как и орки убивали всех людей подряд, не взирая но то, у кого оружие. Люди стали равны оркам. Черт подери.
Несколько ополченцев читали молитву за упокой убитого паладина. Но командирам было не до этого — все люди находились на грани уничтожения, поэтому нужно выжать из этой схватки максимум.
— Что будем делать? — спросил Гаронда паладин Ингмар, судя по всему, равный ему по статусу, но предпочитающий роль правой руки.
— Заберем все, что принесет нам пользу. Орков оставим здесь. Пусть их сожрут животные. Другой участи они не заслужили.
Харви подошел к трупу рабочего. Срезал с пояса кошелек с несколькими золотыми и какими-то камушками, мешочек с лечебным зельем. Может, еще кольцо с невзрачным камнем пригодится. О! Шнапс. Неплохо. Хоть согреться можно. Вот и все. Больше ничего хорошего. Гаронд с Ингмаром снимали доспехи с убитого рыцаря.
Мародерством отряд людей занимался очень недолго — откуда-то из леса на запах крови вышел тупой падальщик, а значит, скоро подтянутся еще дикие звери. Нужно уходить. Мало ли что принесет поднявшаяся вьюга.
Уходили быстро, но очень осторожно, через горы. Потом пришлось пройти сквозь ферму Онара, так как где-то в чащобе леса должна быть стая волков. По крайней мере, их вой слышали по ночам. Что там на самом деле, не знал ровным счетом никто.
У входа в дом лендлорда красовался деревянный щит, на котором было начертано несколько слов. «Морра! Сложи оружие…» Наверняка обращение к людям. Да они что, издеваются? И кто им поверит? Те парни, чьи тела догорают сейчас в погребальных кострах на полях? Или тупой бродяга? За кого они людей принимают? За крыс?
У этого щита Гаронд велел остановиться. Внимательно прочел слова. О чем-то шепотом переговорил с Ингмаром. Потом размахнулся и перерубил мечом столбик, на котором послание орков было закреплено.
— Если увидите хоть одну тварь, которая продалась оркам, повесьте его на ближайшем дереве, — сказал он вполголоса. — На нас натравливают вчерашних друзей, и если они подпишут это, — лорд кивнул на упавший щит. — То знайте: с этого момента они наши враги.
Отряд промолчал. Продолжили движение напрямик через лес, скрываясь от возможных орочьих разведотрядов. Скоро дом. Дом. Иначе эту холодную пещеру, в которой во время мира маги Огня проводили какие-то ритуалы, Харви уже и не называл.
Теплый костер разогрел его продрогшее тело. К Харви подсел Алан, принесший остывшую похлебку из какой-то дряни.
Харви поморщился.
— Что это?
— Меня спрашиваешь? Сегодня кашеварил какой-то наемник, и чую, что половину съестного он сожрал где-нибудь в укромном месте, — друг-арбалетчик съел все в один присест. Потом завернулся в добытую когда-то где-то шубу, подтянул к себе оружие и кухонный ножик.
Протер ложе.
— Тебе заняться нечем больше что ли? — Харви с любопытством глянул на занятие друга.
— Это не так много времени и отнимает, — буркнул Алан и нанес зарубку на ложе арбалета. Третью, судя по всему.
— Что-то немного…
— Отстань, а? — приятель любовно погладил свое оружие. — Два боя, три убитых орка. Для новичка не так уж и плохо, согласись?
Харви отмахнулся. Знал он биографию Алана очень хорошо. Они вдвоем бегали в детстве по крышам портового квартала, да и потом, когда повзрослели, далеко друг от друга старались не уходить. Это было несложно. Отцы у обоих были рыбаками, и часто получалось, что ночевали на рыбацком пляже в одной палатке. Даже ухаживали за одной и той же девушкой, дочерью торговца Хальвора, но падение Барьера над Долиной перечеркнуло все. Алана посватали было за внучку картографа Ибрагима, косоглазую Мэри, но тот сбежал от этого счастья в королевскую армию. Харви же пришел сам, когда был экстренный набор перед самой битвой на Онаровых полях. Конечно, он мог и не идти, но сейчас умом понимал, что так сохранил себе жизнь и свободу. О дочке Хальвора, которая осталась в городе, он старался не вспоминать. И без того тошно.
Алан получил свое боевое крещение в крупной битве. Он находился в центре расположения войск Хагена, и стрелял из арбалета по наступавшим оркам. Судя по всему, там он и поставил две свои первые зарубки.
— Как думаешь, выиграем мы?
— Что? — Алан, самовлюбленно
— Хоринис отобьем?
— Меня спрашиваешь? Откуда мне знать? Ты вон, это, у лорда спроси — у него башка варит. А я пока подрыхну.
Харви только головой покачал. И как таким дураком жить можно? Ну да ничего. Хотя бы сегодня есть вкусная еда и теплая лежанка у костра. Это вполне хватит. Харви уже было лег, но неудачно вдохнул и зашелся кашлем. Черт, он два дня не пил зелье.
Аккуратно перешагивая посапывающих товарищей по несчастью, Харви прошел к самому дальнему углу пещеры, где расположились маг Огня и послушник-алхимик. Мастер Дарон крепко спал, завернувшись в теплую овчину. Послушник же корпел над маленьким костерком, что-то варя в котелке. Заметив, что к нему кто-то приближается, младший слуга Инноса поднял голову.
— Ты за зельем от кашля?
— Да, — Харви, кажется, даже не удивился прозорливости послушника. Или же его памяти. Насколько солдат знал, алхимик был загружен выше головы: снадобья требовались практически всем обитателям пещеры, да и ингредиентов никто послушнику не носил. Все на нем. И тем не менее, он никогда не отказывал, помня, что кому нужно.
Тот в это время порылся в своей сумке и вынул из нее маленький пузырек с желтоватой жидкостью.
— Вот. Это последний. Больше не будет — травы совсем не найти нужной. Да и зима на дворе.
Харви принял лекарство, кивнул в знак благодарности и отправился к своему костру. Все-таки странный он, этот послушник…
***
— Белиар! Взываю к тебе!
— Белиар! Взываю к тебе! — повторила добрая сотня голосов.
Молодой шаман Хош-Мор стоял на коленях вместе со всеми, чувствуя напряженность обстановки. Храм лживого Инноса превратился в алтарь Белиара, где сейчас расположились почти все орки Долины, но дух морра еще не выветрился из сожженного ими же замка.
Верховный шаман Хош-Грак поднял руки. Все орки повторили за ним. Все, молитва окончена. Орки потихоньку поднимались с колен, бормоча просьбы темному богу или переговариваясь между собой. Теперь нужно переговорить с Ур-Грекком. А для этого нужно сначала его найти. Хош-Мор медленно подошел к Хош-Граку, все еще упиравшемуся лбом в мерзлый камень алтаря.
Белиар знает, сколько он еще может так простоять. Но необходимо поговорить с ним. Для начала нужно убедить именно его, а лишь потом подступаться к Ур-Грекку.
Идея Мубрака не сказать, чтобы нравилась Хош-Мору, но он понимал ее необходимость. Война окончена, а Ур-Грекк, по крайней мере, как казалось из города, хотел развязать новую, на сей раз между орками. И шаман понимал причины разногласий. Одно дело, когда ты живешь всю свою жизнь на острове и считаешь его своим, и совсем другое, когда ты приплываешь и захватываешь его. На стороне Мубрака был разум, на стороне Ур-Грекка — традиции и право собственности.
Наконец Хош-Грак поднялся с колен. Он был уже стар, и никогда бы не имел шансов стать верховным шаманом, если бы не смерть Хош-Пака, а после Ур-Шака. Странных смертей, если быть откровенным. Хош-Мор понимал, что дело тут не чисто, и, скорее всего, это дело рук Мубрака. С него станется убирать соперников по борьбе, особенно когда обострена война с морра. По большей части именно из-за этого Хош-Мор не доверял военачальнику полностью. Кто знает, может, завтра он решит убить абсолютно всех шаманов? Хотя… Навряд ли. Мубрак не дурак, чтобы на такое решиться.
— Хош-Мор! Давно я не видел тебя здесь!
Говорил он излишне громко, и молодой шаман поморщился.
— Приветствую тебя, Хош-Грак!
— Приветствую тебя, Хош-Мор! — старик поднял руку. — Я начал думать, что ты предал свой народ и подался к безбожникам Севера.
— Никогда, — Хош-Мор сделал над собой усилие, чтобы не выругаться. Подобные мысли отличали не слишком умных орков. Хош-Грак действительно заслуженный шаман, но чтобы такое… Нет, Хош-Мор помнит свои корни. — Но именно из-за них я пришел к тебе.
Хош-Грак нахмурился.
— Что?
— Мубрак считает, что Ур-Грекк готовит войну между орками. И он хочет предотвратить ее.
— Чушь! Ты смеешь повторять мысли, цена которым — варгово дерьмо?
Хош-Мор продолжил, не обращая внимания на последнее замечание:
— Все говорит об этом. Еще никогда отношения между двумя народами орков не были столь натянутыми, как сейчас.
— Они не натянуты! Ур-Грекк рассказал нам об истинной сути северных орков. Белиар свидетель тому!
Хош-Мор понял, что разговор может зайти в тупик, даже толком не начавшись.
— Хорошо, веди меня к Ур-Грекку.
Хош-Грак громко рассмеялся.
— А ты все такой же, как я помню тебя учеником! Никогда не хватало тебе терпения. Пошли в наш стан. Ур-Грекк там.
Когда Хош-Мор понял, что идут они не к морю, он спросил:
— Куда мы?
— В наш старый город. Ур-Грекк считает, что орочье племя смыло свой позор кровью морра. Я с ним согласен.
— Не слишком ли высокопарно?
— Нет, — Хош-Грак растер ладонью тело — его ритуальные обноски совсем не давали тепла. Хош-Мор же был в мантии шамана с Нордмара, которую подарил ему Мубрак в знак победы над морра. — Это так, и не спорь с этим.
— Вы и мост восстанавливать будете, и город?
— А ты как думаешь? Город орков должен снова украшать остров.
— Но есть же город морра, и там вполне достаточно места для всех.
Старый шаман резко обернулся, но, поскользнувшись, рухнул на свежевыпавший снег. Хош-Мор помог ему подняться.
— Неужели ты думаешь, что мы будем жить в смрадном месте?
Орк оставил это замечание без внимания. Бесполезно спорить со стариком. К примеру, сам Хош-Мор вполне неплохо последние дни провел в просторном доме между рыночной площадью Хориниса и строящимся алтарем Белиару, где он работал иногда. Может, хоть Ур-Грекк не будет таким консерватором?
Хотя и в этом Хош-Мор сомневался. Он вообще во всем сомневался в последние дни. Их шаман провел в обществе орков Нордмара, не отягощенных предрассудками и вековыми обычаями. И внезапно понял, что то, что он знал до этого лета, устарело, все оказалось ненужным, бесполезным. Раньше он и дня не мог представить, как так можно обходиться без служения Крушаку, Белиару, как можно одевать на себя тряпки, как морра…
Все поменялось, как прибыл этот Мубрак. Он себе на уме, конечно, этот военачальник. Но небесталанный, стоит это признать. С армией морра смог справиться, несмотря на потери. Остров теперь захватили орки. Да и как личность Хош-Мору он вполне импонировал. Но было что-то такое, чего шаман никак не мог понять.
Нет, в морра было что-то такое притягательное, но истинный орк должен убивать каждого из них. Это внушали Хош-Мору с детства, с первой охоты, с первого поручения старика-учителя. Но нордмарцы так не думали. Они убивали только тех, кто поднимал против них оружие. Остальных порабощали или нанимали за золото. Последних орки Хориниса презирали, и отрезанная голова на коле — самая справедливая для них участь. Но Мубрак не только не убивал морра, нарушивших все мыслимые и немыслимые законы чести, но и доверял им кой-какие работы. Из-за этого, в общем-то, Хош-Мор и пришел в Долину. Несколько местных орков, строивших алтарь Белиара, как увидели, что их бывшие враги свободно ходят по городу, так и подняли шум, завытаскивали оружие, что, разумеется, не понравилось орку, курировавшему «наемников». Завершилось дело почти бескровной дракой, в результате которой хоринисские орки разругались со всеми и покинули город.
Помирить два родственных народа, поссорившихся из-за ерунды… Хош-Мор никогда не хотел заниматься чем-либо подобным. Но, видимо, придется.
Перед мостом, ведущим в город, в котором молодой шаман провел почти всю свою жизнь, были установлены шатры, у которых прохаживалось несколько орков в элитной броне. Немного осталось их, большинство паливо время ужасного побега морра из Долины, да и в битве полегло немало.
— Ур-Грекк здесь? — Хош-Грак поднял руку в качестве приветствия. — Он нужен нам.
Орки-воины почтительно поприветствовали шаманов. Ответили, что да, он здесь, но его состояние может не понравится служителям Белиара, так не лучше ли чуть обождать?
— Ждать не будем. Где он?
Шаманов провели к самому богатому шатру. Оттуда раздавался низкий противный голос Ур-Грекка.
Хош-Грак вошел первым. Хош-Мор вслед за ним. Ну что ж, хотя бы одно существо на этом чертовом острове проводило дни в блаженстве. Ур-Грекк, окруженный тремя молодыми орчихами, восседал на троне из доспехов морра. Хороший такой трон, недавно сделанный. Но не по рангу, конечно, не по рангу.
Орчихи, едва вошли шаманы, незаметно испарились, а Ур-Грекк, оставив в сторону бутыль со шнапсом, встал и поприветствовал служителей Белиара.
— Я смотрю, ты не омрачен работой, Ур-Грекк, — Хош-Грак сел на разогретый трон.
— В любой работе нужно сделать перерыв.
— Ты должен служить Белиару, в конце концов! — взорвался Хош-Грак. — А не сидеть тут и заниматься недостойным делом!
— Я…
Хош-Мор усмехнулся. Но про себя отметил — Ур-Грекк не главный. Главный — Хош-Грак. Именно он из-за спины, из тени направляет действия Ур-Грекка, не самого заслуженного шамана, к тому же павшем в изгнание при Хош-Паке. И как только Хош-Мор не догадался. Не могли же орки Хориниса просто так взять и пойти за каким-то самозванцем… Он хитер, этот старик. Не по-орочьи хитер. Если Ур-Грекк завоюет власть на острове, но старший шаман будет управлять всем. А если же нет… То Хош-Грак ни при чем, конечно же. Интриги, интриги…
Орки сами не заметили, как стали вести себя как морра. Даже хуже.
— Зачем ты пришел ко мне, Хош-Мор? — Ур-Грекк, отбившись от нравоучений старого шамана, выпрямился и стал отыгрывать свою роль вождя.
Хош-Мор повторил все, что говорил в замке морра. Про назревающую войну, про сплоченность орков, про Мубрака. Но новоявленный «вождь» слушал вполуха. Ему было абсолютно все равно, что предложат нордмарцы, что вражда может привести к очередной войне. Ему все равно. Единственно, что важно для Ур-Грекка — осознание собственной значимости, своей власти, своего положения.
Переговоров не будет. Это ясно уже сейчас. Хош-Мор практически провалил возложенную на него миссию. Но оставался еще один аргумент.
— Через три дня должен прибыть Кан, глава всех нордмарских орков. Он будет вести разговор с Мубраком. Наверняка они захотят поговорить с тобой. И не думаю, что с ними возвышенные речи возымеют свое действие.
Эти сведения дошли до Хош-Мора буквально перед самым его уходом из Хориниса. И это грозило перерасти в грандиозный конфликт. Опять, опять война. Еще погребальные костры не успели толком остыть, а орки снова хотят битвы, на сей раз между собой, когда еще не все морра убиты или порабощены.
— Он не ровня хоринисским оркам! — невпопад, но громко произнес Ур-Грекк. Но видно было, что орк не уверен в своих словах — в поисках поддержки он заглядывал в глаза шаманам. Хош-Грак незаметно кивнул ему. — Если они хотят говорить, то мы убедим их, что Хоринис — только для нас!
Хош-Мор устал опустил взгляд, покачивая головой. Мубрак будет недоволен. Теперь уж точно, он шагу не сделает из города. Хватит с него общения с бывшими собратьями. Они предают собственный народ, прикрываясь его традициями и обычаями.
Хош-Мор встал, развернулся и молча вышел из разукрашенного шатра. Там его встретил лишь ледяной ветер с гор.