— Пошла ты, сука орочья!
Пленный паладин пытался было плюнуть в лицо Мэту, но Пек с силой всадил ему сапогом под дых. Выслуживался…
Несмотря на неприязненные отношения между арбалетчиком и бывшим кладовщиком казарм ополчения, именно Пек первым согласился стать под знамена орков. Теперь он и еще один мужик, который назвался вольным торговцем Норрингтоном, подбирали еще новобранцев.
Мэт сам не понимал, как смог убедить того орка, Мубрака. И зачем-то рассказал про убитых им орков. Хотя, возможно, именно это и подкупило военачальника. В любом случае, сейчас Мэт обходил старый портовый склад, подыскивая подходящих людей.
Паладин, с которого сняли доспеха и который не потерял своей гордости, был не первым, кто отказался. Идиоты! Вас же сгноят живьем! Чего только с вами орки и не сделают. Не съедят правда, Мэт убедился, что это всего лишь слухи, но и жареными баранами кормить не будут, это уж точно. Следующий, на кого пал выбор новоявленного наемника орков, был послушник, ежившийся от холода в углу склада, несмотря на голод и усталость сохранивший редкую для служителя Инноса физическую форму. Хотя, если он фанатик, то почти наверняка Пеку придется повторить процедуры охлаждения пыла.
— Каково твое имя, послушник?
— Ганс, — ответил тот тихо. — Если ты пришел увещевать меня пойти в служение этим тварям, то зря.
По лицу Ганса было видно, что он сомневается. Но голос его был твердым.
— Ты уверен в своем выборе? Я прихожу сюда в первый и последний раз.
— Да, уверен, — послушник встал, выпрямил спину. — Ты видел, что делают орки с людьми?! Ты думаешь, тебя не сожрут?
— Они никого не жрут, — Мэт оглянулся на дежуривших около входа орков Гарбрека и Дампека, того самого, кто поймал его у таверны Орлана. — Они куда лучше развиты, чем тебе кажется. И подумай, стоит ли овчинка верности выделки. Пока я здесь, ты можешь ко мне обратиться.
Эти слова он говорил не в первый раз. Но Ганс не сомневался. Окинув презрительным взглядом троицу наемников, он сел на свое место. Ну, как хочешь. Мэт продолжил обход.
Практически никто не соглашался. Когда Мэт вышел со склада, с ним было только пять человек. И всего два более-менее стоящих воина. Это Пек и Альрик, бывший солдат, бродяга, чудом уцелевший в огне войны. Остальные трое были так, добровольцы, у которых, может, была только одна мысль: как можно быстрее бежать. Но это им навряд ли удастся.
— Куда мы должны прийти? — спросил Мэт у Дампека.
— Дом кузнеца, — орк отвечал кратко то ли в силу своего знания языка, то ли потому, что был неразговорчив. Черт его знает. Но правила поведения он пояснил Мэту четко. Их было всего три. Первое — служить оркам во всем, быть верным новым хозяевам, не помогать морра (это так они называли всех людей). Второе — не лезть в дела орков, пока не просят. Третье — не шататься по городу без дела, по крайней мере, пока что. И в качестве дополнительного совета Дампек сказал, чтобы остерегались местных орков, хоринисских. Те совсем людей не уважают.
Все наемники отправились вверх по улице города, и тут Мэту пришла в голову одна мысль.
— А женщин всех убили что ли?
Дампек с минуту размышлял над сутью вопроса, потом ответил:
— Нет. Орчихи в порту.
— Можно мне и их посмотреть? — шальная мысль, шальная, но до сих пор Мэту везло. Может, и на этот раз получится? Правда, хватило ума не засмеяться от именования женщин орчихами.
— Зачем? Ты воевать орчихами собрался?
— Мне одна нужна.
Дампек, когда до него дошел смысл фразы, громко рассмеялся. Его смех, похожий на фырканье каких-нибудь диких животных, насторожил наемников, но Мэт жестом успокоил.
— Морра, ты смешной, — проговорил Дампек, когда наконец просмеялся. — Белиар с тобой, иди к Гарбреку. Его проси.
Орк шумно выдохнул и повел наемником дальше, оставив Мэта в гордом одиночестве. Оно и к лучшему. Видать, он доверял человеку, который первый пришел на службу оркам. По крайней мере, до какой-то степени.
Мэт не стал задерживаться и оглядывать город, который он так давно не видел — смотреть все равно нечего, одна разруха да изредка орки — и быстрым шагом направился к Гарбреку. Тот владел языком людей куда лучше наставника Мэта, даже пошутил о чем-то, и сразу же заговорил о награде:
— Морра, сколько дашь ты за одну женщину?
Мэт задумался. У него не было ничего стоящего. Предлагать свою одежду было делом крайне бесполезным, орку от нее ни жарко ни холодно. Разве что…
Он успел прикипеть душой к этому оружию, очень дорогому, ценой почти в две тысячи золотых, но, если посудить, то он все равно пользуется в основном арбалетом, которого, правда, у него сейчас нет. Но все склады «оружия морра» наверняка в распоряжении наемником. Что-нибудь он себе точно подыщет.
Мэт снял с ремня ножны с мечом геройски погибшего паладина. Гарбрек усмехнулся, бегло осмотрел оружие, оценил металл и позвал за собой. Мэт надеялся, что он не прогадает. Не прогадает…
Как оказалось, женщин держали в «Красном фонаре» Бромора. Было их в разы меньше, чем мужчин, что немного странно. Видать, и вправду поубивали много. Лишь бы…
Едва завидев вошедшего орка, представительницы прекрасного пола попадали на пол, боясь глянуть на новых хозяев острова. Мэт выдохнул…
Да! Боги ниспослали ему удачу. У дальней стены сидела русоволосая девчонка, с которой у наемника были связаны наилучшие воспоминания. Дайана… Милая…
Она не узнала в похудевшем и прибредшем хладнокровный взгляд парне того молодого солдата, что изо всех сил пытался предупредить ее, прогнать с фермы, пока не началась бойня. Но когда поняла, кто перед ней, дрожащими руками обняла Мэта. Раздался гомон других женщин, а Гарбрек громко сказал:
— Морра, торопись!
Мэт потянул Дайану за руку, на улице накинул ей на плечи свою верхнюю одежду. Когда она спросила: «Что? А другие…», Мэт ответил, что меч у него был только один. Девушка заплакала. Мэт приобнял ее и они вместе пошли в их новый дом.
Дом был большой, в нем было две громадных комнаты, разделенных дубовой дверью. Новоявленные наемники ничего не сказали, когда увидели Дайану, но в их глазах явственно читались неприязнь вкупе с недопониманием. Ничего, Мэту плевать на нелюбовь своих подчиненных. Главное, что она наконец с ним.
Девушка, видимо, совсем потеряв силы, уснула в кровати в дальнем конце дома. Ну что ж, решил Мэт, теперь это и будет его местом жительства.
Наемники выбирали себе оружие, два десятка экземпляров которого притащил в связке какой-то молодой орк. Большинство, конечно, было таким себе, но подобрать для работы все же кое-что можно.
Норригтон и Пек предпочли мечи с тонким лезвием, невероятно дорогие по меркам Хориниса. Бывший лавочник Руперт, так как не обладал большим боевым опытом, просто взял себе топор потяжелее, да и с тем управлялся не очень. Альрик сразу прихватил меч из тех, какими вооружались ополченцы высшего ранга. Четвертый парень, оказавшийся охотником, выбрал себе лук и теперь сидел и прикреплял наконечники стрел к их древкам.
Мэту же ничего не оставалось, кроме как вложить в свои ножны старый добрый палаш ополчения, с каким он еще в осаде сидел, да небольшой арбалет с полудюжиной болтов — у орков, что ли, просить придется.
Остаток дня наемники занимались в основном тем, что прибирались в порядком разграбленном новом жилище, да в небольшой тренировке, на лужайке между портовым кварталом и сгоревшими казармами ополчения. Упражнялись во владении оружием (Мэту пришлось доверить это дело Альрику, так как уроки Керолота уже въелись в кожу и передать их другим глава наемников не мог в силу отсутствия таланта учителя). Потом немного тренировки мускулов: бег по кругу, прыжки, подтягивание на крепкой ветки стоящего рядом дерева. Заниматься всем этим в тяжелой зимней одежде обессилившим от недельного заточения было крайне тяжело, но все же приходилось.
Проходившие мимо орки отпускали едкие замечания по поводу «слабых морра», но Мэт не обращал на них внимания. Особенно потому, что из леса вышел еще один человек, который захотел сдаться оркам. Его орк Гранак, который руководил всем этим, отрядил к Мэту.
В общем, день прошел не зря.
Под вечер, когда Мэт уединился с Дайаной, а наемники засели за игру в кости, в дом вошел орк. Дампек, как оказалось. Его не интересовали наемники, только их глава.
— Морра! — Дампек ткнул пальцем в Мэта.
— Да?
— Иди за мной.
Что еще? Мэт вскочил с табурета, на котором сидел, накинул куртку, видимо, когда принадлежащую кузнецу — она была ему велика — и вышел на улицу. Дампек поманил наемника за собой. Куда идти? К Мубраку? Кажется, нет.
Орк прошел сквозь арку у бывшего дома алхимика, быстро пересек площадь и открыл дверь таверны Корагона. Точнее, теперь просто таверны. Зачем…
Мэт нахмурился и медленно вошел внутрь. Закашлялся — вонь внутри стояла невообразимая. Исходила она от пары десятков тел орков, которые хлестали шнапс и жрали мясо. Заметив вошедшего наемника, они резко замолчали, настороженно оглядывая новоприбывшего. Кое-кто из них, как показалось Мэту, потянулся за топором.
Прервал тишину Дампек:
— Орки! Это наемник Мэт, он работает на нас! Так что давайте продолжим пить!
Судя по всему, Дампек уже слегка наклюкался. Тем не менее, что бы он ни сказал оркам (Мэт понял только свое имя и слово «орки»), захватчики из Нордмара продолжили заниматься своими делами, тем не менее, продолжая подозрительно оглядывать морра.
Дампек показал пальцем на табурет в самом углу таверны, стоящий у столика, за которым уже сидело два орка.
— Морра, это Фаррег, — он показал на, судя по всему, не очень старого орка, у которого не было под рукой оружия. — Это Гримпак.
Мэт сел на табурет. Эти орки какие-то странные. Оружие было только у Дампека, что уже странно для нордмарцев. Вдобавок, на столе помимо шнапса лежали какие-то чертежи, испещренные записями на непонятном, видимо, орочьем, языке. Дампек сходил за бутылкой шнапса, сел рядом с Мэтом.
— Это тот самый наемник?
— Да. Судя по всему, неплохой морра. С ним можно быть откровенным.
— Ну как скажешь… Морра, — обратился к наемнику Гримпак. — Скажи, как на вашем языке вот это, — он ткнул пальцем в продольную линию на чертеже.
Мэт присмотрелся внимательнее. Черт, да это же схема крепостных укреплений Хориниса. А это, судя по всему, крепостной ров, раз идет вдоль стен.
— Ров.
— Ров, — задумчиво произнес Фаррег, поедая аппетитно пахнущий кусок мясо. — Похоже на «овраг» по-нашенски. Ну да и Белиар с ним. Я сказал Мубраку, что нужно прокопать этот ров вдоль стены у казарм, полтора метра глубиной и два метра шириной, по меньшей мере. Внизу колья вбить, наискось. У местных нет особого опыта штурма крепостей, но, может, до чего и докумекают. В крайнем случае, замок они пытались брать как последние шныги, в лоб.
Фаррег замолчал. Дампек сказал задумавшемуся Мэту:
— Ты ешь морра, но много не пей.
— Что ты ему сказал? — поинтересовался Фаррег.
— Чтобы он ел, пока мы тут разговариваем.
— Хм, — Фаррег усмехнулся. — В общем, заниматься этим будут рабы, и их как-то нужно охранять. Скажи морра, чтобы он завтра с утра организовал охрану хотя бы этого участка.
Орк пустой бутылкой показал местность слева от восточных ворот Хориниса.
— Дальше перейдем к другой стене. Южные ворота взять сложнее — там местность еще хуже, сплошные заросли, атаковать вообще неоткуда. Объясни ему его задачу.
Дампек медленно, подбирая слова, пересказал Мэту его задачи. И настойчиво посоветовал сразу же засесть за изучение языка орков, поскольку ему, Дампеку, надоело быть толмачом.
Наемник кивнул, спросил про то, у кого можно выучиться. Дампек сказал, что лично займется этим, если будет время. А пока что велел морра есть и пить, сам же принялся разговаривать о чем-то с Гримпаком. Фаррег вытер пальцы о свою одежду и углубился в чертежи.
Изредка к столу подходили орки, справлялись о Мэте, здоровались с Фаррегом (важный орк, что ли какой-то?). Наемник время от времени отвечал на вопросы орков, рассказывал о «сущности морра», об острове, о военной доктрине и о многом. Дампек за час успел напиться, так как ни фразы не мог сказать, не пригубившись к бутылке шнапса. Мэт чувствовал, что уйти он не мог. Во-первых, потому что громада Дампека преграждала ему дорогу, а во-вторых потому, что орки на улице представляли опасность, небольшую, но опасность. Мало ли, вдруг кто из них решит отомстить за павших в битве собратьев.
Наконец Фаррег объявил, что пора расходиться — на дворе стояла глубокая ночь. Мэту с Гримпаком пришлось поддерживать пьяного Дампека, так как тот уже еле переставлял ноги.
Воздух на улице был очень морозным и чистым по сравнению с тем, что был в таверне. Как оказалось, Дампек занимал бывший дом хоринисского ростовщика, так что тащить не так уж и далеко. По дороге к ним пристал какой-то орочий шаман, который, едва завидев Мэта, зажег в ладони огненный магический шар. Гримпак встал грудью на защиту наемника, что-то прокричал, упоминая орков и Мубрака. Шаман проворчал в ответ нечто непонятное, как показалось Мэту, угрожал Белиаром, и ушел, гордо подняв голову.
Гримпак оставил Дампека на улице, так что до соломенной подстилки Мэту пришлось дотаскивать орка в одиночку. Внутри, правда, были кровати, еще оставшиеся от ростовщика, но на них беспробудно дрыхли другие орки.
Какой же он тяжелый… Мэт отпустил орка.
— Мэт, ты лучший морра, что я видел! — пьяно, нечетко произнес Дампек, добавил что-то на своем северном языке, устало вальнулся на груду соломы и уснул.
Мэт улыбнулся, помолчал пару минут, вышел на улицу. Его ждала работа, много работы, и заняться ей стоит с завтрашнего утра.
Черт… Дружба с орками… Еще месяц назад он не мог такого вообразить. Тогда шла война, а сейчас… Сейчас война проиграна, и нужно научиться дружить, иначе миру придет конец.
***
Лопата с трудом входила в мерзлую землю. И на кой черт оркам углублять этот гребаный ров? От кого они собираются обороняться? Ганс иногда начинал жалеть, что отказался от предложения того парня-наемника, но потом говорил себе: «Ты был прав, вперед, и все хорошо». Но реальность упрямо заставляла Ганса сомневаться в своих идеалах. Кем бы ни были те, кто работали в этом рву: нищие крестьяне, богатые торговцы, вчерашние бродяги, они были людьми, не орками.
Сколько еще работать?! До заката еще далеко. Черт подери…
Бывший послушник монастыря накидал еще носилки мерзлых комьев земли. Вылез из ямы. Подозвал работавшего рядом старика, который раньше разливал пиво на торговой площади по приказу паладинов, и который, судя по всему, это самое пиво и варил. Вдвоем они подняли тяжеленые носилки и медленно понесли их в сторону большой дикой долины, где орки расположили отвал. Идти далековато, конечно, шагов двести, но эта дистанция позволяла на обратном пути отдохнуть от монотонной тяжелой работы.
Сторожили рабов пять орков и три наемника. И если первые просто стояли с грозным видом, то вторые отчаянно выслуживались, порой загоняя рабов до полусмерти. Главное для Ганса — не попадаться на глаза наемнику Пеку, который, как говорят, раньше был стражником в Хоринисе. Этот подонок буйствовал больше всех, не давая ни минуты продыху. Второй наемник, Норрингтон, был просто хладнокровным ублюдком, карающим за любую, даже малейшую провинность, но никогда не бил без причины. Хоть что-то…
Лучшим среди них Ганс считал Руперта, совсем еще юношу, наверняка попавшим в наемники из-за собственного малодушия, но никак не из жажды наживы. Добряк парень. Но он стоит наверху, на дороге, и от его доброты никакого толка.
Изредка, конечно, приходил тот самый главарь наемников, имени которого Ганс не знал, но приходил он за тем, чтобы сменить кого-нибудь из своих подопечных или же дать новое поручение.
Старик запнулся о какой-то торчавший из-под земли корень, и часть земли высыпалась. Ганс шикнул на него, оглянулся — не увидел ли кто. Так и есть. Орк-надсмотрщик, дежуривший у отвала, скривил свою рожу и продолжил курить трубку. Ничего страшного.
Землю высыпали у склона начавшей расти кучи. Старик схватился за поясницу, так что носилки обратно пришлось тащить одному Гансу.
— Живой? — спросил послушник своего напарника.
— Еще бы, — глухо ответил тот. — Подохнуть бы быстрее, а то…
— Морра! Не болтать! Работать!
Низкий голос орка заставил обоих рабов вздрогнуть. Нужно поторапливаться. Может, еще удастся выполнить план на сегодня, а то опять без жратвы оставят. С них станется.
Работал Ганс уже с неделю, даже успел получить похвалу от какого-то орка («Хороший раб!»), но сдаваться не собирался. Углубление рва шло очень медленно, начиналась зима, в которую проводить земляные работы — такое себе занятие. Но орки торопились. Как Ганс понял из отрывков разговоров наемников — сюда прибывает какой-то орочий вождь с материка, к приезду которого местный начальник хочет обустроить округу. Ну, ему оставалось только пожелать удачи.
Когда вернулись на место и принялись копать, Ганс повернулся так, что встал практически в упор к старику-пивовару.
— Слушай, тебя как звать?
— Джейме, а что? — он все еще не отошел от замечания надсмотрщика, и разговаривал шепотом.
— Ты ж местный?
— Ну и?
— Слушай, а из той долины, куда мы землю валили, есть второй выход?
Пивовар молчал примерно минуту, для вида ковыряя землю.
— Вроде бы… Он ведет к другим воротам в город. Зверей в ней живет до черта.
Он продолжил что-то бормотать себе под нос, но кое-что Ганс усвоил. Если и есть шанс сбежать от орков — то только по этой долине. Дорогая в основную часть острова перекрывается орками и наемниками, а долина… Кхм, стоит, наверно, разузнать о ней побольше у хоринисцев. А пока — монотонная работа.
Когда на улице наконец начало темнеть, из города вышел старый знакомый, орк Гарбрек, и громко приказал сворачивать работу. Конечно, не для того, чтобы рабы отдохнули. Просто в темноте контролировать местоположение каждого из них гораздо труднее.
Ганс с облегчением сложил инструменты, лопату и лом, в носилки, и вместе со стариком Джейме они поднялись изо рва. За их передвижением следил Норрингтон, лениво державший руки в карманах. Хоринис, который Ганс запомнил ярким городом с горящими по вечерам фонарями, представлял собой удручающее зрелище.
Сгоревшие казармы, снесенные лавки торговцев, повсюду орки, рабы чинят крышу гостиницы, несмотря на ледяной ветер с моря. Те люди, что углубляли ров, шли понуро, опустив плечи и лишь изредка перешептываясь между собой.
— Инструменты оставить здесь! — противный голос Пека остановил колонну рабов рядом с бывшей кузницей. Говорят, здесь сейчас жили несколько наемников, а у горна орудовали в основном орки. — Кладите их аккуратно, под навесом!
Ганс с Джейме были одними из последних, и гора носилок уложенных друг на друга, была уже порядком перекошена. Ганс приставил лопаты с ломом к стенке, а старик хотел было положить свои носилки наверх. Но то ли сил не хватило после долгого дня, то ли старость взяла свое, но Джейме с грохотом обрушил всю груду носилок.
Пек разъярился, как кабан.
— Ты чего, старый …, косорукий!
И двинул сапогом по ногам Джейме. Тот рухнул наземь, головой ударился о внезапно упавшую лопату. Последовал еще один удар. Несколько рабов пытались было встать грудью на защиту старика, но Норрингтон обнажил свой клинок. Орки лишь смеялись, наблюдая за всем происходящим, хотя им бы пора уже вмешаться. Ганс под шумок нырнул за гору упавших носилок, где увидел в надвигающейся темноте обломок лезвия косы, который, видимо, валялся тут уже очень давно и успел порядком заржаветь. Удача! Пока наемники оттесняли рабов, Ганс засунул обломок в складки одежды послушника, которая все еще была надета на него. Лишь бы не выпал…
Ганс скрестил пальцы и пытался спрятаться за спины порядком присмиревших рабов. Пек уже избивал ногами какого-то ремесленника, а Норрингтон с мечом в руке контролировал прочих рабов.
— Уймитесь, мать вашу!!!
Голос того самого главаря наемников прозвучал настолько громко, что заставил всех невольно слегка пригнуться. Парень, который звал Ганса в наемники, вышел из дома кузнеца в домашней одежде, поверх которой был накинут теплый тулуп.
— Какого черта?! Восстание хочешь поднять? — обратился парень к Пеку. — Оставь их в покое и отправь на склад…
В конце он добавил уйму нехороших слов, потом резко развернулся, злобно глянул на орков и скрылся в доме. Наемники опешили, разве что Норрингтон не сменил своего беспристрастного выражения лица.
Орки поспешили согнать всех рабов в одну колонну, громко ворча на непонятном языке, один из них что-то сказал Пеку. Фу-х… Вроде бы все обошлось…
Когда Ганс засыпал, холодный кусок стали, спрятанный между двумя неплотно пригнанными друг к другу досками стены, грел его душу. Фортуна дала ему шанс. И он им обязательно воспользуется.