Пауль, оседлав единорога, взмывает ввысь. Мы видим их силуэты на фоне сияющей голубой планеты.
Уж не жду от жизни ничего я, И не жаль мне прошлого ничуть; Я ищу свободы и покоя! Я б хотел забыться и заснуть!
Земной шар быстро приближается. Герои входят в верхние слои атмосферы. В полете камера наезжает на покрытое потом лицо Пауля. Непонятно откуда взявшаяся рука тампоном промакивает ему лоб. Отъезд. Мы оказываемся в операционной. Врач делает Паулю пластическую операцию. После серии наплывов он приобретает совершенно другой облик.
Но не тем холодным сном могилы... Я б желал навеки так заснуть, Чтоб в груди дремали жизни силы, Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь,
Мы видим усталое лицо уже немолодого человека - камера отъезжает постаревший Пауль сидит под раскидистым зеленым дубом, держа в руках маленькую фотографию.
Чтоб, всю ночь, весь день мой слух лелея, Про любовь мне сладкий голос пел, Надо мной чтоб, вечно зеленея, Темный дуб склонялся и шумел.
В ночном небе несутся грозовые облака. Мощный раскат грома взрывает тишину. Из огромной желтобрюхой тучи вырывается сверкающая ветвистая молния. Основной заряд попадает в дуб. Тонкое сверкающее ответвление врезается в Пауля. Дуб вспыхивает. Пауль падает замертво на пышущую паром землю.
С неба летят крупные капли дождя. Начинается ливень.
ТИТР: Швейцария. 12 апреля 1961 года.
Картина тридцать пятая
МАГИЧЕСКАЯ
Рассвет. В том же кадре мы видим обугленный дуб и лежащего под ним Пауля. За плечи его трясет молодой человек: - Отец, отец!
Пауль приходит в себя.
- Сынок, в меня попала молния, по-моему.
- Мы с мамой так волновались, тебя не было всю ночь,- говорит Александр, повзрослевший сын Пауля.- Бог мой... На тебе лица нет, - в голосе молодого человека сквозит немецкий акцент.
Глаза Пауля загораются. Волна чувств проходит по его лицу. Потрескавшиеся губы расплываются в улыбке, которая постепенно переходит в апокалиптическую гримасу. За веками набухают крупные шарики слез.
- На мне действительно нет лица... моего... моего собственного. Вот... вот твой отец, - Пауль протягивает искореженный от влаги снимок с фигурным обрезом.
На фотографии Пауль в обнимку с Бригиттой и фон Штюбе. Молодые люди в форме СС.
- Который из них? - выдавливает из себя поначалу онемевший Александр.
- Это я... Понимаешь... Я,- Пауль тычет пальцем сначала в лицо на фотографии, потом в свое собственное. - То, что ты видишь - результат пластической операции.
- Ты... Ты был нацистом? - на грани срыва спрашивает Александр.
Отец ему что-то объясняет, но мы его уже не слышим.
Изображение начинает подрагивать, наплывом проходят сцены из жизни Пауля (Ильи).
1. Шестилетний Илья писает на стену в городском закоулке. Спиной его прикрывает смотрящая по сторонам Мария.
2. Капри. На лужайке перед домом Горький с Ильей хоронят котенка. На заднем плане ньюфаундленд справляет нужду.
3. Плачущая Мария передает Илье драгоценную шкатулку с ключом в виде свиной головы.
4. Илья идет в шеренге товарищей на демонстрации. Все в белых спортивных костюмах несут вертикальные красные знамена.
5. Илья (Пауль) пробирается в секретную лабораторию Дарвина.
6. Маленький Александр на руках у Пауля в родильном доме...
Рассказ прерывается громким треском. Это огромная обугленная ветка, отломившись от дуба, летит вниз.
В последний момент Александр отталкивает отца, и они вместе катятся с пригорка.
Отдышавшись, Александр пытается продолжить разговор.
- Кто эти двое на фотографии? Ты сын писателя Горького? Что это за талисман?
- Об этом в другой раз, сынок, я очень устал, - говорит Пауль, обнимая сына.
- Не старайся сделать понятной окружающую нас беспредельность. Мы не знаем ни предназначения этих вещей, ни источника их происхождения, - Пауль чихает. - Сейчас я имею такой уровень внутреннего покоя, который приобретают, лишь пройдя через невообразимые битвы с самим собой.
Александр: - Откуда все это в тебе, отец?
Пауль: - Знание и язык могут существовать независимо друг от друга. Окружающее нас здесь, - говорит Пауль, показывая на окрестности, - сама вечность. И заниматься тем, чтобы уменьшить ее до уровня управляемой чепухи не только глупо, но и крайне вредно... Не трать свою силу на мелочи, когда имеешь дело с бесконечностью... Ты ни в чем не нуждаешься... У тебя есть все необходимое для этого экстравагантного путешествия, которым является твоя жизнь.
Александр: - Мне трудно все это понять.
Пауль: - Природа разума заставляет его стремиться понять даже то, что не имеет ничего общего с пониманием. Будь готов к худшему, но не торопись и не паникуй. У ТЕБЯ СОВСЕМ НЕТ ВРЕМЕНИ, И В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ТЫ ОКРУЖЕН ВЕЧНОСТЬЮ. Эта дорога, как и любая другая, ведет в вечность. Нужно только идти по ней в абсолютном безмолвии... И сила, подобная ветру, унесет прочь этот мир, говорит Пауль, обнимая сына.
Из-за спины отца Александр видит женщину, идущую по полю в их направлении. Она лавирует между пасущихся пятнистых коров.
- Мама, - произносит тихо Александр.
Обнявшись, они оба идут к ней навстречу. Своей единственной рукой она присоединяется к их объятиям (мы узнаем в ней медсестру из госпиталя).
- Майн гот!..- Начала она было по-немецки, но осеклась, увидев жесткий взгляд мужа.
- Господи, где ты пропадал...- Произносит она без вопросительной интонации и, обернувшись к сыну: - Пришел ответ из Нью-Йорка, ты принят в университет.
- Да?!! - Александр от радости начинает кружиться, глядя в небо.
- Но это еще не все. Звонили из редакции - они собираются выпустить сборник всех папиных сказок, правда, они удивлены псевдонимом Добролюбов.
- Ничего, привыкнут, - смеется Пауль.
- Но и это еще не все. Ваши русские запустили в космос человека, какого-то Гагарина... Вы понимаете, человек в космосе!
Лицо Пауля приобретает странное выражение, видно, что в нем бьется сильная эмоция.