Вчерашний день завершал я в мэрии, подписанием Куевой тучи бумаг. Часть решений, касавшихся приведения города в надлежащий вид, вызвала бурную поддержку; другая, касавшаяся общей бани и размещения лагеря наёмников за окрестностями города вызвала осуждения.
Всё же палата Нивграда не горела особым желанием подкармливать наёмное подразделение, чьё появление всегда сулило проблемы. Дебош, грабежи, драки — всё это являлось неотъемлемой частью любого военного формирования, возглавляемого любителем. Но только не нынешним сотником и командиром Магнусам. Взяв собственные, отложенные деньги на оплату первых месячных жалований новоиспечённых рекрутов, вояка попросил лишь об помощи оповещения местных и жителей соседних деревень о начавшемся наборе. Так же, были разговоры о еде, шатрах для солдат, размещавшихся за пределами города, но всё это Магнусом отметалось на второй план: «В вашей сотни ещё никто не заслужил права спать в воинском шатре», — с серьёзной миной говорил мужчина, посещая с первым отобранным десятком торговую площадь и закупая для себя всё необходимое. От чего-то, когда мы с утра с ним встретились, он выглядел куда более весёлым и общительным, чем в дни моего сопровождения. Да и не удивительно, ведь по факту я подарил ему свободу, и пока ничего не приобретя в замен, лишился одного из величайших воинов имперской гвардии. Какая растрата…
Утро пролетело незаметно, за ним и день. Всё так же катаясь по городу, лично проверил выкопанные и возведённые на скорую руку и по моему чертежу общественные сартиры, чем-то напоминавшие обычные деревенские туалеты из моего мира. В том числе оценил и чутка подчистившиеся улицы; много где продолжалась уборка, где-то стражники, заломав очередного засранца, пороли того прутьями, при этом как котёнка серливого чуть ли не макая в собственную кучу. Хоть я и попросил подобного не делать, но инициативу, проявляемую стражниками, сдержать оказалось крайне сложно.
Расчистка местности от развалившегося здания шла полным ходом. Всё же не удержавшись, я приказал снять семью той псины извращенки, вытянуть тех из шахты, и отправить на службу мэрии, где сейчас из-за моих реформ остро не хватало рук рабов. Привоз коих был запланирован через пару дней. О точных датах в этом средневековом мире никто старался не говорить…
Именно из-за этого моё возвращение в резиденцию и встреча с женщиной закованной в доспехи, стала для меня очередным сюрпризом.
Девушка ростом выше меня на голову, заняв ожидающую позу у главного входа, встретила меня хмурым взглядом своих зелёных глаз. Чёрные волосы средней длины развевал лёгкий ветерок, под одним из глаз сестрички красовалось три чёрные точки-родинки, в принявших в моих глаза форму ромба. Под вторым хорошо виднелся свежий, зарубцевавшийся шрам, не большой, но весьма заметный. Одета девушка была в стальной пошарпанный доспех. От какого деда или бабки он ей достался даже представить не могу, но выглядел тот крайне убого.
«С лица так себе, не сисек, ни жопы, — сама посредственность», — хмыкнув при нашем первом зрительно контакте, выслушал предупреждающую речь своего верного советника. Августа знала меня ещё до того как произошёл тот случай с рабами, и более того, со слов советника, она часто приглядывала за мной в детстве, отчего слишком откровенные беседы могли стать для неё лишним поводом усомниться в моём психическом состоянии и возможности править своими землями. Именно возможность лишить меня права управления Нивградом являлось для меня самой большой угрозой. Посему старик постоянно просил меня вести себя с той как можно более нейтрально. Сравнивая Августу с тем же Магнусом. На словах то это звучало просто, а вот на деле.
— Приветствую в моей скромной обители, сестра, — проговорил в полупоклоне. — Как добралась?
— Ещё скажи, что рад меня видеть. — Фыркнула и даже не поздоровалась, сука! — Сколько рабов сегодня отправилась на плаху по твоему приказу?
— Не понял… — Данный наезд после всех моих сегодняшних стараний казался из ряда вон выходящим неуважением к моим «не трудным трудам»!
— Карл, зачем тебе понадобились все те рабы из столицы? Ты хоть знаешь какие слухи поползли в сторону Силистины?! — позволив повысить себе голос и прикрикнуть на меня, девушка спровоцировала на резкие действия обступившую меня гвардию.
— Силистина это что? — интересуясь шепнул я на ухо старику, и получил точно такой же ответ: — Вторая людская империя материка.
— Издеваться смеешь?! — явно услышав, крикнула Августа. — Мы так долго добивались мира с ними, и как только те прознали о том, что «Кровавый принц» взялся за их пленных граждан, те тот час отправили нам сразу три ноты протеста и угрозу возобновления военных действий!
«Кровавый принц?» Звучит куда лучше, чем «Костляворукий».
— Уважаемая принцесса, прошу вас смерить свой гнев. Принц Карл не причинил вреда рабам. Большая их часть сейчас задействована на работах в Нивграде, другая, отправлена на рудники. — Слова старика она восприняла с большей серьёзностью, чем мои. Однако, пытаясь отстоять свои поспешные выводы, вновь спросила:
— С каких пор вы, Гвиний, помогаете моему брату скрывать столь гнусные деяния от взора правосудия?
— С тех самых пор, когда я погиб и изменился, сестра. Завтра я лично приведу тебя к каждому из рабов, а после заставлю извинить, при чём точно так же, за каждого из них! — Вспомнив просьбу старика обращаться с воительницей точно также, как и со слугой Магнусом, грозно и без какого-либо уважения рыкнул я, и та, послушно опустив голову, заткнулась и пропустила меня с моей стражей в резиденцию. По видимому, наш с ней статус позволял мне держаться на одну ступеньку выше и то, как она приняла моё к ней обращение говорило, что завтра меня будет ждать настоящее шоу. Уверен, она станет копать, доставать на меня всё, до чего только дотянутся её загребущие руки, и будь разговор только за настоящего меня, переживать было бы не о чем, но вот что успел натворить принц до того как я завладел его телом, это большой и очень пугающий меня вопрос.
Миновав сестру и остановившись в десятке метров от той, обернулся. Женщина, всё так же опустив голову, глядела себе под ноги. Чёрт, кажется, я перестарался…
***
Тон брата и его грубые слова поразили старшую сестру в самое сердце. Она, карающий меч правосудия, с лёгкостью могла обвинить того в чем угодно и заставить заплатить за всё свершённое им сейчас и ранее, вот только прибыла она сюда не за тем. Проверка четырнадцатого принца являлась лишь поводом для того, чтобы покинуть застенки инквизиции, и стать рядом с ним, тем, кого она ещё с детства считала лишь её единственным. Она больше всего хотела быть с Карлом.
То как тот будучи ещё ребёнком, желая причинить ей вред хватался и кусал за грудь, а после, повзрослев, подглядывал за переодевающейся сестрой, заводило девушку сильнее, чем любой из когда-либо встреченных ей мужчин. Его злоба и слова сводили ум Августы с ума похлеще гущи битвы, в которой шанс уцелеть ниже одного процента.
— Он так возмужал… — Не поднимая головы и глядя на свои трясущиеся, взмокшие между ляжками ноги, с красным, переполненным счастьем и стыдом лицом, прошептала себе под нос девушка.