Утром я, как обычно, провалялась до последнего в кровати и поэтому за оставшиеся двадцать минут, я носилась по дому. Выбегая из дома, я схватила, приготовленный мамой, сэндвич и выскочила на улицу, где меня ждала Кейт.
День был обычно скучный. На уроке английского ко мне подсела Линара, она как всегда вся светилась и улыбалась, совершенно неожиданно для меня, мне тоже хотелось улыбаться.
— Ты сегодня другая, — она обратилась ко мне своим звонком голосом.
— Не понимаю, о чем ты, — я осмотрела свой внешний вид и пожала плечами.
— Улыбаешься.
— Я часто улыбаюсь, но не в школе.
— Зачем такие сложности? Почему нельзя улыбаться везде?
— Это не всегда уместно.
— Хм, — она сощурилась и придвинулась ко мне, — тебе надо меньше беспокоиться. Именно поэтому у тебя нет жениха.
— Жениха? — мой голос почему-то прозвучал как-то высоко и громко, — мне это не интересно, да и рано ещё.
— Ну да, — Линара закатила глаза.
— А у тебя был жених, там, где ты жила?
— Почему был? Он ждёт меня, — неожиданно лучезарная улыбка исчезла с её лица, — я надеюсь, что вернусь домой.
— Извини, — я почувствовала гнетущее чувство вины, — давай сменим тему.
В класс вошла Кейт, она задержалась из-за очередного парня, заметив, что её место заняла Линара, подруга остановилась и посмотрела на меня. Новый прилив вины, словно поток раскаленной лавы, поглощал меня. Но разве я могу прогнать Линару? Возможно, Кейт стоит не опаздывать на уроки. Она прошла в конец класса и села через ряд от меня, я понимала, что на перемене выслушаю целую тираду по поводу всех аспектов дружбы. Но разве в нашей дружбе должно быть только две постоянные? Я бы с радостью подружилась с Линарой и думаю, что если бы Кейт убрала свои амбиции, то смогла бы допустить это.
Прозвенел звонок, и я с опаской посмотрела на Кейт, её слегка надутые губы говорили о том, что она весь урок копила в себе негатив и готова выплеснуть его на меня. Я обречённо вздохнула и пошла навстречу неминуемой участи.
— Не думала, что нам зададут столько заданий, — я решила начать с общей не любимой темы, в надежде что Кейт переключиться, — кажется, что чем ближе каникулы, тем больше заданий, — подруга по-прежнему молчала, она взяла сумку и направилась к выхожу из класса, я поспешила за ней, — говорят в столовой появились твои любимые булочки, — полный игнор. — Кейт, ну накричи уже на меня.
— За что? — её тон был весьма отстраненным, без какого-либо намёка на обиду.
— Я видела, что тебе не понравилось, что Линара села рядом со мной.
— Не понравилось это сильно сказано, думаю, что после вчерашней вашей прогулки это вполне ожидаемо.
— Какой прогулки?
— Я видела, как вы шли вместе в сторону твоего дома.
— Ах, ты об этом. Это вышло совершенно случайно, она вчера тоже задержалась после уроков, в поисках кабинета директора забрела в класс для наказанных. А потом выяснилось, что она живёт недалеко от меня, вот мы и прошлись вместе.
Напряжение, между нами, заметно ослабло, Кейт постепенно расслаблялась. И вот она уже рассказывает про парня, с которым познакомилась. Но меня отвлек болючий толчок в плечо, какой-то старшеклассник, проходя мимо, ударил меня, я оглянулась и похолодела от ужаса. В конце коридора стоял тот псих, который преследовал меня. Я думала, что уже избавилась от него. Рефлекторно я схватила Кейт за руку, и она вскрикнула.
— Ай, больно. Что ты делаешь?
— Тот мужик, — я смотрела на неё перепуганными глазами, а мои губы тряслись от страха.
Мы с Кейт оглянулись одновременно, но там уже никого не было.
— Ты уверена, что видела его? — голос Кейт был встревожен.
— Клянусь! — чуть ли не рыдая, проговорила я и указала на питьевой фонтанчик, — он стоял там и смотрел на меня.
— Нужно сообщить директору. Возможно стоить усилить охрану.
— Он не поверит нам. Нужны доказательства или свидетели.
— Я твой свидетель, — она схватила меня за руку и уверенным шагом пошла к директору, таща меня за собой.
Мы сидели в приёмной и ждали, когда мистер Нельсон примет нас, под конец года родители сходят с ума по поводу успеваемости своих деток, вот и атакуют кабинет директора.
Я сидела на стуле и рассматривала плакат на стене, в какой-то момент я поняла, что не вижу что изображено на нем. Я думала, что моя жизнь налаживается. Со мной не происходило больше никаких странных вещей, маньяк наконец отстал от меня, и я занялась подготовкой к выпускным экзаменам. Но нет, рано обрадовалась Мэлроуз. Я никак не могу понять, что надо этому психу от меня, трудно жить с пониманием того, что за тобой наблюдают.
— Мистер Нельсон вас ждёт, — прощебетала секретарь.
Она уже третья за учебный год, директор меняет их с каждым сезоном.
Хоть нас и пригласили, но мы все же постучали и прошли внутрь. Кейт вкратце обрисовала ситуацию, я иногда дополняла её. Мне было ужасно страшно, хотя я не делала ничего плохого, я не врала, псих и правда есть. Но все равно, мои ладони вспотели, и я вздрогнула, когда директор обратился ко мне.
— Это все очень серьёзно. Я подумаю над усилением охраны, но я обязан сообщить твоей маме.
— Зачем? — выпрямилась я, продолжая сжимать свои ладони.
— Мэлроуз, мы говорим о преследовании подростка неизвестным человеком. Кто знает, что у него на уме. И если, не дай Бог, с тобой что-то случится, а я знал об этом и не предпринял каких-либо мер… — он сделал паузу, весьма красноречивую паузу.
Ему не нужно было заканчивать предложение, все было и так понятно. Его эмоциями руководил не устав школы и не должностная инструкция, а человечность. Это приятно и удивительно, ведь я думала, что он на батарейках. Но я не стала препятствовать тому, чтобы он оповестить мою маму.
Первой из приёмной вышла я, навстречу мне, почти прибежала Линара. Она с тревогой смотрела на меня, не обращая никакого внимания на Кейт.
— Что с тобой? — меня удивило её поведение.
— Ничего. Хотела спросить, когда ты идёшь домой.
— Эм, да, наверно сейчас.
— Хорошо, — Линара хлопнула в ладоши, — пойдём опять через парк.
— Я отвезу Мэл домой, — опередила меня Кейт.
— Девочки… — я попыталась не дать пожару разгореться, но меня никто не слушал.
Они спорили и делили меня, как последнюю пару туфель на распродаже, что сильно бесило меня. Я чувствовала, как тот пожар, который я пыталась потушить между ними, разгорался во мне.
— Хватит! — почти выкрикнула я и выставила руки, мелькнула искра и учебники в руках Кейт вспыхнули.
Я с ужасом посмотрела на неё и бросилась к выходу, в несколько секунд я преодолела коридор и выбежала на улицу. Совершенно не осознавая, я бежала куда глаза глядели и оказалась в парке, замедлившись, я пыталась привести дыхание в спокойное состояние. Я прошла по дорожке и вышла в укромный закуток, тут совсем не было людей, около небольшого фонтана стояли деревянные скамейки. Я присела на одну из них и откинулась на спинку, мой взгляд устремился в небо и меня настигло осознание, что я могла навредить подруге. Глаза защипало и по щеке прокатилась слеза: "Что со мной творится?"
За спиной зашуршали листья, я обернулась, с другой стороны, хрустнула ветка, я вскочила. Я чувствовала приближение чего-то плохого и смирилась с тем, что встречу свою неминуемую гибель.
— Слава богу, я нашла тебя, — воскликнула Линара, чем напугала меня.
— Как ты нашла меня? — я схватилась за сердце.
— Бежала за тобой.
— Что с Кейт?
— С ней все хорошо, она тоже хотела идти тебя искать, но я отговорила её, — Линара присела на скамейку, рядом со мной, — не хочешь поговорить?
Я склонилась и уткнулась лицом в ладоши, помотав отрицательно головой. Она молча ждала.
— Я не понимаю, что происходит.
— Мэлроуз, — Линара помедлила и придвинулась ближе, — я прибыла сюда…
Вдруг она замолчала и обернулась, я в недоумении посмотрела на неё, а потом туда, куда она смотрела.
— Что с тобой?
— Тише. Мы не одни.
Как только она это сказала, из-за дерева вышел тот псих. Мы с Линарой, как по команде, поднялись, и она вышла вперёд, загораживая меня.
— Нам надо бежать, — проговорила я.
— Что ты здесь делаешь? — голос мужчины звучал очень знакомо, он обращался к Линаре, словно они знакомы.
— Тебе не по статусу задавать мне такие вопросы, — звонкий прежде голос Линары, стал твёрдым и низким, — убирайся, низший.
Мужчина издал театральный смех и стал медленно закатывать рукав на правой руке, я увидела, сияющие красным светом, татуировки. Они не были похожи на хаотичный узор, в них был заложен смысл. Рисунок начинался от запястья и, извиваясь, тянулся вверх, ветвясь словно дерево, но на ветках были не плоды, а какие-то символы.
— Это ничего не значит, — прошипела Линара, она развела руки в стороны и на мгновение зажмурилась. Когда она распахнула глаза, то вместо зрачков на мужчину смотрели небесно-голубые полыхающие огни, а её тело полностью покрылось сияющими татуировками, но такого же голубого цвета, как и глаза. Её татуировка была не похожа на ту, которая у психа, рисунок более плавный и изящный. Художники так рисуют порывы ветра или пористость облаков.
— Я первый обнаружил её.
— Она под защитой Галадриона, — голос Линары приобрёл странное многоголосье, нас окутал холодный осенний ветер, он пронизывал до самых костей.
Я стояла, как статуя, прибывая в полнейшем шоке, все происходящее казалось бредом или сном. Ничего не понимая, я развернулась и побежала что есть мочи в сторону дома. Мои ноги подкашивались от усталости и адреналина, который постепенно отпускал меня, я периодически оборачивалась, чтобы убедиться, что меня никто не преследует. Наконец показался мой дом, я забежала внутрь и захлопнула дверь, выглянув в окно, я рухнула на пол, в висках отстукивал пульс, а в груди покалывало от такой нагрузки.
Мама вышла из кухни с телефоном в руках. Она смотрела на меня взглядом переполненным тревогой и злостью.
— Я говорила с директором.
— Я догадалась, — с помощью стенки я поднялась на ноги и побрела на кухню, мне ужасно хотелось пить.
— Рози, может объяснишь мне? Почему о том, что мою дочь преследует какой-то маньяк, я узнаю от постороннего человека? — её голос срывался на панический крик.
Я не могла сейчас ответить ей что-то внятное. На моих глазах произошло… да я даже не знаю, что произошло. И со мной творится черт пойми что. Но я не могу винить маму в её эмоциональном порыве, на её месте любой человек бы испугался.
Не сказала бы что у нас с мамой уж супер доверительные отношения, я её люблю и могу поговорить обо всем, но мне иногда не хочется этого делать, я всегда была ближе к отцу.
На мамины крики пришёл брат. Он вопросительно посмотрел на меня, а потом на маму.
— Что происходит?
— Мне звонят из школы, говорят, что мою дочь преследует какой-то маньяк…
— Он опять объявился? — Дэмиан посмотрел на меня и опперся руками на стол.
— Опять? — мама буквально начала визжать — ты знал об этом и ничего мне не сказал? В этом доме меня вообще за пустое место принимают.
Мне стало невыносимо слушать это и я поспешила спрятаться у себя в комнате, за спиной я слышала мамины угрозы связанные с приездом отца. Про себя я подумала о том, чтобы он скорее вернулся.
Я вставила наушники в уши и включила музыку на всю громкость. Плюхнувшись на кровать, я закрыла глаза, стараясь вычеркнуть из воспоминания все что со мной произошло.
Телефон завибрировал, я открыла глаза, это было сообщение от Кейт, она переживает и спрашивает где я. Не хочу ни с кем говорить, не хочу ничего объяснять, хочу побыть одна. Сквозь басы и приятный голос солиста я услышала стук. Закатив глаза, я выключила музыку и села на кровати. Стук повторился громче.
— Входи.
— Еле успокоил маму — Дэмиан прошёл и сел на стул — рассказывай.
Я посмотрела на брата и опустила глаза, я знаю что могу доверять ему и могу рассказать все. Но что он будет делать с этой информацией? Как он поможет? А может ли вообще кто-то помочь?
— Я видела этого мужика в школе. Но директор обещал улучшить охрану.
— Может стоит пока не ходить в школу?
— И вообще из дома не выходить? — спросила я с сарказмом.
— Мэл, это не смешно. Он подобрался уже слишком близко. Думаю стоит пойти в полицию.
Я встала и подошла к окну, на другой стороне дороги стояла Линара, она смотрела на мой дом, а потом подняла глаза, я отпрыгнула от окна. Не знаю почему, но я не боюсь её. Я чувствую что она не причинит мне вреда.
— Не надо полиции — пробормотал я и стала надевать кофту.
— Что? — брат вскочил со стула — ты больная? Это не шутки.
— Я разберусь, — мой ответ был резким и категоричным, но здесь мне они не помогут, а впутывать я их не хочу, — скоро вернусь.
Быстро спустившись по лестнице, я шла к выходу и по мере приближения к входной двери моя уверенность угасала. Подойдя к двери, я протянула руку, но тут же отвела её обратно. Я выглянула в окно, Линара по прежнему стояла на том же месте.
Я должна это сделать, немедля, чтобы не передумать, я распахнула дверь и вышла на крыльцо. Линара смотрела на меня с сожалением и надеждой. Я шла медленно, перейдя улицу, остановилась в нескольких метрах от неё.
— Я не наврежу тебе — произнесла Линара, еле слышно, словно она прочитала мои мысли.
— Мне нужны объяснения.
— Конечно. Я все расскажу, но… — она сделала паузу и посмотрела по сторонам, я поняла, что она намекает на более уединенное место.
— Пойдём в парк.
Всю дорогу мы шли молча, Линара вела себя очень тихо и спокойно, мне было не привычно видеть её такой. У входа в парк я почувствовала, как внутри все сжалось, мне было страшно возвращаться туда, но я ведь не была одна. Мы дошли до фонтана в виде кувшинок.
— Спрашивай.
Я посмотрела на Линару, у меня было много вопросов, но я не знала с чего начать. Что важнее мне узнать?
— Кто ты такая?
— Я прибыла сюда из другого измерения…
— Нет, нет, нет — я прервала её, я понимала что для меня это все слишком. Это выше моего понимания — бред какой-то.
— Прошу, выслушай. Это правда. Во вселенной существует не одно измерение. Вы не единственные существа. До недавнего времени о вашем измерении тоже никто не знал. Мой дом это Галадрион.
— Кто ты такая? — в нетерпении я повторила вопрос, словно то что она только что сказала не имело никакого значения.
— Я страж.
— Страж чего?
— Я одна из четырёх стражей стихий.
— Что?
— Галадрион — одно из измерений сохранивший магию. Но во вселенной её осталось слишком мало. Тогда старейшинами шести измерений был заключён союз. Галадрион выбран сердцем этого союза. Поэтому и стал сосредоточением магии, её источник хранится в моём измерении и для его защиты были выбраны четыре стража, наделенные силами четырёх стихий. Дар передавали из поколения в поколение, каждый новый страж должен был пройти священный обряд.
Я слушала её завороженно, не смея больше перебивать. Моё воображение вырисовывало потрясающие картинки, на мгновение я поймала себя на мысли, что хочу попасть туда.
— Что это за псих охотится за мной?
— Галадрион стал одним из сильнейших измерений и стал диктовать свои условия. Изначально всех все устраивало. Но вскоре измерение Дескаргар пошло против всех, они считали, что их обделили и требовали передать им артефакты. Когда совет отказал им, то Дескаргар покинул союз. Но они не знали чем им это грозит. Измерение стало угасать, они теряли магию. Поэтому был сформирован отряд охотников, который выискивал следы магии и впитывал её. Вскоре им стало сложно охотиться на волшебных существ, поэтому они стали выискивать тех кто только обрёл её, но не успел научиться пользоваться силой.
— А магию получают все?
— Нет. Некоторые рождаются с ней, некоторые получают либо по должности, либо за заслуги.
— Псих — напомнила я.
— Его зовут Киан. Он ищейка.
— Но…
— Если хочешь я тебе все покажу.
— Что? Как?
— Пойдём со мной. Я покажу тебе мой дом.
— Ты с ума сошла? — я вскочила и стала ходить туда сюда — я не могу.
— Мэлроуз, пойми, пока ты не знаешь кто ты и откуда у тебя сила, не только ты в опасности, но и все кого ты знаешь.
— Но как вы нашли меня?
— Когда твоя сила проявилась мы почувствовали её, но как оказалось не только мы.
— Что за символы на твоём теле?
— Это знаки. Они означают твою принадлежность и боевые заслуги. Я принадлежу к одному из наивысших рангов. А Киан он низший, они паразиты.
Я облокотилась на холодную стенку фонтана, пытаясь переварить полученную информацию. Я никак не могу понять откуда у меня появилась сила, ведь мои родители родом с Земли и никогда не были в других измерениях.
— Откуда у меня сила?
— Моя мама была одной из стражниц. Вместе со мной на свет появились ещё три девочки и стражницы были готовы передать свою силу новому поколению. Как я уже говорила, Галадрион был всегда самым могущественным измерением. В день когда проводился обряд, на нас напали. Никто не ожидал этого. Воины защищали священный алтарь и артефакты. Стражницы покинули замок, чтобы спрятать своих детей. Наши воины отбили атаку, но город был разрушен. Когда все утихло, нашли только троих детей. Все решили, что четвёртый ребёнок погиб и старейшинами было принято решение назначит стража, им был выбран Кахир. Он славился своими боевыми заслугам, самый молодой и самый отважный воин. Его посвящение назначено меньше чем через месяц…
— Стоп — выкрикнула я — ты хочешь сказать…? Это значит… Нет, этого не может быть.
— Мэлроуз, все сходится, — ее взгляд горел и блестел навернувшимися слезами.
— Замолчи, — я вскочила и стала ходить туда-сюда, словно маленькая, затыкала уши и закрывала глаза.
— Но твои силы.
— Нет. Я не приемная, — оборвала я и убежала.
Я не могла больше с ней говорить, не хотела. Я была уверена, что мои родители не приемные, я их дочь. Но мое сердце дрогнуло, ее слова зародили во мне сомнения. На выходе из парка я замерла, в моей голове всплыли воспоминания. Когда я была маленькая я нашла коробку, в которой мама хранила фотографии, где она беременна Дэмианом, бирку из роддома, когда он родился, мои фотографии, где я совсем крошка. И тогда я спрашивала у мамы почему нет фотографий, где она беременная мной и нет моей бирки. Она всегда находила какие-то отговорки, и я ей верила. Я никогда не чувствовала себя не родной, ко мне не проявляли повышенное внимание, как к какому-то особенному ребенку, меня наказывали также, как и брата и даже чаще. По дороге домой я заглушала свое тяжелое сердцебиение воспоминаниями из моего детства. Первое, что мне пришло на ум, это когда мы всей семьей поехали в Дисней Лэнд, это был мой восьмой день рождения, я была на седьмом небе от счастья, а брат ворчал, что он слишком крут для этого. Мы тогда ходили почти на все аттракционы, покупали сувениры, которые только попадались на глаза и ели кучу сладостей и фастфуда. Я всегда отмечала свой день рождения дома с семьей, а потом шла гулять с друзьями.
Я ворвалась в дом и ураганом пронеслась через гостиную в библиотеку. В одном из стенных шкафов мама хранила все фотографии и памятные вещи. Я открыла верхний шкафчик и стала рыться.
— Что произошло? — мама вошла в комнату и остановилась в дверях — Рози, что ты ищешь?
Я не отвечала ей, молча продолжая поиски. Раздвинув очередные коробки, я нашла то, что искала, светлая коробка в мелкий голубой цветочек, поставив ее на стол я стала вынимать содержимое.
— Да что с тобой? — мама сделала шаг ко мне.
— Где мои фотографии в младенчестве? — выкрикнула я, пылая гневом.
— Боже, Рози, я же тебе говорила…
— Ты врала мне, — я швырнула фотографии на стол и часть из них упала на пол.
— Да как ты смеешь? — мамин голос тоже перешел на повышенные тона — Как ты говоришь с…?
— С матерью? — я не дала ей закончить предложение.
Она замолчала, ее глаза метались и в них заблестели слезы. Ее реакция говорила громче любых слов. Эти слезы постепенно загасили, вспыхнувший во мне, пожар. Я не понимаю, что я сейчас испытываю. Обиду? Обиду за то, что мне врали. Благодарность? За то, что они подарили мне потрясающее детство. Но я заслуживала знать правду.
Мама молча опустилась на колени и стала собирать фотографии, я увидела, как одна слезинка упала на пол. Как же это больно. Ведь мама не виновата, она же могла не брать меня.
— Я помню этот день, — тихо проговорила она, — как будто это было вчера. Тогда мы с папой жили не так богато, как сейчас, Дэмиан был еще маленький. Я очень хотела еще одного ребенка, но мы понимали, что не сможем поднять большую семью. Был обычный весенний день, необычно теплый. Мы с Дэмианом были дома, когда на улице резко потемнело и раздался ужасный грохот, похожий на раскаты грома. Я выглянула в окно и увидела ужасающую картину, не знаю почему, но я выбежала на улицу. На нашей лужайке большим радиусом была выжжена трава, а в центре полыхающего огня сидела девочка. Какая-то сила толкнула меня и когда я подошла огонь погас.
— Когда это было? — у меня в горле застрял огромный ком.
— Почти шестнадцать лет назад. Тот день мы и стали праздновать как твой день рождения.
Я села на край стола и закрыла лицо руками. Моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я была обычным подростком, с обычными проблемами. А теперь я даже не знаю кто я. Магия, измерения, предназначение, а теперь еще и то, что родная мать выбросила меня. И что делать мне со всем этим? Как жить дальше? Моя жизнь не станет прежней, это не пройдет как простуда. А раз у меня появились силы, то Линара права, все кто рядом со мной в опасности.
Мама медленно поднялась с пола, она хваталась за край стола словно ей было тяжело стоять. Ее глаза, наполненные болью, с ожиданием, смотрели на меня. Я знала, чего она ждет.
— Мы полюбили тебя как родную.
— Знаю, — я не могу смотреть на нее, — пойду пройдусь.
— Рози, — мама окликнула меня, но не решилась пойти за мной.
Я гуляла по городу, погруженная в свои мысли, я забрела в кафе. Бриджит как раз вышла из кухни с подносом свежей выпечки. Я слышала, как она поздоровалась со мной, но перед глазами была какая-то пелена, а мысли пытались привести образовавшийся бардак в порядок.
Я села за самый дальний столик и уставилась в окно. Бриджит поставила передо мной тарелку с блинчиками и горячий чай. Я взяла кружку в руки, словно в холодный зимний день, пытаясь согреться. Мне было не холодно, но я вся дрожала. Переваривая все, в голове словно вспышками приходило понимание, что все это не сон, что все это не очередная книга про магию и что все это происходит со мной.
Мимо меня кто-то прошел и сел за мой столик, я подняла глаза, напротив меня сидела Линара. Она смотрела на меня виноватым взглядом, но таким теплым и понимающим.
— Мне жаль, что ты об этом узнала так.
— Правда? А разве есть для этого какой-то менее болезненный способ?
— Возможно. Но события развиваются стремительно. Мэлроуз, ты должна понять, что теперь не принадлежишь этому миру. У тебя есть предназначение.
— А если я этого не хочу?
— Это не зависит от твоего желания или не- желания. Ты родилась стражницей. Как и все мы.
— Но вы об этом знали, вас готовили, — я сделала глоток чая, — Линара, я не справлюсь. Я не та, кто вам нужен.
— Ты ошибаешься. И я помогу тебя, — она мягко коснулась моей руки, — но… — она замялась и отвела взгляд.
— Что?
— Ты должна принять решение и как можно скорее.
— Какое решение?
— Я должна вернуть тебя домой, пока не поздно и Кахир не занял твое место.
— А что тогда произойдет?
— Старейшины призовут магию огня. Она оставит тебя и перейдет новому стражнику.
— Но тогда я смогу остаться здесь и жить дальше спокойно. Пусть этот Кахир получит силу, думаю он достоин этого больше, чем я.
— Ты не понимаешь. Сила огня покинет тебя, но ты все равно останешься магическим существом и падальщики придут за тобой, — Линара вдруг вышла из себя, она резко поднялась и оперлась руками на стол немного наклонившись ко мне, — твоя мама отдала свою жизнь, чтобы спасти тебя, и ты стала тем, кем тебе предначертано быть.
Бросив мне эту фразу, Линара посмотрела на меня так, словно жалея о своих словах, но больше ничего не сказав, она вышла из кафе, а я получила новый удар, моя родная мама погибла, спасая меня.
— Линара, — я бежала за ней.
— Прости, я не должна была тебе говорить.
— Я готова.
— Что?
— Я хочу отправиться с тобой. Хочу узнать кто же я.
Это решение было принято мной совершенно спонтанно, но я чувствовала, что должна это сделать. Я хочу узнать, где я родилась, хочу узнать о моей маме. В конце концов, читая книги про магию я мечтала об этом. Как бы это странно не прозвучало, но меня пугает то, что я не боюсь. Парадокс. Наверно по законам здравого смысла, я должна забиться в темном углу и жалеть себя. Но это не в моем характере. Да, меня пугает то, что ждет меня, то, с чем я столкнусь, неизвестность. Я верю Линаре. Это может быть захватывающее приключение. В любом случае я должна это сделать, ничего не происходит просто так.