– Ч-тто? Что случилось?
– Их устранили, – сухим голосом ответил Павел.
Из глаз Киры покатились слёзы.
– У нас больше никого не осталось, – прошептала она.
Павел прижал Киру к себе и, кажется, разрыдался. Кира плакала безмолвно, слёзы градом текли из глаз. Один день вместил в себя и вселенскую радость, и безмерное горе. И именно в такие дни принимаются самые безумные решения.
Павел резко отстранился и, вытерев слёзы тыльной стороной ладони, направился к входной двери.
– Куда ты? – Кира была удивлена такому повороту и смене настроения.
Павел резко оглянулся, и его глаза… Нет, они больше не были человеческими, а только золотые радужки и вертикальные зрачки.
– Никакой пощады им не будет, – выпалил Павел. Ярость клокотала в нём, прорезаясь на коже огненными венами, прожигающими футболку.
Кира испуганно посмотрела на мужа. Этот день пришёл…
Павел вышел на улицу и что есть сил закричал, подняв лицо к небу. Кира последовала за ним, она поняла, что зверь проснулся!
Павел оглянулся на Киру и, бросив на неё последний взгляд, произнёс:
– Я вернусь.
А потом он разбежался и прыгнул, обращаясь в полёте в золотого Дракона…
Кира смотрела, как огромный зверь взмывает в небо, прижимая руки к животу и точно зная: он не вернётся.
Она вошла в дом, ещё до того как к ней постучались охранники. Времени на размышления не было. Она набрала Машу и проговорила в трубку, когда та ответила:
– Он обратился.
Кира закрыла глаза и на мгновение почувствовала, как по телу разливается огонь, как в пальцах колет электричество, а ноги подкашиваются. Видение пришло сразу, без лишних прелюдий. Огромный Дракон разил древние здания и выжигал сады. Она видела, как Старшая бежала через сад, довольно прытко для женщины её возраста. Но и её настиг всепоглощающий огонь, она лишь коротко вскрикнула и рассыпалась пеплом. Небо пронзила яркая вспышка, Дракон оглянулся. Кира проследила за его взглядом. Это! Это был портал, но никто не выходил оттуда, в нём пытались скрыться. Слепая ярость застилала глаза Дракона, и он бросился вдогонку. Несколько мужчин скрылись в портале, но Дракон не даст им уйти. Огромной золотой тучей он влетел за ними в портал, и он закрылся за ним…
========== Глава 17. Сын. ==========
Андрей Павлович Юсупов появился на свет в срок, но тем не менее смог поразить акушерок золотыми глазами и вертикальными зрачками. Акушерка, которая принимала его, решила, что слишком много работает и от усталости ей мерещатся детки с глазами рептилий. Почему она так решила? Потому что видела она этот заинтересованный взгляд всего мгновение, а после мальчишка зажмурился и зарыдал, как и положено всем новорожденным. А когда его укладывали на грудь обессиленной матери, глаза его были мутно-голубыми, как у всех новорожденных. Этими глазами он сердито смотрел на мать и, кажется, над чем-то раздумывал. В его-то пару минут от роду! Какие могут быть мысли, когда тебя только что вытолкали на свет? Кира завороженно смотрела на сына и понимала, что ребёнок у неё родился особенный. Девять месяцев надежд на возвращение Павла, девять месяцев тяжёлых видений и странностей вынашивания наполовину человека, наполовину Дракона. В этот момент Кира приняла решение, что будет наслаждаться каждым мгновением с этим маленьким сердитым ребёнком, а Павел обещал вернуться. Он жив и обязательно вернётся, она верила в это. Она практически чувствовала его присутствие сейчас, в эту секунду, словно он держал её за руку, словно обнимал сына вместе с ней.
После исчезновения Павла и взрыва газопровода в Италии Маша позволила Кире вернуться домой. «Смерть», что висела над ней дамокловым мечом, отступила. Будто ничего и не было. В одно мгновение Старейшины были стёрты с лица земли. Если Видящие и остались в этом мире, то они попрятались в норы и боялись высунуть нос. Один-единственный удар, один-единственный Дракон. Кира часто думала, что всё, что с ней случилось, было лишь сном. Но спокойный младенец на её руках был доказательством того, что прежний мир не был сказкой и рано или поздно он её снова поглотит. Только для чего всё это было? Зачем так много действий, не приводящих к логическому концу. Однако завершение как раз было: Павел одним ударом уничтожил практически всех Старейшин. Но неужели они не хотят мести? Почему за Кирой так никто и не пришёл? Или это стратегическое отступление? Единственное, что её заботило сейчас больше всего – это маленький хмурый малыш, который, когда был чем-то недоволен, превращался в несносную крылатую «фурию», благо, что огнём не дышал. И в такие моменты Кире приходилось ловить его по квартире и успокаивать. Он, как кошка, успокаивался, когда ему тёрли переносицу, благодарно урчал, выдыхал пар из ноздрей и превращался в хохочущего мальчугана. Да, ходить он не умел, зато летать очень даже мог.
Большую часть времени Кира занималась тем, чтобы научить сына контролю, и уже к трём годам она спокойно могла оставить его у Алёны и Ильи на выходные поиграть с Алисой, не опасаясь, что он обратится и перепугает супругов и их дочь. Контроль. Всегда контроль. Хочешь выпустить пар, недоволен, уйди, чтобы никто не видел твоей второй сущности. А лучше не смей уходить, а контролируй свои эмоции. Контроль.
Когда Андрею исполнилось четыре, Киру начали посещать видения собственной смерти. Однажды этот день придёт, и она оставит сына. Стратегическое отступление всё же было. Она ещё добыча. Ей виделись огонь и сияние над её головой. Андрея с ней не было в этих видениях. Кира не могла предугадать, когда это с ней случится, поэтому вела дневник, а точнее, записала всё, что знала о себе и Драконах. Прописала занятия, которые проводила с Андреем по контролю его «звериной» натуры.
Душным летним днём Кира стояла, облокотившись об угол дома Алёны и Ильи. Андрею было уже шесть. Он носился по лужайке с Алисой и псом. Дети обливались из шланга водой и весело смеялись, собака, уже изрядно постаревший бигль, лениво бегала за детьми, толкая их носом на траву. Удивительно, но пёс Андрея не боялся, а относился к нему как к нерадивому щенку и довольно часто пытался защищать, словно чуял «звериную» породу в мальчике. Кира теребила в руках свой дневник.
– Вот ты где!
Алёна подошла к подруге со спины. Взглянув на детей, она философски изрекла:
– Прям анекдот: домой пришёл кусок грязи, говорит, что мой ребёнок, попробую отмыть, по голосу вроде мой.
Она шумно выдохнула и продолжила смотреть, как мокрые грязные дети гоняются друг за другом.
– Подожди, пока засохнет, а там об угол постучи, грязь сама отвалится, – предложила Кира.
– Хочешь отнять у меня кубок первенства за звание «Мать года»? – засмеялась Алёна.
– Не смогу, меня скоро не станет, – ответила Кира и нахмурилась.
– Ты чего несёшь?
– Да так, – Кира пожала плечами. Она протянула подруге дневник. – Держи, тебе нужно будет знать, как его воспитывать.
– Мать, ты чего?
– Обещай мне, что не бросишь его.
– Кира, ты мне чего-то недоговариваешь? Ты больна? У тебя что, рак? Или что? – обеспокоенная Алёна засыпала Киру вопросами.
– Потом сама всё поймёшь. Он бывает неуправляемым, особенно когда перекидывается, мы над этим работаем. Надеюсь, ты продолжишь заниматься с ним.
– Перекидывается? – практически по слогам спросила Алёна.
– Ага. Возможно, когда меня не станет, он не сможет сдержаться. Поэтому тебе придётся, – Кира задумалась. – Я не знаю, что нужно будет сделать, вряд ли найдётся способ его успокоить. Главное, чтобы новость он узнал не в доме. Поверь мне, пожар вам ни к чему. Выведи его в поле подальше от всех и пусть придаётся горю, сколько сил хватит, – Кира взглянула на часы. – Ладно, спасибо, что присмотришь за ним в выходные, мне на смену пора выезжать, ещё заправить машину надо.
– Ты ведь понимаешь, что напугала меня? – спросила Алёна.
– Понимаю, – ответила Кира. – Тебе придётся это прочитать. Я надеюсь, что успею ответить на все твои вопросы. И да, не ругай детей, когда они придут к тебе с повинной. Они тоже заслуживают счастья, даже если это не вписывается в рамки нашего понимания.
– Окей, – согласилась Алёна.
– Мне пора, – Кира махнула рукой на прощание. – Сынок, – позвала она мальчугана.
Андрей вприпрыжку подбежал к матери.
– Мам, а ты уже всё? Поехала?
– Да, – коротко ответила Кира. Она присела на корточки перед сыном и стёрла с его щеки разводы грязи. – Обещай мне, – она серьёзно посмотрела в его глаза.
– Хорошо, мама, – сердито ответил мальчишка.
Она поцеловала сорванца в щёку, встала, вышла из двора, открыла машину и села за руль. Какое-то время она сидела так, сложив руки на руле и оперевшись на них лбом, а потом завела машину и поехала. Всякий раз она уезжала и боялась, что больше не сможет вернуться к сыну. Каждый раз. Но она ведь вернётся через сутки, закончится дежурство, она поспит и приедет за ним, как возвращалась из дежурства в дежурство.
Заправка была неподалёку, Кира остановилась напротив колонки, отстегнула ремень безопасности и полезла в бардачок за картой, краем глаза она видела, как заправщик ходит перед машиной и что-то показывает, активно жестикулируя. Кира достала кошелёк и наконец-то подняла голову. То, что она увидела, заставило её замереть. Нет, заправщик не жестикулировал, он размахивал заправочным пистолетом, из которого лился бензин, прямо на него и её машину, а в другой руке у него была горящая зажигалка. Из глаз покатились горькие слёзы. Нет! Не сегодня, только не сегодня! И Кира схватилась за ручку, открыла дверь, опустила ногу на асфальт…