Вечером тётя Катя захотела узнать все новости, как говорится, из первых рук.
– Что у тебя, получилось? Устроился? – спросила женщина.
– Подсобником взяли. Правда, оклад небольшой, – посетовал Алексей.
– Ты, если что не так, извини. До больницы я тебе охранника обещала, но сам понимаешь, время ушло, а ждать никто не станет. Конечно, я понимаю, это не самый лучший вариант, но другого пока предложить не могу. Насчёт зарплаты не беспокойся, на первых порах много никому не платят, и я в своё время начинала с малого. Ты трудись добросовестно и не выпивай на работе, а там уж я за тебя похлопочу, – напутствовала парня женщина.
– Тётя Катя, не тревожьтесь, я вас не подведу, – пообещал Алексей.
Рабочие дни полетели один за другим. Вечером, приходя с работы, Алёша только и успевал, что поужинать, и сразу же ложился спать. В положенный выходной он по-прежнему совершал свои прогулки, наслаждаясь летом.
Проработав месяц, он получил первую в своей жизни зарплату. Ликованию в тот день не было предела. Все деньги ушли на покупки обнов его гардероба, по желанию тёти Кати, хотя Алёша этому и противился. Он хотел, чтобы она потратила их на какие-нибудь общие нужды, например, на приобретения нового магнитофона. Но женщина была стойка, заявив, что на первых порах деньги следует вложить в себя, а там уж видно будет.
С недавнего времени на рабочем месте Лёша выполнял обязанности того же подсобника только у другой бригады, занимавшейся оштукатуриванием фасада здания. В тот злополучный день работа, как всегда, шла по обычному графику. Алексей работал с напарником, промышленным альпинистом, который был старше его почти в два раза. Другие члены бригады уже свои работы выполнили и пошли подниматься на крышу ещё раз. Олег, так звали коллегу, был довольно добродушным мужиком, любящим потравить различного рода байки про современный уклад жизни, начиная с банальной бытовухи и заканчивая политикой. Перед началом работы, а также во время обеденного перерыва и после него Олег, так сказать, для поднятия жизненного тонуса пропускал пару стаканчиков, хотя иногда бывало и более. Не раз "висячий" предлагал и Алёше составить компанию для совместного распития алкогольных напитков, но Алексей постоянно отказывался, ссылаясь на те или иные причины. В итоге свою потребность в нехватке содержания алкоголя коллеге приходилось справлять одному, но, тем не менее, в качестве слушателя по особо важным вопросам жизни Алексей выступал всегда. В этот раз Лёше пришлось выслушать лекцию в несколько грубоватой форме о влиянии западных тенденций со всеми их темными сторонами на образ жизни ещё не до конца морально окрепшей современной молодёжи. Чаще всего подобного рода лекции парню приходилось выслушивать от старшего поколения, нежели Олег, которому шёл только тридцать пятый год. Но, судя по всему, коллега слегка обгонял свой далеко ещё непреклонный возраст и рассуждал с точки зрения уже состоявшихся пенсионеров. Алёша делал вид, что слушает умудрённого опытом жизни работягу очень внимательно, иногда даже выражал своё согласие в том или ином пункте коротким кивком головы. Однако большинство фраз на самом деле провоцировали парня на внутреннюю слегка ироничную улыбку, которую он сдерживал почти неимоверным усилием воли.
Алексей, как всегда, на крыше отделывающейся гостиницы приготовил раствор. И в прикреплённом к верёвке ведре подавал его на несколько этажей вниз "висячим штукатурам" для дальнейшего использования смеси по назначению.
Когда работа была в самом разгаре, к гостинице с левой стороны, с той самой, где находился Алёша, невзирая на предупредительное заграждение, припарковался иностранный автомобиль, одна из последних моделей внедорожника "Форда". Из него вышел мужчина и направился к входу в гостиницу. На миг Алексей обратил пристальное внимание на находящуюся внизу иномарку и с возмущением стал спускать на верёвке раствор. Вдруг по какой-то причине ведро срывается, отсоединившись от верёвки. Тяжёлый груз летит вниз, ударяется об карниз и отскакивает. Смесь, выпрыгнув из своей тары, устремилась на землю и лепёшкой плюхнулась на капот "Форда", полость ветрового стекла покрыла густая серая масса. Следом же приземлилось на переднюю часть машины и ведро.
"За что?.. Вот я попал… Мамочки…Что же делать?" – подумал он.
Алёше на мгновение показалось, что он наблюдает за происходящим как бы со стороны. Будто он стал невольным зрителем какого-то фильма, сценарием которого предусматривалось наличие данного эпизода.
Внизу "висячие" в ужасе взирали на произошедшую сцену, выкрикивая какие-то незамысловатые реплики в неприличных выражениях. Из отделывающегося здания высыпались некоторые работяги, чтобы поближе рассмотреть и обсудить явившуюся их взору картину. Хозяин автомобиля выбежал из гостиницы и воочию осматривал весь ужас содеянного. Какое-то время он просто глазел, оценивая всю степень подобной катастрофы, а затем посмотрел наверх, дабы ознакомиться с виновником происшествия.
– Кто? – глухо спросил он, и ему рядом стоящие подсказали, что в этом виноват новенький, указывая на Алёшу.
Лёша, не слыша слов, ощущал только сонм голосов, вылетающих из ртов собравшихся в его сторону. Изображение в глазах парня на миг закружилось в непроизвольном вихре, пытаясь остановить стремительную карусель из ярких кружочков. Он закрыл глаза и опустился на корточки. Обхватив голову руками, Лёша старался немного сосредоточиться. Ему даже показалось, что в какой-то момент сознание полностью от него ускользнуло. Сердцебиение захватил бешеный ритм, он мог поклясться, что слышал очень отчётливо каждый доносившийся удар. Снова открыв глаза, Алёша больше не ощущал никакого беспорядочного движения реального мира, обе щеки чувствовали присутствие крупных капель влаги, коими могли являться либо вытекшие непроизвольные слёзы, либо резко проступивший пот. Алексей больно укусил указательный палец левой руки, это заставило его прийти в чувство.
– Давай спускайся, козёл драный. Посмотри, что ты тут наделал. Откуда такие мудаки только берутся? – кричали внизу.
– Ну, паренёк, если честно, я тебе не завидую, – заявил рядом стоящий с Алексеем.
Далее следовал поток из нелицеприятных слов, исходящий от множества остальных людей. Всё было наполнено обещаниями расправы и ругательствами по поводу различных частей тела, коими обладал Алексей. Большой упор делался как непригодность таких рук и ног, которые не ведают, что им делать. Разумному мышлению Алёши также был нанесён моральный ущерб. Среди других голосов особо выделялся моложавый, который с особой злостью выкрикивал угрозы.
– Я из тебя отбивную сделаю, ты ещё пожалеешь, что вообще родился…
Далее следовало обещание вырвать Алёше глаза и кое-куда их засунуть, возможность болезненной кастрации полового органа, наличие сексуального насилия с помощью черенка лопаты и прочие крепкие фразы в том же духе.
– Урод, спускайся вниз, – услышал Алексей.
"Сам урод. Лёша, при нём только молчи, пожалуйста. А если он меня ударит? Что, мне тоже молчать? Эх, придётся, если хочу выпутаться из этой ситуации", – подумал он.
– Ты попал, паскуда, на десять штук баксов, – зло бросил потерпевший, сжимая кулаки, когда Алексей подходил к нему. Свирепая физиономия владельца иномарки предвещала неминуемую расправу. Собравшиеся с интересом ждали продолжения сцены, прекратив свои пересуды, и сосредоточились на происходящем.
– Честное слово я не хотел, но… – сказал Алексей, когда они подошли друг к другу.
На сказанное хозяин "Форда" лишь "от души" врезал Лёше в челюсть, отчего он отлетел назад, как будто подстреленный.
– Вставай, пиздюк, – приказал хозяин внедорожника.
Люди между собой вполголоса стали обсуждать увиденное.
Подъехал "Мицубиси". Выйдя из него, к толпе подошёл Геннадий Валерьевич и обратился к собравшимся грубым басом, в котором звучали властные нотки.
– Что здесь за балаган устроили? А работать кто, я, что ли, буду? Ну-ка быстренько рассосались по местам.
Работяги безропотно направились продолжать прерванную работу. А зеваки также двинулись по своим делам, поняв, что дальнейшего продолжения шоу не намечается.
Разогнавший зрителей мужчина, приподняв бейсболку, подошёл к пострадавшей иномарке, у которой уже стояли двое: хозяин и Алексей.
Владелец автомобиля, ещё раз осмотрев порчу своего детища, снова почувствовал сильную досаду и выплеснул её на рядом стоящего Алексея резким ударом по почкам. От боли и неожиданности Алёша подскочил на месте, а затем согнулся в три погибели.
– Чего пацана мутузишь? – раздался голос Геннадия Валерьевича.
– Твоё какое дело? Иди, куда шёл, или хочешь разделить его участь? – последовал ответ, что называется вопросом на вопрос.
– Я его начальник, так что свои вопросы можешь адресовать мне, – вновь заявил Геннадий Валерьевич, глядя на пострадавшую машину.
– Базара нет. Этот лох мне весь перед испортил. Можешь полюбоваться. Теперь он должен десять штук. Если хочешь, можешь за него расплатиться, я против не буду.
– Не слишком ли много запрашиваешь, умник? Тут ущерба как минимум раза в два меньше, – спокойно заявил начальник Алексея.
– Ты чё, мужик, на базар пришёл, чтобы торговаться? Тачка новая, сколько скажу, столько и будет платить, ясно? – с вызовом бросил хозяин "Форда".
– Ладно, давай поговорим в моей машине, там всё и решим, – предложил Геннадий Валерьевич.
Они пошли к "Мицубиси", оставив Лёшку ждать окончания переговоров и результата, которого достигнут обе стороны.
Он осознавал своё положение, оно сейчас ничем не лучше, чем у обвиняемого на скамье подсудимых. И двое судей решают, какой вынести ему приговор. Самое страшное, что его вина уже доказана и сомнениям никаким не подлежит. Осталось только определить степень суровости наказания. Так называемые судьи явно не торопились с вынесением приговора, поэтому томительные минут ожидания бросали Лёшу то в жар, то в холод.
Немного оправившийся от первоначального шока мозг заработал на всю катушку. Не произнеся ни слова, Алёша принялся ругать себя покрепче, чем это делали многие свидетели происшествия, не стесняясь в самых резких и непотребных выражениях. От длительного самобичевания Алексей перешёл к поиску различных выходов из сложившейся ситуации. С самого начала было ясно, что расплаты ему никак не избежать, любая цена её выплаты будет ему непосильна. Как говорится, если уж ничего хорошего нет, то ему и взяться неоткуда. Оставался только один путь – бегство. Но куда бежать? К кому? Без денег, без всего, кому он нужен? Тётя Катя и так уже вдоволь из-за него настрадалась, просить её об очередной помощи после всего, что она сделала, было бы верхом ничтожества. Значит, остаётся просто утекать на удачу, без оглядки на прошлое, а там уж как Господь Бог пошлёт: или пан, или пропал. Алёша посмотрел в сторону дороги: "Ну, убегу, допустим, на вокзал, а дальше? В Москву? В Самару? В Одессу? На какие только шиши. Пешком далеко не уйдёшь, да и кушать захочется, и что тогда? Идти воровать? Поймают рано или поздно и посадят. Туда только раз попасть стоит, потом всю жизнь будешь то за решёткой, то на воле. Такое существование ни в какие ворота не лезет. Всё равно какой-то шанс всегда есть, безвыходных положений не бывает, надо просто хорошенько подумать. Самое сложное при принятии решений – непосредственно начать, приступить к действию, а там уже будет попроще. Только вот с чего начать? От чего следует оттолкнуться? К какому берегу начать плавание?" – подумал Алексей.
На эти вопросы он ответа не находил.
Наконец из машины вышли двое, ставшие невольными вершителями чужой судьбы.
Потерпевший, владелец внедорожника, направив два пальца в сторону Алёши, произнёс шаблонную фразу многих голливудских фильмов.
– Мы ещё встретимся, – с этими словами он подошёл к своему "Форду", сел в него и уехал восвояси.
Геннадий Валерьевич поманил пальцем Алексея и вернулся в машину. Лёшка сел на пассажирское сиденье.
– В общем, так, Лёха. Если не ходить вокруг да около, то вляпался ты по самые уши. Ты хоть представляешь, в какое дерьмо попал или нет?
– Да, – Алёша согласно кивнул и отвёл взгляд в сторону.