ЯЗ БЕЖАЛА МЕДЛЕННЕЙ всех, ей не хватало сделанных Пропавшими мышц Эрриса или полной выносливости Икта, которой все еще обладал Квелл. Она берегла дыхание для бега, пока Мали — верхом на лошади Эрриса — задавала самый важный вопрос:
— Что, во имя всех чертей, на нас охотится?
— Много чего. С крыльями. — Эррис не сбавлял неумолимого темпа. — Я предполагаю, что Сеус послал их через врата, из которых вы вышли. Он знал, что вы придете. У него должно было быть представление о том, когда и где — по крайней мере, приблизительное. Он поставил стража на вратах, но с ним справились монахини. Или, скорее, послушницы.
Вид капитана стражи в имперской ливрее, мчащегося по дороге к Верити, привлек много взглядов, даже если бы кто-нибудь не заметил послушницу и мужчину с обнаженной грудью, бегущих за гвардейцем. Однако никто не был настолько глуп, чтобы встать у него на пути.
Высоченные стены города становились все ближе, но Яз начала задыхаться и сбиваться с ритма. Эррис замедлил шаг, разглядывая лошадь так, словно раздумывал, не посадить ли Яз рядом с Мали.
— Я упаду, — выдохнула Яз.
Судя по тому, как встречные на дороге перестали пялиться на Эрриса и вместо этого с растущим беспокойством наблюдали за небом позади него, Яз могла сказать, что у них осталось совсем немного времени, прежде чем их догонит летящий рой.
Городские ворота были уже близко. Толпа перед ними была намного меньше, чем когда Яз в последний раз проходила этим путем. Многие убежали с их пути, когда Эррис крикнул им, чтобы они расчистили дорогу. Другие отлетали в сторону, когда он или лошадь отталкивали их плечом.
Рой настолько затмил небо позади них, что его тень упала на улицы Верити. Теперь горожане бежали в поисках укрытия, некоторые кричали. Гвардейцы на стенах бросились в укрытие или подняли оружие.
Промчавшись сквозь ворота, Эррис повел своего коня боковым проходом, параллельно стене, затем свернул и тут же вновь свернул в улочки поуже, широкое небо превратилось в яркую полосу с каймой темных крыш, а части роя — в черные точки на фоне этого просвета.
— Кто-то нас преследует! — Голос Мали прыгал в такт лошадиному шагу.
Яз полагала, что их неприятности посерьезнее, хотя сейчас ей больше всего хотелось вобрать легкими достаточно воздуха, дабы продолжить бег. Она уже была в хвосте группы, наблюдая за взмахами хвоста Зокса и его копытами. Квелл, ошеломленный городом, просто не поднимал головы и не сбавлял темпа.
Грохот над головой вернул внимание Яз к крышам. Какие-то существа приземлялись там, расправляя длинные крылья, каждое из которых напоминало черный кружевной веер. Они напоминали демонов Аидиса — сплошные когти, челюсти и проволочные сухожилия.
Без предупреждения что-то ударило ее в плечо, швырнув на булыжники, горячая влажная боль сопровождала звук рвущейся ткани, когда нападавший рвал ее. Яз кричала и билась. Мгновение спустя нападавший исчез, и она обнаружила, что лежит на спине и смотрит на мужчину, который опирался на свое копье. Впереди, дальше по дороге, стук копыт Зокса замедлился, когда Эррис остановил свою лошадь.
— Их будет еще больше. — Мужчина говорил на лед-языке. У него была темно-красная кожа Икта и бледно-голубые, почти белые глаза. Он сильнее оперся на свое копье и крутанул его. Яз повернула голову и увидела, что острие пронзило одного из крылатых демонов, который перестал пытаться укусить ее — наконечник копья пробил его металлическую грудь. Тварь была размером с уличную собаку, но выглядела способной быстро прогрызть человека насквозь.
Еще два демона стрелой вылетели из воздуха. Копейщик вскинул свое оружие, попав первому из них тупым концом прямо в голову, но не смог защититься от второго. Однако золотая звезда Яз, брошенная из кармана силой воли, пробила второго насквозь.
— Благодарю! — Ухмылка мужчины была наполовину испуганной, наполовину взволнованной. Куски второго демона дождем посыпались вокруг них, а мужчина повернулся, чтобы ударить первого, когда тот, оглушенный, но все равно безжалостный, упал на землю.
— Быстрей! — Квелл схватил Яз за руку и поднял ее на ноги, бросив удивленный взгляд на новоприбывшего. — Бежим.
Мгновение спустя они снова бежали.
Звезда Яз кружилась вокруг них, дважды сбив демонов в воздухе. Эррис доказал, что хорошо восстановил себя за те годы, что прошли с тех пор, как Сеус чуть не лишил его жизни. Он убрал с их пути еще трех демонов черным топором, однажды подпрыгнув на добрых десять футов в воздух, чтобы разрубить одного пополам. Однако их число росло, небо над головой было заполнено существами, охотящимися за группой в лабиринте узких улочек. Многие крыши были полны демонов, некоторые из них исчезали в самых больших дымоходах, извиваясь и размахивая своими острыми хвостами.
Яз и ее спутники добрались до района складов и обогнули его, чтобы избежать открытых разгрузочных площадок и стоянок фургонов. Они проходили мимо закрытой таверны, когда самое большое из окон взорвалось, извергнув наружу черную бурю демонов.
Мали закричала, перекрывая грохот крыльев, когда четверо или пятеро демонов схватили ее за одежду и сорвали со спины лошади Эрриса. Они подняли ее в воздух с пугающей скоростью, и на мгновение паника Мали втянула Яз в сознание девушки по их нити-связи. Она чувствовала боль в том месте, где одна пара когтей вонзилась в плоть, а не в ткань. Она даже могла видеть глазами Мали. По мере того, как послушница набирала высоту, под ней открывался океан крыш, и вдалеке, над бесчисленными черепичными склонами, ей открылся вид настолько захватывающий, что его можно было оценить даже в ее страшном положении. За мрачной громадой императорского дворца в толще городской стены была пробита огромная дыра, через которую тянулась чудовищная борозда, проходившая по фермерским землям: почерневшая долина, как будто Бог в Небе протянул руку и, махнув копьем, ранил город.
Яз удалось освободиться от ужаса Мали. Пока Квелл и второй икта защищали ее спину — Квелл сметал демонов с воздуха одним из сломанных ставней, — Яз послала свою звезду в погоню за Мали. Подобно золотой комете, звезда прорвалась сквозь крылья демонов, державших ее подругу, и вся их масса вместе начала падать на землю.
Демонам удалось замедлить спуск, используя свои поврежденные крылья, но Мали все равно ударилась о землю с глухим стуком, который заставил бы Яз вздрогнуть, если бы она не использовала звезду против дюжины других демонов. Эррис добрался до Мали со скоростью, которой мог бы гордиться любой хунска, и превратил нападавших в искореженные обломки непрерывными ударами топора.
— Пойдем со мной! — Эррис потащил Мали через улицу к большим двойным дверям. Он отпустил ее в последний момент и ускорился в дверях. Удар оказался слишком сильным для любой запора, который там мог быть, и Эррис проломился насквозь.
Яз, Квелл и второй икта протиснулись следом за ним, таща между собой Мали.
В то время как икта спешил снова закрыть двери, Эррис превратился в размытое пятно в тусклом пространстве внутри, рубя в воздухе горстку демонов, которые сумели последовать за ними.
Последовала дюжина или больше глухих ударов, когда устрашающе тихие демоны ударились о закрытые двери. Квелл держал левую створку, другой мужчина — правую.
— Они найдут другой способ проникнуть внутрь. — Эррис быстро осмотрел раны Мали.
— Неужели она…? Ты ранена, Мали?
— Да, — прорычала Мали, вытаскивая нож из-под рясы. — Ублюдки. — Оскалив зубы и покраснев, она выглядела жаждущей мести, ее обычное спокойствие исчезло.
— Будет жить. — Эррис поднял ее на ноги. — Нам нужно двигаться.
— Во-первых, — Яз покачала головой, не обращая внимания на раненое плечо, — кто это, черт возьми? — Она послала свою звезду парить над неизвестным икта, окатив его золотым светом. Но, казалось, того не беспокоила близость звезды.
— Я к вашим услугам, Мать Яз. — Он поставил пятку к двери и выпрямился, опустив руку перед лицом в жесте почтения Икта. — Я Таркакс.
— Что ты здесь делаешь… — шум раскалывающихся досок прервал вопрос Эрриса. Он покачал головой, злясь на себя за то, что отвлекся. — Быстрее! Заклиньте дверь.
Теперь, когда глаза Яз привыкли, она смогла разглядеть, что они находятся на большом складе, заваленном всевозможными вещами: бочки больше человеческого роста в одной секции, пузатые глиняные кувшины в другой, в нескольких местах громоздились высокие мешки, зерно рассыпалось на каменные плиты.
— Я знаю это место, — неожиданно сказала Мали.
— Да. — Эррис начал стаскивать мешки с части пола. Он снял нескольких мешков и отложил в сторону большой пыльный моток веревки. — Именно здесь мы впервые спустились в самую старую канализацию и получили доступ к ковчегу. — Еще больше мешков полетело в воздух, прежде чем он нашел то, что искал, — внушительную каменную плиту с железным кольцом в центре, слишком большую, чтобы ее мог поднять любой человек. Эррис отволок плиту в сторону и, продев веревку через кольцо, бросил тяжелый моток в шахту. — Вниз! Мали последняя со мной.
Яз подтолкнула Квелла вперед себя:
— У тебя нет оружия.
Грохот и зловещее трепыхание над головой прекратили все споры, и Квелл исчез в дыре, его сила икта компенсировала малый опыт в лазании по канату. Яз попыталась заставить Таркакса последовать за ним, но свирепый взгляд в его глазах сказал ей, что это будет только пустой тратой времени.
— Я не для того ждал тебя всю свою жизнь, чтобы уйти, пока монстры разрывают тебя на части. — Он сделал выпад и сбил демона, проткнув ему одно крыло.
Яз поспешила вниз по веревке, несмотря на свою убежденность в том, что может нанести больше вреда своей звездой, чем он своим копьем.
Таркакс последовал за ней. Несколько мгновений спустя веревка дернулась, и сверху послышался тяжелый глухой звук.
— Я запечатал шахту, — крикнул Эррис вниз. — Теперь они не смогут перерезать веревку.
Яз продолжала молча лезть вниз, она берегла дыхание. Она все еще не оправилась ни от бега, ни от своих усилий в ковчеге, которые, хотя и прошли столетие назад, все еще ощущались так, словно произошли ранее в тот же день.
Она совершала и более длинные спуски в подземном городе Веста, но спуск в прошлые итерации Верити, построенные спустя целую вечность после ухода Пропавших, заставил ее руки болеть, а ноги радоваться, когда под ними появился твердый пол, даже если он был по колено в воде — холодной, темной и дурно пахнущей.
Квелл принял ее, Таркакс спрыгнул следом, за ним быстро последовал Эррис с Мали, цепляющейся за его спину. Звезда-свет осветил четыре лица, которые как одно повернулись, чтобы посмотреть на Таркакса.
— Кто ты такой? — требовательно спросила Яз, желая большего, чем просто имя. — Как ты нас нашел?
— Таркакс Лед-копье из Икта. — Он ударил себя кулаком в грудь. Он был старше, чем Яз сначала предположила, по крайней мере, лет тридцать, вылепленный ветром.
— Лед-копье? — Эррис ухмыльнулся. — Не один ли из потомков Турина?
Таркакс гордо выпрямился:
— Со стороны моего дедушки.
— Но кто ты для меня? — спросила Яз. — Как ты нас нашел?
Впервые аура уверенности Таркакса дала трещину. Он нахмурился.
— Я… — Он перевел взгляд с Квелла на Яз. — Я… вернулся… Я был здесь, когда она его открыла… Но я вернулся. У меня были дела в городе. Я был нужен им в Калтессе… — Казалось, его не убедили собственные аргументы, даже когда он их произносил. Его взгляд продолжал блуждать по отсутствующей руке Мали, затем по ее лицу, озадаченный. — Я вернулся…
— Почему? — спросил Эррис, пристально глядя на мужчину.
— Я был нужен им в… — Таркакс замолчал, как будто вспомнив что-то, что забыл. — Но в Скифроуле я попал в черный лед. — Он вздрогнул. — Почему я…
Яз поняла:
— Теус. Теперь ты можешь выходить. Я знаю, что ты там.
Таркакс вздрогнул, его голова поникла, подбородок опустился на грудь. Еще одна дрожь, а затем он поднял глаза, их бледная голубизна теперь сменилась чернотой, которая охватила оба белка.
— Виноват. — Мрачная улыбка расплылась по его лицу, когда он снова поднял голову. — Яз. Это было так давно. И, Госпожа Путь, ты изменилась! — Он бросил взгляд на Эрриса и Квелла. — Что касается того, как я оказался здесь, ну, конечно, я стараюсь держаться поближе к ковчегу, и у меня было время разместить свои собственные механизмы на близлежащих вратах.
— Но ты был на льду, — сказала Мали, — с этим мужчиной. В этом мужчине. Используя его.
— Небольшая охотничья экспедиция. Моя последняя недостающая часть, которую Яз так небрежно потеряла, наконец-то ко мне вернулась. Я отследил ее до черного льда, о котором только что упомянул наш друг, и вернул себе. Вы безукоризненно выбрали время. Я ждал возвращения своей части большую часть ста лет, потратил еще несколько на поиски, наконец воссоединился, и вот вы здесь всего несколько месяцев спустя.
— Кеот, — сказала Яз. — Он называл себя Кеотом.
— И теперь он снова Теус. — Теус скрестил руки на груди. — Я опять настолько совершенен, насколько это возможно по эту сторону врат. Все, что мои любимые родственники разорвали на части и бросили, было собрано заново — готовое вернуться к моему роду и найти так называемую «просветленную» половину меня. После этого будет… расплата… и мы возродимся снова как тот, кого они называют Прометеусом. Все, что мне нужно, — это доступ и открытый ковчег. Пошли! — И с этими словами он пошел прочь, как будто туннель, в котором они находились, был ему знаком, как тыльная сторона руки Таркакса.
— Подожди, — крикнула Яз ему вслед. — Ты сказал, что ковчег был открыт? Мой план уже сработал? Тогда почему ты все еще здесь?
Теус оглянулся на нее и заговорил так, словно она была медленно соображающим ребенком:
— Когда они открыли его, я не был целым. В отличие от нынешнего.
Эррис попытался пройти мимо нее, пытаясь догнать Теуса. Яз его удержала:
— Почему Сеус не остановил тех, кто открыл врата? Он достаточно сообразителен, чтобы пытаться остановить нас!
Эррис сверкнул улыбкой и посмотрел на Мали:
— Госпожа Путь и я заставили его сосредоточиться на других вещах. Мы не бездействовали все эти годы. И Сеус видел в тебе угрозу — он знал, что ты пересечешь столетие, направляясь в этот город. Но ты применила «уловку предка» — направить на него свой народ, вывести Избранную, открыть врата… Этого он не понял. Мы постарались, что он этого не понял. Когда началось нападение на ковчег, Сеус был занят — пытался стереть с лица земли город вокруг ковчега. Его пешка, бой-королева, была всего в нескольких сотнях ярдов от ковчега, когда тот был открыт.
Яз отпустила Эрриса, и тот вышел вперед, протиснувшись мимо Теуса:
— Ты обнаружишь, что все изменилось с тех пор, как ты был здесь в последний раз.
— Я бы не был в этом так уверен, — сказал Теус. — Я внимательно следил за этим местом.
— Даже если так, я должен вести. Любой другой, скорее всего, получит набор арбалетных болтов в грудь.
Эррис повел их по лабиринту полуразрушенных канализационных туннелей и древних пустот, которые, возможно, когда-то были подвалами — время сделало их гораздо глубже, чем изначально предполагалось. В некоторых местах были видны свидетельства более новых раскопок, попыток укрепить потолок и соединить различные участки короткими проходами. Прошло около десяти минут, прежде чем их окрикнули первые стражники, трое мужчин в императорской зелено-золотой форме, хотя и несколько запятнанной. При виде униформы Эрриса они убрали пальцы со спусковых крючков арбалетов, а когда он подошел достаточно близко, чтобы они могли видеть его лицо, немедленно вытянулись по стойке смирно.
Эррис не стал ничего рассказывать стражникам о своих удивительных спутниках: казалось, он обладал достаточным авторитетом, чтобы пройти без любых вопросов.
Эррис взял один из трех фонарей стражников, зажег его от того, которым они пользовались, и повел команду дальше. Оказавшись вне поля зрения стражников, он посоветовал Яз спрятать свою звезду, и она вернула ее в карман рясы.
Вскоре они уже шли по коридорам внешнего ковчега с белыми стенами, которые, казалось, не изменились за прошедшее столетие. Еще несколько раз стражники окликали их, а потом отходили в сторону.
— Все возвращается к этому месту. — Тяжелые шаги сапог Эрриса эхом отдавались в пустом коридоре. Он потушил фонарь. Потолочные панели Пропавших издевались над пламенем фонаря своим идеальным белым светом.
Яз вспомнила Яму Пропавших — своего рода портал, — вокруг которого годами вращалась ее жизнь. И теперь именно ковчег и его дверь притягивали их всех внутрь, оказывая свое притяжение в любом столетии. Теус стремился пройти сквозь него. Она попыталась представить, что он может найти на другой стороне. Что бы это ни было, Пропавшие отказались от своей жизни на Абете в пользу этого.
— Ты видел эти золотые города, Теус?
— Нет.
— Ты знаешь, где они? — спросила Мали, идя с Квеллом позади Яз и Теуса.
— Да.
— И где? — Яз подумала, что, может быть, они были в небесах, там, где боги жили за луной.
— Под водой, конечно. — Теус нахмурился, хотя лицо Таркакса, казалось, не привыкло к такому выражению. — Очевидно, чтобы быть совершенным, требуется много энергии. Здесь достаточно воды, чтобы гореть еще миллионы лет.
— Вы сжигаете воду? — изумленно спросил Квелл.
— Только водород. Это все, что нужно для слияния… — Теус замолчал, видя их непонимание. — Да. Мы это делаем. На самом деле отходящее тепло от городов — это то, что растапливает дыры во льду. Ваши горячие моря. Это все мы — Пропавшие. Конечно, они делают это не из-за беспокойства за вас. Они, вероятно, даже не знают, что ваш народ появился на Абете. Материальный мир, по-видимому, находится ниже их внимания. Чушь собачья, потому что они все еще нуждаются в нем, чтобы поддерживать свое существование. На самом деле…
Эррис схватил Теуса за плечо, когда тот попытался пройти мимо него:
— Осторожно.
Яз поняла, что они идут по последнему длинному прямому коридору, который вел в комнату, где она боролась и не смогла открыть ковчег. Жизни назад или раньше в тот же день, в зависимости от того, кого из присутствующих спросить.
Проемы в маленькие комнаты прерывали коридор противоположными парами, а в самой левой паре прямо перед ними располагались ворота, которыми она уже пользовалась несколько раз.
— Защита активна. — Эррис отстучал на стене сложный ритм. Потайная панель отодвинулась, и он нажал на светящийся диск, который та открыла. — Теперь мы в безопасности. Если бы ты пошел вперед, защита разорвала бы тебя на куски.
Теус нахмурился, но подождал, пока Эррис покажет дорогу.
Сердце Яз забилось сильнее. Ее воспоминания о сражении остались свежими и незажившими. Эхо тех криков боли и гнева все еще витало в воздухе. Ее охватила странная паника. Она слышала свой собственный пульс. Или… биение какого-то другого сердца.
— Впереди корабль-сердце! — сказала Яз, недоумевая, зачем это нужно. — Я думала, дверь была открыта…
Врата слева от нее замерцали, и из них вырвалось что-то огромное, фигура, которая едва смогла протиснуться сквозь них.
— Бегите!
Все побежали, устремляясь к двери в дальнем конце коридора. Яз неслась на крыльях ужаса. Сеус снова нашел их. Сеус в новом аватаре. Он ждал за вратами, ждал, пока Эррис нейтрализует невидимые клинки, заполнявшие коридор перед ними.
Таркакс добрался до двери первым, и она начала плавно подниматься в потолок. Следующей появилась Яз с Квеллом у плеча. Она обернулась и увидела Мали в десяти шагах позади.
— Эррис!
Он тоже бежал, но в противоположном направлении, бросившись на аватара. Сеус появился в облике мощно сложенного зверя с двумя чудовищными изогнутыми рогами и огромной мордой, из раздутых ноздрей которой валил дым. Четыре крепкие ноги, заканчивающиеся копытами, поддерживали лошадиноподобное тело и гнали его вперед на большой скорости. Безнадежно слабейший, Эррис был пригвожден к противоположной стене одним рогом. Движение толстой шеи существа отбросило его к потолку, рога поднялись, чтобы снова его пронзить.
— Быстрее! — Теус схватил Яз за плечи и потащил ее через дверной проем.
— Мы должны помочь ему! — Мали рванулась вперед, но Квелл поймал ее за руку.
— Он выигрывает нам время. Не позволяй его жертве быть напрасной.
Яз попыталась найти Путь. Она чувствовала, что Мали тоже охотится за ним, но это было за пределами их возможностей. Даже с корабль-сердцем всего в десяти ярдах ни у кого из них не было сил, чтобы призвать Путь так скоро, всего через несколько часов после прошлого использования. Тяжелая белая дверь скользнула вниз, закрывая вид Эрриса, падающего под копыта Сеуса.
— У нас мало времени! — Теус повернул Яз к серебряной двери в центре зала. Единственное корабль-сердце было встроено в металл, наполовину скрытое. Это было то, которое Яз сделала из глаз Наблюдателя, его свет был настолько фиолетовым, что большая его часть не была видна, из-за чего звезда казалась черной, за исключением тех мест, где на ее поверхности периодически вспыхивали яркие фиолетовые линии.
— Я думала, она будет открыта! — Яз ахнула от ужаса.
— Вот так это было оставлено твоим потомком. — Теус толкнул ее. — Иди, работай!
Даже сквозь толщу двери в коридор Яз мог слышать рев аватара Сеуса. Она, спотыкаясь, двинулась вперед, чувствуя жжение звезды по всей коже, одежда никак не защищала от него. Неудача с четырьмя звездами сделала Яз меньше, чем она была, как будто лопнуло жизненно важное сухожилие. Ее толерантность к корабль-сердцам ослабла до такой степени, что даже это единственное причинило ей боль, когда она прошла последний ярд и заставила свою руку коснуться его поверхности. Его свет, казалось, пронзил ее насквозь. Рассудок почти сразу же начал распадаться на части, из темноты поднялось множество голосов.
Ковчег изменился. Кто-то, в чьих жилах течет кровь Пропавших — один из Икта, если планы Яз осуществятся, — был здесь в хаосе недавней войны и открыл его. Сейчас ковчег был закрыт, но не полностью, как раньше. Это корабль-сердце было единственным ключом, который требовался.
Теус побежал обратно к двери в коридор. Он начал водить руками по стене рядом с ним.
— Я могу запечатать дверь. Но…
От удара дверь содрогнулась. Замечательно, учитывая, какой толстой она была.
— Но не знаю, сколько продержится защита.
Яз взяла корабль-сердце обеими руками. Даже терзая ее рассудок, оно открылось ей, улучшив ее навыки, так что она увидела, как открыть ковчег. Она стиснула зубы и начала вращать звезду в серебристо-стальном корпусе.
По всей комнате разнесся громкий металлический визг, сопровождаемый глубоким скрежетом, от которого у Яз заныли зубы. Наружная дверь постепенно поднималась, пока Яз пыталась открыть внутреннюю. Звезду в ее руках было трудно вращать с самого начала, но с каждой пройденной долей необходимого круга звезда сопротивлялась все больше и больше. Тот, кто открыл ковчег — ее потомок-икта, по-видимому, — переоценил талант Яз. Течение лет превратило ее из ущербного представителя вида — чего-то, что можно выбросить и забыть, — в историю, а затем и в легенду. Еще столетие, и она может превратиться в миф.
На полпути к цели Яз охватило убеждение, что эта задача снова окажется ей не по силам. Неважно, что она была гораздо легче той, с которой Яз не справилась этим утром.
Дым из ноздрей Сеуса начал вырываться из-под внешней двери, пока бык-аватар пытался сорвать металлическую плиту, бросаясь на нее. Искры на стене, где работал Теус, запирая дверь, указывали, что разум города пытался взломать вход не только грубой силой.
Квелл, Мали и Теус отскочили назад, когда два огромных рога вонзились под дверь, пробив пол. Сеус, используя их в качестве рычагов, начал расширять щель. Рога были вымазаны черным, и Яз потребовалось мгновение, чтобы понять — это кровь Эрриса, внутренняя кровь, которая окружала его жизненно важные компоненты. И тогда в ней зажегся огонь. Эррис, который был только добром. Эррис, который боялся, что является только эхом мертвого мальчика, упавшего в Весту тысячелетия назад, но был гораздо большим. Эррис, который целый век ждал ее возвращения. Сеус уничтожил его! Звезда зажглась под ее руками, фиолетовый свет залил комнату, и с легким вздохом невероятно тяжелая серебристая сталь начала подниматься.
— Быстрее! — Теус побежал к щели, когда серебряная дверь открылась, за ней стал виден лестничный пролет. Теус упал на бок и проскользнул в расширяющуюся щель.
Квелл низко пригнулся и поспешил за Теусом вместе с Мали.
Громкий хруст привлек внимание Яз к двери в коридор. Сеус загнал дверь в потолок и теперь заполнил вход, протискивая свое мощное тело через отверстие, из стальных ноздрей вырывался дым, в глазах сиял дикий свет.
Яз повернулась и побежала. Она мысленно потянула за корабль-сердце, и огромная дверь, еще не приоткрывшаяся даже наполовину, изменила свой путь. Стальные копыта застучали по камню, и аватар с ревом помчался за ней.
Свет быстро померк, когда дверь опустилась. Сеус появился с грохотом копыт, рога пронзили щель как раз перед тем, как та сузилась до нуля, их злобные острия тянулись к спине Яз. Она почувствовала только острую боль, когда одно из них достигло ее тела.
Дверь закрылась на удивление бесшумно. На секунду на лестнице послышался металлический лязг, а затем ничего, только тишина и темнота.
— Пусть будет свет, — сказал Теус, стоявший дальше по ступенькам. Белый свет без видимого источника заполнил воздух.
Яз обнаружила, что стоит рядом с кусками рогов Сеуса, каждый в ярд длиной, лежащих на лестнице по обе стороны от нее. Там, где дверь их срезала, металлические рога были толще ее предплечья. Она протянула руку к спине и обнаружила маленькую ранку там, где самый кончик рога вонзился в нее перед тем, как упасть.
— Быстрее! — Теус продолжал спускаться. — Ковчег все еще открыт.
— Но… — Яз последовала за остальными. Она вспомнила, что Стержень-корень вошел не через дверной проем, а через временную трещину, проделанную ее усилиями в обороне ковчега. Сеус тоже смог бы войти в ковчег таким образом, если бы защита ковчега не закрылась так же быстро, как дверь из серебристой стали.
Ступеньки некоторое время вели вниз и закончились в небольшой круглой комнате. Они столпились вместе, потные, задыхающиеся и истекающие кровью, дико озираясь в поисках… чего-нибудь, любого, что могло бы им пригодиться.
В комнате не было выходов, и в ней не было ничего, кроме хрупкого на вид стула, лежащего на боку. Пол и стены были грязными, воздух затхлым. Яз мгновение смотрела на него, а затем упала на колени. Цена, которую они заплатили — усилия, которые она предприняла — за это?
Теус заговорил на языке, которого она не знала. Он прошелся по комнате, постукивая по стенам, как будто мог видеть что-то, чего не могла видеть она. Слабый синий шар света появился в центре комнаты, повиснув там, как корабль-сердце, но это была не звезда. Яз ничего не чувствовала, только видела.
Я — Стержень-корень. Голос, казалось, исходил из шара света.
Теус не обратил на него внимания.
— Стержень-корень? — спросила Яз.
Я — Стержень-корень. В голосе не было эмоций, как у человека, который говорит в глубоком сне.
— Сеус снаружи. Мы должны держать его там.
Только Очищенный может мне приказывать.
Это был не тот Стержень-корень, которого знала Яз — сообразительный, острый на язык, без снисхождения относившийся к глупцам. Это был скелет его разума. В игле был его набросок, вооруженный знаниями, необходимыми для усиления защиты ковчега от Сеуса. Он успешно сопротивлялся разуму города в прошлом столетии, но в нем было мало того, что делало Стержень-корня тем человеком, которым он был.
— Нам нужен Эррис. — Яз огляделась вокруг в поисках чего-нибудь, что имело бы смысл. — Настоящий Стержень-корень сказал бы ему, как не пустить Сеуса. — Уже говоря эти слова, Яз спросила себя, был ли вообще «настоящий» Стержень-корень среди всех этих копий человека, каждая с разной точностью. — Нам нужен Эррис…
— Дело сделано, — сказал Теус.
— Что?
— Дело сделано. Ковчег снова закрыт. На всех уровнях. И я внедрил протоколы, намного превосходящие протоколы Стержень-корня. Сеус сюда не войдет. Никогда. Даже если ты оставишь дверь широко открытой. Для него это была бы такая же пустая комната, как и для тебя. — Теус увидел ее замешательство, и лицо Таркакса свирепо усмехнулось. — Сеус перешел мне дорогу. Мне! Какой-то чокнутый городской ум думает, что он бог? Пытается убить меня? — Он покачал головой. — У меня есть дела, которые мне нужно сделать прямо сейчас, другие счеты, которые нужно свести, но Сеус пожалеет, что потратил сто лет моего времени впустую.
Теус отступил назад и посмотрел на парящую синюю сферу спокойным взглядом:
— Открой врата.
Только Очищенный может мне приказывать. Стержень-корень говорил без интонации.
Теус зарычал.
— Он связан с ковчегом. Он думает, что теперь он один из них. Он стал их привратником. — Теус протянул руку, его пальцы коснулись синего света. — Я — Прометеус из Пропавших. Открой врата. Я этого требую.
Только Очищен…
Теус пролаял свой приказ на другом языке, языке Пропавших.
Только Очищенный может мне приказывать.
Теус бросился обратно к стене и начал яростно стучать. Огни и символы появились на камне точно так же, как письмена Пропавших появились на стенах подземного города Веста. Каждый раз, когда он касался круга или линии символов, они становились красными. Яз увидела, как на его лице появилось выражение, которое она никогда бы не связала с Теусом: отчаяние.
— Он запер меня снаружи. Он использует свою защиту против меня.
— Разве ты не можешь…
— Это не работа Пропавших. Ее я бы мог разблокировать. Может быть. Это дело рук четырех племен. Того, что они привезли со своих кораблей. — Теус прислонился лбом к стене. Красные символы, светившиеся вокруг него, начали исчезать.
— Что ты будешь делать? — спросила Мали.
Теус прислонился к стене спиной и сползал по ней, пока не рухнул у ее основания.
— Что я могу сделать? — Он поднял на них свои черные глаза. — Я даже не могу вытащить нас отсюда сейчас. Управление дверью от меня закрыто.
— Мы умрем здесь с голоду? — спросил Квелл. В его голосе звучало скорее любопытство, чем страх. Возможно, то, что быкоподобный аватар самопровозглашенного бога загнал его в ковчег, заставило голод казаться довольно незначительной неприятностью.
— Ну, даже если бы ты смог открыть дверь, это просто позволило бы Сеусу нас убить. — Мали задумчиво посмотрела на свой обрубок.
Теус положил голову на колени.
— Должно быть что-то, что мы можем сделать. — В глазах Мали было то «колдовство», которое у Яз ассоциировалось со взглядом на нить-пейзаж.
Яз присоединилась к Мали, и они вместе осмотрели нити. Но ковчег каким-то образом связал мир нитей в себя, почти как если бы он был соткан из них, и там, где в менее развитой технологии строители использовали провода и компоненты — вроде тех, что были в теле Эрриса, — в ковчеге эти провода были нитями самого существования.
Собрать корабль-сердце из его компонентов было головоломкой, которая чуть не победила Яз. Ей не нужно было долго изучать ковчег, чтобы понять — это настолько сложная головоломка, что любая попытка решить ее собственными силами будет бессмысленной.
— Стержень-корень. — Яз повернулся лицом к синей сфере. — Ты меня знаешь?
Нет.
— Ты должен помнить меня.
Нет.
— Хотя бы чуть-чуть…
Нет.
— Не мог бы ты, по крайней мере, открыть дверь настолько, чтобы увидеть, где Сеус?
Только Очищенный может мне приказывать.
— Это и был твой грандиозный план, а? — Яз повернулась и зло посмотрела на Теуса. — Ты ждал все это время, чтобы вежливо попросить, а потом умереть с голоду?
Теус зарычал и поднял голову:
— Осторожнее, девочка.
— Ну? — Яз давно устала от угроз Теуса. — Что ты сделаешь?
— Никто не будет голодать. — Теус сплюнул на пол. — Мы все умрем от жажды задолго до этого. — Он хмуро посмотрел черными глазами на шар света, который был Стержень-корнем. — Очищенный или нет, я мог бы открыть врата. Однако я не ожидал, что Стержень-корень станет частью ковчега. Не так, как сейчас. Он запер меня так же, как запер Сеуса, объединив недостающие технологии с трюками квантала и марджала. Здесь его недостаточно, чтобы можно было его убедить. Он просто функция, обернутая вокруг знания.
Пораженчество Теуса испугало Яз больше, чем его угрозы. Теус был кем угодно, только не тем, кто пасует перед трудностями. Он собрал себя заново из выброшенных кусочков. Он, демонстрируя незаурядную силу воли, занимался этим на протяжении многих поколений. И, если он сказал, что нет пути вперед и нет пути назад… тогда вся надежда действительно потеряна. Она опустила голову, коснулась плеча Квелла, руки Мали и пошла, чтобы прислониться спиной к стене. Она медленно соскользнула вниз, чтобы присоединиться к Теусу на полу. Смерть Эрриса тяготила ее, и было трудно не чувствовать безнадежности. Это был самый длинный день в ее жизни, и зубы усталости глубоко въелись в ее кости.
— Ой. — Яз сдвинулась. Она села на что-то неудобное — более неудобное, чем каменный пол. Она наклонилась, чтобы найти этот комок, и обнаружила, что он находится в одном из внутренних карманов ее рясы. Она вытащила его. Ящичек Стержень-корня. Тускло-серый и безжизненный, испещренный более темными пятнами. Она повертела его в руках.
— Что в ящичке? — Квелл присоединился к ней на полу. Мали тем временем подобрала брошенный стул и села на него.
Яз продолжала вертеть ящичек в руках, проводя пальцами по его гладким бокам и шрамам там, где влияние Сеуса испортило ее.
— Это секрет? — беззлобно спросил Квелл.
— Все зло в мире. — Яз улыбнулась. Безумие Сеуса заполнило его и вытеснило Стержень-корень. То же безумие, которое вырвало знания человечества из рук четырех племен именно тогда, когда лед двинулся, чтобы раздавить их с обеих сторон. То же безумие, которое хотело превратить лед-племена в оружие войны и захватить контроль над ковчегом вместе с ними. То же безумие, которое недавно было так близко к взятию города другой армией, приведенной из какого-то соседнего государства.
Лед-племена были бы этой армией много поколений назад, если бы жрецы Черной Скалы смогли выполнить приказ Сеуса. Океан крови пролился только для того, чтобы получить доступ к маленькой пустой комнате, в которой она сейчас сидит, ожидая медленной смерти. Так много жизней было потрачено на то, чтобы Сеус смог сорвать луну с неба, запечатать мир льдом и подчиниться последнему приказу Пропавших, когда они отправились в свои золотые города. Пусть никто не последует за нами. Это было все, что они оставили своим слугам. И со временем это стало всем, о чем заботились их слуги.
Квелл повторил свой вопрос:
— Что в ящич…
— Там пусто, — сказала Мали.
Да, пусто. Но в нем никогда не было ничего физического, хотя Яз и не думала задаваться вопросом, почему он был полым или какой цели служило пустое пространство внутри. Призраки, которые в нем содержались, совсем недавно призраки Стержень-корня, были каким-то образом встроены в стены самого ящичка…
Она повернула ящичек под углом и осмотрела внутренности. Ее глаза расширились.
— Что, он в ящичке? — Теус увидел, как приподнялись ее брови.
Яз повернула ящичек к нему:
— Надеюсь?
Внизу, с внутренней стороны, небольшая часть основания осталась девственно белой.
Теус усмехнулся:
— И что это нам даст?
Яз резко встала и протянула ящичек к шару синего света.
— Нет! — Теус бросился к ней. Но Квелл оказался проворнее и оттащил его в сторону. — Ты сошла с ума? — Теус изо всех сил пытался вырваться на свободу. — Если Сеус попадет в систему…
— Стержень-корень! — скомандовала Яз. — Возьми то, что принадлежит тебе.
Синий свет становился все ярче, заливая комнату, заставляя Яз отвернуться, но она держала руку там, где та была. Она почувствовала, как ящичек рассыпается в ее руках, распадаясь на кусочки, которые, в свою очередь, превращались в пыль. Резкая боль заставила ее отпрянуть. И когда она посмотрела снова, свет вернулся к своему прежнему уровню, хотя, возможно, он был немного ярче.
Яз. Ты — Яз из Икта. Своенравная, упрямая, несколько беспокойная девушка.
— А ты?
Доктор Элиас Стержень-корень.
Теус вскочил на ноги:
— Открой врата! Открой их сейчас же! Я требую этого!
Только Очищенный может мне приказывать.
— Блин! — Теус отвернулся и ударил кулаком по стене.
— Я какая угодно, только не очищенная. — Даже сейчас голоса, которые корабль-сердце пыталось отделить от нее, бормотали в глубине сознания Яз — как всегда, ее худшие я предлагали недостойные мысли, низкие эмоции, коварные предположения. И, как и почти всю свою жизнь, она их игнорировала. Однако без них ее бы не было. Время от времени они говорили что-нибудь полезное. Время от времени любому приходилось делать что-то несовершенное, даже что-то неправильное, чтобы достичь бо́льшего блага. Ни один путь никогда не был таким прямым и таким узким, чтобы можно было полностью очистить свои руки от грязи мира, не говоря уже о ногах. — Я не очищенная, Элиас. Но я тебе и не приказываю. Я спрашиваю. Пожалуйста. Ты можешь открыть врата?
Что ж, теперь в голосе звучали интонации Стержень-корня, Яз почти видела, как его руки двигаются, управляя разговором. Спрашивать — совсем другое дело, моя дорогая. Могу ли я открыть врата? Смотри на меня!
Появился яркий прямоугольник золотистого света, дверной проем, достаточно высокий, чтобы пропустить человека.
Без колебаний Теус бросился на него. И отскочил. Он тяжело сел, держась за голову, как будто потерял ориентацию. Прямоугольник уменьшился, снова уменьшился, превратился в золотую точку в воздухе и исчез.
Яз моргнула:
— Теус?
Таркакс поднял глаза и встретился взглядом с Яз. Его глаза снова были бледнее зимней синевы.
— Если я когда-нибудь его увижу, не знаю, смогу ли удержаться от того, чтобы его не убить. — Он стоял, дрожа, держа руки по бокам, как будто все его тело окунули во что-то слишком мерзкое, чтобы к нему прикасаться. — Яз из Икта, дочь Зина и Мокки, старшая из моих предков, я молюсь Богам в Небе и Богам в Море, чтобы эта услуга, которую я оказал, была на благо нашего народа. Не проси меня ее повторить.
Яз шагнула вперед и взяла Таркакса за руку.
— Теус — это зло, которое поглотило многих из тех, кто был близок моему сердцу. Но он также урок, миф и тайна. Иногда мне кажется, что я нахожусь в его истории, а не в своей. И что мы не узнаем, что это за история, пока не будет перевернута последняя страница. — Она повернулась обратно к синему свету Стержень-корня. — Есть ли какой-нибудь выход отсюда для остальных из нас? Кроме смерти от жажды?
Только дверь, моя дорогая девочка.
Яз мрачно улыбнулась остальным:
— Я полагаю, мы должны выйти и рассчитаться с Сеусом. Это место закрыто для него. Войдет он в дверь или нет, не имеет никакого значения. Верно, Элиас?
Верно.
Яз подошла к Мали и взяла ее за руку.
— Ты должна бежать. Ты должна сбежать. — Она повысила голос, перекрывая возражения девушки. — Ведьма, Агатта, те старухи — или та старуха — она сказала, что ты должна выжить. Если то, что мы здесь сделали, имеет значение, ты должна вернуться в то время, из которого мы пришли, иначе это не будет иметь смысла, и что-то пойдет не так. Так что ты должна спасти себя, чтобы спасти всех остальных. Согласна?
Мали сжала губы в мрачную линию.
— Согласна? — повторил Яз. А затем, видя упрямство Мали, она заговорила на зеленом языке. — Беги, дитя. Пожалуйста.
Девушка медленно кивнула, ее глаза увлажнились.
— Тогда пошли. Не стоит откладывать такие вещи. — Яз заметила свирепую одобрительную усмешку Таркакса и понадеялась, что не слишком разочаровала его, когда вышла из историй клана в его мир. Она направилась к лестнице, проходя мимо Квелла. Остановившись, она обняла его, притягивая его к себе. — Мне жаль. Извини. За все.
— Я жалею только о том, что скрыл от тебя правду, когда думал, что спасаю тебя. — Квелл откинул голову назад, чтобы посмотреть ей в лицо. — Все остальное… — Он пожал плечами. — Это была большая честь для меня. Я рад, что мы снова смогли быть вместе. Хотя бы ненадолго. — Он отпустил ее.
Со стеснением в груди, с болью за то, что могло бы быть, Яз поднялась по ступенькам, Квелл рядом с ней, Таркакс позади с Мали. Прямо под большой дверью Яз и Квелл подняли по одному из обрезанных рогов. Каждый, вероятно, весил больше, чем Мали, и Яз знала, что она не будет размахивать своим, но в качестве копья для начальной атаки рог мог бы оказаться неплохим оружием.
— Прощай, Элиас! — крикнула Яз вниз по лестнице, и Стержень-корень начал поднимать дверь.
Когда щель расширилась, Яз увидела неподалеку темную кучу. Сеус, поджидающий, припавший к полу, готовый броситься на них. Она обменялась последним взглядом с Квеллом, затем собралась с духом, беззвучно вознося молитву богам наверху и внизу.
Щель еще больше увеличилась.
— Он…?
Квелл бросился вперед и вогнал свою секцию рога в голову быка. Острие отскочило от толстого черепа Сеуса, оставив на металле яркую полосу. Сеус остался лежать там, где был.
Яз присоединилась к Квеллу, тыча в аватара своей частью рога. Позади нее появились Таркакс и Мали.
— Лучше уйти на случай, если он проснется, — предложил Квелл.
Дверь позади них поменяла направление и снова начала закрываться. Голос Стержень-корня слабо донесся до них с лестницы. Ваш друг расширил защиту до внешнего ковчега. Сеус потерял контроль над своим творением.
Дверь с шипением закрылась.
Каким-то образом у встроенного в дверь корабль-сердца аура значительно уменьшилась. Мали и икты умели сопротивляться, но даже в этом случае никто из них не хотел задерживаться рядом с сердцем. Таркакс повел их обратно в коридор. Яз задержалась на мгновение, глядя на последний труп Сеуса и дверь в ковчег. Они, наконец, запечатали ковчег от него, навсегда. Теперь луна в безопасности от злобы Сеуса и будет продолжать прокладывать себе путь вокруг Коридора Абета, сражаясь за то, чтобы удержать лед подальше от бесчисленного количества империй и королевств.
В конце концов, однако, она потерпит неудачу, даже без помощи Сеуса. За годы, прошедшие с момента последнего визита Яз, лед продвинулся на дюжины миль, сократив Коридор наполовину. Она повернулась и последовала за остальными, чувствуя себя опустошенной.
Волна горя прокатилась по нити, связывающей ее с Мали, захлестнула, вызвала слезы на глазах и вздох боли из груди. Мали остановилась недалеко от прохода в месте, где белые стены были испачканы черной внутренней кровью Эрриса. Она стояла на коленях. Квелл стоял позади нее, склонив голову. Таркакс пошел дальше, держа копье наготове, разведывая путь.
Когда Яз подошла ближе, она с ужасом увидела, что голова Эрриса была оторвана и лежала перед Мали, черная кровь сочилась вокруг разорванной плоти. При ее приближении его глаза открылись.
— Боги в Небе! — Она невольно сделала шаг назад.
Темно-карие глаза Эрриса сменились неестественным сиянием, светом, который мерцал и гас, как умирающее пламя. Его губы шевелились, и, хотя у него не было легких, голос звучал, хотя надтреснуто и прерывисто.
— Теперь иди, Мали. У нас будет целая жизнь вместе.
Мали медленно встала, ее плечи сотрясались от беззвучных рыданий. Она потянулась к руке Квелла и потянула его за собой. Он сделал паузу, чтобы приложить ладонь ко лбу, глядя вниз на Эрриса — знак Икта для почитания великого.
Яз упала на колени там, где только что была Мали:
— Эррис…
— Уже недолго… — Каким-то образом ему удалось улыбнуться. — Я прожил так много лет, Яз. Так много. — Его глаза вспыхнули ярче. — Они подходят к концу, а это придает путешествию смысл. — Свет померк, и он замолчал. Яз подумала, что, возможно, он не вернется, но глаза блеснули, и Эррис снова заговорил. — Эти последние годы… здесь, среди людей, на этой последней полосе зелени… они имели больший вес, чем все мои тысячелетия в Весте, хотя ты можешь счесть их примечанием. Они остались в книгах этого народа. Человечество следует по своему Пути, но каждый индивидуум создан для того, чтобы пересекать его с одной стороны на другую. И, быстрое или медленное, это путешествие ценится только благодаря тому, что оно когда-нибудь кончается.
— Я жил, Яз. Я жил и любил. Мы оба упали в Весту, но только один из нас заблудился. Побег был моим единственным талантом, и все же потребовалась ты, чтобы освободить меня — освободить меня от моего собственного страха и заставить меня попробовать снова — взять жизнь в обе руки и бороться за большее. — Он сморгнул черную слезу, свет в его глазах тускнел, его голос становился тише с каждым словом. — Спасибо. Яз из Икта. Девочка, для которой звезды всегда будут сиять ярче.
И он ушел. Она знала это, кровью и костями. Воздух не попадал в ее легкие, сердце болело слишком сильно, чтобы выносить это в одиночку. Крик Мали эхом разнесся по коридору, и, когда та добралась до Яз, они рухнули вместе, заключенные в объятия друг друга, охваченные одним и тем же бессловесным горем.